Immersion

Громкий звук будильника вырвал Сакуру из сна. Со стоном, все еще полусонная, девушка вслепую протянула руку и выключила этот раздражающий звон, после чего повернулась на левую сторону и заставила себя открыть глаза. Спустя несколько мгновений, удалось привыкнуть к темноте. Куноичи была рада тому, что утро еще не наступило и что у нее есть немного времени перед встречей с Итачи в Башне Хокаге. Сакура не спеша встала с постели и решила, что перед выходом успеет быстро принять душ. Взяв свежий комплект одежды, розоволосая направилась в ванную. Теплая вода творила чудеса с все еще болевшими мышцами. Куноичи буквально смаковала блаженное ощущение теплых капель воды, которые каскадом струились по ее телу. Но время неумолимо шло вперед, поэтому пришлось закончить с водными процедурами и приготовиться к предстоящему визиту к Хокаге. Выйдя из душа, девушка вытерлась полотенцем, оделась, заплела влажные розовые волосы в косу и взглянула в зеркало, надеясь выглядеть более-менее прилично. Лицо слегка раскраснелось после душа, волосы оказались не такими растрепанными, как она ожидала, а темные круги под глазами были не такими заметными, как часто это бывало в последнее время. В целом, Харуно осталась довольна результатом. День, казалось, начался довольно хорошо, так что настроение было приподнятым. Напевая, Сакура схватила кучу файлов, которые Итачи ранее велел прочитать, положила их в рюкзак, перекинув его через плечо, бросила последний взгляд на свою квартиру и отправилась в Башню Хокаге. Много времени для этого не потребовалось, и через несколько минут она стояла перед знакомыми деревянными дверями кабинета Учихи. Сакура глубоко вдохнула, подняла руку и постучала в дверь, звук эхом разнесся по пустому коридору резиденции, прежде чем осторожно толкнуть ее. Только чтобы никого там не обнаружить. Нахмурившись, куноичи внимательно осмотрела помещение на наличие каких-либо признаков Учихи или ловушек, которые он, возможно, установил где-то в кабинете. К своему большому замешательству, девушка не обнаружила ни одного, ни второго. Розоволосая осторожно вошла внутрь и выглянула в окно, чтобы убедиться, что дело не в ней и что он просто опоздал. Вид восходящего солнца в стороне Монумента Хокаге быстро доказал, что Харуно прибыла вовремя в отличие от Итачи. — Хокаге ищешь? Чуть не сломав себе шею резким поворотом головы, удивленная девушка посмотрела на обладателя голоса, нарушившего тишину, которая ранее заполняла кабинет. Сакура полностью повернулась лицом к знакомому человеку, который прислонился боком к дверному косяку со скучающим выражением на лице, и мгновенно расслабилась. Шикамару. — Он велел мне появиться здесь на рассвете, — пояснила девушка, внимательно изучая выражение лица друга, не совсем уверенная, хорошим или плохим знаком являлось его присутствие в кабинете Хокаге. Харуно совсем недавно услышала от Ино, что Итачи частенько баловал Шикамару какими-то якобы тайными и совершенно секретными поручениями, о которых никто не должен был знать. Нара, как известно, редко задавал вопросы, если это никому не причиняло вреда. Он просто делал то, что ему велено, не распространяя информации. Парень коротко кивнул, засунув руки в карманы, его вид был таким же скучающим, как и всегда. — Знаю. Прошлой ночью произошел еще один инцидент с участием трех наших джонинов, поэтому Рокудайме и старейшины проводят экстренное совещание. — Рассказал Шикамару, заставив розоволосую почувствовать тошноту от услышанной новости. Еще одно нападение? — В каком они состоянии? — Спросила Сакура, подходя к известному стратегу, выражение лица которого стало мрачным. Оба медленно покинули кабинет и направились по коридору на выход из резиденции. — Один из них скончался на месте происшествия, другой в настоящее время находится в коме, а третьему удалось отделаться лишь незначительными ушибами, но сильным сотрясением мозга. — Пояснил Нара, качая головой. — Цунаде-сама уже осматривает труп, и мы должны встретиться с ней после того, как допросим джонина с сотрясением. Сакура кивнула, радуясь, что Цунаде уже позаботилась о раненых, и вместе с Шикамару вышла из Башни Хокаге и направилась в больницу. — Кто еще знает о том, что подобное происходит не впервые? — Продолжала спрашивать девушка, повернувшись, чтобы посмотреть на брюнета, который в ответ пожал плечами. — Очевидно, больше, чем хотелось бы Хокаге. — Уголки его губ опустились вниз. — Он и Цунаде-сама пытаются скрыть причину смертей наших шиноби, но старейшины постепенно начинают что-то подозревать, особенно после случая с твоим отравлением. Сакура вздохнула. Она ожидала, что Данзо и остальные члены совета узнают о произошедшем, но теперь, когда и старейшины медленно начали подозревать о растущем количестве нападений на шиноби Конохи, это не означало ничего хорошего, особенно для Итачи, который, как Хокаге, должен был позаботиться о беспорядке, пытаясь держать все в тайне. Розоволосая поморщилась, внутренне переживая за наследника Учиха. Она знала, насколько настойчивыми и капризными могут быть старейшины клана, если что-то их не устраивает, поэтому для Итачи эта встреча не станет легкой прогулкой. Будучи медиком, девушке время от времени приходилось сталкиваться с некоторыми довольно грубыми старейшинами — в случаях, когда один из довольно важных представителей клана получал серьезные травмы или ранения во время выполнения миссий. Именно Сакуре выпадала честь быть их лечащим врачом. — Как думаешь, он вернется целым и невредимым? — Задумалась куноичи, сарказм, прозвучавший в голосе, не остался незамеченным ее другом, который в ответ горько улыбнулся. — Наверное, но, скорее всего, он будет в чертовски плохом настроении. — Предположил Шикамару, и сразу после этого последовал легкий вздох. — Такой гемор. Сакура слегка улыбнулась, хотя мысли были заняты всевозможными сценариями, касающимися встречи. Она просто надеялась, что старейшины не доставят слишком много хлопот. Большинству из них нравится Итачи и то, как он управляет Конохой. Но есть и другие, которые, скорее всего, воспользуются возможностью, чтобы доставить ему неприятности и адскую головную боль. Девушке придется посетить Башню Хокаге после того, как они с Шикамару допросят джонина и поговорят с Цунаде, чтобы доложить Итачи о положении дел. К тому же куноичи сможет проверить, жив ли он. Некоторое время спустя дуэт добрался до больницы, и после того, как Сакуре сказали, в какой палате находится тот джонин, они сразу же поднялись на нужный этаж. Проводя большую часть времени в больнице в течение последних нескольких лет, Харуно многому научилась и могла легко найти любое помещение или лабораторию даже во сне, если того требовала ситуация. Им повезло прийти ранним утром, когда в коридорах не было слишком много медсестер, которые могли бы столкнуться с ними. Как бы это ни раздражало, такие ситуации происходили довольно часто. — Мы на месте, — Сакура сообщила Шикамару, добравшись до палаты, которую они искали. Два охранника стояли