***
В помещении было довольно тускло, в воздухе витал слабый запах трубочного табака. Сводчатый потолок, плетеные кресла янтарного цвета, выстроенные в ряд. У стен стояли книжные полки высотой до потолка, возвышающиеся над всем остальным. Вентилятор на потолке лениво разгонял теплый воздух. Антикварные лампы в западном стиле озаряли помещение оранжевым светом, создавая томную атмосферу, несмотря на то, что уже утро. На полу растянулись две кошки — черная и трехцветная, которые скучающе зевали у ног хозяина. Черная кошка посмотрела в мою сторону и равнодушно мяукнула. Это больше напоминало холл в западном стиле, чем офис детектива. Сидя в центре помещения и покачиваясь в мягком кресле, хозяин офиса в одной руке держал книгу, а в другой источала дым курительная трубка. — О, Цудзимура-кун. Доброе утро. Он бросил на меня короткий взгляд и вернулся к своей книге. Бледная кожа. Лиловая охотничья кепка. Глаза, лишенные эмоций настолько, что казалось, одного его взгляда хватает, чтобы температура понизилась. Особо опасный высококлассный одаренный. Проблема заключается в том, что... будь то из-за его звания или чего-то еще, но... такой образ ему невероятно шел. Как бы это сказать... Я чувствую, словно какая-то аура исходит от него. — Аяцудзи-сенсей, — я сделала голос тверже, чем обычно, чтобы он не смог заметить мою внутреннюю робость. — Что значит «доброе утро»? Разве вы не хотите для начала кое-что мне рассказать? — Хм?.. — произнес Аяцудзи, переворачивая страницу. — Неужели? Он даже не поднял головы. Ну уж нет. Так... так не пойдет! В моем представлении я — другая, в байкерской куртке и солнцезащитных очках. «Это мой идеальный образ», — шепчу я себе. Кем я работаю? Агентом. А кто он? Моя цель наблюдения. Разве это не значит, что он должен хотя бы спрашивать моего разрешения поднять или опустить руку? Разве это нормально, что он смотрит на меня свысока? И я пришла к твердому убеждению: это неприемлемо! Сделав несколько быстрых шагов, я подошла к Аяцудзи-сенсею и выхватила книгу. — Будьте добры, оторвитесь от книги, когда с вами разговаривают! — я сделала свой голос настолько холодным, насколько это было возможно. — Я ваш наблюдатель, Аяцудзи-сенсей. В зависимости от вашего ответа, я могу застрелить вас в любой момент. Я обладаю такими полномочиями. Вы понимаете, что я имею в виду? Аяцудзи-сенсей рассеянно проводил взглядом украденную книгу и, немного погодя, сказал: — Понятно. Очень эффективная угроза. — он стряхнул пепел со своей курительной трубки. — Тогда давай сделаем так: с этого момента я буду относиться к тебе с уважением, а взамен прямо сейчас ты приготовишь мне чашечку кофе. — А? И все что ли? — я ощутила долю разочарования. — Конечно, столько я могу сделать. — Два кусочка коричневого сахара, без молока. — Поняла. Зайдя на кухню, я вскипятила воду и добавила молотый кофе в пуровер*. После этого медленно залила его кипяченой водой и, немного подождав, пока пенка осядет, вылила оставшуюся воду. Дождавшись момента, я быстро достала кофе из пуровера до того, как оно приобретет неприятный привкус, проверяя, сохранил ли он соответствующий сильный аромат. Но вдруг я поняла, что что-то не так. И закричала: — Я не горничная! — Долго же до тебя доходило, — холодно произнес Аяцудзи, читая книгу. — Тем временем я размышлял, но пока что на ум так ничего и не пришло. Что ты имела в виду, когда сказала «не хотите для начала кое-что мне рассказать»? — Я говорю о вчерашнем инциденте! — крикнула я с чашкой кофе в руках. — Дело об убийстве ученика начальных классов в лесной школе. Вы проигнорировали предупреждения Особого отдела и раскрыли дело без нашего разрешения! Это проблемно! — Почему? — Аяцудзи-сенсей без малейших колебаний отреагировал на мое обвинение. Вчерашний инцидент был связан с