Простая история

Ехать в участок к восьми утра в субботу Игорь, естественно, не собирался. Однако подставлять Федора Ивановича ему не хотелось: активный теперь Стрелков мог вызвать полковника в любой момент, поэтому Гром заглянул к половине десятого. К сожалению, Прокопенко был уже на месте – оказывается, «чупа-чупс» позвонил ему еще вчера, – и пришлось рассказывать все как есть. Историю о ловле Доктора в казино со всеми вытекающими последствиями Федор Иванович выслушал зловеще молча. Он даже не отчитывал Игоря: не собирался повторять по сто раз одно и то же. Конечно, Гром на этот раз умудрился не нарушить формальных правил и даже действовал по плану, однако явился на предполагаемое, пусть только и по его мнению, место преступления в компании гражданских, и особенно девушки. Впрочем, упоминание Юли вызвало у Прокопенко недовольство и заинтересованность одновременно. – Красивая? – спросил Федор Иванович почти с отеческой гордостью. И тут же, не давая Игорю ответить, продолжил: – Хватит шпионских фокусов. Сам знаешь, как опасно. Сходи вон лучше с ней на каток. А потом и к нам знакомиться приводи. Игорь усмехнулся и обещал исполнить все в точности. Про Разумовского он не обмолвился ни словом: обсуждать этого типа с другими людьми ему почему-то казалось странным. К десяти пятнадцати знакомая лысая голова все-таки замаячила у входа. Заметив, каким взглядом Игорь смерил Стрелкова, Федор Иванович вновь помрачнел и заявил, что пойдет разговаривать вместе с ним – но чтоб такое в последний раз! В кабинет к ФСБшнику они вошли вместе. «Чупа-чупс», как ни странно, встретил их довольно равнодушно: похоже, его действительно заботило расследование. Причастность Доктора ко вчерашнему налету все еще не была доказана, но даже при отсутствии улик – «И даже для такого кретина, как Стрелков», – подумал Игорь, – казалась вполне вероятной. Поначалу Стрелков был настроен весьма враждебно: он опять требовал увольнения крамольного майора, а когда Федор Иванович отговорил его, стал обвинять Игоря в «преступной связи» с Доктором. «Преступная связь», по мнению Грома, тут была явно лишней: эдакая фраза как будто из романа про роковую любовь совершенно не подразумевала простой процедуры, которую Гром в конечном счете намеревался применить к преступнику в маске, – повязать и за решетку. Под конец Игоря ждало самое последнее предупреждение – и полуторачасовой допрос с пристрастием. Когда вся эта канитель закончилась, он передумал оставаться на работе и в виде исключения разрешил себе отправиться на прогулку. Гром уже собирался уходить, но тут Прокопенко, вышедший из своего кабинета, вдруг остановил его. – На пару слов, – сказал Федор Иванович и жестом позвал Игоря в «стеклянную коробку». Когда дверь кабинета закрылась за ними, полковник остановился у края стола в задумчивости. Несколько минут он молча рассматривал Грома. – Игорек, послушай, – сказал наконец Федор Иванович с убедительной и твердой настойчивостью. – Бросил бы ты это дело. Зачем в бутылку лезешь? Он помолчал, видимо, обдумывая, как еще лучше донести до Грома свою мысль. А затем произнес с расстановкой: – Работает ФСБ. Без тебя разберутся. – Скорее, по частям разберут, – усмехнулся в ответ Игорь. Он бы, может, и отступился, если бы речь шла о каком-нибудь другом деле. Однако с Доктором все обстояло иначе: впервые за все время службы в полиции Игорь встретил по-настоящему незаурядного преступника – достойного оппонента в извечном споре между формальным законом и реальным правосудием. Поединок с ним невозможно было сравнить с азартом от шахматного турнира, боя на ринге, рукопашной в притоне или даже уличной перестрелкой – на кону каждой партии стояли все навыки и достоинства Игоря как следователя. Игорь не мог проиграть – и не мог отдать такого противника вообще никому. Чумной Доктор был его и только его. – Давай без этого, – спокойно велел Прокопенко. Тон его стал более жестким, брови сдвинулись вместе. В такие моменты в нем говорил не добродушный начальник, а полицейский-профессионал. При всей своей лояльности к подчиненным он превосходно умел дисциплинировать их. – Сейчас это ты мешаешь Стрелкову работать, а не он тебе. Хватит саботажей, – серьезно сказал Федор Иванович. – Он сам себе мешает, – возразил Игорь, усмехнувшись, и оперся ладонью на край столешницы. – Доктор придет снова, – добавил он уверенно. – Пускай приходит – это уже не твоя забота, – отвечал Прокопенко. – Он снова придет к Бехтиеву, – пояснил Гром. – Но лысый об этом не знает. И знать не хочет. – А ты знаешь? – задал явно риторический вопрос Федор Иванович. – Знаю, – сказал Игорь и сделал поясняющий жест ладонью: мол, знаю и все тут. Прокопенко смотрел на него в упор. – Ну все, – наконец произнес он. – Хватит. – Я должен найти Доктора, – настаивал Гром. – Я сказал: «Хватит», – припечатал Федор Иванович. Сейчас он действительно был сердит. – Свободен, – велел Прокопенко Игорю. Гром несколько мгновений рассматривал его изучающим взглядом. С одной стороны, он мог понять Федора Ивановича, а с другой понимать не хотел. Ему всегда было тяжело мириться с правилами, и особенно в ситуациях, когда они только