Грешный Ян

      Вы когда-нибудь задумывались, что сделали бы, повстречайся вам на пути сам Дьявол? Хотя бы чисто теоретически?              Нет?              Честно, я, в общем-то, тоже. Я и верующим не был. Кроме как «слава богу» после пятерки в зачетке по сданному матану, религии в моей жизни и не было. Ну от силы бабушка могла напоить святой водой, привезенной с каких-то источников — она у меня часто где-то разъезжала. Наверное, это все божественное, что было во мне.              Зато дьявольского внутри теперь куда больше. Раза так три-четыре в неделю стабильно, а порой и чаще, если уступлю. Внутри — то есть буквально, если вы понимаете о чем я.              Мой парень — Дьявол. И я не псих. Хотя первые дни не особо был в этом уверен. Думал, что перетрудился, стресс накануне сессии поймал, или белую горячку после вписки (желание выпивать как рукой, кстати, сняло… Потом, правда, снова появилось, потому что от знания, что ты переспал, и не раз уже, с Владыкой Ада, как-то становилось дурно).              Самое нелепое в этой истории то, что зовут Дьявола — а по совместительству, напомню, моего парня — Андрей. Самое подходящее имя, не правда ли? Не Вельзевул там или Люцифер. Нет, просто Куприянов Андрей Алексеевич. Даже паспорт есть, сам видел. И живет он со мной, точнее, я с ним, на просторах нашей родины-матушки в его просторной навороченной квартире. Как его сюда занесло? Отдельная история.              Ну а как я узнал, с кем имею дело? Да в самый неподходящий момент. По сути момент-то был самый что ни есть потрясающий. Мы в кровати, я верхом на Андрее, скачу на его члене, как жокей-призер на породистой лошади. Голос не сдерживаю, почти срываю — какой-то особый кайф хватаю, когда скулю, как шлюха, отчего и Андрей заводится и еще больше твердеет внутри меня. Впивается мне пальцами в бедра, я после таких заездов с отпечатками его пятерней еще долго хожу — старые сойти не успевают, а этот черт новые уже ставит.              Шлепаюсь задницей при каждом подскоке, а Андрей еще добавляет, похлестывает по ляжкам, зараза. Вот вроде не любитель я каких-то извращений в сексе, скорее, по классике. Но с Андреем во мне какие-то демоны просыпаются. Иной раз пытаюсь сдержаться, а потом раз — и все тормоза под ноль, как с цепей рвусь. Валю Андрея на койку, сам раздеваю, как угорелый. Наверное, пламя бушует в глазах и пар из ушей, будто месяца два трахаться не давали. А у него уже младший Андрейка из трусов бодро выпрыгивает — всегда наготове, едва не по лицу мне шмякает. Но я сам тут же хватаю в кулак, сжимаю, да так, чтоб Андрей голос подал. Он сначала играет в крутого, мычит сдержанно, а после как вопьется мне в волосы и давай сам направлять. Держу его горячую дубину (ей-богу, иной раз думаю, как в меня оно такое вмещается), облизываю, ласкаюсь, дразню. То скромненько так лишь с головкой поиграю, на полшишечки, как говорится, в рот возьму. То как путана со стажем по самое горло беру — пара ночей изучения уроков в онлайне, и я получил приличный разряд минетчика. Андрей оценил.              Я, конечно, со средней школы знал, что не дамский угодник, и что пацаны мне милее, но не думал никогда, что буду с таким удовольствием кому-то отсасывать. Андрей, правда, и сам в этом деле хорош, сколько раз я кончал у него во рту. Дирижер какой-то. Или волшебник. Не знаю, но палочкой моей он управляет виртуозно.              Но что-то я отошел от темы. По крайней мере, той, где я узнаю, что парень, с которым я сплю и чувствую к которому некие романтические чувства, — Дьявол.              — Обожаю этот вид, — говорит Андрей, когда я упираюсь ладонями ему в грудь и продолжаю насаживаться в чуть ленивом ритме, чисто подразнить, хотя сам в огне. — Обожаю быть в тебе. Попочку твою сладкую. Тебя всего, Янушка. Грешник мой любимый.              