убийством ученика начальной школы, который на четыре дня и три ночи остановился в школьном учреждении, находящемся в лесу. Поскольку дело оказалось весьма срочным, Особый отдел поручил уладить его Аяцудзи. Ходят слухи, что один из учащихся той школы являлся родственником важного чиновника из правительственных кругов, поэтому в связи с этим были приняты особые меры (такого рода обстоятельства преступления обычно не упоминаются, как и в любых других случаях). Поэтому Аяцудзи, прибыв на место, разумеется, находился под строгим надзором. В конце концов, этот человек в сотни раз опаснее того преступника, убившего ребенка. А затем ── на мгновение, всего лишь на мгновение, когда я отвела взгляд в сторону... — Послушайте, Аяцудзи-сенсей. Лишь по доброте душевной Особого отдела я прихожу сюда, чтобы следить за вами. Вы же не можете жаловаться, когда вас окружают охранники с пистолетами-пулеметами и запихивают за решетку под усиленным наблюдением? Вам стоит быть ко мне немного более благодар... — Я благодарен тебе. Особенно благодарен за то, что в качестве надзирателя у меня есть такой способный и простой в обращении человек, как ты. — Простой в обращении?! Я уже хотела было замахнуться кулаком, однако в правой руке держала кофейную чашку. — Как насчет того, чтобы подать мне кофе, который ты так любезно приготовила? — Э-эм... Ох, да. Его слова прозвучали довольно резонно, поэтому я поневоле поставила чашку на стол рядом с детективом. Он закрыл книгу, спокойно потянулся за кофе и с наслаждением отхлебнул. — Хм-м... На удивление не так уж и плохо. — С-спасибо большое. Меня похвалили. Похвалили так неожиданно... это как-то... И в этот момент я опомнилась. Нет, это неправильно! — Вам не удастся меня обмануть! — воскликнула я. — О, боже мой... Во-первых, что это вы подразумеваете под «простой в обращении»?! Вообще-то я все еще агент секретной организации, знаете ли! А для окружающих я загадочная женщина, проходящая мимо! Обозвать такую элиту с блестящим мастерством «простой в обращении»... — До того, как ты приехала сюда, тебя отчитал твой босс. — А? — Чтобы переключиться, ты заехала в кофейню и заказала себе латте, а после проехала по узкой улочке букинистического района, чтобы добраться сюда. — А?.. Чего? — Перед офисом ты связалась со снайперской группой. Они сказали, что сменят позицию на D2 и продолжат за мной наблюдение. И последнее, твое привычное употребление той коронной фразы из одного фильма было: «Это твоя ошибка ── родиться в тоже время, что и я», не так ли? — Э-э... Ха-а?! Откуда вы это знаете?! Я... Сенсей, как вы узнали? — Успокойся. Однако я никак не могла оставаться спокойной. В этой работе секретность — величайшая броня, которую важно иметь для своей защиты. Все, что ожидает агента, чьи действия видны насквозь и предсказуемы — это засады, внезапные нападения, всевозможные опасности и бедствия. Не говоря уже о том, что Аяцудзи-сенсей — объект наблюдения моей миссии. Если информация о моих действиях просочится наружу, это ставит под угрозу успех моей миссии. И вправду, до того, как я приехала сюда... В библиотеке, на одной из наших баз, я получила выговор от наставника из Особого отдела, Сакагучи-семпая, за результат вчерашней миссии. Я купила латте, а также проехала по маршруту букинистического района — все, как он и указал. Вся уверенность, которая была у меня до того, как я вошла в офис, тут же исчезла, подобно фейерверку, погасшему в небе. — Успокойся, «загадочная женщина». Ты не сделала ничего плохого. Мы просто работаем друг с другом. Ты права. Неудивительно, что кто-то вроде меня должен пребывать за решеткой, учитывая, сколько людей я убил, и скольких могу убить еще. Так почему же я вот так просто сижу здесь, в своем офисе, попивая кофе? А все потому, что я простая пешка