препятствовали расследованию. – До свидания, – попрощался Игорь наконец и вышел из кабинета. Теперь, когда он вновь остро ощутил эту неприязнь к формальностям, ему на мгновение показалось, что дело Чумного Доктора по-настоящему способно уничтожить его карьеру. В тот же день, после всех неприятных разговоров, Игорь позвонил Юле. Он долго перебирал в голове различные варианты и в конце концов остановился на том, который так случайно и мудро предложил Федор Иванович, – каток. Да. Каток был идеальным местом для свидания: не слишком банально, но и не слишком вычурно. Воскресенье утром Гром как следует привел себя в порядок, в виде исключения даже надел новые ботинки и отправился на встречу. И хотя это свидание было далеко не первым в его жизни, он все равно волновался. В назначенное место Игорь пришел все-таки без цветов – живые замерзли бы на холоде, а дарить сухие, по его мнению, было как-то нелепо и некрасиво. Юле, похоже, очень понравилась идея с катком. Она как раз не умела кататься на коньках, и целых два часа Гром учил ее, как правильно двигаться на льду, держал за руку и всячески оберегал от падения. После этого они заглянули в кафе, где просидели, болтая, до самого вечера, а потом вместе дошли до метро. На прощание Юля обняла Игоря и поцеловала в щеку. Домой Игорь отправился пешком – спокойно стоять в вагоне, когда тепло от Юлиного поцелуя разливалось по всей его душе, он никак не мог. Раздумывая о событиях последних месяцев, он с некоторым удивлением обнаружил: что-то изменилось. Пустое место внутри него вдруг оказалось заполнено чем-то новым и правильным. Реакция на историю с «Золотым Драконом» не заставила себя ждать. В участке на Игоря поглядывали с ненавязчивым, но весьма заметным интересом. Дима, который поначалу злился из-за клуба, в конце концов – а именно через пару часов – сменил гнев на милость и сообщил, что слухов ходит сразу несколько: первый – у Игоря есть девушка, и не простая, а сама Юля Пчелкина (!), с которой он пошел на свидание в элитный клуб, где на его жизнь покушался Чумной Доктор; второй – Игорь не бросил дело Чумного Доктора, и в расследовании ему помогает не кто-нибудь, а сам (!) Сергей Разумовский, который пошел с ним в элитный клуб искать Чумного Доктора; и, наконец, третий – у Игоря есть только Разумовский, который будет следующей жертвой Чумного Доктора, он помогает Игорю в расследовании чужого дела и, возможно, с ним встречается, но это не точно, потому что девушка все-таки была. Разумеется, все эти слухи были полным бредом. Однако сам факт их распространения очень сильно не нравился Грому – того и гляди, скоро весь отдел начнет обсуждать его выдуманную личную жизнь вместо того, чтобы заниматься работой и вести себя как подобает полиции. Впрочем, именно благодаря слухам Игорь сумел узнать и кое-что важное: подпольное казино в «Золотом Драконе», которое неминуемо должно было всплыть на поверхность, каким-то невероятным образом «залегло на самое дно». Сотрудников, побывавших на месте преступления, на цокольный этаж не пустили: сначала охранники, а потом Стрелков, который после краткого разговора с Бехтиевым запретил осматривать таинственное помещение. Он спустился туда самолично в компании своего телохранителя и пробыл там весьма недолго. По официальной версии в этом зале находилась еще одна гостиная, где некоторым приглашенным удалось переждать нападение бандитов: когда началась потасовка, охранники просто заперли двери. Таким образом, пострадали только первый и второй этажи. Больше всего досталось интерьерам – налетчики угостили ломом все что попалось им под руку. Любопытно, что сами гости их почти не интересовали: обошлось без убийств, хотя и с серьезными увечьями. Из всего этого Игорь мог заключить, что мафия не хотела ссориться с Бехтиевым по-крупному и действительно собиралась только припугнуть его, а еще – что Стрелков с Бехтиевым кореша и что «чупа-чупс» наверняка теперь озаботится вопросом безопасности своего приятеля. Возможно, Федор Иванович был не так уж и не прав, когда убеждал Грома больше не вмешиваться в это дело. И все же Игорь не был бы самим собой, если бы отступил так просто. Сильно задержавшись на работе, он изучил все что сумел найти про Бехтиева и в конце концов вышел на инцидент с покупкой здания. Это дельце бизнесмен провернул весьма ловко: СМИ возмущались всего пару недель, и всеобщий пыл остудил сам губернатор. Он заявил, что в ближайшие годы у Петербурга не будет денег на реставрацию, а частный собственник, напротив, готов заняться этой проблемой. В дальнейшем он, конечно же, согласен любезно предоставить городу возможность выкупить историческое здание. Игорь не сомневался в том, что общественность в это, как всегда, не поверила – но, как всегда, отреагировала слабо и больше тему не поднимала. Однако интереснее всего в этой истории оказалось другое: почти все СМИ в один голос цитировали довольно резкое высказывание одной личности, чересчур хорошо известной Грому с недавних пор, – а именно Сергея Разумовского. Тот сравнивал поступок Бехтиева с откровенным воровством и намекал на то, что Петербургу нужен человек, который будет судить за такое по всей