***
Последние три часа Хокаге и его советник были в пути, и хотя Сакура не хотела признаваться, она постепенно начинала чувствовать усталость. Девушка могла бы с легкостью продолжить дорогу, если бы ранее не тренировалась с Саске и Наруто, но опять же, откуда ей было знать, что Итачи вызовет ее сразу после спарринга. Куноичи вздохнула. Как хлопотно. Они продолжали прыгать с дерева на дерево, Сакура молча смотрела в спину Хокаге, не ослабляя бдительности. До сих пор они, к счастью, не заметили ничего подозрительного, а это означает, что они, скорее всего, прибудут в Суну в течение следующих двух дней, если все пойдет по плану. Итачи думал в том же направлении, когда они бежали через лес на полной скорости, и заметил, как колебалась чакра Сакуры. Он ожидал, что помощница заговорит час назад, чтобы предложить перерыв, но, к его удивлению, куноичи продолжала путь, не говоря ни слова. Итачи мысленно вздохнул. Он мог бы легко продолжать бег еще час или около того, но зная, что к тому времени чакра девушки будет полностью истощена, решил, что нет смысла изматывать ее. Учиха продолжал двигаться вперед, пока через несколько минут не увидел небольшую поляну. Он спустился на землю, ожидая, что Сакура сделает то же самое. Девушка была немного удивлена, увидев, что темноволосый довольно резко остановился, но решила не задавать лишних вопросов и тоже спрыгнула. Про себя благодаря Ками за ответ на ее безмолвные молитвы. Поляна была просторной, но и не слишком большой. Они могли развести небольшой костер и при этом не привлекать к себе слишком много внимания, что было именно тем, на что рассчитывал Итачи. -Хокаге-сама? — Спросила Сакура, ночной воздух вызвал дрожь, пробежавшую по ее спине. Темные глаза Итачи встретились с изумрудными. Выражение лица Учихи было пустым. — У тебя будет три часа на отдых. После этого я ожидаю, что твоя чакра будет полностью восполнена. — Коротко проинформировал мужчина, прежде чем повернуться и сесть у подножия одного из деревьев. Глаза Сакуры расширились от услышанного на долю секунды, она сжала губы в тонкую линию, явно недовольная тем, на что он намекал. — Уверяю вас, я прекрасно справлюсь и без отдыха. — Решительно ответила розоволосая, нахмурив брови. В конце концов, это была правда. Сакура могла бы продержаться еще час в случае необходимости. Однако, она прекрасно понимала, что в конечном итоге будет еще более истощена, и ее чакре потребуется несколько дополнительных часов, чтобы восполнить запасы, но Итачи не нужно этого знать. В планы розоволосой не входило причинять неудобства и заставлять думать, что ей нужен перерыв каждые три часа, что, конечно же, было не так. Сакура не хотела еще больше обременять Хокаге своим присутствием. Судя по всему, благородные мотивы девушки Учиха не разделял. Несмотря на темноту, она без труда разглядела недовольство в глазах Итачи. — Твоя чакра почти полностью истощена, и ты заметно устала. Я сомневаюсь, что ты будешь в порядке без отдыха, и я, конечно, хотел бы избежать необходимости нести бессознательное тело в Сунагакуре после того, как ты упадешь в обморок из-за истощения, поэтому я советую отдохнуть сейчас, пока есть такая возможность. Учиха мгновенно заметил, как в изумрудных глазах искрилось раздражение, что особенно было заметно в темноте ночи. Помощница находилась в нескольких метрах от него, выпрямив спину и крепко сжав кулаки, и Итачи мог сказать, что она делает все возможное, чтобы держать себя в руках. Сакура была темпераментной, он знал это, но, по-видимому, она также была довольно упрямой. — Вы считаете меня настолько глупой? — Спросила девушка, явно оскорбленная. — Я медик, и знаю свои пределы, особенно запасы своей чакры. Итачи приподнял колено и оперся на него локтем с сомнением на лице. — Если бы ты действительно знала свои пределы, Харуно, то не тратила бы время, которое могла бы потратить на отдых, пытаясь убедить меня, что в состоянии продолжать, в то время как это явно не так. — Прозвучал исчерпывающий ответ с долей недовольства. Этой девчонке предоставили возможность отдохнуть и набраться сил для долгих часов, которые ждали их впереди, а она все равно