правительства, которой мои навыки наблюдения как детектива крайне выгодны. Как сейчас. — Навыки наблюдения... Аяцудзи раздраженно выдохнул, после чего положил курительную трубку и продолжил: — Я сделал вывод, что тебя отчитал твой босс, на основании того, что ты пришла сюда на пятнадцать минут позже обычного. Ты не из тех, кто будет опаздывать на запланированную встречу без веской на то причины, и я слышал, что твой босс весьма резкий человек. Ранее мельком я также слышал о твоей любимой кофейне, в которую ты регулярно ходишь, и по следам стертой помады на твоих губах предположил, что ты заказала латте. Помимо этого, узкие дороги букинистического района имеют одностороннее движение, поэтому там проезжает не так много машин. На таких дорогах представляется отличная возможность проверить, нет ли хвоста позади, при этом не теряя слишком много времени в пути. Каждый день перед офисом ты перекидываешься парой слов со снайперской группой поддержки — это стандартная процедура. А что касается следующего пункта наблюдения, куда они перешли, сделал лишь приблизительное предположение, исходя из факта круглосуточного наблюдения. Навыки наблюдения. Этот... Детектив... — Н-но, но, но! — воскликнула я, указывая пальцем на вход в офис. — Та фраза из фильма, которую я сказала перед тем, как войти! «Это твоя ошибка ── родиться в то же время, что и я». К-как... Как вы вообще узнали об этом? Не меняя выражения лица, Аяцудзи-сенсей ответил: — Если ты не хочешь, чтобы тебя услышали, говори свои цитаты потише. Я прикрыла лицо руками и осела на пол. Мне еще никогда не было так стыдно, как в этот момент.***
Может быть, уже немного поздно, но я не могу не упомянуть о существовании людей, именуемых «одаренными». В нашем мире существуют немногие люди, обладающие сверхъестественными способностями. В зависимости от типа способности, некоторые из них чрезвычайно опасны и способны нанести вред обществу. Поэтому секретная правительственная организация — Особый отдел по делам одаренных — продолжает следить за их действиями. Нет конца преступлениям, что вершат одаренные. Организованные преступные группировки с участием обладателей способностей стали настоящей головной болью для Особого отдела. Но, разумеется, это вовсе не означает, что все одаренные плохие. Некоторые организации одаренных даже получили лицензию от Особого отдела и теперь могут на законных основаниях вести свою деятельность. Между прочим, до меня также доходили слухи, что есть одно небольшое, но элитное детективное агентство, которое активно берется за расследование дел. Эта организация, если я правильно помню, находится в Йокогаме. Обладатели способностей, которые считаются чрезвычайно опасными, должны находиться под наблюдением и контролем Особого отдела по делам одаренных, в некоторых случаях они могут быть устранены. На первом месте в этом списке находится наш «детектив-убийца», Аяцудзи-сенсей. «Способность, приводящая к смерти в результате несчастного случая». Игнорируя все причины и следствия, способность на все сто процентов гарантирует смерть человека, который соответствует всем условиям. Есть и другие примеры сильных и опасных способностей. Например, те, которые сносят противника, разрывают на куски и сокрушают. Эти сверхъестественные способности, конечно, очень опасны, поэтому следует быть крайне бдительными. Однако только того, что они опасны и могущественны, недостаточно, чтобы быть причисленным к «особо опасным высококлассным одаренным». Способность Аяцудзи искажает вероятность, игнорируя всевозможные физические преграды, и обрекает свою цель на «случайную смерть». Даже если цель находится на другом конце земного шара или же является сильнейшим одаренным, способным убить даже Бога, это не имеет значения. Можно сказать, это своего рода «проклятие». Удушье, инфаркт мозга, смерть от падения, самоубийства, болезни, сердечного приступа... Сама по себе причина смерти непредсказуема. Ни предотвратить, ни отменить ее совершенно невозможно. Есть только одно условие, чтобы стать целью его способности — быть виновным. Пожалуй, это можно назвать способностью, очень похожей на детективную. Он раскрывает дела, докапываясь до истины, а затем определяет виновного и разоблачает его в преступлении. Если не пройти через весь этот процесс, способность не активируется, и смерть никогда не наступит. Вот почему «план по устранению опасного одаренного Аяцудзи», который время от времени выдвигается высшими руководителями, до сих пор продолжает отвергаться. Однако, это необычно для Особого отдела — не иметь защитных мер против обладателя способности из списка, особенно против столь убийственной способности, гарантирующей стопроцентную смерть. В соответствии с позицией Аяцудзи-сенсея, я не совсем уверена, что Особый отдел может полностью контролировать такого важного человека, как он. Если бы только сенсей был немного более послушным и понятным человеком, было бы куда проще, но... — Что такое, Цудзимура-кун? На что ты смотришь? Все-таки у тебя появилось желание стать горничной? Тогда иди и переоденься. Твоя одежда во-он там. — Ошибаетесь! В конце концов, такой уж у него характер. Трудно сказать, каковы его истинные намерения. То есть, зачем ему вообще понадобилось платье горничной? Он действительно купил это? — Тогда почему ты так смотришь на меня? Я знаю о твоей миссии по наблюдению, но если твоя работа заключается только в том, чтобы пялиться двадцать четыре часа в сутки, то думаю, обзавестись камерами наблюдения будет гораздо лучшей идеей. В отличие от тебя, им не нужно платить и тратить время на бессмысленную болтовню. — Я знаю. Но, в отличие от меня, камеры наблюдения не могут вразумить вас и заставить поторопиться, повторяя: «пожалуйста, завершите отчет как можно скорее». — И это все, на что ты годишься? — Просто замолчите и завершите свой отчет, пожалуйста. — Вот же ж... Прямо сейчас Аяцудзи сидит за своим офисным столом и заполняет документы. Это отчет, в котором кратко излагаются подробности вчерашнего происшествия. Обстоятельства инцидента, обнаруженные улики, каким образом личность преступника была установлена и на основании чего были приведены доказательства. Для того, чтобы как можно более детально проанализировать механизм и критерии активации его способности, Особому отделу по делам одаренных необходима даже самая незначительная информация. Вот почему крайне важно предоставить отчет о его детективной работе. Разумеется, моя задача состоит в том, чтобы собрать это все в один документ, который можно будет отправить. После каждого инцидента в мои обязанности входит неформальное проведение переговоров* с заинтересованными лицами после инцидента, включая военную и муниципальную полицию, а также сбор с них соглашений о конфиденциальности. Как и сказал Аяцудзи-сенсей, моя работа не ограничивается только тем, чтобы выполнять функции камеры наблюдения. Я слежу за его работой, сопровождаю за рулем и вне стен офиса, когда он куда-то выходит, и, в зависимости от ситуации, выступаю в качестве его помощника, чтобы убедиться, что его задание пройдет без происшествий. Тем не менее, поскольку помимо меня больше нет человека, которому можно было бы поручить такую задачу, у меня не остается выбора, кроме как взяться за нее самой. Поэтому, удобно устроившись в плетеном кресле так, чтобы Аяцудзи-сенсей был у меня на виду, я начала вводить данные в свой рабочий ноутбук. Бумажная работа, наблюдение, сопровождение сенсея ── все это идеально выполняет высококлассный агент. Я уверена, так бы сказала героиня того фильма. Кстати, как и сказал