Psychological trauma is a disease of powerlessness.

— Только не передавайте ему вещи: скрепки, ручки…всё, что может навредить! — говорил доктор Зик Йегер, шагая по коридору и рассказывая стажёру правила, которые могут её спасти. Девушка не могла сказать, что её всё это напрягало, но страх не пропадал. Она оделась, пытаясь показать в одежде её деловитость. Тёмно-синяя юбка, доходящая до колен, блузка с длинными рукавами и воротником нежно-бежевого цвета, пиджак в синюю клетку, на котором висит бейджик — разве не похоже, что она спецагент? Чувствуя себя в безопасности, она считала минуты, чтобы понять, когда это чувство закончится. Руки дрожали всё сильнее и еле держали нужные бумаги. Чтобы разогнать дрожь в пальцах, она брала то в правую руку, то в левую папку. От последних маневров у неё заболели кисти. Внезапно стало тихо. Тишина была слишком длительной, и пауза становилась невыносимой. Она посмотрела на часы. На них было 11:00 am. Рука по-прежнему держала папку с документами. Она сжала её покрепче и вспомнила о своём задании. Дальше Зик не шёл, теперь ей предстоит только один путь — вперёд.        Когда Йегер ушёл, она перевела дыхание и покосилась в сторону. Для неё специально не поленились поставить стул, чтобы она могла удобно работать. Придерживаясь только правой стороны — как ей и сказали — она увидела двух сумасшедших. Один прошептал ей что-то пошлое, из-за чего она покраснела и нахмурилась. Одна камера была без решеток — вместо каких-то прутьев было пуленепробиваемое стекло, которое было с дырками, размером с кулак, наверху. Это было для того, чтобы внутрь попадал воздух. В отличие от остальных темниц, там был свет и было довольно чисто, — было ясно, что потратили на это всё немало денег, ради такого опасного человека. Двое психов не сводили с неё глаз, и она подумала, что это, наверное, из-за «недостатка любви». Может быть, именно в этом и была причина её прибытия? Леви не видел женщин уже 6 лет и поэтому её отправили за помощью к нему, чтобы он голодным взглядом раздевал такую очаровательную куколку, как она. А потом, соблазнив, заставит её освободить его от этих стен, чтобы трахать, пока она будет испытывать муки ада. Если эта мысль показалась ей «смешной», то она знала, что ухмылка мгновенно сошла с её лица, когда она встала напротив его камеры.       Мужчина крепкого телосложения смотрел вперёд, как будто разглядывая стену невидящим взглядом. Он словно манекен в витрине, на который со всех сторон направлены десятки любопытных глаз. Его тёмные волосы немного двигались, когда он делал медленные движения головой вверх-вниз, при этом, скрестив руки на груди. Ханджи стало не по себе и она была готова уйти, потому что нарастающее напряжение ей не очень-то и нравилось. Но мужчина вдруг повернул к ней лицо и та удивилась — она никогда не видела раньше этого человека, но почему-то запомнила его на всю жизнь. Мешки под глазами и морщинки делали его старше лет на десять. У него были голубые глаза- водянистые и грустные. Он не улыбался, скорее ухмылялся, когда смотрел на нее, и, казалось, не обращал особого внимания, но Ханджи чувствовала, что это впечатление обманчиво. Она не понимала, что именно он хочет от нее, но ей почему-то стало страшно. И она чуть повернулась вбок, словно почувствовав прикосновение его руки. Его глаза сверкнули, и он словно одним взглядом сказал: «Давай для начала познакомимся». Но он ничего не произнес: Зоэ просто хочет оправдать его сияющие глаза, которые пристально на неё смотрят. Что это за комната? Откуда тут этот мужчина? И почему он так странно одет? Ах, да, он ведь заключенный. Зоэ сходила с ума и не понимала, что ей делать, она стояла к нему лицом и разглядывала во всей красе.       Внезапно он заставил её содрогнуться и оставить всю свою суету. Его голос вывел Ханджи из транса, который превратился в гипноз. — Добрый день. — сказал Аккерман, поворачиваясь к ней полностью и не сводя с неё глаз. Лицо было расслабленным, что, видимо, должно было означать дружелюбие и понимание, если бы он не был в камере. Ханджи молчала, и Аккерману, как ей показалось, тишина не понравилась, он смутился. — Доктор Аккерман, я Ханджи Зоэ. — сказала та уверенно, несмотря на своё беспокойство. — Поговорим? — Вас прислал ко мне Эрвин Смит, да? — спросил с каменным выражением лица Леви, ухмыляясь вперемешку, осматривая Зоэ. Ханджи краешком губ изобразила лёгкую улыбку и ответила: — Вы правы. — Можно Ваше удостоверение? — спросил Аккерман, впервые за всё это время моргнув. Он, как змей, ощущал напряжённую атмосферу возле себя, издеваясь над бедной стажёркой. Она старалась не смотреть на него, вся сжавшись в комок, и делала вид, что играет с ним в гляделки. Она не знала, что Аккерман специально ждал этой секунды, чтобы надавить на неё. Было что-то по-мужски унизительное в его затее; он даже подумал, что Ханджи была бы не против сыграть с ним в его же игры. У неё не было опыта общения с серийными убийцами, и она не думала, что может с ними справиться. В её мыслях было то, что она не должна показаться нелепой перед гением. — Конечно. — посмотрев в сторону сказала девушка, доставая из кармана пиджака то, что ему нужно. — Чуть ближе… — произнёс с ноткой заинтересованности Леви, наклонив голову вправо и опустив, смотря на неё исподлобья. Ханджи медленно протянула руку, чтобы он увидел её удостоверение. — Ближе-е.       