Destination.

Глаза в лёгкой панике начинают искать, за что зацепиться, но всё твоё внимание по-прежнему приковано к серьёзному, возможно, даже слегка озлобленному, взгляду учителя. Хочется верить, что сегодня ты попадёшь домой целой и невредимой. Но эта вера с каждой секундой становится всё меньше и угасает окончательно, когда руки Айзавы упираются в стену с двух сторон от тебя, преграждая дорогу. В кабинете никого, и ты жалеешь, что не попросила кого-нибудь дождаться тебя хотя бы за дверью. Узкие зрачки внимательно изучают тебя с ног до головы, и по твоему телу пробегает волна мурашек. Оказывается, взгляд может пробуждать в тебе больше страха и волнения, чем очередной фильм ужасов или испытание на прочность нервов. И, помимо всего этого напряжения, ты ощущаешь некую неловкость, которая образовывается между вами. Которую, судя по всему, замечаешь и воспринимаешь только ты сама. Поэтому решаешься первой начать диалог в надежде, что тебя отпустят быстро. — Простите, Айзава-сенсей, но вы стоите слишком близко, — робость в твоём голосе почти подводит тебя, но каждое слово звучит чётко. — Я ничего не имею в виду, но, если не хотите отступить, хотя бы расскажите, что происходит. Его глаза недоверчиво сужаются, и ты сама собой начинаешь перебирать в голове всё, что могла натворить за последние несколько дней. Ведь не просто же так мужчина злился и вёл себя так, словно ожидал от тебя какого-то объяснения. Именно его же? Тебе кажется, что после произнесённых тобой слов, между вами немного сокращается расстояние. Ты сводишь это на свою рассеянность и невозможность адекватно сосредоточиться в подобном положении. В конце концов, вы находитесь в учебном кабинете, куда в любой момент мог зайти любой человек. А самое главное — тот, кто прекрасно знает их в лицо. Сотриголова никогда не был дураком, чтобы лишний раз рисковать своим и чужим положением ради личных прихотей и желаний. — Где ты была вчера вечером? Он, наконец, решается подать голос. И ты сразу жалеешь о том, что не попыталась убежать ещё в момент его просьбы остаться после уроков на небольшое количество времени. Его интонация не сулит ничего хорошего. Ты понимаешь, что в своей комнате окажешься ещё не скоро, и этот разговор, который вы затеваете, будет тяжёлым и выматывающим. Просто потому, что ты не знаешь, как объяснить взрослому мужчине, твоему учителю и дорогому тебе человеку о том, что ты вчера гуляла, можно даже сказать, шлялась, с подругами по разным клубам. Может, достаточно будет сказать, что отмечала день рождения Мины? Да, а потом попасть под домашний арест или, ещё чего хуже, под запрет выходить куда-то с этой своей озорной компанией. — Просто выходила на воздух, — спокойно отвечаешь ты, надеясь, что твои уши и щёки не начинают краснеть от сказанной лжи. Ведь раньше ты никогда ничего не скрывала от Шоты. — Что-то случилось? — На воздух, значит.. Разум в панике пытается отрицать все твои догадки о том, что скрывать-то, похоже, уже и нечего. Тогда откуда Айзава узнал? Честно говоря, ты практически не помнила вторую половину вечера, поэтому очень боялась, что успела натворить глупостей. Но плевать, даже если они случились. Главное, чтобы они не были как-либо связаны с твоим учителем, иначе объяснить свои поступки, совершенные в максимально нетрезвом состоянии, просто невозможно. — Не подскажете, мисс Т/и, — начинает говорить он спустя небольшую паузу молчания, специально делая акцент на твоём имени, — с каких пор воздух стал опьянять людей? Выходит, вы всё-таки столкнулись с ним. Оставалось понять, по какому сценарию пошли события дальше: терпимому или окончательно добивающему тебя. — Айзава-сенсей, я правда не хотела. Обещаю, что подобное больше не повторится! — начинаешь извиняться ты, но смотреть ему в глаза не выходит, поэтому уводишь взгляд в сторону. — Я не знаю, что на меня нашло вчера. — Любовь, — спокойно отвечает он, и уголки его губ немного поднимаются вверх. — Вы о чём? — Ты завалилась ко мне на порог, упала в ноги, когда я открыл дверь, а потом начала меня обнимать за колени и постоянно повторять, что любишь, — он почти скрывал лёгкую ухмылку, пересказывая это. — Поэтому, я полагаю, что вчера на тебя нашла любовь. Ты внимательно слушаешь каждое его слово, с которым твои плечи постепенно оседают вниз, а лицо краснеет всё больше и больше. Конечно, ты подозревала, что, будучи пьяной, можешь натворить дел, но не ожидала, что всё настолько плохо. Голова начинает казаться тебе чересчур тяжёлой, и соображать после услышанного становится невыносимо трудно. Ты начинаешь перебирать все возможные варианты того, как сгладить ваш разговор и исправить ситуацию. — Я.. эм.. Айзава-сенсей.. — предложения никак не хотят нормально формироваться, и ты смущённо смотришь куда-то вниз, лишь бы не в глаза своему учителю. — Ты совсем ничего не помнишь, — в его голосе слышатся лёгкие нотки разочарования и усталости, и ты удивлённо вздрагиваешь. Боишься представить, что ещё ты могла забыть за прошедший вечер. Его фраза звучала констатацией факта, но в тебе была какая-то уверенность, что мужчина пытался выдавить из себя вопрос. А это значит, что ты упустила что-то очень важное. Тебе не хочется видеть его таким расстроенным, поэтому ты начинаешь активно копаться в собственной памяти, чтобы выудить оттуда хоть несколько воспоминаний о вчерашнем дне. Конкретно о том, что произошло между вами. Ты постепенно начинаешь восстанавливать цепочку своих действий, выстраивая их друг за другом с того момента, как была в клубе. Там находилось последнее воспоминание, которое держалось в твоей голове уверенно.