сенсей, был план установить скрытые камеры наблюдения по всему зданию. Или, кажется, он в самом деле был реализован. Однако его отменили в связи с тем, что Аяцудзи-сенсей списывал все на несчастный случай, когда камеры случайно ломались, или, если находил слепую зону, непременно пользовался этим. Во всяком случае, такое у меня ощущение. Трехцветная кошка, прежде чем пройти мимо, несколько раз потерлась головой о мою щиколотку и двинулась дальше. — Готово. — Аяцудзи-сенсей отложил авторучку и, поднявшись со своего места, протянул мне пачку бумаг. — Готово? — спросила я в ответ. — Уже? Вы точно писали как следует, аккуратно, без упущений в содержании? — Это твоя задача — следить за тем, чтобы не было упущений, разве не так? Я приняла отчет. Перелистывая страницы одну за другой, я проверяла их содержание. Мой палец остановился на одной из страниц. — Подождите-ка... — сказала я. — Эта последняя строка... Что это? Предложение было зловещим. Оно ощущалось как незаметно проглоченная ядовитая игла. — Все в точности так, как я и написал. Что-то не так? Полагаю, чтение иероглифов — не самая сильная сторона агента Цудзимуры? — Я ВАС СЕЙЧАС ПРИБЬЮ! Это не... это содержание... Я указала на строку в отчете. «Меня никогда не поймают, именно так сказал этот человек!» — Это ведь... были слова убийцы, верно? Аяцудзи затянулся трубкой, неспешно выпуская струйку дыма через едва разомкнутые губы. — Ты тоже присутствовала там, — произнес он. — Как раз тогда я ударилась о стену здания... Кстати говоря, я точно уверена, что в тот момент слышала, как он что-то кричал. Но эти слова... У меня было ужасное предчувствие. Такое ощущение, будто прикасаешься кончиками пальцев к чему-то грубому в темноте. Были ли это клыки ужасающего чудовища или шкура слона, я не могу сказать до сих пор. — Действительно, эти слова наводят на размышления. Ну и что? Аяцудзи уже вернулся к чтению. — Что-то не так, говорите... Так не означает ли это, что помимо самого преступника по крайней мере был еще один человек, который заранее знал о преступлении? Сенсей не ответил. Он только молча перелистнул страницу. — После инцидента муниципальная полиция обыскала дом преступника. Но кое-что показалось странным. Следов подготовки к преступлению оказалось на удивление мало. Если убийство было с использованием бактерий, то для этого необходимо, по крайней мере, заранее располагать информацией о них или провести исследование. Однако в интернете в истории браузера не было обнаружено никаких сведений об этом или записей о посещении библиотеки. Напротив... После определенной даты все записи его приватных телефонных звонков исчезли, не осталось даже следов его остановок по пути домой, — внезапно сказал Аяцудзи, — так ведь? Я почувствовала, как мое дыхание становится поверхностным. Все, что он сказал, было совершенно верно. — Это было двенадцать дней назад... Вы заметили? — Ботулина* — это бактерии, вырабатывающие самый смертельный яд в природе, и для того, чтобы вырастить подобного невидимого демона, необходимо обладать экспертными знаниями. Это вопрос правильного культивирования, хранения, регулировки количества, добавленного в блюдо, чтобы они не погибли. К тому же, когда речь заходит о контроле времени, пока количество бактерий в сырых яйцах возрастает до смертельной дозы — это целое искусство. Это не тот метод убийства, который учитель японского мог продумать в одиночку. Аяцудзи-сенсей искоса посмотрел на меня. Его взгляд был настолько холодным и острым, что, казалось, заковал меня в недрах ледяного озера. — Итак, каково заключение Особого отдела по делам одаренных? — спросил Аяцудзи. — Сначала, Аяцудзи-сенсей, будьте добры поделиться своим мнением, — сказала я в ответ. Одним глотком Аяцудзи допил оставшийся кофе, а затем сказал: — Как ни крути, у