препиралась. Прикусив язык, Сакура могла бы поклясться, что ее бровь дернулась. Она понимала, что если будет продолжать рассуждать подобным образом, то это ни к чему не приведет, тем более спорить с Учихой невозможно. Не потому, что он победил бы, розоволосая явно знала, как донести свою точку зрения, а потому, что Итачи в конце концов устанет от их спора и остановится, что заставит девушку разозлиться еще больше. — Тогда замечательно, — куноичи вздохнула, высоко подняв голову, взгляд ожесточился. — Но советую и вам тоже немного отдохнуть. Не хотелось бы, чтобы вас похитили в случае засады. В таком случае мне придется вытаскивать вас из неприятностей, и, честно говоря, я не чувствую желания делать это в данный момент, Хокаге-сама. Девушка подошла к дереву напротив и тоже села на землю. Затем прислонилась спиной к шершавому стволу и посмотрела вверх на темное ночное небо, наполненное крошечными сверкающими звездами, лунный свет, который просачивался сквозь листву дерева, на которое она опиралась, нежно ласкал ее лицо. Все это время Итачи наблюдал за помощницей. — Ты действительно думаешь, что я настолько слаб, чтобы меня похитили? — Спросил наследник Учиха, в его голосе прослеживался легкий намек на любопытство, который не ускользнул от Сакуры. Розоволосая не удержалась от улыбки, заметив, что он, похоже, искренне заинтересован в ответе, и мысленно закатила глаза. — Я не говорю, что вы слабый, — вздохнула она, прикрыв веки и наслаждаясь ощущением свежего ночного воздуха на своей коже. — Но я не считаю вас непобедимым. Независимо от силы, вы все еще человек, Хокаге или нет. Итачи что-то коротко промычал в ответ и еще мгновение смотрел на девушку с неподдельным интересом. Теперь, когда он получил возможность неформально поговорить с розоволосой, у него наконец появился шанс узнать о ней больше. В конце концов, все еще нужно было убедиться, что он не ошибся, приняв предложение Цунаде и взяв Сакуру в качестве своей правой руки. Он не знал, подходит ли Харуно для этой должности, хотя и не испытывал к ней недоверия. Хокаге нужен был кто-то, у кого он мог бы получить совет в случае чрезвычайной ситуации или по политическим вопросам. Итачи пока не понял, сможет ли Сакура сохранить ясную голову или начнет паниковать, как только появятся неприятности. — Я не непобедим, — согласился мужчина. — Однако шансы на то, что меня похитят, очень малы, а шансы на то, что тебе придется помогать мне в побеге, практически отсутствуют. На этот раз Сакура повернула голову, чтобы посмотреть на него, зеленые глаза весело блестели. Итачи говорил так уверенно и казался настолько убежденным своими словами, что она не могла не задаться вопросом, не было ли это еще одной чертой, которую разделяли Учихи. Сакура встретила его уверенный взгляд своим собственным удивленным, все мысли о сне полностью покинули разум. — Я уверена, что настанет день, когда вам понадобится моя помощь, хотите вы это признать или нет. — Уверенно заявила Харуно. Про себя отметив, что навсегда запомнит тот день, когда ей нужно будет помочь такому великому Итачи Учиха. Куноичи мысленно фыркнула. Итачи выгнул одну бровь, его пустое выражение лица осталось неизменным. Мужчина явно сомневался, что ему когда-нибудь понадобится помощь, независимо от того, в каких обстоятельствах они окажутся, не потому, что считал ее бесполезной, а скорее потому, что она, казалось, даже не знала, как помочь себе. Как эта глупышка поможет ему, если откажется от трехчасового сна, чтобы восстановить свою чакру? — Вряд ли, — коротко ответил Учиха, наблюдая, как глаза Сакуры, казалось, горели в ожидании возможности доказать его неправоту. Улыбка Сакуры превратилась в небольшую ухмылку, когда она повернула голову назад и снова посмотрела на звезды. — Я бы не была в этом слишком уверена, но в конце концов сами все увидите. — Голос девушки звучал уверенно. Розоволосая все же закрыла глаза и решила немного отдохнуть, прежде чем они продолжат свой путь. Куноичи больше не чувствовала усталости, но знала, что это ее единственная возможность немного отдохнуть до конца следующего дня или около того. Итачи наблюдал, как Сакура