И привлекает к себе, впечатываясь мне в губы поцелуем, языком в рот лезет, входит, как хозяин к себе домой. Иногда так засосет, что кажется в самом деле душу выпьет. Хотя от его дьявольских поцелуев я рай на земле познаю — вот такой оксюморон.              Андрей укладывает ладони мне на задницу, мнет и поддерживает, сам подмахивая навстречу. Чувствую, как он двигается внутри, уже так свободно, проскальзывая ловко по смазочке сквозь мою основательно растянутую дырку, стеночки поглаживает, бьет по нужным точкам, меня аж прошибает. Свой член весело подергивается спереди, в ритм пружинит из стороны в сторону, а Андрей намеренно не касается, продлевает момент. Впрочем, сколько раз я уже без попутной дрочки кончал. Затрахает так, что едва в сознании остаешься.              Я снова отклоняюсь назад, в животе уже крутит предоргазменный водоворот, точно вот-вот финиширую. Приятно так мышцы сводит. Андрей замечает, что я устал, поддерживает за бока, но не терпит и бродит размашистыми движениями ладоней по коже: по животу, попутно успев пощекотать, по груди, за соски щипает, выкручивает — снова свои фетиши поощряет.              В итоге изливаюсь, стону, как умирающее животное, будто и не от удовольствия, пока Андрей додалбливается в меня, аж зад начинает жечь. А когда Андрей спускает следом, тупо падаю на него, в глазах искорки вспыхивают. Тыкаюсь губами лениво ему в шею, от которой пышет жаром и его запахом, таким эротичным, что меня прям ведет. Именно так для меня теперь пахнет секс: горьковато-пряным ароматом дезодоранта Андрея и нотками его пота. Наверное, я тоже частично извращенец, мог бы нюхать Андрея, пока не порвутся легкие.              Скольжу руками вверх, пропускаю его взъерошенные волосы между пальцев. И тут натыкаюсь на что-то странное. Твердое и гладкое.              Кое-как отлипаю от Андрея, смотрю: у него морда блаженная, лыбится, веки прикрыты. Ну чисто сытый кошак, разве что не мурчит. Правда, за жопу меня пожамкивает, но мягко так, массирует для расслабления.              Щупаю дальше, на что я там напоролся, подтягиваюсь выше, а то не вижу макушку Андрея.              — Ты чего на башку нацепил? Когда успел? — осторожно интересуюсь и постукиваю ногтем рога, даже, скорее, рожки: мелкие такие, красноватого цвета и похожие на пластиковые, больно уж глянцевые. Но звук глухой, не полый.              Хватаю крепче и тяну. Ничего. Зато Андрей вякает.              — Ай, че творишь? Бывает такое, когда я особенно возбуждаюсь и не контролирую их появление. А ты меня знатно так объездил сейчас, — ухмыляется Андрей, приоткрыв только один глаз, и щурится.              Туплю. Дисконект.              — Что бывает? У тебя сперма не в ту сторону пошла, что ли?              Андрей приподнимается на локтях, я с него набок сваливаюсь.              — Ты ж сам просил рога показать. Вот, любуйся.              И голову вниз наклоняет.              Блядский боже! Что за хтонь?              — Прикалываешься, да? — хотя мне что-то уже несмешно. Ну в самом деле. — Снимай давай.              Беру быка за рога, точнее, Андрея и повторно тяну. А он опять кряхтит.              — Ну Ян, ну ёперный театр. Ты еще мне яйца давай оторвать тоже попробуй, — ворчит он обиженно и едва ли не дуется.              Так, нет. Дичь какая-то. Кажется, у меня перетрах.              Оседлываю Андрея снова, а у него лицо сразу так радостно расплывается — то валялся выдохшийся только что, а тут снова на взводе, кобелина проклятая.              — Янушка, ах ты ненасытный, — воркует Андрей и оглаживает мне ягодицы.              — А ну сиди смирно, — командую и бью его по ручищам шаловливым. За ним не уследишь, того и гляди: либо на лопатках лежишь с ногами, задранными ему на плечи, или себе куда-то за уши (у меня уже разряд по йоге, кажется), либо жопой кверху и стонешь, как портовая шлюха, в подушку, закатив глаза на пути в нирвану.              — А то что? — наглеет он.              — А то за член следующий раз укушу, — угрожаю я и снова его руки снимаю с задницы.              — А человек не в силах меня покалечить, ничего у тебя не получится, — парирует Андрей, но тут же ойкает, когда отвешиваю ему оплеуху. Ну вот, а говорит, что неуязвим.              — Не беси меня, а то будешь плакать и дрочить в одиночку минимум месяц. Отлучу от тела, — продолжаю пугать и копаюсь в его шевелюре, ища, как он там бутафорию свою прицепил.              — Янушка, ты же мне, сладкий мой, весь от макушки до пяточек принадлежишь. Захочу и сожру тебя целиком.              И кусает, паскудник, за плечо, а следом присасывается к шее, отвлекая меня от осмотра.              — Хочешь, я тебе и хвост покажу? — бубнит Андрей, причмокивая где-то у меня под челюстью. Млею мгновенно, подставляюсь уже и сам, но его слова вынуждают вспомнить, что у меня, вообще-то, важный вопрос на кону — что за херня?              — Может, еще копытами постучишь? — фыркаю я и отпихиваю, хоть и с трудом, от себя его физиономию.              — Это у демонов копыта, а я, Янушка, Дьявол, — напоминает Андрей.              Всё, надоело. Слезаю с него, встаю возле кровати, руки на груди сложив — главное, позу посолиднее, и не важно, что голый членом отсвечиваю.              — Давай, я жду.              — Чего? — всамделишно так удивляется.              — Хвост твой. Показывай.              Ну он и показал.              Я с испуга к стене прилип и с ней же слиться попытался. Андрей сразу, конечно, прячет свои причиндалы, оставив исключительно стратегические, а рога и хвост опять исчезают.              В общем, я тогда задумался: то ли в скорую звонить, потому что у меня крыша едет, то ли бабушке — попросить из запасов святой воды.              Андрей с кровати соскакивает, пытается меня поймать, а я и так застыл.              — Испугался, что ли? — обнимает меня, пока я в зависшем состоянии. — Я ведь тебе сразу признался.              Держит меня, баюкает в руках, в висок целует.              — Не понравился? — и не дожидаясь ответа (я все равно еще не нашел верной реакции), продолжает: — Ну я не буду больше, если тебе неприятно. С хвостом управляться гораздо проще. Это рога только во время оргазма обычно вылезают.              В общем, я тогда оделся молча и ушел, как пыльным мешком пришибленный. Я два дня пытался потом в голове информацию уложить. Андрей сам ко мне заявился на третий. Не выдержал. Ну а я, конечно, впустил. Такого же, как обычно. Никаких лишних отростков.              Ну и он рассказывать начал: как в Аду заскучал, как в наш мир переехал. Место для смены обстановки случайно выбрал, ткнул пальцем в карту — оказалось Россия. Я пошутил тогда непатриотично, что недалеко он от дома ушел.              — А потом тебя увидел. Сразу влюбился, — признается Андрей. — Думал долго, как совратить твою душу, на слюну исходил. А ты вон, самолично мне в руки пришел. Ну я и не устоял.              И придвигается ко мне с каждой фразой ближе по сиденью дивана. Все почти, как в день, когда познакомились: за плечи обнимает, на ухо всякие нежности с примесью пошлости шепчет, под себя потихоньку заваливает.              А я каменный, что ли? Сам же вроде с ним сделку заключил, хоть и не думал, что реально всерьез. А кто бы да?              Ну подумаешь, в конце концов, хвост, там, рога. Все самое важное всегда при нем. Вон мне уже в бедро упирается.              — Да черт с тобой, — вздыхаю я и ноги Андрею на поясницу закидываю, он, паскудник, уже целиком подмять меня под себя успел.              — Нет, Янушка, это с тобой Черт, — улыбается он. — А со мной самый вкусненький грешник.              Вот так я окончательно и отдал свои тело, душу и — куда уж без этого — сердце Дьяволу Андрею.