него был сообщник... нет... тот, кто научил его всему, что знает сам, и наставил на путь зла — подстрекатель. — Подстрекатель... — Он стер следы преступления, мало того, устранил все улики, которые могли вызвать подозрение или случайно раскрыть план, при этом заботливо прокладывая путь к идеальному преступлению. Одним словом, «учитель зла». Я не знаю, кто он, однако... мы можем догадаться, основываясь на том дне, когда он вступил в контакт с преступником, верно? Я встретилась взглядом с Аяцудзи-сенсеем и машинально ответила: — Двенадцать дней назад... — Нам следует выяснить действия преступника в тот день. Разумеется, если у Особого отдела вообще есть представление о чувстве справедливости. Я задумалась. Преступник, совершивший идеальное преступление с помощью бактерий. В ходе расследования выяснилось, что мотивом преступления стала фрустрация* от ситуации, когда нахальность ученика вызывала у учителя желание его убить, однако если бы он поднял на него руку, то возник бы вопрос о телесном наказании. Такой обыкновенный мотив, наблюдаемый во всем мире, не перерос бы до отравления. Разве что кто-то научит, как это сделать. Я просматривала данные на своем ноутбуке. — Двенадцать дней назад... но в записях практически ничего не изменилось. Как обычно, он вернулся с работы домой и поужинал в местном кафетерии. Из записей GPS-навигатора нам известно, что он немного заблудился по пути домой, а затем проехал по проселочной дороге вдали от города. Вокруг ничего не было, кроме амбара да колодца. Я не думаю, что что-то случилось. А после того дня он перестал пользоваться машиной и телефоном. — Что и следовало ожидать от Особого отдела. Шустро работаете. — Ну не то чтобы... так и есть. — Я про сотрудников Особого отдела, а не про тебя. Его язвительная манера поведения невольно злит меня. — Аяцудзи-сенсей. — Что? — Что касается подстрекателя... Раз вы были в курсе о нем, тогда почему не сказали мне об этом? — И вправду. Это было опрометчиво с моей стороны. Приношу свои искренние извинения, — сказал Аяцудзи, пожимая плечами. — Кстати, вы, ребята из Особого отдела, всегда повторяете одни и те же фразы, или это мои слуховые галлюцинации? «Не делай больше, чем указано», «Не хватайся за дела, которые не поручали», «Сиди тихо, как собака на цепи, и молча выполняй только то, что поручили, послушно виляя хвостом в ожидании следующих указаний». Вчера ко мне поступил запрос раскрыть дело об убийстве. Я установил личность виновного в преступлении, как и просили, и приговорил его с помощью своих способностей. О чем вы еще можете просить? Кроме того... — Кроме того?.. Аяцудзи-сенсей стоял неподвижно, уставившись в одну точку в воздухе, словно видел, как слова нагромождаются друг на друга. Он не подал виду, что собирается сказать что-то еще. Концы его слов оборвались и растворились в воздухе. — Подожди... Ты сказала «колодец»? — А? Смысл его слов дошел до меня не сразу, я тяжело сглотнула. — Колодец? Не водохранилище, не вертикальная скважина, а колодец? Ты недавно упомянула об этом. По дороге домой он проехал мимо колодца. Ты ведь так сказала? Я была сбита с толку тем, как Аяцудзи-сенсей внезапно начал тараторить. — Н-ну... ну да. Так и есть, н-но... что? Аяцудзи резко встал и направился прочь, даже не взглянув в мою сторону. — Э-эм, сенсей? — Замолчи. Его ответ, столь резкий и холодный, пронзил меня, словно сосулька. Слова, которые я собиралась сказать, застряли у меня в горле. Пройдя размашистыми шагами до конца помещения, сенсей скрылся за дверью офиса. Вслед за этим послышался звук шагов, спускающихся по лестнице. — Подождите! Сенсей? Я вспомнила. В скрытой части офиса находилась лестница, ведущая в подвал. Какой бы ни была причина, я не могу так просто оставить его без надзора. Скрывая внутреннюю тревогу, я поспешно встала и последовала за ним. В опустевшей комнате со скучающим видом мяукнула черная кошка.***
