***
Тем временем Огонёк тоже проснулась. С воплем открыв глаза, она обхватила голову руками и, свесив с гамака голые ноги, тихо просидела так минут пять, приходя в себя. Соскочивший с подоконника кот подошёл к хозяйке и, мурлыкая, потёрся об её ногу. Девушка убрала руки с лица и, слабо улыбнувшись, погладила рыжего питомца. — Ты мой красавчик… — прошептала она. Неожиданно Огонёк быстро подняла голову и оглядела свою комнату. Затем, поднявшись и одевшись, быстро вышла. Проходивший в этот момент мимо Архивариус, который уже успел заварить себе чашку кофе, был потрясён тем, что его внучка рано поутру выскочила из комнаты, даже не обменявшись с ним словами. — Огонёк?.. Ты куда это? — только и успел спросить он. Та не ответила и побежала дальше, к лестнице. Старик бросился следом за ней, попутно поставив чашку на подоконник. — Огонёк! Стой, кому сказал! Скажи, куда ты бежишь, чтобы я за тобой не бежал! Огонёк перепрыгнула через несколько ступеней и, проскочив мимо оторопевшего Пожарного, который как раз остановился у входа, чтобы вытереть ноги, выбежала на улицу и скрылась за поворотом. Бежавший вслед за ней Архивариус остановился у выхода и, наклонившись, опёрся руками о колени, пытаясь отдышаться. — Привет, сосед! — усмехнулся в усы Пожарный, смотря на уставшего друга. — Ты чего бегаешь? Молодость вспомнил? И куда это твоя Огонёк побежала? Архивариус приподнялся, поправил очки и, набрав полные лёгкие воздуха, выдохнул: — Сбежала! — Опять?! — Пожарный покрепче закрепил свою каску на голове и положил старику на плечо руку. — Так. Это красный уровень тревоги, едрён-матрён! Смертельная опасность для спокойного существования жителей города! Мы найдём твою внучку и вернём обратно, пока она в очередной раз не накуролесила, пытаясь всех спасти! Архивариус и Пожарный бросились в погоню за беглянкой.***
В то утро только проснувшиеся жители Города Мастеров были невероятно удивлены тем, что всегда спокойный и неторопливый Гончар теперь носился по улицам как угорелый, словно что-то выискивая. Однако он не обращал внимания на направленные в его сторону взгляды и шепотки. Ему было не до этого. Сейчас он искал высокий двухэтажный дом с красной крышей и китайскими фонариками. В тот миг это была самая нужная для него цель. Добравшись до пожарной станции, Гончар повернул на улицу, которая начиналась внизу и уходила горкой вверх к холмистой части города. И увидел её. Огонёк. Настоящую и живую, какой она была всегда. Его подруга стояла на высокой части улицы и выглядела так, будто тоже бежала: раскрасневшаяся, запыхавшаяся, слёзы в глазах, рыжие волосы пламенем горят в лучах рассвета, одна лямка подтяжек сорвалась с плеча и свободно висит. Так они и стояли, сбивчиво дыша и молча гляда друг на друга с разных концов улицы. Наконец Гончар не выдержал. — Огонёк! — побежал он в сторону подруги. Та затряслась и с радостным воплем устремилась ему навстречу, подобно жар-птице. — Гончар! Время, пространство и все окружающие будто исчезли для них. Гончар и Огонёк бежали друг к другу, позабыв обо всём остальном на свете. Когда между ними оставалось всего пять метров, девушка бросилась к возлюбленному, и тот, ловко обхватив её руками, крепко прижал к себе. Вдохнул запах её прекрасных волос и прошептал: — Я здесь, Огонёк, я здесь… всё в порядке, всё закончилось… Огонёк, уже не сдерживая себя, безудержно разревелась, как маленький ребёнок, и, прижавшись к Гончару лицом, стала размазывать слёзы по его рубахе. Он же продолжал её гладить и говорить утешительные слова. Когда девушка чуть успокоилась, она заговорила, заикаясь и всхлипывая: — Г-гончар, прост-ти меня-я! За всё прости-и! Я т-такая ду-ура! Гончар принялся гладить её по голове. — Вот глупенькая! Я не держу на тебя зла. За что ты извиняешься? — спросил он, улыбаясь. — За все! Ты з-знаешь сам: я обидела тебя! Я ничего тебе не рассказывала, ничего не делала, сторонилась, а потом ещё и ударила! — Огонёк зарыдала ещё пуще, а её рыжая чёлка и плечи затряслись. — Я д-должна была быть честна с тобой, я должна была принять т-твою помощь, а в-вместо этого её отвергла! Я полная дура-а-а! — Огонёк, это не только твоя вина, — мягко прервал её Гончар, перехватывая её трясущиеся руки. — Я тоже дураком был: решил тебя не трогать и забыть про то, как ты мучилась! Я тоже ничего не сделал! Я виноват перед тобой больше. — Ты не знал! Откуда ты мог знать, что происходило со мной на самом деле! — И не хотел узнать. Даже не попытался. Потому что