перед дверью, чтобы посторонние не могли поговорить с джонином до официального допроса, и, увидев знакомого розововолосого медика, мужчины немедленно низко поклонились ей. — Харуно-сан, Цунаде-сама сообщила нам о вашем прибытии. — Сказал правый охранник, и Сакура одарила его дружелюбной улыбкой. Она была хорошо знакома с ними, так как в основном их двоих назначали охранять пациентов, которые либо представляли угрозу для других, либо вернулись с задания и нуждались в допросе, прежде чем их освободят, как это случилось сейчас. Девушка десятки раз говорила, что предпочитает, чтобы ее называли по имени, но они были непреклонны, как бы она ни старалась. — Спасибо, Шизуро, Кайто. — Куноичи одарила каждого из них соответствующим кивком. — Мы не будем слишком долго. Я обязательно направлю кого-нибудь, чтобы сообщить вам о гарантии его охраняемого пребывания после того, как поговорю с Цунаде. — Заверила их розоволосая, и мужчины одновременно кивнули в ответ. — Принято. Сакура взглянула на Шикамару, который прислонился к противоположной стене и со скучающим выражением наблюдал за их небольшим обменом репликами, повернулась к двери и решительно постучала по ее твердой поверхности. Она подождала несколько мгновений, ожидая, что джонин позовет их внутрь, но, как ни странно, даже по прошествии нескольких минут ничего не произошло. Розоволосая, нахмурившись, повернула голову и посмотрела на Кайто, стоявшего справа от нее. — Он все еще спит? Кайто прищурился, глядя на Шизуро, который в ответ только покачал головой. — Ято-сан не спал, когда я проверял его за несколько минут до вашего прибытия, Харуно-сан. Изумрудные глаза сузились и взглянули на Шикамару, мгновенно оттолкнувшегося от стены, с жестким выражением лица. Не теряя времени, девушка двинулась, чтобы открыть дверь, но безрезультатно. Попробовав еще несколько раз, она убедилась, что дверь заперта изнутри, хотя молила Ками, чтобы дело было в заевшем замке. Сакура посмотрела на Шикамару. — Она заперта изнутри, я не могу войти, — сообщила им куноичи, отступая от двери. Предчувствие подсказывало, к чему это приведет. — Заперта? — Удивленно спросил Кайто. — С чего он вдруг закрылся? Харуно просто хрустнула костяшками пальцев в ответ, направляя чакру в кулаки. — Похоже, нам придется посмотреть и выяснить. С этими словами она ударила кулаком в дверь. У бедной двери не было шанса, и в тот момент, когда костяшки пальцев соприкоснулись с поверхностью, она резко ударилась о противоположную стену палаты, застав Шизуро и Кайто врасплох. Не теряя времени даром, куноичи первой вошла внутрь, за ней тут же последовал Шикамару и осмотрел помещение. Опасения подтвердились, в комнате никого не было. Затем ее взгляд скользнул к окнам, которые обычно запирали на печать, служившей способом предотвращения побега пациентов. Только медики знали, как открыть их, но когда изумрудные глаза остановились на нужном, девушка была слегка удивлена, обнаружив, что оно широко раскрыто. — Когда, вы сказали, в последний раз проверяли его? — Спросила Сакура у Кайто, который теперь выглядел немного нервным, в то время как Шизуро ругался себе под нос. — Пару минут назад, самое большее пять. Розоволосая кивнула и положила руку на лоб, стараясь сохранять спокойствие. Если джонин был в своей палате всего несколько минут назад, он не мог уйти далеко. Мужчина, вероятно, все еще не успел покинуть больницу. В его состоянии маловероятно спуститься и добраться до самого заднего двора больницы. Даже если бы джонину каким-то чудом удалось это сделать, он должен был пересечь его незамеченным, а затем войти в отделение неотложной помощи и пройти через него, чтобы добраться до выхода. Просто замечательно. Единственный выживший джонин пытался сбежать из больницы по неизвестным причинам. Столь опрометчивый поступок мгновенно сделал его подозреваемым. Им нужно было найти этого шиноби, прежде чем он сможет уйти. — Вероятно, он пролез через одно из открытых окон на первом, втором или третьем этаже. — Медик быстро проинформировала их, повернувшись к другу. — Шика, мы с тобой проверяем второй и третий этаж. Шизуро, ты направляешься на первый этаж, а Кайто идет и сообщает дежурным у входа, чтобы они смотрели в оба и оповестили Цунаде и Шизуне. Кайто и Шизуро слегка поклонились ей, после чего выскочили из палаты, не теряя времени на выполнение поставленных задач. — Я проверю этот этаж, — уточнил Нара. — Если понадобится помощь, дай знать. Сакура одарила его благодарной улыбкой, после чего поспешила вправо, в то время как Шикамару метнулся влево. Куноичи знала эту больницу так же хорошо, как свой собственный дом, и если шиноби был на третьем этаже, как она подозревала, ему не уйти. Всего в больнице шесть этажей. На пятом и шестом содержались либо преступники, которым необходимо получить лечение до суда, либо люди, которых относили к наиболее сложным случаям и представляли угрозу для граждан Конохи из-за их психического состояния. Шикамару ввел ее в курс дела, и, таким образом, Сакура имела смутное представление о том, как выглядит джонин, но беря во внимание отсутствие очевидных травм, узнать его будет труднее, так как у многих людей в деревне были каштановые волосы и карие глаза. Во имя Ками она не позволит ему уйти. Харуно завернула за угол и прошла мимо лифта, прежде чем взбежать по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки за раз. К счастью, она частенько проделывала подобное, поэтому не была так измучена, как предполагалось. Оглядевшись, розоволосая увидела знакомую медсестру, Кико, которая сидела за информационным столом на третьем этаже. — Кико-сан! — Позвала Сакура, фальшивая улыбка, которую она приклеила на лицо, скрывала напряжение, приближаясь к столу, за которым сидела упомянутая девушка. Кико вскинула голову, короткие светлые волосы резко контрастировали с удивленными карими глазами, когда она заметила известную куноичи. — Харуно-сан! — С улыбкой произнесла Кико. Она явно не ожидала встретить Сакуру, но все равно была искренне рада ее видеть, если, конечно, блестящий взгляд отражал мысли медсестры. — Чем я могу вам помочь? На мгновение ученица Годайме заколебалась. Кико была одной из самых невинных, слишком наивных и милых людей. Сакура сразу прониклась к ней симпатией и была очень заботлива по отношению к этой девочке позднего подросткового возраста. — Код 708. — Сообщила куноичи, голос был спокойным, но твердым, чтобы еще больше не тревожить бедную девочку. Улыбка Кико потускнела, беспокойство мелькнуло в ее темных глазах на мгновение, прежде чем она взяла себя в руки и кивнула. Все, кто работал в больнице, знали, что означают эти цифры и как они должны действовать, если возникнет экстренная ситуация. Но это не означало, что все шло по плану и что каждый был в состоянии выполнить свою задачу, но они старались сделать необходимое без лишней паники. — Поняла, — сказала Кико, что-то печатая на компьютере. — Я сообщу об этом персоналу и врачам на третьем этаже. Сакура улыбнулась, благодарная медсестре