Уже не в первый раз я посещаю этот подвал. Я знаю всю планировку этого здания. Где находятся слепые зоны снайперов, где располагаются толстые стены на случай внезапной атаки, чтобы быть наготове, и кратчайший путь к запасному входу я также держу в своей голове. Я посетила каждую комнату по крайней мере один раз, чтобы оценить их состояние собственными глазами. Как и подобает профессионалу. Однако, сколько бы раз я сюда не приходила, неприятное чувство до сих пор не покидает меня. Спустившись по лестнице, я оказалась в самом подвале. Прохладный воздух завихрился под моими ногами и улетучился в тот же миг. Это был тускло освещенный подвал с низким потолком, украшенный куклами самых разных размеров. Антикварные куклы, копии кукол, шарнирные куклы... Некоторые из них были маленького размера из ткани и хлопка, а другие — в натуральную величину, настолько тонко проработанные, что создавалось впечатление, что они вот-вот начнут двигаться. Все они сидели с закрытыми глазами на диване или на раме витрины. Также было представлено небольшое количество кукол в японском стиле. Освещение было крайне слабым, вероятно, чтобы куклы не обгорели на солнце. На полу не было ни единой пылинки, только откуда-то поступал холодный воздух. Хотя я работаю и не так давно, но, откровенно говоря, думаю, что эта комната больше подошла бы для декорации странного убийства, чем любая другая сцена преступления, какую мне доводилось видеть до сих пор. Сенсей сидел на деревянном кресле посреди комнаты. Он сложил руки вместе, подперев ими подбородок, и закрыл глаза. Когда я подошла к нему в попытке заговорить, он поднял палец, как бы останавливая меня. Это был знак «помолчи». Он явно не хотел, чтобы я прерывала его размышления. Я подумала о том, чтобы высказать одну из претензий, но решила не делать этого. Хорошо время от времени идти на компромисс. Молча повернувшись к нему спиной, я оглядела окружающих кукол. Некоторые из них представляли собой красивых девушек, другие — юношей, а третьи — куклы в виде животных. Были и странные скульптуры, представляющие собой смесь животных и людей. Все эти куклы — хобби Аяцудзи-сенсея. Похоже, они имеют высокую антикварную ценность, поскольку сделаны вручную дорогим художником-кукольником, и во всем мире их сохранилось всего несколько. Разумеется, видно с одного взгляда, что ни одна из этих кукол не является промышленным изделием массового производства. Но, с точки зрения человека, которому приходится работать в таком месте, все же жутковато обнаружить такой «таинственный сад» в подвале личного кабинета Аяцудзи-сенсея. По его словам, «куклы намного интереснее людей, и никогда не надоедают». О, Боже мой... — Я вспомнил, — сказал он неожиданно резким голосом. Его глаза были устремлены в одну точку в воздухе. — Вечером, три дня назад, за переулком в двух кварталах отсюда. На мусорной свалке перед парковкой валялся какой-то журнал со сплетнями. — Мусорная свалка?.. Журнал со сплетнями? — я наклонила голову. — Причем тут это? — Вот почему колодец. Ты ведь хорошо понимаешь это, не так ли? — холодно произнес Аяцудзи. — Проходя мимо, я случайно взглянул на него. В журнале была статья. Я не обратил на нее особого внимания и забыл об этом, но... — По... Секундочку погодите! — я поспешно прервала. — Это все замечательно, что вы смогли вспомнить статью из журнала сплетен, просто взглянув на нее, но до этого! Вечером три дня назад?! Почему вы разгуливали по улице в такое время? Я уверена на все сто, что в то время группа слежки должна была держать здание под полным наблюдением! — Мне захотелось прогуляться в одиночестве, вот и ускользнул, пока они не видели, — безмятежно ответил