Изгой среди элиатропов

В конце концов, Юго с помощью портала перенес Предателя обратно, в Изменение Пустоты. Испуганно распахнув глаза, Килби скривился в надменной усмешке, но тут же понял, что случилось, и, объятый болью, рухнул на колени. Казалось, что кто-то, сверкнув сталью, полоснул его меж ребер, в самое сердце, которое еще билось, заключенное в клетку плоти и костей. Килби поднял голову и недоуменно посмотрел ему в глаза — Юго холодно взирал на него сверху вниз. Как хищник, который после долгой охоты все же настиг добычу. Во взгляде читались удовлетворение, безумие и нечто еще. Он хочет оставить его здесь. — Свершилось, — проговорил Юго. — Ты побежден. Снова. Сжигаемый болью в груди, Килби понял, что Юго оказался прав, он повелся, клюнул на его уловку, когда в порыве ярости хотел ударить его в ответ. Обессиленный элиатроп взглянул на победителя с мимолетным сочувствием. Он не понимал, что конец пришел и ему самому. — Ты победил… Юго, — с трудом проговорил поверженный. — Но охотник… — он провел ладонью по невидимому полу, нарочно царапая его ногтями -… без охоты — ничто. И… Ты…ничто…без меня. Юго и сам не знал, чего ждет: восторга? Удовольствия от долгожданной победы над очередным сумасшедшим? Ничего этого он не испытывал. Взглянув на Килби еще раз, он понял: «И вот этого я добивался все это время? Награда не стоила потерянных сил.» Юго вспомнил последние сказанные им слова. Может это были чары? Проклятие? Если Килби и проклял его, то сделал это так тонко и незаметно, как еще не удавалось никому в истории. Нет, в его словах не было никакой магии, одна лишь правда. Юго был ослеплен желанием победить его, а теперь эта тяга утратила смысл. — Ты прав, — тихо проговорил он. — Я ничего не чувствую. Я — ничто. Покидая пустое измерение, Юго едва ли взглянул на него. Юго вернулся в измерение с детьми. Все радостно приветствовали своего короля, несмотря на небольшую развязавшуюся битву. — Ты! — король подлетел к не двигающемуся парню, чувствуя подступающее безумие, Юго чуть было не напал на него. — Это всё твоя вина! Вращая клинком в руке, Кальтира огрызнулся: — Я могу вырвать твой язык, если он тебе больше не нужен, — фыркнул парень, и, быстро вытянув руку, оцарапал Юго, еле касаясь сталью его щеки. — Кальтира! Ты совсем тронулся рассудком? — вскрикнула Элинор. — Только попробуй еще раз дотронуться до нашего короля, и ты сильно пожалеешь об этом! Тут же вмешался Бальтазар: — Хватит. Это переходит все допустимые границы, даже от тебя, Кальтира, я не мог ожидать столь коварного и мерзкого поступка! Переметнуться на сторону врага… О чем ты только думал в тот момент? Сжав покрепче рукоять клинка, парень ответил: — Я сделал лишь то, что должен был сделать. — холодно произнес он. — Сделал то, что должен был сделать? — презрительно-недоуменно повторил Юго. — Значит, твой долг заключался в том, чтобы предать весь народ, убить все расы и уничтожить целый мир?! Тебя нужно бросить гнить в той же темнице, что и его! Осознав, о чем он завел речь, парень бегло огляделся вокруг, но в итоге снова встретился глазами с королем. — Что? — он сказал это так тихо, что шорох вуали полностью заглушил его собственный голос. — Где он? Что ты с ним сделал? — уже более громко спросил Кальтира. — Такого, как ты, это не должно волновать. Уведите его, я задержусь тут ненадолго, мне нужно принять решение, что же с ним все-таки сделать. Но учти, наказание будет очень жестоким, и не надейся, я не смягчу его. — Да пошел ты знаешь куда… какой из тебя вообще король? Без помощи других, ты бы сто раз уже проиграл… и раз уж на то пошло… Разве король не должен знать понятия о чести? Разве это честно, вас тут сотни, тысячи — он окинул всех кого смог, своим взором, — и вы все набросились на одного. Это подлый поступок, это низко, в этом нет чести! И ты еще будешь судить меня?! Хотя сам нисколечки не лучше, чему ты научишь их, кроме как подлости? — Уведите его! Быстро! — нервно оборвал его Юго, так и не ответив на заданный ему вопрос. Кальтира не стал сопротивляться и пошел сам, вместе с группой детей. Он прекрасно знал, что его слова произвели незабываемый эффект. Ему удалось разъярить короля до предела. *** — Бальтазар, я не знаю, что с ним делать… посадить в одну клетку с предателем рискованно, изгнать тоже не очень, может, сослать его на самый север? Буйный студеный ветер, снег и вьюга точно охладят его пыл. Другого варианта я не вижу. Внезапно их