справедливости. «По всей справедливости, значит», – мысленно обратился к нему Игорь. Косвенная связь Разумовского с жертвой Чумного Доктора, обнаруженная уже в третий раз, не мола быть случайностью. И все же если под птичьей маской действительно скрывался Разумовский, то как объяснить его поведение в клубе, когда он полез вести переговоры? Там, на лестнице, второй налетчик проломил бы ему череп не задумываясь, не попади Гром в бандита стаканом. Доктор просчитывал все досконально, а в «Золотом Драконе» было слишком много случайностей. И не было Олега Волкова, который почему-то в тот вечер отсутствовал подле Разумовского и жизнь ему не спасал. По всему выходило, что Игорю опять придется разговаривать с ним. Однако на этот раз требовалась несколько иная, отличная от предыдущих тактика. В перерыве Гром сходил попить кофе с Димой и заказал для Юли букет с доставкой. «Нокиа», уже дышавшая на ладан, теперь еле-еле справлялась даже со звонками. Игорь понимал, что ей осталось недолго, – и все-таки не мог представить себе, как будет пользоваться другим телефоном. О смартфоне он не хотел и слышать, а новые кнопочные казались ему напичканными излишним функционалом. Поэтому Игорь мысленно уговаривал «нокию» продержаться еще немного и каждый раз откладывал решение этого вопроса. Где-то на задворках его сознания уже поселилось нехорошее предчувствие, что телефон отдаст концы в самый ответственный момент. Несмотря на мучения «нокии», Гром все же сделал еще один звонок – с привычной неохотой он набрал Разумовского. Тот ответил довольно быстро и согласился встретиться прямо сегодня. Правда, как объяснил Разумовский, до самого вечера у него дела в городе, поэтому лучше будет, если они пересекутся на нейтральной территории – например, в библиотеке, где мало народу и некому глазеть на «великого создателя “Вместе”». Филиал Маяковки на Большеохтинском как раз работает до десяти, туда пускают без читательского билета да и вообще без лишних вопросов. Игорю это предложение показалось забавным – кто бы мог подумать, что Разумовский обладает такими познаниями относительно питерских библиотек. Но вообще-то идея и впрямь была неплохая, поэтому Гром договорился на половину восьмого и вернулся к текущему делу об автоугоне. У Игоря снова был план. Еще пару недель назад он обозначил на карте места кражи иномарок, а потом съездил и осмотрел их все, включая прилежащие улицы и дворы. Оказалось, что преступники практически всегда выбирали наиболее «уязвимые» машины, припаркованные недалеко от выездов на малооживленные улицы. Они курсировали между тремя районами, уменьшая таким образом шансы полиции вычислить следующую жертву заранее. Имевшиеся в распоряжении Грома материалы не помогали никак, а значит, пришло время для военной хитрости. Осведомитель Игоря – и по совместительству горемычный владелец разбитой при налете на клуб машины, – а именно Игнат Бустер, который обитал с братвой в районе Сенного Рынка, должен был стать в этом деле главным помощником. Услышав такое заявление от Грома и узрев, что стало с его новой машиной, Игнат сильно заупрямился, однако делать было нечего – в спорах с Игорем он не выигрывал еще ни разу. Под давлением Грома он вынужден был согласиться отремонтировать и перекрасить свою тачку – с той только целью, чтобы она стала приманкой для угонщиков. Кроме прочего Игнат обещался достать Грому жучок и несколько GSM-маяков: родная система защиты автомобиля, явно ворованного, была снята еще до того, как он попал к Бустеру. Все было просто: новенькую по виду иномарку с отслеживающими устройствами начнут парковать в одном из мест, где ее проще всего заметить бандитам. Если повезет, через некоторое время преступники заглотят наживку и попытаются угнать машину. Игорь и опера, которые будут постоянно проверять местонахождение автомобиля, сумеют их отследить и поймать. Форсмажоров тут, конечно, не избежать, но вероятность того, что автомобиль опять серьезно пострадает, весьма небольшая. В результате полиция раскроет дело, а Игнат получит обратно свою тачку, оснащенную противоугонной артиллерией, и честное пионерское Грома не приставать к нему до февраля месяца. Правда, на данный момент реализация гениального плана только-только началась, и после звонка Разумовскому Игорь принялся снова выбирать модели жучков и маяков. Дима, который подошел к нему что-то узнать, несколько секунд разглядывал Грома с неприкрытым любопытством. В девятнадцать двадцать Игорь уже подходил к зданию «Охты-8». На улице стоял холод и темнота, редкие прохожие спешили по домам, зато ветра и мокрого снега сегодня в виде исключения не было. Практически напротив огромных панорамных окон библиотеки остановилась машина, а около нее – двое. Гром поначалу не узнал во мраке Разумовского, который опять был в толстовке с капюшоном, зато Волков в неизменно черном одеянии, едва ли не сливавшийся с темнотой, почему-то сразу бросился ему в глаза. Они разговаривали негромко, но обрывок их беседы все равно долетел до Игоря. – Тебя уже допрашивал лысый черт после клуба. Что, мало? – спросил Волков жестко. Грому этот тип, конечно, не нравился, однако в том, что Стрелков – лысый черт, Игорь был с ним полностью солидарен. – Причем здесь это? – возразил Разумовский с некоторым возмущением. Он наверняка мог бы придумать в ответ что-то лучше и остроумнее, но почему-то не придумал. Видимо, снова давала знать о себе та странная и неожиданная неловкость, которую Игорь замечал уже несколько раз. – Если ты будешь лезть не в свое дело, – продолжал Волков, не меняя тона, – будут проблемы. Для телохранителя, как и для старого друга, он разговаривал слишком дерзко. Игорь мог предположить, что Волков, имевший далеко не низкий военный чин и теперь формально сделавшийся подчиненным своего собственного товарища, вежливую субординацию просто не выносил. – Олег, жди в машине, – сказал Разумовский, явно не желая спорить. В этот момент он как раз обернулся, заметил Игоря и, не дожидаясь какой-либо реакции, просто направился к дверям библиотеки. «Угрожаешь нанимателю? Как интересно», – подумал Игорь и последовал за Разумовским. Где-то позади хлопнула дверца автомобиля. В новенький зал в стиле хайтек Гром с Разумовским зашли вместе. Библиотекарша лет тридцати, сидевшая за стойкой информации, окинула их умеренно изумленным взглядом, но все же поздоровалась и предложила Игорю повесить куртку и кепку на вешалку. Разумовский, который неохотно стянул капюшон, вызвал у нее гораздо большее оживление: она произнесла несколько стандартных фраз, чтобы сориентировать посетителей, а потом, немного смутившись, осторожно попросила автограф у «самого известного программиста Санкт-Петербурга». Гром наблюдал с потаенным весельем, как Разумовский без слов приблизился к стойке и действительно расписался на предложенной бумажке. – Пожалуйста, – сказал он с каким-то тошнотворным дружелюбием. Если бы Игорь не видел его перевоплощений, то решил бы, что он и впрямь такой простой, милый и отзывчивый. – Спасибо! – тихонько поблагодарила девушка и заулыбалась в ответ. Путь был свободен. До закрытия оставалось около двух часов, и новенькие читальные залы, иногда казавшиеся Игорю едва ли не стерильно белыми, уже пустовали. Кое-где попадались молодые ребята, уткнувшиеся в ноутбуки или рассматривавшие стеллажи в поисках чего-нибудь интересного, но все они не обращали на вновь пришедших никакого внимания. Разумовский ловко протиснулся в самый угол, который явно не просматривался с улицы, и сел за небольшой стол. Игорь опустился на сиденье напротив и внимательно посмотрел на Разумовского. С каждым разом их общение все больше и больше напоминало ему какой-то абсурд. – Дело касается жертв Чумного Доктора, – начал Гром издалека. Разумовский, судя по его поведению, явно не хотел оставаться главным подозреваемым Игоря. Он хотел, чтобы Гром ему верил, и это нужно было использовать. – И как я могу помочь? – спросил Разумовский негромко. Бросив взгляд через плечо, он снова натянул капюшон – видимо, все-таки опасался привлечь внимание. – Почти со всеми этими людьми ты встречался лично, при свидетелях, – продолжал Игорь. – Я прав? – С Гречкиным я вообще не знаком, – ответил Разумовский несколько настороженно. Он пока не совсем понимал, к чему клонит собеседник. – Хорошо, – согласился Гром. – По крайней мере две жертвы Доктора общались с тобой на людях, и по крайней мере с тремя из них у тебя был конфликт. – Хочешь сказать, кто-то собирается меня подставить? – спросил Разумовский с некоторым удивлением. – Не исключено, – предположил Игорь. – Давай по порядку. Что насчет Гречкина все-таки? – Ммм… – протянул Разумовский и устало потер ладонями лицо. Некоторое время он молчал, очевидно, пытаясь вспомнить подробности своей светской жизни. – Не помню, – сказал он наконец и покачал головой. – Пару раз видел на мероприятиях его отца. Может, и этот был где-то рядом. – Ладно, – продолжал Гром. – Исаева? – Про нее ты уже знаешь, – отвечал Разумовский с некоторой неловкостью. Кажется, в прошлый раз он говорил об этой женщине с безразличным сарказмом и злой издевкой, разве не так? – На этом банкете ты был один? – спросил Игорь, намекая на Волкова. – Один. Ну, кроме Олега, разумеется. Ага. Значит, телохранитель сопровождал Разумовского довольно часто. Уж если кто-то и знал про сцену с Исаевой, то наверняка именно Волков. – Идем дальше, – согласился Гром. – Почему ты отказался давать интервью на презентации «Вместе 2.0»? – А причем тут презентация? – спросил Разумовский. Взгляд у него при этом сделался какой-то странный. – Просто ответь, – настаивал Гром, в ответ глядя на него исподлобья. – Не мог, – уклончиво ответил Разумовский. – Мне стало нехорошо. – Что, вот так внезапно? – не поверил Игорь. – Да, – Разумовский кивнул. – Я собирался вернуться в офис, но не успел – меня догнали. Олег просто растолкал их со всей силы, а одному, особенно активному, почти врезал. Когда я попросил его быть помягче, он объяснил, что иногда без насилия не обойтись. – А ты как думаешь? – усмехнулся Гром. И опять кое в чем он был согласен с Волковым. – Простое насилие неэффективно, – улыбаясь, заметил Разумовский. – Олег считает, что я доиграюсь со своими публичными выступлениями. – Ну, если учесть, что не так давно ты критиковал Бехтиева, а теперь до него, как и до