медленно погружается в легкий сон, и боролся с желанием покачать головой. Девушка была упряма и уверена в своих навыках, и дошла до того, что осмелилась бросить ему вызов. Темноволосый попытался вспомнить то время, когда кто-то набирался смелости говорить с ним так открыто, и, как и ожидалось, не смог вспомнить никого, кроме розововолосой куноичи. Рокудайме знал, что Харуно никогда не проявит неуважения к нему, при этом она не пряталась за маской вынужденной вежливости, и Итачи должен признать, что это было освежающей переменой. С тех пор, как он стал главой деревни, люди следили за каждым его словом и говорили с притворной добротой, притворной заботой и притворным интересом, которые вызывали у него отвращение. До сих пор никто не пытался доказать его неправоту, и Итачи хотел бы посмотреть, к чему приведет упрямство Харуно. Он будет ждать этого, так же, как и его маленькая помощница.***
— Две комнаты, пожалуйста. Девушка за стойкой одарила Сакуру яркой улыбкой и кивнула головой, прежде чем нацарапать что-то на чистом листе бумаги. Она казалась еще моложе Сакуры и, несмотря на то, что было четыре часа утра, казалась вполне мотивированной и бодрой. Хокаге и его советник находились в пути последние сутки, час назад вошли в Страну Ветра. Весь день шел дождь, и к этому времени оба промокли до костей. Сакура предложила поискать место для ночлега, на что Итачи молча согласился. — Все готово, — молодая девушка щебетала с яркой улыбкой, вручая Харуно два ключа, ее карие глаза не менее ярко сияли в тусклом свете коридора. — Ваши комнаты на втором этаже, 206 и 207. Наслаждайтесь пребыванием, и если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните мне! Куноичи не пропустила, как глаза брюнетки метнулись к Итачи. Розоволосая вежливо, как она надеялась, улыбнулась. Рокудайме даже не потрудился поблагодарить девушку, что также не укрылось от советника. Учиха просто положил на стойку приличное количество купюр, затем, не говоря ни слова, взял у Сакуры ключ и направился к лестнице. Бедная девочка. — Мы обязательно это сделаем, — быстро заверила ее Харуно, все время мысленно проклиная Учиху за то, что он такой красивый и так действует на девушку. Бедолага, вероятно, будет помнить Итачи в течение нескольких лет, судя по тому, как она мечтательно смотрела ему вслед. Медик слегка помахала работнице, прежде чем повернулась и побежала за своим боссом. Ей удалось догнать мужчину на полпути вверх по лестнице. Сакура молча последовала за ним, слишком уставшая, чтобы комментировать его довольно грубый уход. Найти предоставленные комнаты удалось без каких-либо проблем. Обсудив детали своего отъезда еще по пути в гостиницу, они вошли в свои номера, не обменявшись ни единым словом, за исключением мягкого прощания, которое пробормотала Сакура. Наследник Учиха с тихим щелчком закрыл за собой дверь и бросил рюкзак на пол рядом с заурядной кроватью, стоявшей в углу комнаты. Он снял мокрую рубашку и использовал Катон-дзюцу, чтобы разжечь камин в противоположной части комнаты, чтобы его одежда могла высохнуть, затем лег на кровать лицом к потолку. Итачи знал, что не сможет заснуть. Слишком много всего было на уме, слишком много мыслей и забот, которые не позволяли поддаться сладкому искушению сна, пытавшемуся затянуть мужчину в темноту ночи. Когда в последний раз ему удавалось выспаться? Он не мог вспомнить. Так было с раннего детства, еще до назначения Шестым Хокаге. Он сталкивался со зрелищами, которые другие даже не могли себе представить, поэтому ему пришлось повзрослеть в очень юном возрасте. Итачи всегда был другим, он понял это в тот момент, когда поступил в Академию и заметил, как дети реагировали на него. Наследник Учиха всегда был довольно замкнутым, но даже после всех этих лет люди все еще относились к нему как к особенному, если даже не опасному. Вот почему он так хорошо ладил с Шисуи. Шисуи понимал Итачи, его проблемы, образ мыслей и взгляд на жизнь. В этом жестоком и осуждающем мире трудно выжить с людьми, которые думают только о себе. Учиха редко встречал кого-то, кто действительно не боялся свободно разговаривать с ним, не опасаясь его или