струсил, себя пожалел. Ладно, всё, успокойся, вытри слёзы. Огонёк послушалась и вытерла слёзы. Она заметно успокоилась, но грусть в её глазах не исчезла. — И всё равно я дура, — настаивала она. — Я же не только тебе ничего не говорила — я всех волноваться заставила! И дедушку, и Шило, и Башмака с Нахлобучкой — всех! Я и перед ними виновата! Как они мне это простят? Я их столько дней беспокоиться заставляла, меня не… Огонек не договорила. Гончар прервал её, слегка коснувшись её искусанных губ своими, закрыл глаза и приобнял её за талию, прижав к себе. Девушка удивлённо распахнула глаза, но затем, спустя пару секунд, сама ответила на поцелуй и обвила свои руки вокруг шеи Гончара. Вскоре тот отстранился и с любовью посмотрел на возлюбленную, покрасневшую от веснушек до ушей. — Огонёк — решительно начал Гончар, — что было, то было. Прошедшего уже не изменить, и не стоит зацикливаться на нем. Ты не дура и никогда ею не была. Ты просто не знала, как поступить правильно, в том числе и я. Но теперь всё прошло, зло больше не тронет нас, а я не никому позволю тебя мучить вновь. Но только, пожалуйста, — Гончар что есть силы вцепился пальцами в плечи подруги, слегка тряся её, пожалуйста, никогда больше ничего не скрывай! Хотя бы от меня: я же твой друг и я дорожу тобой! Ладно? Огонёк смущённо и послушно кивнула, затем прижалась к Гончару всем телом и расслабилась. — Ладно. Но всё равно прости меня, пожалуйста. Гончар улыбнулся и ещё раз обнял её. — Хорошо. Тогда и ты меня, дурака, прости. В любом случае, мне не стоило выбивать из тебя ответы так жёстко, как я пытался это сделать. — Угу. И я прощаю тебя, дурачок, — буркнула Огонёк ему в плечо и едва слышно хихикнула. Юноша удивлённо отстранил её от себя и посмотрел на неё. — Да ты никак опять радостная? Огонёк снова захихикала и, ещё раз вытерев глаза, шмыгнула носом. — Конечно. Я ведь Огонёк, «огонь-девка». Забыл, что ли? Гончар кивнул. — Ну да. Огонёк. Моё огниво и луч света в тёмном царстве, — хмыкнул он добродушно. Девушка прищурила глаза. — Сам придумал? — Нет, вроде вычитал в какой-то книжке из библиотеки Архивариуса. Она прям так и называлась, и мне это запомнилось. Очень тебе подходит. — Спасибо, — засмеялась Огонёк.***
В этот момент на улицу выбежали запыхавшиеся Пожарный и Архивариус. — Огонёк не должна была убежать далеко, — сбивчиво сказал Пожарный. — Мы её мигом отыщем! — Надеюсь, она ещё ничего не натворила! — пробормотал Архивариус. Остановившись, они увидели Огонька и Гончара, стоящих рядом друг с другом. — А, всё, отбой: Гончар поймал твою внучку, — Пожарный взглянул на них ещё раз и, усмехнувшись, взял Архивариуса за плечо. — И, похоже, что теперь уже не отпустит. Ладно, пошли отметим это. — Что?! Какой «поймал», какой «отметим»?! — старик, позабыв про усталость, подскочил вверх и, сузив глаза сквозь очки, посмотрел на стоящую парочку. После этого он пришёл в возмущение, смешанное с шоком. — Ну я им устрою!.. Не в моей жизни!!! Огонёк! — Но-но, дед, не бузи, а то дров наломаешь! — усатый брандмайор приостановил старика, уже порывавшегося устроить Огоньку и Гончару монолог размером с «Илиаду» Гомера. — Твоя внучка уже большая, взрослая, пусть сама выбирает, с кем ей лучше! Ты же не можешь её вечно оберегать! Ежели ей хорошо с Гончаром, а тот ради неё без корысти что угодно сделает, то пусть так и будет! Архивариус затих и, вздохнув, снял очки и протёр их платком. — Я просту хочу, чтобы Огонёк была счастлива… но будет ли она счастлива с ним? — Будет, ещё как! Гончар — парень надежный, хоть и…гончар, — Пожарный похлопал друга по спине и повёл прочь. — В любом случае, это надо отпраздновать! Чем-нибудь крепким! А у меня дома такое цимлянское хранится: лучшего качества! Я его из столицы привёз, когда ещё главнокомандующим при покойном короле служил… — Тебе лишь бы только выпить, Бертольд! — скептически проворчал Архивариус. — Лишний повод никогда не бывает лишним! — Пожарный улыбнулся и распрямился. — Ну что, пойдём? А заодно и былое вспомним, в шашки-шахматы сыграем или ещё во что-нибудь… — Сейчас, погоди… — старик обернулся в сторону внучки и прокричал: — Огонёк! Не забудь вернуться домой к двум часам на обед! Поняла? — Хорошо, дедушка! — крикнула Огонёк в ответ. — Всё, пошли! — Пожарный сердито крякнул и утащил Архивариуса в сторону своего дома.***