остальных троих, добрался Чумной Доктор… – возразил Игорь. – А почему ты решил, что это был Доктор? – поинтересовался Разумовский. – Неважно, – оборвал его Гром. – Не уходи от темы. Какие у вас терки с Бехтиевым? – Да никаких, – Разумовский пожал плечами. – Он украл здание у города, и мне это не понравилось. Но мы уладили все разногласия. – То есть разногласия у вас были? – уточнил Игорь, внимательно глядя на Разумовского. – Немного обоюдной критики, – осторожно признал тот. – Ничего серьезного. – То есть обвинения в воровстве – это, по-твоему, не серьезно? – спросил Гром с усмешкой. – Об этом говорят неделю и окончательно забывают через месяц, – сказал Разумовский. В общем-то, он был прав: мир жаждал сенсаций, и не особенно громкие случаи быстро погребались под толщей таких же новых. – Что именно Бехтиев говорил про тебя? – продолжал Игорь. – Что я сопляк, лезу не в свое дело, ничего не понимаю, – ответил Разумовский с некоторым равнодушием. – Все как обычно. – Ладно, что получается, – подытожил Гром. – С Гречкиным ты не знаком, про Исаеву знаете только вы с Олегом, Самохвалова вы не знаете вообще, но Олег пытался его побить, а с Бехтиевым вы «немного» поспорили, что получило огласку в прессе. – Все так. – Теперь насчет Олега. У меня к нему пара вопросов. Разумовский покачал головой. – Он не будет с тобой разговаривать. Скажем так, ты ему сильно не нравишься. – Весомый аргумент, – хмыкнул Гром. – Игорь, послушай, – вдруг начал Разумовский серьезным тоном. – Чумной Доктор может быть опасен. – И придет за тобой? – усмехнулся Гром. – Да. То есть возможно, – Разумовский несколько стушевался. Похоже, сцена в лифте запомнилась не только Игорю. – Я знаю, сейчас этим занимается твой коллега, и… – И поэтому ты отказался показывать мне шею, когда я тебя попросил, – вдруг оборвал Разумовского Гром. – Я отказался потому, что моя шея здесь не при чем, – возразил на это Разумовский. – Ты ничего не объяснил мне. – Следствие не должно ничего объяснять, – парировал Игорь. – Ты сам на это согласился. Разумовский замолчал. Спорить с очевидными вещами было бесполезно. – Так что с Олегом? – продолжал настаивать Гром. – Поговорю с ним? – скептически предложил Разумовский. – Но сам понимаешь… – Обещать ничего не можешь, – усмехнулся Игорь. – Ладно. Спасибо. – Он встал. – Пошли, что ли? – Пошли, – согласился Разумовский. Он тоже встал, и вместе они направились к выходу. Пока Игорь надевал куртку, Разумовский ждал у дверей – так, словно собирался его провожать. Библиотекарша из-за своей стойки осторожно поглядывала на них. Наконец, сказав «До свидания», они преодолели стеклянные двери и оказались на холодной улице. Разумовский остановился на крыльце и повернулся к Игорю. – Я тебе доверяю, – вдруг произнес он. И, не оглядываясь, быстрым шагом направился к машине. Дел оказалось невпроворот – Игнатова машина, рабочие моменты, Юля, дом, бокс, разъезды по городу, оставшееся время на сон и еду. Приближался декабрь, первые заморозки, как и бюрократический маразм, крепчали, а серьезных подвижек было маловато. Причастность Доктора к налету на клуб все еще оставалась под вопросом, Стрелков несколько раз давал интервью и что-то все-таки «расследовал», а Игорь между тем сидел со своими угонщиками. Он знал, что Доктор появится снова, и старательно пытался избавиться от этой навязчивой мысли – однако получалось не очень-то хорошо. Судя по расчетам Грома, пресловутую птицу следовало ждать в начале декабря – и в том же самом месте, где ее уже ждали раньше. Приглашение в клуб было обманкой лишь наполовину: Доктор отвлекал внимание Стрелкова и, судя по всему, наоборот привлекал внимание Игоря. Он сделал ложный ход, чтобы вывести из партии незваных игроков. А еще пытался играть с Громом в поддавки, как с ребенком. Игоря, естественно, такой расклад не устраивал. Но он пока не знал, куда и как походить. Две бумажки, Разумовский и Волков – вот и все, что сейчас у него было на Доктора. Впрочем, Волков из этого списка частично исключался: Гром даже попробовал ему позвонить и у них даже состоялся разговор, который длился меньше минуты и проходил в предсказуемо недружелюбных тонах. Порой Игорю начинало казаться, что он ищет вообще не там. Что он слишком зациклился, что нужно расширить круг подозреваемых. Чумным Доктором мог оказаться кто-то совершенно неожиданный, вероятно, кто-то из высших кругов, задумавший на фоне беспорядков избавиться от конкурентов или повлиять на те или иные решения властей. У богатых много причуд, и чем больше денег, тем более изощренными эти причуды бывают. Но почему тогда Доктор прицепился именно к Игорю? Если бы его хотели убрать, то сделали бы это еще давно. Если подставить – тоже. Оставалось слишком много вопросов, на которые все еще не было ответов. Однако если дело Доктора пока не сдвигалось с мертвой точки, то с делом угонщиков Грому везло больше. Иномарка, наконец, была отремонтирована, «прокачана», как выразился Бустер, и готова к операции. Игорь назначил себе в помощники уже проверенных Зайцеву с Цветковым – вместе с ним они должны были следить за машиной. Ну а роль жертвы, парковавшей автомобиль недалеко от железнодорожной