за то, что она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. — Спасибо, Кико. Никому не разрешается покидать больницу, пока мы с Цунаде не скажем об этом, хорошо? Получив молчаливый кивок, розоволосая одарила ее последней ободряющей улыбкой, после чего отправилась на поиски. Белые коридоры были пусты и безмолвны, когда она спешила по ним. Сакура использовала чакру, чтобы сканировать палаты, не входя в них, пытаясь найти любую сигнатуру чакры, которая может быть неуместной. Она знала, что он мог замаскировать свою чакру и спрятаться в палате, занятой другими пациентами, но их сигнатура находилась бы в неспокойном состоянии, что мгновенно бы выдало их нежелательного посетителя. Розоволосая продолжала бежать по коридору и провела следующие минуты, повсюду ища джонина, но до сих пор не могла его найти. Добравшись до конца второго этажа, она пробормотала себе под нос несколько проклятий, с мрачным выражением лица повернулась и бросилась обратно по коридору. Не похоже, чтобы Ято находился на третьем этаже, поэтому ей пришлось сказать Кико, что все чисто, и поспешить вниз, чтобы помочь остальным в поисках, прежде чем он сможет сбежать. В голове звучал тихий ворчливый голос, который говорил оставаться наготове, и чутье предупреждало о предстоящей опасности. Но джонин словно исчез, как бы она ни искала. На обратном пути на второй этаж девушка внезапно почувствовала, что знакомая сигнатура чакры рядом с информационным столом колеблется в неустойчивом ритме, заставляя Сакуру резко остановиться. Сердце екнуло. О, черт возьми, нет. Куноичи мгновенно направила чакру в подошвы ног и побежала к информационному столу так быстро, как только могла, беспокойство, которое сковало ее тело, вызвало дрожь по спине. В считанные секунды Сакура добралась до места назначения. Перед информационной стойкой стоял тот, кого они все так искали, если судить по его безумному виду и растрепанным каштановым волосам. Кожа Ято была бледной, зрачки расширены, а рука со шприцом, ужасно дрожала, что серьезно настораживало. Он держал явно испуганную Кико в удушающей хватке со шприцем, направленным в шею. Бедная девушка дрожала, по лицу текли тихие слезы. Сакура понимала, что ей нужно что-то делать. Первый вариант состоял в том, чтобы использовать теневого клона и напасть сзади, в то время как она попытается заставить его освободить Кико и лишить сознания, что является трудной задачей, учитывая состояние, в котором он находился. Второй вариант состоял в том, чтобы попытаться урезонить его. Куноичи понятия не имела, сработает ли этот метод на нем, но она должна была, по крайней мере, попытаться заставить джонина успокоиться. Кроме того, если второй вариант не сработает, она всегда может переключиться на первый, так что в конце концов девушка решила попытать счастье в мирном урегулировании конфликта. — Ято-сан, меня зовут Сакура Харуно, и я та, с кем вы должны были встретиться. — Она начала говорить спокойно и уверенно, чтобы не спугнуть мужчину. — Я хотела бы поговорить с вами. Ято заметно вздрогнул, когда розоволосая произнесла его имя, и притянул Кико еще крепче к себе, заработав визг от блондинки, испуганные карие глаза молча умоляли Сакуру о помощи. — Я знаю, кто ты! — Ято зарычал, голос был грубым, а дыхание неровным. — Я тебе ничего не скажу! Ты просто заставишь меня закончить, как они, и предашь меня после всего, что мы сделали для этой деревни! Что ж, дело очень быстро приняло интересный поворот. Куноичи сделала маленький шаг ближе, твердо выдержав его взгляд, хотя в изумрудных глазах мелькнуло замешательство. — Значит, Коноха предала вас, — осторожно начала Харуно, переведя на мгновение взгляд на Кико, прежде чем снова сосредоточиться на мужчине. — Зачем Конохе предавать джонина, который всю свою жизнь был преданным шиноби? Рука Ято на шприце напряглась, когда он откинул голову назад и издал сухой, хриплый смех. — Ты ничего не знаешь. — Зашипел джонин, кончик шприца зацепил кожу Кико, которая в ответ тихо всхлипнула. — Они были правы с самого начала. Из-за вас мне пришлось смотреть, как умирают мои товарищи по команде, и из-за вас я буду следующим, если не сбегу как можно дальше, так что не смей подходить ближе, или я клянусь, что она умрет от моей руки прямо сейчас! Если Сакура хочет, чтобы Кико выбралась из этой заварухи невредимой, и Ято вырубился и никуда не ушел, нужно было действовать быстро, но, к сожалению, казалось, что ждать помощь в ближайшее время неоткуда. Все либо демонстративно решили не вмешиваться, либо отмахнулись от шиноби, как от еще одного пациента, вызывающего шум, и, хотя розоволосая была рада, что коллегам не причинят вреда, так как она не хотела, чтобы кто-то подвергался ненужной опасности, но небольшую помощь с охотой бы приняла. Похоже, придется самой все расхлебывать. Очевидно расспросы о произошедшем инциденте не сработали, девушка решила попробовать другой подход. — Мы смогли спасти одного из ваших товарищей по команде, Ято. — Все тело джонина напряглось от ее слов. Как получилось, что он этого не знал? — Что мы скажем ей, когда она проснется и спросит о вас? Вы ее товарищ по команде, и она будет нуждаться в вас, когда проснется, Ято-сан. Девушка не переживет потери обоих своих товарищей по команде. Слова Сакуры, по-видимому, оказали на него какое-то влияние, потому что Ято на мгновение показался глубоко задумчивым. Он слегка опустил шприц, чувство вины затуманило его глаза, вспомнив о своей подруге, после чего его тело начало трястись. — Заткнись, — прохрипел Ято, на его лице появилось страдальческое выражение, когда он крепче сжал Кико. — Просто заткнись! Ты ничего не знаешь! Я стану следующей жертвой исключительно из-за всех вас! Испуг в его глазах, отчаяние и страх в голосе пробрали Сакуру до костей. Сердце в пятки ушло, когда розоволосая услышала его слова. Она понятия не имела, что произошло с ним и его командой во время миссии, чтобы довести шиноби до такого состояния. Казалось, он был убежден, что Коноха каким-то образом причастна к смерти его товарища по команде. Сакура сильно сомневалась, что это так, но сейчас не самое подходящее время для подобных мыслей. Джонин абсолютно не стабилен, и шприц, до сих пор направленный в шею Кико, дрожал до такой степени, что все еще мог причинить ей боль, намеренно или нет. Поэтому куноичи заставила тело двигаться вперед и направила чакру в ладони. Сакура знала, что времени на мало-мальски план у нее не было. Бросившись вперед так быстро, как только могла, Харуно в ту же секунду оказалась перед ним, схватила шиноби за левое предплечье, которым он обхватил шею Кико, отцепила его от бедной девушки и использовала чакру, чтобы оттолкнуть на несколько метров назад. Кико, теперь свободная, упала на пол и, хватая ртом воздух, поспешно отодвинулась с пути Сакуры, которая изо всех сил старалась удержать Ято в своих руках. Розоволосая скрутила мужские руки за спиной, чтобы обездвижить его, но так как Ято был выше и в данный момент находился далеко не в здравом