его действий, сталкиваясь с его непростым характером. Вот почему ему не нужен был помощник. Итачи не хотел ни от кого зависеть и любил сам обо всем заботиться, поэтому был уверен, что все будет сделано правильно и без каких-либо проблем. Образ розововолосой куноичи мелькнул в голове, и мужчина тихо вздохнул. Сакура в некотором смысле все еще была невинна и даже не видела половины того, что видел он, и все же она не была наивной. Розоволосая казалась довольно здравомыслящей и не боялась высказывать свое мнение, что было для Итачи в новинку. Конечно, никто не отменял ее упрямство и тупоголовость. Но в конце концов это лучше, чем иметь кого-то в качестве помощника, который не осмеливался даже дышать без разрешения. Итачи просканировал окружение и не удивился, почувствовав спокойную сигнатуру Сакуры, указывающую на то, что она крепко спит. По крайней мере, один из них сможет отдохнуть должным образом. Рокудайме оставался в таком положении в течение следующего часа, глубоко задумавшись. Вдруг он внезапно почувствовал приближение одного из Анбу Конохи, спешащего в направлении его комнаты. Учиха прищурился и поднялся с кровати. Постепенно, один за другим, шиноби раскрыли свои чакры. Мужчина подошел к окну и активировал шаринган, наблюдая за небольшой спящей деревней в ожидании чего-то. Первая сигнатура погасла, как свеча, и в ту же секунду Итачи надел рубашку и жилет, схватил рюкзак и вышел из комнаты, направляясь к Сакуре. Им нужно уходить. Стоя перед ее дверью, мужчина даже не потрудился постучать, вместо этого используя дзюцу. Зная Харуно, она, скорее всего, запечатала дверь, и действительно, мягкий звук открывающегося замка нарушил тишину, как только Учиха сформировал последний знак. Он толкнул дверь и бесшумно вошел в комнату. Оказавшись внутри, осторожно закрыл дверь и повернулся, чтобы осмотреть помещение. Почти мгновенно кроваво-красные глаза упали на спящую фигуру молодой куноичи. Несмотря на темноту, Итачи смог разглядеть даже мельчайшие детали номера. Бледные простыни укрывали ее тело до пояса, а длинные, до плеч, розовые волосы рассыпались по подушке, блестя в свете мягко горевшего камина. Выражение лица было умиротворенным, и на мгновение он почти считал себя виноватым за то, что разбудит девушку. С другой стороны, она сама виновата, что не почувствовала постороннее присутствие. Итачи подошел к кровати и задумался, каким образом ее разбудить. В итоге решив протянуть руку и легонько потрясти за плечо. Чего он не ожидал, так это того, что как раз перед тем, как пальцы коснулись ее тела, зеленые глаза внезапно широко распахнулись, а рука метнулась вперед и схватила чужака за рубашку, с силой дернув вниз, в то время как другой рукой девушка выхватила из-под подушки свой кунай и приложила к его шее. Итачи начал действовать, как только понял, что происходит, и быстрее, чем она успела заметить, схватил ее за предплечья и прижал к кровати, вывернув запястье так, что кунай, который Харуно держала, выскользнул из рук и упал рядом с кроватью. Учиха использовал правую ногу, чтобы удержать ноги куноичи от движения, глядя на нее сверху вниз, явно раздраженный, в то время как она смотрела на него из-под полуприкрытых век. Именно тогда Хокаге понял, что помощница все еще была в полусне и действовала чисто инстинктивно, скорее всего, решив, что кто-то пытался напасть на нее, пока она спала. Когда зрение прояснилось, Сакура поняла, что на нее смотрит пара красных глаз, пара очень знакомых красных глаз. Девушка нахмурилась. Где она видела их раньше? В мгновение, когда затуманенный разум начал проясняться, она вспомнила, где находится и кому принадлежат эти глаза. Сакура почувствовала, как внутренности замерли от осознания происходящего, и про себя застонала. Это должен быть сон, действительно плохой сон. Ведь если все происходит на самом деле, розоволосая сомневалась, что переживет следующую минуту, судя по тому, как его недовольный взгляд встретился с ее смущенным. — Вы действительно должны прекратить это делать, — выдохнула Харуно, не зная, что еще сказать в такой ситуации. Ну, не каждый день она просыпалась из-за того, что Итачи прижимал