станции в Смольнинском округе, исполнял сотрудник, который имел неосторожность жить поблизости. Угонщики выходили на охоту поздним вечером или ночью, поэтому Гром и его команда задерживались в участке допоздна. Кто-нибудь из них всегда проверял оповещения маяков и местоположение иномарки. Судьбоносный день настал в последнюю среду ноября. Стрелка настенных часов медленно двигалась к полуночи, Ксюша с Костей тихо спорили где-то на периферии, а Игорь едва не задремывал у компьютера. Ему действительно очень хотелось спать, но в этом он не признался бы даже самому себе. Невдалеке завибрировал чей-то телефон. Громкое «Сработало!» мигом прогнало всю дремоту. – Едем! – быстро скомандовал Гром, резко вставая со стула и хватая куртку. На Дворцовой набережной они были уже через пять минут. Судя по данным маяка, авто Бустера двигалось по маленькому переулку и осторожно свернуло на улицу побольше. Преступники сначала ехали не спеша, чтобы не привлекать лишнего внимания. Времени оставалось в обрез, но Игорь намеревался догнать похитителей хотя бы у моста Александра Невского. Зайцева уже вызывала подмогу из Смольнинского на перехват. В поздний час улицы были свободнее, однако успеха это не гарантировало. Гром с ребятами сократили угол и почти выбрались на широкий проспект, когда иномарка, преодолев пару улочек, оказалась на финишной прямой к Невскому. До моста ей оставалась всего одна улица и кусочек проспекта. – Поднажми! – велел Игорь Цветкову. Ксюша протянула ему рупор с заднего сидения. Насколько позволяла скорость, они помчались по Литейному и свернули на Невский. У площади Восстания их и угонщиков разделяло каких-то 700 метров. Превосходно! На подъездах к мосту впереди замаячил белый корпус ворованной машины. Игорь опустил стекло. – «Ауди» А774УМ, остановитесь, полиция! Повторяю: остановитесь! – заорал Гром в рупор. «Ауди», разумеется, только прибавила ходу. Пролетев через мост, она круто повернула и погнала по проспекту недалеко от набережной. Костя, подгоняемый Игорем, давил на газ. Полиция не отставала. – «Ауди» А774УМ, – снова крикнул Гром, высовываясь из окна, – остановитесь! Иномарка ускорилась. Ледяной ветер бил прямо в лицо. Рация Зайцевой что-то шипела на заднем сиденье. – Ребята у Обводного! – громко сообщила Ксюша. Вторая машина все-таки спешила к ним на помощь. Под вопли сирены бандиты удирали от них по пустынному проспекту. И вдруг резко свернули в объездной карман, громко взвизгнув тормозами. Костя выругался, не успев за ними, но быстро сориентировался и проехал до поворота. Датчик все еще работал исправно, а значит, шансов оторваться у преступников не было. Вслед за «Ауди» они понеслись вглубь района, вдоль спящих домов. Раз – и маленькая улица обернулась проспектом. Игорь посмотрел на карту. Впереди был еще один мост – Володарский. Он вел как раз в Невскую заставу – место, где начиналось дело угонщиков. Нужно было действовать быстро, пока не подоспели районные кореша. До моста оставалось всего ничего, когда из окна иномарки высунулся человек. Первая пуля врезалась в лобовое стекло. «Сволочь», – пронеслось у Игоря в голове. Он выхватил табельный пистолет, и еще две пули просвистели мимо. Костя резко взял влево, не давая бандиту стрелять. Едва не сбив одинокого пешехода, обе машины вылетели на мост. Гром дал ответный залп: он целился в шины, но не попал. Гонка продолжалась уже на той стороне реки. «Думай!» – быстро приказал себе Игорь. Рядом железная дорога. Есть заброшки и старые склады. Две станции – налево и направо. По шоссе налево тупик. Значит, направо. – Готовься направо! – скомандовал Игорь Косте. И через две улицы они круто свернули за иномаркой и понеслись вдоль огромного грязного пруда. «Сейчас», – решил Игорь. И, высунувшись из окна, выстрелил снова. Раздался оглушительный грохот. «Ауди» против воли рвануло в сторону, закрутило, отнесло на широкую обочину. Костя притормозил напротив метрах в десяти. Как только разблокировались дверцы, Гром, держа пистолет наготове, устремился к иномарке. Первым из-за белого корпуса показался тот, что стрелял. Не теряя ни секунды, Игорь выстрелил ему в плечо. Судя по воплю, бандит получил что заслужил. Из второй дверцы показался водила. Он целился сразу в Игоря, однако сделать ничего не успел – в него уже попали Костя или Ксюша. Гром между тем добрался до «Ауди». Первый угонщик вынырнул сбоку. Он хотел стрелять в упор, но Игорь просто выбил у него пистолет. Бандит опешил на мгновение, ринулся было в рукопашную – и получил резкий удар ногой в живот. С задушенным хрипом он повалился на мерзлую землю. Гром отпихнул его оружие в сторону. И вдруг сзади что-то треснуло майора по ногам и пояснице. Игорь не успел отреагировать. Острая внезапная боль пронзила правое плечо. Хрипло взвыв от неожиданности, Гром обернулся. Рядом с распахнутой задней дверцей материализовалась бандитская девица. В руке у нее блеснул какой-то предмет. «Нож», – догадался Игорь. – Стоять! – крикнула выбежавшая с другой стороны Зайцева и сделала предупреждающий выстрел. Девица от неожиданности выронила оружие, а Гром быстро вернулся к упавшему бандиту. Тот удирал в сторону железной