уме, куноичи с трудом держала его, особенно потому, что он являлся джонином и легко знал, как выбраться из такого захвата. — Отпусти меня! — Взревел Ято, всячески изворачиваясь, в надежде ослабить хватку Сакуры, что ему, наконец, удалось и он освободил одну из своих рук. Харуно стиснула зубы, резко ударив локтем в позвоночник, заставив его сделать несколько шагов вперед, но когда она двинулась, чтобы схватить шиноби за шею, он внезапно повернулся, и в следующий момент кулак пришелся прямо ей в глаз. Отшатнувшись, Сакура ослабила хватку на другой руке, потому что Ято по роду службы знал, как нанести удар. Стон сорвался с губ, когда волна головокружения накрыла ее, а стук в голове сделал все еще хуже. Даже с закрытыми глазами она почувствовала, как Ято снова бросился на нее, и на этот раз куноичи удалось увернуться от его кулака, прежде чем заставила себя открыть глаза и замахнулась на джонина ногой. Ято, однако, рассчитал ее движение и увернулся от него, затем он ударил медика своим телом, заставив их обоих упасть. Сакура резко ахнула от дополнительного веса, который удерживал ее на полу, и мгновенно попыталась поднять колено, но движения были ограничены из преграды в лице Ято. Спустя несколько мгновений, розоволосая почувствовала острый предмет, направленный ей в шею, который мгновенно заставил девушку замереть, изумрудные глаза уставились на широкие раскрытые карие глаза. — Сакура-сан! — Она отчетливо услышала отчаянный крик Кико, за которым последовала серия вздохов и обеспокоенного бормотания. Казалось, что медики и пациенты наконец-то появились и наслаждались шоу. Ято держал запястья железной хваткой за спиной, и даже если она каким-то образом освободит их, то джонин, не думая, вонзит иглу ей в шею. И это было то, без чего она могла жить. — Прости, я действительно не хотел этого делать, но я предупреждал тебя, — пробормотал Ято, сильнее сжимая ее запястья. — Рано или поздно Конохе придется заплатить, и, чтобы спасти свою жизнь, мне придется взять одну из ваших. Сакура стиснула зубы и поняла, что нужно немедленно освободиться, поэтому она сделала единственное, что могла сделать в подобном положении. Она стукнула своей головой его голову. Сила удара заставила Ято на мгновение потерять ориентацию, чего Сакура и добивалась. Она направила чакру в руки и подняла их вверх, чтобы выбить шприц из его руки локтем. Затем, использовав вес своего тела, оттолкнула мужчину и вырвала руки из его хватки, прежде чем отбросить шприц. Воспользовавшись шансом, Харуно повалила джонина на землю, немедленно схватив его за обе руки, чтобы обездвижить. — Отпусти меня! — Орал Ято, отчаянно вырываясь из захвата. Розоволосая повернула голову, чтобы посмотреть на небольшую толпу, которая образовалась перед коридором. — Какого черта вы ждете? Принесите транквилизатор! — Закричала куноичи, и группа медиков быстро бросилась исполнять приказ. Девушка снова перевела взгляд на мужчину под ней, который все еще боролся изо всех сил. Харуно было жаль джонина, несмотря на то, что он чуть не убил ее. Медик задавалась вопросом, что же такого произошло, чтобы решиться на подобное. К счастью, медсестры довольно резво вернулись с двумя шприцами транквилизатора и бросились помогать Сакуре держать Ято, пока она зубами снимала колпачок с иглы. Взгляд Ято снова упал на розоволосую, и на мгновение его глаза, казалось, умоляли отпустить. Куноичи заколебалась, но, как бы сильно ей ни хотелось это сделать, она знала, что не сможет. — Мне очень жаль, но это единственный способ обезопасить вас. И с этими словами Харуно воткнула иглу ему в плечо. Она наблюдала, как Ято пытался бороться еще немного, прежде чем препарат вошел в организм, и его глаза затуманились и закрылись. Со вздохом Сакура отошла от Ято и осталась сидеть рядом с ним с тяжелым сердцем. Несколько медиков, включая Кико, мгновенно оказались рядом, спрашивая, все ли в порядке, болит ли где-нибудь, но девушка мгновенно отмахнулась от коллег, заверяя, что с ней все в порядке. — Сакура! — Она услышала, как Шика позвал ее, и не прошло и секунды, как он был рядом с ней в сопровождении Цунаде и Шизуне. — Что происходит? — Взревела Цунаде, с горящими глазами переводя взгляд с одного медика на другого. Похоже, она уже пронюхала о побеге Ято, хотя должна была быть на другом конце больницы, осматривая мертвое тело другого джонина, но Сакура не могла жаловаться. В то время как двое медиков подняли Ято и положили на носилки, чтобы перенести его, как подозревала розоволосая, на пятый этаж, оставшиеся медики поспешили скрыться из поля зрения Цунаде, за исключением Кико, которая осталась стоять рядом с Шизуне с ошеломленным выражением лица. Шизуне, уже имеющая смутное представление о том, что произошло во время их отсутствия, протянула руку, чтобы осторожно поднять Сакуру на ноги, куноичи послала своей подруге благодарную улыбку, когда Кику решила ответить разъяренной Годайме. — Ято-сан держал меня в заложниках, а Харуно-сан позаботилась о нем, — доложила она, все еще слегка дрожа, хотя и напустила на себя самый храбрый вид. Взгляд Цунаде переместился на ученицу, и блондинка мгновенно заметила синяк под ее глазом, что не осталось незамеченным Сакурой. — Я это вижу, — мрачно заметила Цунаде, явно разочарованная тем, что Ято удалось нанести удар. Затем Сенджу повернулась, чтобы посмотреть на Кико, и нежно взяла ее за подбородок, приподняв так, чтобы поближе рассмотреть лицо медсестры. — Ты ведь нигде не поранилась, правда? Кико, явно удивленная, кротко покачала головой, пока Цунаде изучала ее глаза. Она, казалось, была в шоке, но в остальном с ней все было в порядке, поэтому Годайме отпустила девушку, прежде чем снова посмотреть на свою подопечную. — Ты уверена, что с тобой все в порядке, Харуно? Похоже, он нанес неплохой удар. — прокомментировала Цунаде, глядя на все больше темнеющий глаз Сакуры. Розоволосая одарила ее горькой улыбкой в ответ, стук в изумрудных глазах неуклонно усиливался. — Нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Шикамару благоразумно воздержался от комментариев по поводу ушиба глаза подруги, зная, что если он это сделает, то сам может получить такой же, решив перевести внимание на Ято, которого уносили в соответствующую палату. — По крайней мере, он не сбежал. — Прокомментировал Нара, заработав кивок согласия от Годайме в ответ, когда медовые глаза проследили за его взглядом. — Действительно. Было бы ужасно, упусти мы его, и, по крайней мере, теперь наши люди все еще могут допросить его, — подытожила Цунаде, поджав губы, прежде чем поднять руки и помассировать виски, явно раздраженная всем происходящим. Сама ситуация и так была достаточно запутанной, но теперь, когда Ято вел себя довольно несговорчиво, они все знали, что ситуация станет только сложнее. — Шизуне, проследи, чтобы медики, пациенты и медсестры ничего не упустили. — Приказала Цунаде, прежде чем повернуться с суровым выражением лица. — Шикамару, ты свободен. Сакура, ты пойдешь со мной. Нам нужно кое-что обсудить.