Зоэ, расширив глаза, не сомкнула веки, чтобы не пропустить каждое движение мужчины. Она не спеша пошла вперёд к стеклу камеры, нервничая и еле удерживая «паспорт», не отрывая взгляд с психопата. Тот тоже пошёл вперёд, но более широкими шагами. Оскалив зубы, он пошёл совсем медленно, так, что расстояние между ними можно было бы сравнить с быстрым шагом человека в скафандре. Вся его поза показывала, что он чувствует себя как «тигр, готовящийся к прыжку за добычей», и Зоэ могла только опасаться его. Они остановились. Что-то было в этих драматических движениях. Он словно бы ждал, что она предпримет какое-то резкое действие… Вздохнув, Леви посмотрел на удостоверение и у него на лице заиграла новая красочная улыбка. — Истекает через неделю. Вы не из ФБР, не так ли? — слышно и как бы бесстрастно, подмигнув Ханджи, что та не сразу это заметила. Она хмуро взглянула на него, будто бы хотела выместить на него всю злость. — Я ещё обучаюсь в Академии. — опустив удостоверение, она резко выдала свои эмоции, — подергивание глазом и быстрый взмах руки. — Эрвин Смит прислал ко мне ученицу? — не веря себе, Аккерман говорил это с наслаждением, пожирая взглядом каждое очертание её лица. Она как кукла - не шевелилась. Леви не мог в это поверить, и готов был протянуть руку и схватить её в охапку, чтобы шантажировать Смита. — Я — стажёр. — мягко выговорила Ханджи. В этот момент она почувствовала, как будто стоит перед ним совершенно голая. Она не знала, что с этим делать, но ей стало неловко. Тем не менее, она продолжала смотреть на него, стараясь не замечать своих голых ног, которые невозможно было прикрыть юбкой. — И мне нужен Ваш опыт. Возможно, Вы решите, готова ли я к этой работе или нет. — Ммм… Вы ловко выкручиваетесь, агент Зоэ. — ответил ей Леви, упираясь в стекло. Ханджи закрыла рот и туманно продолжила глядеть в его голубые глаза. Она почувствовала ком в горле и, чтобы избавиться от него, стала наблюдать за движениями его тела. Стараясь по возможности приблизиться к нему, она незаметно придвинулась к нему поближе. — Что ж, сядьте.       Ханджи поспешно задвигала телом и, стараясь не привлекать лишнего внимания, села тихо. Некоторое время она вообще ничего не слышала, не отводя глаз от Леви. Его ухмылка стала улыбкой. — Теперь, ответьте, что Вам сказал Фарлан — мой сосед, скорострельный Чёрч. Он зашипел… — сказал предложение Леви, словно оно его возбудило. — Что он сказал?       Ханджи покраснела, но, отбросив смущение, она уверенно ответила. — Я чую…твоё влагалище. — Ясно. Должен признать, я нет. — загадочно проговорил Аккерман, подняв голову вверх, начиная принюхиваться. — Лосьон Aloe Heat Lottion, иногда духи Juicy Couture, но не сегодня… — Леви оскалился, прожигая её взглядом. Ханджи решила сменить тему и перейти сразу к делу. — Вы не против посмотреть анкету? Я как раз… — Ох, нет-нет, мне это не нужно. — ответил Леви, садясь на стул. — Вы хотите таким способом втереться в доверие? Тц. Видать, у Смита совсем дела плохи, если он вербует на дело стажёров. Он сбился с ног в погоне за Кенни-Потрошителем. Интересно, а почему его прозвали именно так? — Он убивает проституток. И его имя было вырезано на животе одной из жертв, как будто метка. — Интересно, почему он это делает? Как Вы думаете, агент Зоэ? — Его…это возбуждает. — Нет. Почему-то меня нет. — Потому что Вы ели своих жертв.       Повисла тишина, в которой был слышен тяжёлый вздох Аккермана, успокаиваясь после этого серьёзного разговора. — Можно ли мне взглянуть? — спросил Аккерман, сделав пальцы в замок. Зоэ монотонно изобразила усталость и, открыв ящик, быстро засунула туда папку. Аккерман рассмотрел её и засмеялся. — Неужели, Вы правда думали, агент Зоэ, что ваша внешность кому-то нужна? Длинные ресницы, накаченные губы, косметика… Огорчу, мужчины любят умных женщин, а не тупых колхозниц. Нужна внутренняя красота, а не Ваша фальшивость. Даже Ваша одежда не похожа на деловой стиль. Купили его в Секонд-хенде, агент Зоэ? И Ваш акцент, Вы из Германии? Вы путаете слова с английскими, отчего получается картавый и ломающийся акцент. И кто Ваш отец? Грузчик, сварщик?       С каждым словом Зоэ напрягалась и была готова его застрелить, но она держалась. У неё не хватило сил, чтобы продолжить с ним разговор, поэтому она выхватила из этого ящика папку, и без страха и стыда ушла, оставив после себя ярый поток гнева. Продолжение следует...