дороги. Держа пистолет одной рукой, Игорь подстрелил ему ногу. Под вой сирены к ним уже подъезжала вторая полицейская машина. Им очень повезло, что кореша угонщиков так и не появились. С помощью подоспевших коллег бандитов и девицу довольно быстро повязали. Для «Ауди» вызвали эвакуатор, а Игорь наконец обратил внимание на свое плечо. Кофта в этом месте была липкой и мокрой, но в целом крови оказалось не то чтобы очень много – видали и похуже. Воспользовавшись полицейской аптечкой, Гром обработал рану, а Ксюша помогла ему наложить повязку. Больше всего Игорь жалел о безнадежно испорченной куртке – на темной коже четко выделялась дырка от пореза. Заметив, с каким выражением товарищ майор рассматривает куртку, Зайцева неодобрительно покачала головой. Несколько минут они молча стояли и глядели на машину, где сидели задержанные. – Как достать улики, которых нет? – вдруг спросил Игорь. Чумной Доктор, вопреки всем обстоятельствам, крутился у него в мыслях даже сейчас. – В смысле «как»? – удивилась Ксюша. – Никак, ясно же. – Да я не об этом, – возразил Гром. – Они должны быть, но их нет. – Игорь, – Зайцева покосилась на него с подозрением, – ты сколько часов спишь? – Достаточно, – усмехнулся в ответ Гром. – Так что думаешь? – Ну… Сложный вопрос, – Ксюша пожала плечами. – Зависит от ситуации. А вообще, чтобы спрятать, положи на видное место. Игорь вспомнил Разумовского. На «видное место», значит. Вот если бы залезть в его «гнездо» на вершине башни, осмотреть офис… Гром поглядел на свою руку. Было больно и тяжело ею двигать, однако судя по умеренному кровотечению пострадали не крупные сосуды, а только мелкие и мышца. Где-то на подкорке сознания бился импульс здравого смысла: «Надо в травму», но было поздно. У Игоря уже созрела идея. – Может, оставим их до утра в участке? – вновь подала голос Зайцева, кивая на машину с преступниками. Подошедший к ним Цветков выглядел усталым и, очевидно, разделял Ксюшино мнение. Часы показывали два ночи. – Оставим, – согласился Гром, доставая из кармана «нокию». Поначалу она не реагировала вовсе, однако потом все-таки открыла список вызовов. Игорь набрал Разумовского. – Игорь? – послышался голос в трубке. – Что слу… Значит, он все-таки не спал. – Привет, – оборвал его Гром на полуслове. – Дома? Я зайду? – Ну да, – подтвердил Разумовский. – Да, заходи, а что… И в этот самый момент связь прервалась. Игорь отнял «нокию» от уха. В свете уличного фонаря экран ее был мертвенно-серым. Нажатие кнопок и даже вытаскивание аккумулятора не помогло. Проклятый телефон вырубился совсем. – Ксюш, можно с твоего такси вызвать? – обратился к Зайцевой Гром. Ксюша что-то нажала в смартфоне. Они с Цветковым загадочно переглянулись. – Игорь, тебя подвезти? – спросил Костя. – Не надо, – Гром покачал головой и взял протянутый ему телефон. Когда он назвал в качестве адреса улицу Кораблестроителей на Васильевском, ребята переглянулись снова. – А как же твое плечо? – возразила Зайцева. – Езжайте! – Игорь махнул здоровой рукой и быстрым шагом направился в сторону проспекта. До скоростного диаметра оттуда было гораздо ближе, чем с крошечной улицы около железной дороги. При входе в башню Игоря встретил суровый охранник, который пропустил его только после краткого представления и предъявления документов. В стеклянном вестибюле было темно, пустынно и как-то неуютно. Только сейчас Гром заметил, каким неприветливым становилось здание «Вместе» в ночные часы. Или, может, все дело было в том, что Игорю здесь просто не нравилось? Слишком много прозрачных, проницаемых поверхностей, всюду отражения людей и предметов… Гром зажмурился и тряхнул головой. Кажется, ему действительно надо спать больше. Проследовав уже привычным маршрутом, Игорь очутился у входа в знакомый офис. Он был готов рискнуть и привести свой безумный план в исполнение. Разумовский, кажется, делал вид, что хочет помогать. Заявил даже, что доверяет, билеты вон им с Юлей достал. А значит, не мог отказать в помощи с кровоточащей раной. Повязку Игорь снял еще в такси – так было надо. По легенде он попал в небольшую разборку и отделался, в сущности, царапиной, однако перевязка все-таки требовалась. Где ближайшая травма, он не в курсе, телефон сдох, а до дома ехать прилично. Разумовский не был идиотом и мог его раскусить, но придраться здесь было не к чему – не может же он просто выгнать Игоря, если уже пригласил его. Большинство людей хранит аптечку где-нибудь в ванной или на кухне, камеры в офисе, скорее всего, ночью отключены – мало ли чем занят в одиночестве владелец, – Марго, по наблюдениям Грома, была активна только там, где есть специальные устройства, и реагировала только на команды создателя. Так что шанс хотя бы наскоро осмотреть рабочий стол наверняка представится. Да и вообще, судя по образу жизни Разумовского, едва ли у него найдется даже упаковка пластырей – скорее уж, будут таблетки от похмелья и головной боли. Таким образом, Игорь сумеет осмотреть хотя бы одну или даже две комнаты – и, возможно, что-нибудь найти. Итак, Гром толкнул здоровой рукой стеклянную дверь и зашел внутрь. Разумовский в спортивных брюках и футболке – спасибо, что не в дурацком