***

— Вы, кажется, не особо заинтересованы в обсуждении этого довольно важного вопроса. Итачи нахмурился от раздражения, когда старейшины клана продолжили свою маленькую перепалку, явно не замечая его присутствие. Это не было неожиданностью, по крайней мере для него. Ни для кого не секрет, что некоторые старейшины клана не слишком любили друг друга, что, однако, не означало, что они должны тратить все свое время, споря, как маленькие дети, и бросая двусмысленные комментарии по кругу. Ранним утром к порогу поместья Учиха прибыл посыльный и Итачи получил информацию о том, что на рассвете состоится экстренное совещание, поэтому он знал, что не освободится до вечера, к большому неудовольствию. У него были планы, и хотя встречу с советником удалось отложить благодаря Шикамару, это ничуть не улучшило ситуацию. Произошло еще одно нападение на некоторых шиноби Конохи, поэтому было понятно, какая тема станет главной на экстренной встрече. Разве не об этом вопросе на самом деле нужно было поговорить? Конечно, он не планировал напоминать старейшинам о произошедшем инциденте, так как не хотел, чтобы они слишком глубоко ввязывались в это, так что их маленькая ссора была как нельзя кстати, но тем не менее раздражала. — Говори за себя. — Другой старейшина фыркнул, сузив глаза. — Я, по крайней мере, высказываю свое мнение по данному вопросу и пытаюсь решить его в отличие от тебя, Хьюга, который, по-видимому, считает более интересным анализировать оставшихся старейшин клана и количество слов, которые каждый из них произносит в час. Итачи практически видел, как Хиаши кипит от злости, пытаясь скрыть свой гнев под бесстрастной маской. — Успокойтесь, джентльмены, разве мы не должны обсудить насущный вопрос? — вмешался другой, его бледно-зеленые глаза сузились. — Еще один из наших людей погиб, а оставшиеся двое в настоящее время находятся в больнице и страдают от полученных ранений. Вам не кажется, что ситуация постепенно выходит из-под контроля и что мы должны что-то делать, а не сидеть здесь? Ониксовые глаза скользнули к тому, кто произнес эти слова, старейшине Яманака, который, казалось, пытался вернуть разговор к нему. Остальные пробормотали что-то в знак согласия, и, хотя Хьюга, казалось, не был доволен, он тоже неохотно согласился. Все взгляды обратились к Итачи, который сидел во главе стола, наклонившись вперед, положив локти на длинную поверхность стола и сцепив руки перед собой. Он молчал большую часть собрания, позволяя старейшинам говорить и вмешиваясь только тогда, когда считал необходимым. Однако на этот раз, похоже, ему придется все исправить. — Мы находимся в середине расследования, и двое наших лучших шиноби в настоящее время допрашивают одного из них, пока мы говорим. — Итачи заговорил, властности в его глубоком бархатном голосе было достаточно, чтобы старейшины выпрямились на своих местах. — Мы найдем тех, кто несет ответственность за нападения, и они будут наказаны в соответствии с законом Конохи. В большинстве случаев такого заявления было бы достаточно, и тема немедленно была бы отклонена, но поскольку старейшины, казалось, находились в исключительном хорошем настроении, они не пропустили этот вопрос так быстро, как ему хотелось бы. Вот тут-то и началось. — Это не первый раз, когда на наших шиноби нападают, особенно за такой короткий промежуток времени, Хокаге-сама. — Прокомментировал старейшина Инузука, небрежно откинувшись на спинку стула. — Нападения становятся все более частыми. — Другой согласился. — Я думаю, что мы недостаточно делаем для защиты наших людей. Вы делаете недостаточно, чтобы защитить наших людей. Напряжение, которое ранее наполняло помещение, только усилилось, и Итачи, конечно же, мгновенно заметил подтекст, ониксовые глаза резко сузились в ответ. Их аргументы были нелепы, и он обязательно даст им знать, что о них думает. Они пытались оказать давление, добиться любой реакции, которая могла бы позволить им достучаться до него, но Итачи не стал Хокаге без причины. Учиха не боялся ставить старейшин на место, если того требовала ситуация, и многие не помнили эту довольно важную деталь. Он не потерпел бы такого поведения, особенно когда они не так тонко пытались возложить вину за последние события на него. — Каждый шиноби и куноичи Конохи осознают бремя, которое они должны нести, чтобы защитить нашу деревню. — Итачи твердо напомнил им, стальная резкость в его голосе не осталась незамеченной остальными в этой комнате. — Они добровольно решают стать шиноби и знают, что каждый их вздох может стать последним. Единственный способ, с помощью которого мы можем должным образом защитить их, — это избавиться от любой угрозы для Конохи. Пока мы работаем над тем, чтобы избавить деревню от всех врагов. Но это не то, что можно сделать в одночасье, как все вы знаете. Итачи постарался донести свою точку зрения, и, судя по тому, как после его слов старейшины угомонились, и все молчали в течение следующих минут, это сработало. Рокудайме никогда не любил конфликтов и хотел позаботиться обо всем быстро и без шума, но благодаря им, казалось, что на этот раз ему будет труднее это сделать. — Как бы это ни было верно, это не меняет того факта, что мы должны что-то сделать. — На этот раз заговорил Фугаку Учиха. Итачи не был удивлен, так как знал, что его отец любил время от времени открыто не соглашаться с ним, как в этот раз. Он скрестил руки на груди и с мрачным выражением лица смотрел на других старейшин. — Коноха и ее граждане, а также ее шиноби и куноичи нуждаются в надлежащей защите. Мы должны избавиться от всех, кто представляет угрозу для Конохи в любом виде, как можно быстрее, независимо от того, что потребуется для этого. Ропот согласия последовал за словами его отца сразу после этого, и Итачи воздержался от того, чтобы сузить глаза. — Как я уже упоминал, мы работаем над этим, — еще раз напомнил он им, но это не показалось достаточно убедительным для определенной троицы. — Но недостаточно быстро. — прокомментировал Данзо, его хитрые глаза сверлили наследника Учиха. — Мы должны принять более решительные меры и рассмотреть возможность привлечения Корня Анбу для решения этой проблемы. Таким образом, мы, по крайней мере, можем быть уверены, что о них позаботятся раз и навсегда. Итачи напрягся от его предложения и открыто выказал свое неудовольствие, услышав предложение Данзо. Он никогда не держал в своем окружении марионеток Данзо и не планировал каким-либо образом вовлекать их или Данзо в текущее дело. Итачи позаботится об этом по-своему и без крыс Данзо где-либо рядом с расследованием. — Согласен, — сказал Хомура, и его скрипучий голос эхом разнесся по комнате. — Таким образом, многие жизни граждан Конохи будут спасены, и как наши шиноби, так и люди, живущие в Конохе, будут в большей безопасности. Наследник Учиха не пропустил, как глаза Данзо вспыхнули от удовлетворения, когда коллега-член совета поддержал его. Раздражение наполнило Итачи, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, поэтому он просто откинулся на спинку сиденья, опираясь локтем на подлокотник и положив подбородок на кулак, открыто глядя на них с неодобрительным хмурым взглядом. — Я не позволю Корню вмешиваться. — Итачи резко отказался. — Убийство всех, кто может испытывать отвращение к Конохе, также не решит проблему и не сделает нас лучше, чем они. — Согласен, — старейшина Инузука снова заговорил. — Я верю, что Хокаге знает, как выявить любые возможные угрозы для Конохи и позаботиться о них, не убивая мгновенно всех, кто может затаить обиду на Коноху. — Действительно. — Пожилая женщина-Акимичи тоже заговорила, одарив Итачи теплой улыбкой. — Все мы знаем, насколько хорошо наш нынешний Хокаге позаботился обо всех предыдущих проблемах, связанных с Конохой, поэтому я не думаю, что у кого-то из нас есть причины беспокоиться и об этом. В то время как это правда, что количество атак на наших шиноби увеличилось, нет ничего такого, чего не случалось раньше, и до сих пор, похоже, он полностью контролирует ситуацию. Я не думаю, что мне нужно напоминать вам о словах Сандайме, мои дорогие друзья. И снова Итачи был благодарен Акимичи Айко, сидевшей слева от него. Старейшина являлась пожилой женщиной, которая не боялась высказывать свое мнение, и была известна своей прямотой и довольно толстым черепом, и по какой-то причине ей понравился Итачи и его способ обращения с Конохой после второй встречи или около того. Возможно, это связано с тем, что он был довольно сдержанным по сравнению с другими, но опять же, тот факт, что она навещала его мать раз в неделю, когда они с Саске были еще детьми, возможно, сыграл некоторую роль в этом. Ониксовые глаза метнулись к Айко, должным образом признавая ее поддержку, прежде чем он повернулся, чтобы еще раз взглянуть на старейшин, его разум был чист, а глаза полны решимости, когда он произнес следующие слова. — Я никому не позволю причинить вред гражданам или шиноби Конохи. Если это можно предотвратить, то так и будет. Только не снова.