Аяцудзи. — Какие-то проблемы? Я чуть не рухнула навзничь. Почему он вдруг решил, что проблем никаких нет? Это еще какая проблема! Однажды мне уже приходилось видеть список одаренных с опасными способностями. Среди них числился один довольно жуткий тип, который мог разрезать на куски все, что находилось в радиусе нескольких метров от него, лишь одной силой мысли, но он был опасным одаренным третьего класса и значился под номером три в конце списка. Статус «Особо опасный высококлассный одаренный», который был присвоен Аяцудзи, гораздо выше, поскольку его уровень опасности буквально заоблачный! Значит, этот опасный одаренный ускользнул из-под бдительного ока группы слежки и просто отправился на прогулку? Черт побери, как... — Группа слежки Особого отдела просто превосходна, но когда солнечные лучи заходящего солнца попадают на окно и отражаются должным образом, то наблюдение за окном ослабевает из-за ослепительных бликов яркого света. Если с внутренней стороны окна поместить еще одно стекло, чтобы замаскировать отражение, то можно будет легко выйти через окно. У меня закружилась голова. Если я честно доложу об этом наверх, то, чувствую, мне потребуется три бессонных ночи напролет, чтобы кардинально пересмотреть текущую систему мониторинга. — Этот инцидент уже не имеет никакого значения. — Аяцудзи быстро завершил тему, которая его совершенно не интересовала. — Во всяком случае, проблема заключается в содержании этой статьи со сплетнями. В ней упоминался некий колодец. — Колодец, говорите... Но что в нем такого особенного? Действительно, в этой местности колодцы большая редкость. Вам не удастся встретить их, только если не подниметесь в горы, где сохранились традиционные частные дома. Однако я не думаю, что тот факт, что убийца проходил мимо колодца, имеет какое-то особое значение. Его способность запоминать такие мелочи, как статья из журнала трехдневной давности, случайно оказавшаяся в поле его зрения, несомненно, впечатляет, но почему именно сейчас он так тревожится о ней и колодце? — Сам журнал посвящен вульгарным слухам и городским легендам. Такое даже не стоит читать, но... на короткое мгновение увидел слова статьи, которые гласили... Слова Аяцудзи прервались, и, резко взглянув на меня, словно проверяя мои сокровенные мысли, он продолжил: — «Колодец, обращающий во зло людей, которые ему поклоняются», — взгляд Аяцудзи стал еще пронзительнее. — Любой, кто загадает перед ним желание, станет естественным злом, и ни за одно совершенное злодеяние он не понесет наказания. — Злом?.. Это не может быть правдой. Я попыталась рассмеяться. Во-первых, само слово «зло» звучало неестественно, оно казалось больше каким-нибудь сказочным термином... Не говоря уже о том, как странно и комично, что, человек, который знает, что станет злом, еще и желает этого. Но я не могла смеяться. И даже не могла дышать. Воздух в комнате стал душным, и прежде, чем я осознала это, в горле пересохло, и я ощутила приступ жажды. — Цудзимура-кун, если хочешь знать правду об этом деле, — сказал Аяцудзи, все еще сидя на своем месте; в его глазах не было и намека на теплоту, — направь запрос в Особый отдел. А я поищу колодец. И может... ...Может быть, появится ёкай. Сказав это, Аяцудзи слегка усмехнулся.***
Исходя из заключения, слова Аяцудзи-сенсея оказались на сто процентов верными. Колодец обращал во зло людей, которые ему поклонялись. Все это оказалось реальностью. И все, кто поклонялись ему, на самом деле становились злом и творили злодеяния. Кроме того, сенсей был прав еще в одном. То, что выяснилось, когда мы расследовали колодец... Из него выходили... Я не могу выразить иными словами. Это были ёкаи. На следующий день детективное агентство Аяцудзи получило официальное поручение разгадать тайну, связанную с колодцем.