В тени осеней

      Тонкие пальцы скользят по струнам сияющего гуциня, мелодия умиротворения, что успокаивает душу и ласкает слух своим звучанием. Люмин наслаждается точным звучанием, смотрит на брата, который играет с закрытыми глазами, и улыбается уголками губ. Итэр выглядит отстранённо, величаво и прекрасно. Он похож на статую из чистого золота, вылепленную с особой любовью и благочестием. Мелодия заканчивается и Итэр, встрепенувшись словно очнувшись от сна, открывает глаза. — Твои навыки как всегда превосходны, брат. — Сестра… Я не заметил твоего появления. Неужели ты снова?..       Люмин с улыбкой прикладывает палец к губам и делает пару пассов руками. Итэр качает головой, но не от неудовольствия, говорит: — Рад, что ты можешь вести себя столь беззаботно.       Люмин подходит ближе, забирает из рук брата гуцинь и откладывает его в сторону, едва скользнув по струнам. Заботливо гладит его по волосам, как раньше, когда они ещё были детьми и не вознеслись на небеса. — Мне жаль, что мой милый братец остался лишь образом. Ты теперь словно учёный муж или покровитель секты культиваторов.       Они молчат, каждый думает о своём. Итэр горько поджимает губы и произносит: — Люмин, я желаю отправиться в долгое странствие. Вместе, как раньше, когда мы сами были учениками секты, — печаль скользит по лицу Итэра, даже спустя столько времени.       Люмин качает головой, отходит к открытому окну за спиной Итэра, пропускает взглядом небесные улицы, окрашенные закатным солнцем. Ей тоже хочется спуститься в мир людей вместе с братом, притвориться на некоторое время обычными культиваторами, словно они снова в прошлом. Только это притворство, не более. — Ты же знаешь, это невозможно. Вместе мы можем быть только здесь. Вознесение… Отняло многое. У нас нет выхода.

***

— Ох, спасибо тебе, сынок! Мне самой так тяжко, кости болят, тело совсем уже не то, — бабуля Чио улыбается, крепко опираясь бамбуковой палкой о землю. — Что вы, мне совсем не сложно, — Итэр добро улыбается, чем привлекает собравшихся малышей ещё больше. — Солнце, солнце! Он похож на солнце! — Нет! Он сияет так же, как и небесные фонарики! Фонарики! — Ты небожитель? Мама говорит, что все небожители очень красивые. Ты небожитель, да? Да?       Дети крутятся вокруг юноши подобно маленьким любопытным котятам, глядят на незнакомца во все глаза, словно он невиданное доселе чудо. Итэр лишь ласково улыбается, чуть неловко машет руками и отрицает предположения детей.       Старушка медленно возвращается в беседку, закрывая сундук с вещами её дорогого сына, который так и не вернулся домой. Итэра Чио обнаружила на одном из полей, почти бездыханного. Его ухоженный вид выдавал в нём богатого господина, одежды из дорогой ткани пришли в негодность из-за множества прорех, будто юноша вёл бой. Может истинно небожитель? Только небо вездесуще, оно не оставило бы одного из своих, уверена Чио. Юноша шёл на поправку быстро, очень скоро встав на ноги и принявшись помогать каждому нуждающемуся в их деревне. Только не помнил он ничего кроме собственно имени, в котором не был уверен. — Не переживай юноша, эти земли священны, в скором ты всё вспомнишь, — повторяла Чио каждый вечер, и думала о том, чтобы послать весточку в секту Небес. — Да, но… Отчего то мне кажется, что я не хочу что-то вспоминать. Это только больше терзает меня.       Чио только качает головой и тихо молится о счастливой судьбе этого юноши, что своей добротой так похож на её погибшего сына. Людям, творящим добро из чистых помыслов приходится очень нелегко в подобное время. Таких не любят сильные, на таких надеются простые люди, таких благословляют боги, только станет ли даром подобное? — Не беспокойся попусту, — похлопывает легонько старушка по чужой светлой макушке, — на всё воля богов.

***

— Прошу, пощадите господин! Мы полностью обыскали северные земли, но не нашли следов этого небожителя! — Тц, гнусавые шавки, — прерывает слуг Бэй Доу, как всегда появившись без приглашения. — Секта Глазурной Лилии обеспокоена пропажей главы и навела достаточно шуму. Тем не менее это не принесло никаких результатов. На западе мы так бесчинствовать не сможем, поэтому я отправлюсь на юг. — Запад… Моракс всё также продолжает проводить чайные церемонии в горах и не возвращается на небеса? — Да, но свои земли он охраняет достаточно ревностно. Стоит нанести визит Нин Гуан, прежде чем наслать на себя его кару небесных столпов. Он свергнул Осиала, его мощь говорит сама за себя…       Бэй Доу смолкает, принимает поданную мору и молча удаляется. Ей без приказов точно известно, что делать дальше. Пусть миром демонов правил полудемон, в своей силе он превосходил остальных. А Бэй Доу согласна служить могущественному господину, только… человеческие эмоции, они губили его, туманили разум. Но пропавший небожитель делал его сильнее. Достаточно умный и сильный для низвергнутого. — Господин, что де… — Прочь! Прочь отсюда! — кричит король демонов, подвергая подданных в ужас.       Он остаётся в зале один. Тарталья, больше известный как Чайлд, поднимается с трона и спрашивает у пустоты: — Где же ты, Итэр?       Чужой гадкий смех отражается от стен, демон опирается спиной о колонну и смотрит на Чальда почти скучающе. — Снова плачешься о своей принцессе? — голос насмешливый, как всегда. — Скарамучча, ты… — Избавь меня от этого, — отмахивается от грозной ауры Скарамучча, продолжает, — моя провидица может оказать неоценимую поддержку для тебя в этих поисках. — Мона? Чем поможет человеческая ведьма?       Скарамучча улыбается довольно, заставляя Чайлда презрительно фыркнуть. — Когда-то ей повезло встретиться с твоей принцессой, она заметила что у него особенная аура, такая есть лишь у тех, кого замечает сама Селестия. — К чему ты ведёшь? — Нетерпеливость не подходит тебе, но, — он поднимает ладонь в осторожном жесте, — твоя принцесса жива. Мона говорит с ним произошло что-то серьёзное, из-за чего его аура ослабла. Чтобы найти его, ты должен привести к ней её.       Тарталья хмурит брови, задумывается. Она находится под защитой Царицы долгое время, её драгоценное дитя. — Это только в крайнем случае, не стоит тревожить её о подобном. Только если Бэй Доу вернётся с пустыми руками.