Flashback

— Девочки! — звонкий голос Ашидо слегка оглушает тебя, и ты невольно морщишься, но всё же поворачиваешься в её сторону. — Я давно не слышала от вас никаких любовных историй. Настала пора это прекратить! Не сдерживая вздоха, ты начинаешь смеяться. Конечно, подруга всегда была такой, поэтому вы все были определённо готовы к такому диалогу ещё раньше. По кругу каждая начала рассказывать о том, кто же ей нравится или намечаются ли у неё с кем-то уже отношения. Сама же Мина успела похвастаться, что они с Киришимой несколько дней назад начали встречаться, и она берегла эту информацию для сегодняшнего вечера. Всё было хорошо и прекрасно, пока очередь не дошла и до тебя. Чему ты, собственно, не сильно была рада. Ведь твои чувства были чем-то странным, неловким и сто процентно безответным. — Ну же, Т/и-чан! — воскликнули Урарака и Ашидо одновременно, и, под напором их взглядов, ты стушевалась ещё больше. — Мы никому не скажем, честное слово! Можешь доверять нам. — Хорошо, — выдыхаешь ты и закрываешь глаза, волнуясь, что не сможешь адекватно пережить реакцию своих одноклассниц. — Мне нравится Айзава-сенсей. И это длится уже несколько месяцев. Тишина после твоих слов немного смущает, и ты начинаешь жалеть о том, что рассказала это. Но вдруг тебя резко хватают за обе руки, несильно сжимая в ладонях, и ты вновь смотришь на девочек, отводя каждую взглядом. — А я им говорила, что это правда, но мне никто не поверил! — обиженно топнула ножкой под столом Джиро, которая, будучи пьяной, не контролировала свои эмоции, как раньше. Ты удивлённо таращишься на неё, и твоё лицо начинает краснеть ещё больше. Неужели всё было настолько просто, что она уже знала о твоей любви к учителю? А что, если и сам Шота уже в курсе твоих чувств? Пожалуй, второй вопрос волновал тебя больше всего. — Прости, Т/и, — Кьёка виновато поднимает на тебя взгляд и улыбается, на что ты не можешь обижаться никак. — Ты так смотришь на Айзаву-сенсея, что я даже удивлена, почему никто, кроме меня, не заметил твоей любви к нему. — Но почему ты ещё не призналась ему? Мне кажется, будет лучше, если он узнает о твоих чувствах, и, если кто-то начнёт пускать слухи, чего мы постараемся не допустить, то Айзава-сенсей сможет вырулить ситуацию, — говорит Очако. — Я имею в виду, что из таких вещей лучше не делать сюрпризы. Особенно, в случае нашего учителя. Все дружно закивали, и ты начинаешь понимать, к чему они клонят. — Я не пойду. Ни за какие деньги, — строго говоришь ты, скрестив руки на груди. — Я не думаю, что похожа на ума лишённую. Вы вообще понимаете, что хотите? Чтобы я сейчас пошла и призналась ему! Просто на минутку представьте себе, как я буду глупо выглядеть. Нет, даже не думайте об этом.