ее к кровати. Их носы почти соприкасались, а глаза, в которые другие слишком боялись смотреть, были прикованы к изумрудным, его руки все еще крепко удерживали девушку на месте. Странное чувство дежавю охватило Сакуру, и внезапно в сознании вспыхнули образы того времени, когда он разбудил ее в своем кабинете. Куноичи нахмурилась от собственных мыслей. Почему ему всегда удавалось незаметно подкрадываться? Обычно розоволосая всегда могла почувствовать приближающиеся чакровые сигнатуры, даже если они были замаскированы. — Ты должна быть более бдительной. Опять же, в этом он тоже не очень-то помогал. Сакура сжала губы в тонкую линию и открыла рот, готовая возразить, когда Итачи внезапно поднял глаза и напрягся. В следующую секунду он обвил руками талию куноичи, притянув к себе в мгновение ока, прежде чем скатиться с кровати как раз в тот момент, когда звук трескающегося дерева достиг их ушей и огромное пламя пронеслось сквозь стены гостиницы, сжигая кровать, на которой они находились буквально секунду назад. Итачи прижал девушку к себе, когда она резко вдохнула от удивления, не сводя глаз с пламени, которое осветило комнату и медленно поползло вверх по стенам. Сакура явно не ожидала такого поворота событий, и через мгновение ей захотелось застонать. Отлично, как раз то, что им нужно. Кто-то пытался поджарить их, и ее снова спас этот высокомерный Учиха. Конечно, такое случалось не в первый раз, но обстоятельства всегда были разными. Сакура слегка задалась вопросом, какой идиот в здравом уме добровольно нападет на Хокаге и его советника. — Что, черт возьми, происходит? — спросила Сакура, весь сон покинул организм, когда Итачи отпустил ее и отошел в другой конец комнаты. — На нас напали, — констатировал Учиха, схватил рюкзак розоволосой и швырнул в нее. Сакура легко его поймала, выражение лица было пустым от довольно неинформативного объяснения. Она быстро перекинула рюкзак через плечо и последовала за мужчиной из комнаты. — Я это прекрасно вижу, — буркнула Сакура, голос был раздраженным, когда они торопливо спускались по лестнице. Итачи даже не обернулся. — Если знаешь, что происходит, то не следовало спрашивать. Девушка прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться от дальнейших споров, хотя внутренняя Сакура настаивала на обратном. По прибытии в Суну, она все выскажет этому мужчине, но до тех пор придется держать себя в руках ради миссии. Итачи, похоже, тоже был не в лучшем настроении, и сейчас им нужно было позаботиться о более важных вещах. Например, сбежать до того, как взорвется все здание. Другие путники бросали любопытные взгляды из окон и дверей в поисках источника громкого звука, который заставил их проснуться, но два человека демонстративно игнорировали происходящее, покидая это место. Итачи остановился перед небольшим деревянным зданием и осматривал местность шаринганом, Сакура стояла рядом, терпеливо наблюдая. Спустя несколько мгновений Итачи недовольно нахмурился и повернул голову вправо. Что-то не так. В то время как он мог чувствовать нападавших и Анбу Конохи всего минуту назад, их сигнатура исчезла, как будто никого здесь не было. — Пойдем. — Мужчина скомандовал так тихо, что она почти не услышала, но когда он начал удаляться, Сакура мгновенно последовала за ним с нехорошим предчувствием. Двое бегут по пустым дорогам спящей деревни, прыгают с крыши на крышу, как тени в ночи, не оставляя ни звука. Куноичи заметила, что они направляются обратно в лес, недалеко от одной из рек, которые пересекли по пути, и внезапно почувствовала настороженность. Почему они возвращались? Вскоре куноичи получила ответ на свой вопрос, однако это был не тот ответ, который ей понравился. Сначала это было просто белое пятно среди деревьев, но подойдя поближе, Сакура почувствовала, как ее сердце упало, когда поняла, что это за пятно. Там, на одной из ветвей высокого дерева, висел один из Анбу, который следовал за ними, его маска все еще была на месте, а обмякшее тело находилось под отвратительным углом. Харуно знала еще до того, как приблизилась, что он мертв. — Остальные трое тоже близко. Один — у подножия дерева в дальнем конце, на