***

Пребывая в сомнениях, довольно измученная Сакура стояла перед кабинетом Хокаге поздней ночью. Она только что вышла из больницы и больше всего на свете хотела упасть в постель и погрузиться в глубокий сон, но после инцидента с джонином ей нужно было увидеть Итачи, чтобы допустить саму мысль о сне. Девушка подняла руку, чтобы постучать, но продержав ее в воздухе несколько мгновений, она так и не решилась это сделать. Сердце тревожно билось в груди. Дошло до смешного, и куноичи даже не знала, почему колеблется, но ничего не могла с собой поделать. Ей нужно было поговорить с ним, чтобы уснуть со спокойной совестью. Конечно, будет трудно добиться чего-либо от упрямого Учихи, но нужно хотя бы попытаться. — Это совсем не похоже на тебя, Харуно. Сакура слегка подпрыгнула на месте, резко повернув голову вправо, чтобы увидеть Учиху Итачи, прислонившегося боком к стене позади, ониксовые глаза сверлили помощницу. Вопреки ожиданиям, казалось, он только что вернулся со встречи и, должно быть, стоял там довольно долго, если судить по веселому блеску в его глазах. Веселый блеск, однако, исчез в тот момент, когда он увидел ее ушибленный глаз, и вместо этого был заменен искрой легкого любопытства. Ониксовые глаза сузились, когда Учиха оттолкнулся от стены и выпрямился, легкая хмурость украсила мужские черты, увидев, что его советник встревожен. Сакура вдруг почувствовала себя очень неловко под его жгучим, вопрошающим взглядом, прочистила горло и крепче сжала пачку документов, которую принесла. Она бы уже вылечила свой глаз, если бы Цунаде не заставляла ее заниматься неотложными делами в течение последних шести часов, но это вылетело у нее из головы после того, как она, наконец, освободилась и сразу отправилась в Башню Хокаге. — Ты встревожена, — Итачи мгновенно заметил, как напряглось тело девушки после простого наблюдения. Ее губы изогнулись в маленькой, застенчивой улыбке, а плечи слегка расслабились. Вот тебе и попытка сохранить все в тайне. — Неужели это так очевидно? Итачи испытывал искушение сказать, что даже слепой человек мог почувствовать беспокойство, которое волнами исходило от нее, но воздержался и вместо этого просто поднял бровь в ответ. Сакура, конечно, мгновенно поняла сигнал и удовлетворенно фыркнула. — Я хотела поговорить с вами о некоторых вещах, и, судя по темным кругам под вашими глазами, похоже, не у меня одной был тяжелый день. На этот раз Итачи не стал бороться с ухмылкой, которая появилась в уголках губ. Несмотря на наличие фингала под глазом, куноичи выглядела так, будто провела последние часы в больнице, прыгая с одной операции на другую, борясь за жизни своих пациентов, что, скорее всего, было правдой. При всем при этом она все еще не теряла чувства юмора. — Я начинаю думать, что твой день, возможно, был более интересным, чем мой, если судить по твоему ушибленному глазу. — Сказал Итачи, проходя мимо нее, чтобы отпереть дверь своего кабинета, заставив Сакуру фыркнуть, вспомнив довольно насыщенное событиями утро. — Ну, я сомневаюсь, что кто-то из старейшин взбесился и попытался вас убить, так что вероятность того, что мой день был более захватывающим, высока. — Пробормотала Сакура, следуя за Учихой в темный кабинет и закрывая за собой дверь с мягким щелчком. Итачи включил маленькую лампу в углу комнаты, слабое освещение позволило Сакуре разглядеть в темноте, как он сел за свой стол. Сакура бросила свой рюкзак рядом со столом, положила на его поверхность пачку бумаг и села на стул напротив него. На мгновение воцарилась тишина. Глаза Итачи были прикованы к лицу помощницы, которое едва освещалось тусклым светом, наполнявшим кабинет, и он поймал себя на том, что смотрит на ее ушибленный глаз чаще, чем хотелось бы себе признаться. Розовые волосы были свободно собраны в низкий пучок, две свободные пряди обрамляли лицо, в то время как изумрудные глаза были устремлены на окно позади него. Итачи искренне удивился, обнаружив Сакуру, стоящую перед его кабинетом, особенно с синяком под глазом. Мужчина не ожидал, что она будет искать его в такой час, но не мог сказать, что это не было приятным сюрпризом. Возможно, разговор с товарищем по команде его младшего брата являлся именно тем, в чем он нуждался после довольно утомительной встречи со старейшинами. — Я не знаю, с чего начать. — Внезапно призналась Харуно, слегка нахмурившись, пытаясь найти правильные слова. Итачи молчал, предоставляя девушке необходимое время, чтобы выразить свои опасения и мысли словами. Конечно, поступок не остался незамеченным куноичи, которая оценила его. — У нас есть время, — напомнил ей Рокудайме, изумрудные глаза снова переместились на него, губы растянулись в маленькой, но благодарной улыбке. Учиха поймал себя на искушении вернуть ее, но успешно удержался от этого. Иногда мужчина задавался вопросом, почему всякий раз, когда Сакура была в поле зрения, ему с усилием приходилось держать маску, которую он носил, чтобы скрывать свои эмоции от посторонних глаз. — Мы с Шикамару пошли допрашивать одного из двух выживших. — Внезапно начала розоволосая, заставляя его внимание мгновенно переключиться на нее. Улыбка, которая раньше освещала лицо девушки, значительно потускнела, когда перед ее глазами мелькнуло охваченное паникой лицо Ято. — Все прошло не слишком хорошо. — Я это вижу, — пробормотал Итачи, взгляд на мгновение скользнул по ушибленному глазу, прежде чем снова встретился с ее глазами. Предположив, что Сакура получила синяк под глазом от одного из своих пациентов, он не ожидал, что нападавшим окажется джонином. Этот факт был настораживающим. — Он пытался сбежать. Мне удалось поймать его раньше, чем шиноби успел это сделать, но он рассказал кое-что о дне инцидента, что выбило меня из колеи. — Призналась Сакура, чувствуя, как тяжесть в груди медленно начинает исчезать, делясь информацией с Итачи. — В частности, о Конохе. К тому времени она полностью завладела вниманием Хокаге, что куноичи очень хорошо осознавала. Учиха выгнул темную бровь, слегка удивленный ее словами, поскольку расчетливые ониксовые глаза не отрывались от помощницы. Какая-то часть Итачи, какой бы маленькой она ни была, не ожидала подобного. Мужчина надеялся, что это не то, о чем он думает. По крайней мере, пока. Сакура явно обеспокоена тем, что сказал ей выживший, и, поскольку это касалось Конохи, опасения девушки были оправданы. Однако это не означало, что все, о чем поведал джонин, являлось неправдой. — Что он тебе сказал? Сакура прикусила нижнюю губу и отвела глаза, снова уставившись в окно. — Он обвинил Коноху в нападении. Сказал, что Коноха предала его и его команду, и что из-за этого их товарищ по команде умер, и он будет следующим, если не сбежит. — Изумрудные глаза смягчились, вспомнив испуганный взгляд шиноби. — Он находился в состоянии паники и был убежден, что если останется, то не доживет до следующего дня. Вы бы видели выражение его глаз, он был напуган до смерти. Ониксовые глаза смягчились на самую малость, заметив, как Сакура сжала кулаки на коленях, выражение лица было пустым, когда ее напряженный взгляд вернулся к нему. Харуно явно чувствовала себя не в своей тарелке после инцидента, и он не мог винить ее. — Цунаде сказала, что в шее трупа остался след скальпеля чакры, это означает, что те, кто напал на Ято и его команду, должны являются теми же, кто убил предыдущих членов Анбу и шиноби, которых нашла команда Шисуи. Я не могу не думать, что, возможно, в словах Ято есть доля правды, как бы неправильно это ни звучало. — Продолжила куноичи, и Итачи сжал губы в тонкую линию. Она слишком умна. Цунаде всегда говорила