халате! – как раз выходил из соседней комнаты. Но увидев, кто пришел, вдруг остановился. – Есть бинт? – спросил Игорь в лоб. – Бинт? – переспросил Разумовский. Гром молча стащил с правого плеча рукав куртки. – Погоди, сейчас поищу, – мигом сообразил Разумовский и, развернувшись, снова скрылся за дверью. Отлично. Даже обошлось без прелюдий. Кое-как стянув куртку и бросив ее на диван, Игорь подвернул рукав, создавая подобие фиксации места пореза. И тут же, не теряя времени зря, подошел к рабочему столу. Бросив взгляд направо, он заметил, что плазменные панели неактивны – а это значило, что Марго с большой вероятностью никак не отреагирует на его действия. Игорь твердо помнил, что в столе был хотя бы один ящик – Разумовский искал в нем ручку с бумажкой в их первую встречу. И действительно: с правой стороны ящиков обнаружилось целых два. Игорь открыл первый и принялся изучать немногочисленное содержимое. Стикеры, одна ручка – та самая, кажется, – несколько цветных скрепок. В общем, ничего интересного. Во втором отделении хранились распечатки документов. Гром бросил осторожный взгляд в сторону двери, прислушался. А потом вытащил всю небольшую стопку и начал листать. Для левой руки без помощи правой это была не самая простая задача, и все же Игорь старался как мог. Бумаги представляли собой отчеты менеджеров и админов, статистику, мониторинг сети – в том числе и недавние сводки по удалению материалов Чумного Доктора, – кое-какую крупную бухгалтерию. Среди всего этого разнообразия Грому вдруг попался на глаза контракт с иностранной фирмой Holt International. Он был на английском и, насколько мог судить Игорь со своим уровнем языка, касался закупки неких «деталей». Соблазн утащить документ и как следует его прошерстить был велик, но эта затея была слишком рискованной. Перечитав напоследок название фирмы, Игорь возвратил все назад и закрыл ящик. Теперь его вниманием завладел интерактивный стол. На свой страх и риск Гром коснулся пальцем сенсорной панели. Никакого предупредительного звука или голоса Марго не прозвучало, однако путь сюда ему был закрыт – стояла блокировка отпечатками. Разумовский, как ни странно, все еще не вернулся, поэтому Игорь направился от стола к сенсорным панелям. Не обнаружив ничего интересного, он двинулся дальше, вдоль застекленных барельефов, быстро прошел мимо окон и встал напротив «Рождения Венеры». «Венера» казалась подозрительной и могла бы скрывать тайник. Глупо, как в шпионских фильмах, конечно, но вдруг? Гром опустил ладонь, осторожно провел пальцами по нижней раме и… Ничего не обнаружил. Подняв взгляд на длинноволосую богиню, он испытал нечто похожее на разочарование. – Игорь? Гром обернулся на звук голоса. Разумовский стоял с пустыми руками и смотрел на него. – Ничего нет, – выдал он наконец. – Я гляну в зоне отдыха, тут недалеко. Иди пока в ванную, за дверью и налево. «И чего ж ты сразу в ванную не предложил?» – подумал Игорь. Растерялся? А может, подыграл? Лицо Разумовского не выражало какой-либо неприязни или скрытого веселья. Оно снова было каким-то… странным. – Спасибо, – согласился Гром. Разумовский бросил взгляд на его плечо, кивнул и вышел из офиса. Игорь отправился дальше. Из светлой рабочей комнаты он попал в полутемное помещение, а из него – прямиком в ванную. Первым делом он вымыл руки и стер кровь. Рукав он пока решил не поднимать – набухшая ткань покраснела и частично прилипла к бицепсу. Вернувшись в предыдущую комнату, Гром осмотрелся. Приглушенный свет мягко ложился на мраморно-белый со свинцовым гарнитур и стойку с высокими стульями – здесь была кухня. Шкафчиков оказалось мало, и кроме посуды, упаковок с овсянкой и прочих мелких продуктов Гром не нашел ничего. В холодильнике обитали фрукты и пачка молока. На спинке стула висел пресловутый халат, а перед ним на стойке красовался натюрморт из винограда, стакана с прозрачной жидкостью, пустого фрагмента таблеточного блистера с единственной уцелевшей буквой «м», скомканных фантиков и очков. Изучив все это, Игорь прошел к окнам, вглубь комнаты. Здесь оказалась еще одна дверь – но не стеклянная, как остальные, а деревянная. Гром несколько раз подергал ручку, однако та не поддавалась – заперто. С досадой Игорь огляделся в поисках ключа. Вероятнее всего, Разумовский просто взял его с собой. Делать было нечего – пришлось снова идти в ванную. На полке под зеркалом стояли одеколоны, подставка с щеткой и пастой, пустая мыльница и дозатор. В шкафчике разместились несколько флаконов и предметы для бритья. Еще здесь было полотенце, висевшее на одном из крючков, и чугунная ванна, на краю которой остались забыты наручные часы. Игорь повертел их в руке и положил на место. Вернувшись к раковине, он включил воду, чтобы опять подтереть сочившуюся кровь, и наклонился вперед. И вдруг при ближайшем рассмотрении заметил на дне подставки для щеток что-то белое и маленькое. Оно было придавлено тюбиком пасты, и Грому пришлось постараться, чтобы извлечь на свет божий скомканную бумажку. Положив находку на угол раковины, Игорь, действуя одной рукой, с трудом развернул ее. И прочел одну-единственную короткую надпись: «Мы с тобой поладим».