— Кстати, я только сейчас заметил: твои раны исчезли! — сказал Гончар. — Правда? — Огонёк удивлённо взглянула на свои руки. — Действительно исчезли! С чего бы? — Может, потому что на тебя так влияли чары этой сумасшедшей колдуньи? — предположил Гончар. — Но теперь она тобой не управляет, потому раны и исчезли?.. — Наверное, — пожала плечами Огонёк и подняла на него глаза. — А как ты сумел попасть в мой кошмар? — Не знаю. Вполне возможно, что… Тут Гончар заметил предмет, висящий на груди Огонька поверх рубашки. Знакомый деревянный кружок на верёвке с вырезным рисунком солнца. Такой же амулет, какой был у него. — Эм, Огонёк, — юноша прикоснулся к нему. — Откуда это у тебя? — Ой. Что это? — Огонёк удивлённо воззрилась на предмет, словно видя его в первый раз. — Странно: вчера его у меня не было… на медальон похоже… — И у меня такой же, — Гончар достал свой и сравнил оба предмета: они были одинаковыми, но у Огонька чуть поменьше. — Ух ты, и вправду! Смотри-смотри: на них обоих солнце нарисовано! Как красиво! — изумрудные глаза Огонька аж заблестели от восторга, как у девочки при виде новой игрушки. — Я думаю, мы должны сохранить их. На всякий случай. Мне кажется, это они помогли мне спасти тебя, — серьёзно сказал Гончар. — Идёт? — Идёт, — кивнула девушка и, вспомнив что-то, улыбнулась. — Кстати, что ты там говорил про лес и речку три недели назад? Гончар ощутил, что в его душе будто распустились цветы от счастья. Это было лучшее утро в его жизни. — Ах, да, — он сделал джентльменское лицо и протянул девушке руку. — Я приглашал вас на приятную и незабываемую прогулку вдоль ярких картин природы здешних мест, сударыня. Вы со мной? Огонёк расправила плечи, приподняла голову и изящно вложила свою маленькую ручку в большую ладонь Гончара. — С удовольствием, сударь, — учтиво ответила она с лёгкой улыбкой на устах; при этом её взор сквозь полуопущенные веки не скрывал озорного пламени. — Я сочту за plaisir suprême* быть вашей спутницей в этой прекрасной прогулке, Кристиан. — А я сочту за честь сопроводить вас, Майя, — Гончар поцеловал руку Огонька, стараясь изо всех сил сдерживать себя от смеха. — Ой, всё, Гончар, хватит тебе, — тут же смутилась Огонёк и опять покраснела до кончиков ушей. Гончар засмеялся. — Ладно, Огонёк, пошли, — юноша опустил её руку вниз, продолжая держать, и повёл девушку вдоль улицы. Та радостно зашагала рядом с ним.***
Приближаясь к окраине Города Мастеров, Огонёк и Гончар прошли мимо фонтана с детьми и павильона, в котором были Шило, Башмак и Нахлобучка, а также пара-тройка покупателей. Увидев парочку, все трое друзей отвлеклись от своих дел и удивлённо взглянули на них. Радостная Огонёк, о чём-то разговаривающая с Гончаром, потрясла их до глубины души. — Ничего не понимаю, — озадаченно развёл руками Башмак. — Сначала она три недели ходила грустная, а теперь — весёлая и с Гончаром под руку! — Какая-то они странная парочка, — сказал Нахлобучка, протирая клетку с двумя попугаями. — Не поймёшь, что у них там происходит. — Эх, кто мы такие, чтобы судить о них? Нам остаётся лишь радоваться за их счастье и оставаться верными друзьями, — Шило лирично и грустно улыбнулся, попутно поправляя висевшие платья. — Гончар и Огонёк — самые близкие друг для друга люди. Их сердца соединены неразрывной связью дружбы и любви с самых ранних лет! И никому не по силам разрушить её, будь это хоть само зло или тьма! Они не выдержат, отступят перед этой светлой силой и не посмеют более тревожить их сердца и души! Ибо Свет ежедневно уступает тьме, чтоб вновь и вновь с триумфом побеждать! Шило умолк и посмотрел вслед уходящим Гончару и Огоньку. Башмак и Нахлобучка, до этого с восхищением и благоговением слушавшие своего друга, молчали. — Шило, а ты не пробовал стать поэтом? — наконец спросил Нахлобучка. Долговязый портной лишь опустил глаза и иронично покачал головой. — Нет. Даже не пытался.***
Солнце окончательно поднялось на небо и озарило своими лучами пробудившуюся землю, город, лес, реку и холмы. Природа радостно зеленела деревьями, пела птицами и сверкала яркой рябью волн. Гончар и Огонёк шли по дороге вдоль берега рука в руку и о чём-то беседовали между собой, как в старые добрые времена, когда они были ещё совсем детьми и не знали жестокого равнодушия мира. Они были счастливы, и этого было для них достаточно. А где-то вдалеке, с холмов, на них смотрела беловолосая женщина с сапфировыми глазами, в страннической одежде. На лице её играла лёгкая улыбка. — Молодец, Кристиан. Ты смог защитить дорогого тебе человека, — тихо сказала Раана, смотря вслед уходящей паре. — И теперь вам уже ничто не будет страшно… никогда.