одной из ветвей висит обгоревший труп другого, а последний лежит на земле в нескольких метрах позади, жив он или нет, я не могу сказать. — Сообщил Итачи, замедляясь и запрыгнув на ветку, с которой свисал первый. Сакура последовала его примеру. Изумрудные глаза смягчились от жалости, заметив, что тело перекинуто через широкую ветку, а затылок пробит, словно в него вгрызся зверь. Затем ее глаза опустились ниже, на шею погибшего, где медик заметила ровный порез, который никак не мог быть результатом удара кунаем. Он был слишком глубоким, тонким и слишком точным. Нападавший, должно быть, обладал какими-то медицинскими знаниями, потому что это не было похоже на боевое ранение. — Учиха-сан, — тихо пробормотала Сакура, опускаясь на колени рядом с мертвым шиноби и не сводя глаз с его шеи. — Не могли бы вы проверить остальных и поискать что-нибудь, что может показаться вам странным? — Аа. Итачи ушел, не сказав больше ни слова. Розоволосая сжала руки на долю секунды, прежде чем медленно разжала их и переместилась ближе к жертве, чтобы положить светящуюся зеленую руку в метре ниже пореза. Руку покалывало, чакра горела. Когда вторая рука Сакуры попыталась просканировать тело, ей показалось, как будто кто-то только что наполнил вены кислотой. Кожа словно горела, и медик с болезненным вздохом убрала руку, потеряв при этом равновесие, что заставило направить чакру в подошвы ног, чтобы не упасть с дерева. Широко раскрытые глаза девушки удивленно уставились на пульсирующую руку, но, вопреки ожиданиям, с ней, казалось, ничего не случилось. Единственным исключением было жжение. — Что за чертовщина? Жжение постепенно исчезало, пока в не осталось только тупое пульсирующее ощущение, которое было довольно раздражающим, но, к счастью, менее болезненным по сравнению с предыдущим чувством. Ничего подобного раньше не случалось. Сакура всегда была осторожна и вкладывала небольшое количество чакры в тело человека, когда хотела провести внутреннее сканирование, но она никогда не испытывала ничего подобного, даже с отравленными людьми. Куноичи перевела взгляд с руки на труп, затем снова на свою руку. Произошло небольшое притяжение к ее чакре, которое было почти незаметным. Затем девушке показалось, что кто-то с силой в нее выстрелил и поджег в процессе. Определенно тревожно. — Что же они с тобой сделали? — Пробормотала Сакура в легком изумлении. Необходимо доложить Цунаде о том, что произошло, чтобы наставница была подготовлена перед тем, когда тела четырех Анбу прибудут в Коноху. — Харуно, — позвал Итачи откуда-то снизу, вырывая из мыслей. Сакура восприняла это как сигнал оставить погибшего и, бросив последний сожалеющий взгляд на павшего шиноби своей деревни, куноичи спрыгнула с дерева и направилась к Хокаге. Он стоял на коленях рядом с тем, что лежал на земле в паре метров от остальных, шаринган сканировал тело. Первое, что заметила девушка — большая дыра в середине груди погибшего, одежда слегка разорвана в некоторых местах, и Сакура знала, что он, вероятно, умер в ту же секунду, когда нападавший пронзил его грудь. — Левое бедро. Взгляд Сакуры скользнул вниз по груди к левому бедру, в середине которого застрял какой-то металлический предмет, поглощенный другим светло-голубым предметом, который куноичи узнала бы в любое время. Ведь она сама использовала подобное много раз, и на секунду в голову пришли слова Шисуи. — Скальпель чакры, — наконец сказала она, когда Итачи кивнул в знак согласия. Оба знали, что нечто подобное должно было быть невозможным, но вот оно, застряло в бедре одного из их шиноби. Но владельца в поле зрения не наблюдалось. Сигнатура чакры, из которой состоял скальпель, была чужеродной и по сравнению с большинством других ощущалась ледяной, а не теплой и наполненной жизнью. Данная сигнатура казалась мертвой, но в то же время живой. Это было не похоже ни на что из того, что они когда-либо чувствовали. — Видно, нас кто-то недолюбливает. — Заметил Итачи, холод и гнев, которыми были пронизаны его слова, заставили Сакуру вздрогнуть. Неизвестный процесс привели в движение, и они оба понимали, что это только начало. Коноха снова стала мишенью.