-спустя час-

— Чёрт, — вздыхаешь ты, упираясь ладонями в колени, стоя напротив высокого здания. Все твои отрицания были бессмысленны, потому что ты явно недооценила упорства одноклассниц. Они быстро напоили тебя ещё сильнее, посадили в такси и отправили прямо к дому, где живёт Шота. Не сказать, что план эффективный, но теперь тебе оставалось только идти вперёд, к нему, ведь этот район ты не знала, денег у тебя тоже с собой не было. В спешке ты забыла забрать с собой из клуба сумку с телефоном и прочими вещами. Единственное, что ты знала — это номер квартиры мужчины. Его наспех тебе сказала Урарака, которая приходила сюда когда-то по просьбе Всемогущего. Дорога под ногами, казалось, куда-то уплывала, и тебе приходилось двигаться «от точки до точки», где ты могла бы ухватиться за что-то твёрдое и, в отличие от тебя, уверенно стоящее на одном месте. Таким образом, кое-как ты добралась до подъезда. Тусклый свет лампочки над дверью едва освещал и без того стёртые чужими пальцами цифры на кнопках, но и с задачей набрать нужный номер у тебя получилось. Звонить в домофон было страшно, поэтому ты вспомнила второй набор цифр, сказанных Ураракой, который открывал эту дверь обычным кодом. Задумавшись над нелепостью всего происходящего, ты негромко засмеялась вслух и прошла внутрь подъезда. Квартира Сотриголовы находилась на предпоследнем этаже, и тебе пришлось вызывать лифт. Стоило больших трудов выбраться из него, потому как ты точно не ожидала, что чересчур плавные подъем и остановка укачают тебя, и тошнота слишком резко поднимется в твоё горло. Присев на корточки и прислонившись лбом к холодной бетонной стене, ты дала себе время на передышку. Но терять времени ты не собиралась, поэтому уже через пару минут ты поднялась на ноги и доползла по стеночке до нужной двери. В этот момент ты чувствовала, что твою решительность ничем не сломить и сразу же нажала на звонок, удерживая палец на кнопке дольше, чем могло бы потребоваться. — Кого там принесло, — до твоих ушей донеслось знакомое ворчание, и дверь открылась. То ли домашний внешний вид мужчины так сильно обескуражил тебя, то ли количество выпитого алкоголя давало о себе знать, но практически сразу, когда Шота предстал перед тобой, ты потеряла равновесие и упала вперёд. Голова кружилась настолько сильно, что ты не сразу поняла то, где находишься. Нужно было немного прийти в себя, прежде чем осознать, что ты лежишь в ногах своего учителя. И тебе, почему-то, это показалось вовсе не проблемой, наоборот. Ты посчитала, что это большая удача. С небольшим трудом ты приподнимаешься и, совершенно не ощущая никакой стеснительности, уверенно обхватываешь своего учителя под коленями руками. Щека удобно ложится на мужское бедро, и ты счастливо улыбаешься. — Айзава-сенсей, — нарочно протягиваешь каждую гласную букву, — я пришла, чтобы сказать вам одну очень важную вещь. Я люблю вас. Люблю, люблю, люблю всем сердцем. Поэтому, пожалуйста, будьте моим парнем. Я хочу любить вас всегда. В таком положении ты не могла видеть реакцию Шоты на твои слова, но сейчас тебе словно и не нужно было это. Тебе хотелось дальше оставаться рядом с ним и заставить героя проникнуться твоими чувствами к нему. Почти невыполнимая миссия. — Я давно заметила, как неровно начинаю дышать в вашем присутствии. Мне нравится наблюдать за вами, когда вы работаете, спите на наших уроках, защищаете нас. Я люблю вас, Айзава-сенсей. Прошу, ответьте мне взаимностью, — ты уже не могла контролировать свой язык и говорила всё, что приходило в голову. Он продолжает молчать, не пытается сдвинуть тебя в сторону или оттолкнуть. Возможно, он просто растерян, думаешь ты, но от этого только сильнее сжимаешь его ноги в своих объятиях. Не собираешься сдаваться без боя, хотя кажется, что он вот-вот скажет что-то разочаровывающее. — Глупая девчонка, — раздаётся хриплый мужской голос над тобой. — Ты хоть понимаешь, в каком положении находишься? Я старше тебя на двенадцать лет. Думаешь, это нормально? — Да, — уверенно киваешь и поднимаешь на него хмурый взгляд. Ты догадывалась, что разговор, рано или поздно, начнёт двигаться в это русло. — Я не вижу в этом проблемы. Я вас люблю, искренне. Разве моих чувств недостаточно, чтобы объяснить вам моё отношение к разнице в возрасте и статусе? Вдруг тебя резко поднимают на ноги, от чего тошнота снова подступает к горлу. Но ты не успеваешь опомниться, как твоё тело с нажимом вдавливают в бетонную стену. Чужое горячее дыхание практически опаляет твоё левое ухо, и ты делаешь глубокий вдох. Чёрные зрачки внимательно изучают твоё лицо, но ты отгоняешь все свои надуманные сомнения прочь. Шота просто не способен сделать тебе больно, и эта мысль крепко держится в твоей голове, не давая тебе запаниковать. Дышать становится немного легче, даже не смотря на близкое присутствие мужчины. — Ты не понимаешь, — его слова, будто нож, пытаются ранить тебя, но ты упорно продолжаешь смотреть ему прямо в глаза и не двигаешься. — Ты слишком самоуверенна. Слухи, которые могут поползти, если я соглашусь, могут оказаться гораздо острее, чем ты думаешь. Ты не сдерживаешь смешка, и твоё тело становится невероятно тяжёлым. Айзава не даёт тебе прямого отказа. Думая об этом, ты начинаешь терять контроль, и в глазах снова начинает плыть. Держать равновесие становится невозможно. — Мне плевать. Я хочу быть с вами, — эту фразу ты почти шепчешь ему куда-то в шею и заваливаешься вперёд, падая прямо в руки брюнета. Почему-то после этого всё вокруг постепенно темнеет, и ты ощущаешь, словно проваливаешься в бездну. Но тебе не страшно. Внутри, прямо в груди, тебе очень тепло и уютно. Это успокаивает.