ему, что Харуно очень умная молодая женщина, которая в большей степени полагалась на свои внутренние чувства и эмоции, но он никогда не верил, что Сакура зайдет так далеко и начнет подозревать Коноху, независимо от обстоятельств. Куноичи своими предположениями вступала на опасную территорию, открыто делясь этим с Хокаге, но у него было чувство, что ее сомнения относительно деревни отличались от других. К сожалению, у розоволосой были все основания для подозрений, и у Итачи уже предполагал, к чему это приведет. — Ты думаешь, что Коноха каким-то образом причастна к смерти наших шиноби. — Простое молчание последовало за прямым заявлением, и Учиха позволил Сакуре не торопиться, позволяя весу, который несут его слова, тщательно осесть. — Я не думаю, что они были убиты по приказу Конохи или, точнее, по вашему приказу. — Она осторожно уточнила, нахмурив брови. — Я просто думаю, что в Конохе происходит нечто большее, чем я осознаю. Итачи молчал и смотрел на нее еще несколько мгновений, не зная, как ответить. Он не хотел лгать, но и не подтверждать предположения тоже не спешил. Молодая женщина перед ним находилась в состоянии замешательства и заслуживала ответов, которые знал только Учиха, но он не был готов их озвучить. Рокудайме не хотел, чтобы она знала больше, чем сейчас, ведь это единственный способ уберечь советника от неприятностей и вреда. — Тебе не о чем беспокоиться, — заверил Итачи, мгновенно заметив, как изумрудные глаза потемнели от разочарования. — Я могу гарантировать тебе, что Коноха не виновата в смерти наших шиноби. — Но вы не можете гарантировать мне, что никто из наших людей не был каким-то образом замешан. — Не сдавалась Сакура, голос упал на несколько октав ниже, темно-зеленые глаза внимательно изучали выражение лица Итачи. Его губы были сжаты, а глаза не отрывались от нее, но девушка не могла не заметить, как в ониксовых глазах мелькнула искра сожаления после сказанного. В конце концов, она была права, но по какой-то причине Итачи отказался рассказать, что происходит. Куноичи постаралась скрыть свое разочарование. — В твоих же интересах не ввязываться в это дело больше, чем ты уже ввязалась. — Сказал Итачи, глаза розоволосой мгновенно сузились в ответ. — Почему бы вам не позволить мне самой судить об этом? — Продолжала спор Сакура, заставив мужчину отразить выражение лица помощницы. Терпение медленно начинало истощаться, и, хотя она могла понять причины, по которым Итачи хотел скрыть от нее некоторую информацию, девушку тошнило от постоянного пребывания в неведении. Учиха понимал, что не сможет долго держать Харуно в тени, особенно из-за ее должности советника Хокаге, но это не означало, что он был в восторге от перспектив. Рокудайме мог доверять ей, и это было правдой, что он пообещал и дальше вовлекать ее в дела Конохи. Однако ситуация представляла нечто гораздо более сложное. Итачи не хотел, чтобы она видела те ужасные вещи, которые видел он и которые изо всех сил старался скрыть от всех них. Но, похоже, после всего, что произошло до сих пор, другого выхода не было, так что у него не оставалось особого выбора. — Пожалуйста, — еще раз попыталась розоволосая, настойчивость, с которой смотрели изумрудные глаза, тяжело давила ему на сердце. — Я бы предпочла, чтобы это сказали вы, а не какой-нибудь убийца со скальпелем. В конце концов, с такой точкой зрения не поспоришь. Было бы лучше, если бы он лично ответил на вопросы, прежде чем кто-то другой решит воспользоваться ее неуверенностью и предоставит ложную информацию, как это, очевидно, произошло в случае с их джонином. Учиха знал, что в итоге не сможет отказать куноичи в этой просьбе, и уступил. — Встретимся в центральной библиотеке Конохи на закате, и я отвечу на все твои вопросы. — Темный бархатный голос заполнил кабинет, к большому удивлению девушки. Он надеялся, что в будущем не пожалеет о своем решении, но когда увидел, как засияли глаза Сакуры, у него возникло ощущение, что этого не произойдет. — Правда? — Спросила девушка, удивленная его внезапной готовностью сотрудничать. В то время как Сакура была более чем счастлива услышать, что он, наконец, расскажет все, что она хотела знать, розоволосая не могла не чувствовать себя виноватой, заставляя поделиться секретной информацией. — Я не хочу вас принуждать. Итачи удивленно уставился на девушку, сидящую перед ним. В один момент она выглядела готовой закатить истерику, а в следующий — как провинившийся щенок, которого поймали на краже некоторых лакомств без разрешения хозяев. Сакура продолжала говорить о том, что просто хотела знать основы и не нуждалась в том, чтобы знать все, если он не хотел ей рассказывать. Как забавно было наблюдать за ее болтовней, Итачи знал, что девушка никогда не остановится сама по себе, поэтому сделал первое, что пришло в голову. Итачи протянул руку и нежно прикоснулся к ее лбу указательным и средним пальцами, заметив, как изумрудные глаза расширились от удивления от внезапного контакта. Не нужно было произносить никаких слов, чтобы она поняла смысл его поступка, и прежде чем Сакура смогла сдержаться, ее губы изогнулись в мягкой, искренней улыбке. — Спасибо, — пробормотала Харуно, счастливая, что Итачи наконец-то согласился разделить с ней часть своего бремени. Розоволосая не знала, понимал ли мужчина, как много для нее значит то, что он, наконец, решил более или менее добровольно вовлечь ее в дела деревни, но девушка чувствовала, что Учиха это знал, не принуждая к лишним любезностям. Она оценила это, и, возможно, это первый шаг в правильном направлении, который им двоим нужно было сделать. Сакура не знала, было ли это из-за освещения в комнате, но она могла поклясться, что ониксовые глаза немного смягчились при виде ее улыбки. Его пальцы, вопреки ожиданиям куноичи, были теплыми, медленно перемещаясь с лба, чтобы очертить ушибленный глаз, заставляя девушку замереть. Предательское сердце затрепетало от этой маленькой ласки, хотя Харуно изо всех сил старалась не поддаваться мужским прикосновениям. Однако, когда его большой палец достиг внешнего уголка ее глаза — самой болезненной части полученной травмы, Сакура слегка поморщилась. Итачи нахмурился, явно недовольный тем, что причинил ей боль, даже если сделал это непреднамеренно, и вместо этого прикоснулся большим пальцем к щеке девушки. — Я хочу, чтобы ты вылечила его до завтра. Розоволосая изо всех сил старалась не слишком поддаваться влиянию пристального мужского взгляда и смотрела на него с молчаливым удивлением. Каким бы трогательным ни было подобное требование, она не могла позволить себе дать слабину перед ним. Учиха определенно подумал бы, что одержал верх, чего Сакура определенно не хотела. — Я могу быть вашим советником, но не забывайте, что я не люблю, когда мной командуют, Учиха-сан. — Она мягко возразила, и, судя по тому, как глаза Итачи засияли от ее ответа, он не ожидал от своего советника меньшего. Черт бы побрал Итачи и его проницательность. Он тихо бормотал, рассматривая куноичи еще несколько мгновений, слегка склонив голову вправо. — Тогда тебе придется привыкнуть к этому, Харуно, потому что, нравится тебе это или нет, похоже, нам придется провести довольно много времени друг с другом в течение следующих недель. Слова произвели желаемый эффект и только подлили масла в огонь в глазах Сакуры, заставив девушку фыркнуть, изо всех сил стараясь скрыть свою веселую улыбку. — Возможно. Не знаю, что плохого я сделала в своей прошлой жизни, чтобы заслужить довольно жестокую судьбу, но думаю, что нет никакой альтернативы для избежания этой ситуации, Учиха-сан. Ни один из