разговор был прерван ужасным шумом — отчаянными горестными криками детей. Более дюжины собратьев стремглав взлетели в вечно тёмное небо и беспорядочно заметались в воздухе. Вот один из них оторвался от остальных и устремился прямо к Юго. Разом побледнев, тот вскочил на ноги. — Король Юго! — вскричал обеспокоенный мальчишка, — Король Юго, мы погибли! Всё пропало! — Что стряслось? Успокойся, — сказал Юго, хотя при виде панического ужаса, охватившего ребенка, у него сжалось сердце. Видя подданных в таком смятении, Юго никак не мог не встревожиться. — Элиакуб! Он… он исчез! — Исчез?! Что значит «исчез»? — Его похитили! Услышав это, Король Элиатропов едва не онемел от ужаса. Мысли в голове пустились в бешеный пляс. Элиакуб был не просто предметом неимоверной магической мощи, но и очень дорогой, бесценной для элиатропов вещью, принадлежавший им, но, к сожалению, в последнее время он прыгает от одного сумасшедшего к другому. Подобно многим древним реликвиям, сам по себе он не являлся ни добрым, ни злым, однако мог быть употреблен как во благо, так и во вред. Одна мысль о том, что Элиакуб утрачен, перешел в руки тех, кто может использовать его силу для… Элиакуб уже использовали в темных целях. «Нам нужно позаботиться о его сохранности.» — пронеслось в голове у Юго. Но даже в Эмрубе оставить его оказалось небезопасно…Королю приходила мысль снарядить небольшой отряд к Ледяному морю в его сопровождении, где на заснеженных берегах он надежно укроет эту опасную вещь в зачарованном льду. Кому придет в голову, будто простая ледяная глыба таит в себе нечто большее? Но это уже не важно. — Отчего ты считаешь, что он похищен? — спросил Юго, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. «Ради Великой Богини, прошу, пусть все это окажется обычным недоразумением.» — Его нет в условном месте, где мы его оставили… но у драконов, а тем более у перворожденных с ним есть особая связь. — Бальтазар, прошу, постарайся найти его. — попросил Юго. Но дракон лишь грустно ответил: — Я практически ничего не чувствую, элиакуб был здесь, а теперь он с каждой минутой все дальше от меня, и тем хуже я его чувствую. — Юго! — Элинор прибежала к нему в истерике. Прижав ладонь к губам и не найдя подходящих слов, она махнула рукой, призывая следовать за ней. … — О нет, — прошептал Юго. Некогда нежная молодая трава с большим количеством самых различных цветов теперь превратилась в алое месиво. Местами виднелись черные рытвины, оставленные в земле словно от ударов молний. Трава была выдернута, цветы вырваны из земли и затоптаны. На некоторых были заметны подсыхающие алые пятна. В нос ударил медный запах крови и неповторимый, неописуемый аромат множества иных магических сил, конечно, без магии вакфу тут не обошлось. Заправив за ухо прядь длинных иссиня-черных волос, Элинор склонила голову. — Король, они все… Она почтительно подошла к телам погибших собратьев. Охранять Кальтиру вызвались пятеро. Так, впятером, они и погибли — отдали жизни, стараясь исполнить свой долг. Вот добродушный Верагос, старший годами из всех пятерых. А вот Чари и Кири… Брат и сестра близняшки, они лежали вместе, рядом друг с дружкой, в одних и тех же позах, с перерезанными глотками, даже после смерти схожие, как две капли воды. Чувствуя слезы, вновь навернувшиеся на глазах, Элинор повернулась к Сире. Она знала их всех до единого, всех… жизнерадостных, красивых… а теперь они все замертво лежат, и уже больше никогда не поднимутся и не поиграют с другими. Малышку Сиру удалось узнать только по миниатюрности: юная, но не по годам искушенная в светящихся сгустках магии вакфу, она все это время оставалась одной из самых маленьких в Эмрубе. Кальтире было плевать, в кого и кому он наносит удары, ей досталось больше всех остальных, из-за магических зарядов ее было не узнать. Судя по тому, сколь далеко от поля боя обнаружилось тело Лурина, он сопротивлялся дольше всех остальных. Он не сдавался, пытался задержать беглеца всеми силами. И жестко поплатился за это: на спине не осталось живого места от сильных зарядов противника. — Тела изуродованы, не верится, что он мог пойти на такое… пять элиатропов… — негромко выдохнула Элинор, — Пятеро из нас. Пятеро… это огромная потеря. Почему Кальтира оказался настолько силен? В одной схватке расправиться с… — ее голос был исполнен скорби. — И что же теперь делать? Я не смогу вернуться в мир Двенадцати. Как только у этого демона поднялась рука на такое...