End flashback

Ты вздрагиваешь, возвращаясь в реальность. Голова неприятно гудит от напряжения, которому ты её подвергла, но чужой взгляд слишком усердно «сверлит дырку» в тебе, и ты виновато смотришь в пол. Не смотря на твоё желание выдавить хотя бы пару слов извинений в его сторону, в горле неприятно першит, и ты не можешь издать ни звука. — Судя по твоему выражению лица, часть воспоминаний всё же вернулась, — он внимательно наблюдает за тобой, видит, как колени начинают заметно дрожать, ноги подкашиваются, и ты медленно сползаешь по стене. — Но самое главное, кажется, ты не знаешь. Его сильные руки подхватывают тебя, и Шота, наплевав на всё, прижимает твоё хрупкое тельце к себе за талию. Пока ты начинаешь чувствовать ещё большую неловкость и собираешься возразить его действиям, герой склоняется над твоим лицом. Слишком близко. Жарко. С тяжестью осознаёшь, что все окна закрыты, и в твоих лёгких сейчас явно дефицит свежего воздуха. От прикосновений мужчины кожа буквально горит, даже через одежду. — Я ответил тебе взаимностью, — спокойно говорит Айзава и касается твоих губ своими. Почему-то внутри не зарождается никакого ужасающего удивления. Этот поцелуй вызывает в тебе лишь чувство дежавю, и ты понимаешь: пусть в памяти не зафиксировалось тех минут вашего разговора, он действительно признался тебе. Вдруг ты ощущаешь, что тебе абсолютно плевать, где вы находитесь, какие у вас должны быть отношения между друг другом. Плевать на те правила, которые установило общество. Всё становится совершенно неважным, когда твои руки нежно обвивают шею Айзавы. Словно во всём мире осталось лишь два человека. Ты и он.