них не хотел разрывать пристальный зрительный контакт, упрямство и гордость мешали им сделать это. Изумруд столкнулся с ониксом в борьбе за доминирование, и если бы не внезапный стук в дверь кабинета Итачи, Сакура была уверена, что они провели бы следующий час, сидя друг перед другом, ничего не делая, только уставившись друг на друга в надежде заставить другого сначала отвести взгляд. Учиха, хотя и не торопился, отпустил ее и откинулся на спинку сиденья. Розоволосая слегка нахмурилась, заметив, что лицо Итачи снова стало пустым, от прежней ухмылки не осталось и следа, когда его темные глаза переместились на дверь позади нее. Харуно обязательно узнает больше об этой загадке по имени Итачи, нравится ему это или нет, но сейчас девушка была удовлетворена текущим прогрессом, которого они достигли. — Войдите. Сакура выпрямилась на своем месте и оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее товарищ по команде вошел, по-видимому, не удивившись, обнаружив подругу в кабинете брата так поздно ночью. — Нии-сан, — парень поприветствовал своего брата, который кивнул ему в ответ, прежде чем его глаза скользнули к напарнице, которая мгновенно улыбнулась. — Сакура. — Саске, — поздоровалась куноичи, приятно удивленная прибытием черноволосого товарища по команде. — Что ты здесь делаешь так поздно? Саске прислонился спиной к закрытой двери, переводя взгляд с Сакуры на Итачи, прежде чем посмотреть на девушку, когда он заговорил. — Тебя не было ни в больнице, ни дома, поэтому я решил, что ты будешь здесь. Сакура не пропустила скрытое послание и почувствовала, как сердце согрелось, услышав его слова. Это правда, что она не видела сокомандников большую часть прошлой недели, и теперь она вдруг почувствовала себя виноватой за то, что не заглянула и не проведала их раньше. В последнее время девушка была так занята, что не находила для этого времени, но, похоже, придется исправиться — Прости, я не хотела тебя беспокоить. — Вина затуманила зеленые глаза, прежде чем она посмотрела на Итачи, который не сводил глаз с Саске. — Но я думаю, что мы все равно здесь закончили. На этот раз наследник Учиха перевел взгляд на советника, и как только их глаза встретились, Сакура одарила его маленькой торжествующей улыбкой. Итачи выгнул бровь, глядя на девушку перед собой расчетливыми ониксовыми глазами, и коротко кивнул. — Хн. Харуно встала и схватила свой рюкзак, подойдя к его брату, который пристально смотрел на Итачи. Слегка озадаченный хмурый взгляд украсил лицо шиноби после наблюдения за небольшим обменом мнениями между братом и Сакурой, но он знал, что лучше не комментировать увиденное, поэтому промолчал. — Готов? — Спросила Сакура у Саске, который кивнул и открыл ей дверь. Розоволосая обернулась, чтобы в последний раз улыбнуться Итачи, прежде чем выйти из кабинета, за ней последовал младший Учиха, закрыв за собой дверь и ни разу не оглянувшись. Куноичи не возражала вмешательству Саске и была рада возможности провести больше времени со своим товарищем по команде, даже если он только сопровождал ее домой. Девушка с нетерпением ждала завтрашнего дня и сгорала от любопытства. Что же поведает ей Итачи? Она надеялась, что сведения, держащиеся в тайне, не полностью разрушит образ Конохи, к которому Сакура привыкла. Дорога до ее квартиры была тихой. Хотя Сакуре нравилось беседовать с Саске, несмотря на то, что он не являлся очень разговорчивым человеком, на этот раз розоволосая предпочла тишину и его простое присутствие их обычной болтовне. Где-то по пути они наткнулись на Наруто, который только что закончил уплетать свою, вероятно, пятую миску рамена в Ичираку. Блондин, конечно же, немедленно настоял на том, чтобы присоединиться к Учихе и проводить Сакуру домой. После короткой десятиминутной прогулки троица, наконец, достигла знакомого здания, но как только они подошли к двери и Сакура собралась сформировать знакомый набор печатей, чтобы войти внутрь, холодная дрожь пробежала по спине девушки. Она мгновенно остановилась, уставившись на дверь с тревожным чувством в животе, предупреждающие колокольчики в ее голове зазвонили громко и ясно. Наруто посмотрел на Сакуру в замешательстве, в то время как Саске подозрительно прищурился, заметив, как глаза куноичи были прикованы к двери. — Что случилось? — Спросил Наруто, явно не понимая, почему она не завершает печать. Сакура в ответ сжала губы в тонкую линию и почувствовала, как сердце пропустило удар от внезапно возникшего тяжелого чувства в животе. — Что-то не так, — пробормотала она, опуская руки, прежде чем схватиться за ручку двери и надавить на нее. Опасения подтвердились, дверь мгновенно сдвинулась с места и открылась, стоило Харуно легонько толкнуть ее, и поскольку девушка не сомневалась в том, что заперла дверь, когда выходила из квартиры утром, это могло означать только одно. — Здесь кто-то был. Розоволосая мгновенно почувствовала, как мальчики напряглись, услышав предположение подруги. — Чего?! — Воскликнул Наруто, переводя взгляд с Сакуры на дверь, после чего голубые глаза блондина сузились, и он встал перед ней. Саске мгновенно последовал примеру друга и встал рядом с Наруто, схватившись за рукоять своего меча, затем парни без дальнейших задержек направились в квартиру, а за ними и сама куноичи. И снова Сакура была рада, что не одна. Она не была напугана, но данный момент девушка однозначно не будет чувствовать себя комфортно, проведя ночь в одиночестве, зная, что кто-то вломился в ее квартиру накануне. Кто бы ни сумел сломать печать, он без труда провернет подобное еще раз, если захочет. Хотя медик сомневалась, что злоумышленник до сих пор находится в квартире, розоволосая не знала, оставили ей подарок или нет. Харуно не хотелось спать с одним открытым глазом. Медленно войдя внутрь, Команда семь решила разделиться, когда доберутся до гостиной, чтобы тщательно осмотреть каждую комнату. Наруто позаботился о кухне, в то время как Саске пошел проверить ванную, а Сакура направилась в свою спальню. На первый взгляд, не было ничего необычного. Если бы не сломанная печать, она, вероятно, даже не заметила бы, что здесь кто-то был, но сам факт того, что кому-то удалось проникнуть в квартиру, являлся достаточной причиной, чтобы заставить чувствовать себя неуютно в собственном доме. Войдя в спальню, она тщательно осмотрела всю комнату. Все выглядело точно так же, как она покинула ее этим утром, но сделав шаг ближе к кровати, изумрудные глаза уловили что-то, лежащее на белых простынях, его бледный цвет легко смешивался с цветом ее одеял. Сакура нахмурилась, когда сделала шаг ближе и протянула руку, чтобы поднять предмет, и быстро поняла, какой подарок оставил ей незваный гость. Кику. — Саске, Наруто, взгляните на это. — Позвала она, не отрывая глаз от прекрасного цветка в руке. Парням не потребовалось больше двух секунд, чтобы оказаться рядом, и посмотрев на цветок, который она держала в руках, они напряглись. Оба знали, что символизирует этот цветок. Они были вынуждены поместить их на слишком много гробов за годы жизни в качестве шиноби. Сам факт того, что кто-то положил кику на кровать подруги, говорил о многом. Тот, кто ворвался в дом, угрожал ей. — Этот ублюдок, — выругался Наруто, его горящие голубые глаза были устремлены на невинный цветок, который лежал в руке девушки. — Подожди, пока я до него доберусь! Саске хмыкнул в знак согласия, в то время как Сакура молчала, холод сковал ее тело. Именно тогда она поняла, насколько прав Итачи. Может быть, для нее было лучше больше не ввязываться во все это. Однако, складывалось впечатление, что уже слишком поздно.