Gamm leið - Путь Неба

Лиза презрительно хмыкает и подходит к участку стены, на котором при пристальном взгляде становятся видны щербины и сколы. Одна ножка в легкой кроссовке упирается в выемку, руки Лиза подтягивает вверх, цепляясь за край забора. Она серьезно собралась перелезать за ограду! Я девочке не препятствую и делаю знак Фенриру, чтобы и он не мешал, но мой сын… — Погоди — говорит мой сын и подходит к Лизе — я подсажу. Он легко, как пушинку, снимает девочку со стены и ставит перед собой, а сам становится на колени, прямо в уличную пыль. — Давай— улыбается Фенрир — залезай мне на плечи. И Лиза следует его совету, без стеснения и ловко, как белка, буквально запрыгивает на широкие и могучие плечи моего сына. А тот даже не морщится, но это и неудивительно, сила волка огромна, даже я бы не стал с ним бороться голыми руками, без магии и без оружия. Когда оборотень поднимается, Лиза оказывается выше забора и легко становится на его край, а затем спрыгивает вниз. — Теперь ваша очередь! Только давайте быстрей! — раздается глухой, но громкий шепот Лизы. — Тебе помочь? — обращается ко мне Фенрир, я в ответ саркастически усмехаюсь. Вот еще. Не через такие стены перелезал. Подпрыгиваю, легко цепляюсь за край и подтягиваюсь. Вот и все, я на стене, но вниз отправляться не тороплюсь. Быстрым взглядом окидываю открывшийся мне пейзаж и не нахожу ничего подозрительного. Деревья, кусты, трава, которую давно пора выкосить. И Лиза. Девочка с любопытством наблюдает за мной, но увидев, что не спешу спрыгнуть к ней, шипит не хуже Йорма: — Том, не тупи, торчать на заборе нельзя! Если нас заметят — по головке не погладят. Прыгай. И я прыгаю в густую высокую траву. Прыгаю легко и удачно, приземляясь на ноги, но тут же досадливо морщусь: оказывается, среди зарослей огромных лопухов и чистотела притаилась крапива. Полезная, хорошая трава как для магии, так и для целительства, но уж очень жгучая. Глухой звук за спиной говорит о том, что и Фенрир тоже спрыгнул. Лиза солнечно улыбается ему и шепчет нам обоим: — Идем. Слова с делом у этой девочки не расходятся, потому что она тут же исчезает в поросли молодых кленов, ясеней и орешника. Мы идем следом и через какое-то время выходим на хорошо утоптанную тропинку и неухоженный заброшенный парк заканчивается, превращаясь в сад, в котором встречаются уже и плодовые деревья: вишни, сливы, яблони, груши. Проходим еще несколько метров, и Лиза останавливается, поворачивается к нам и прижимает палец к губам. Призыв к молчанию мне понятен и не вызывает вопросов: близко люди, их голоса я услышал сразу, как только мои ноги ступили на тропку. Голосов много, но почти все они детские. Хотя… В общем гомоне я различаю знакомый тембр. Мария. Значит, мы на месте и сейчас я и увижу то, что должен. Я подхожу к Лизе и мне открывается вид на летнюю беседку, грубо сколоченную из досок, краска на которых давно облупилась и так, что трудно даже предположить какого она была цвета. В центре беседки — мой мифотворец в белом хлопковом платье, красиво открывающем и подчеркивающем линию плеч. В руках у Марии книга, которую она читает вслух, а вокруг на лавочках и прямо на дощатом полу расположились благодарные малолетние слушатели. Возраст у детей разный, внешность тоже, а одежда — плохонькая и поношенная, и эти наблюдения позволяют сделать мне вывод о том, что мы в приюте или каком-то местном его аналоге. Лиза как будто читает мои мысли, встав на цыпочки, она шепчет мне в самое ухо: — Это детский дом. Посторонним сюда нельзя, если нас застукают - будет плохо. Поэтому смотри и уходим. И я смотрю. Мария — прекрасный чтец и выбор книги ей был сделан достойный. Хоббит Толкина. Увлекательная и поучительная история не только для детей, но и для взрослых. Я помню, с каким упоением читал ее в первый раз, а ведь был-то уже не юн! Мифотворец читает на разные голоса, переключает интонации, делая этим каждого персонажа живым и особенным. Иногда она посматривает на детей, контролируя интерес и внимание аудитории, и в эти моменты ее глаза сияют совершенно необыкновенно, ярким, влекущим огнем. Я заслушиваюсь голосом Марии и историей о странствиях юного Бильбо, и где-то там, в глубине моего сознания проскальзывает ядовитая мысль о том, что я сам никогда не читал ничего своим детям. Сначала мне было некогда, а потом…Потом они выросли. А эти дети… Как они смотрят на Марию… Как на волшебника, открывающего им дверь в сказочную страну… Или…Или как на бога, который пришел указать дорогу из тьмы к свету… Щипок Лизы прямо за локоть, болезненно, но зато мгновенно выводит меня из тумана размышлений: — Нам пора. Ты увидел все, что я хотела тебе показать. Она поворачивается и уходит. Я и Фенрир вновь следуем за ней. И пока мы идем, я не перестаю думать над вопросом: а что я увидел-то? Марию, читающую книгу, детей вокруг нее, детский дом, которому явно не хватает средств на содержание территории и воспитанников. Что это должно было мне сказать? И тут ко мне приходит озарение. Досье ясно говорило, что родственников у Марии нет, живет она в плохонькой и старой квартире, участвует в качестве волонтера в благотворительных проектах, а еще... Еще приходит в детский дом, чтобы почитать детям книги. Мария сама сирота, а этот приют… Этот приют ее настоящий дом, а эти дети — ее семья! Мы давно ушли от беседки, вновь затерявшись в зеленом пространстве парка, а потому я кладу руку на плечо идущей впереди Лизы и останавливаю ее. Фенрир понятливо уходит вперед, оставляя нас наедине. — Я понял — говорю я — понял то, что ты хотела мне показать. Лиза серьезно кивает: — Хорошо. Я надеялась на то, что ты поймешь. — Но зачем? Может быть, Мария не хотела бы, чтобы я знал, о том, что здесь ее настоящий дом и о том, что она сирота? — Сто процентов не хотела бы и, если бы узнала, что я привела тебя сюда, убила бы меня на месте. Просто раскатала бы в блин. — Тогда зачем? — вновь повторяю я. — Потому что ты ее шанс. Вырваться отсюда, уехать, начать заниматься только любимым делом. А она… Она может этот шанс легко упустить. Она колючая с незнакомцами и никому не верит, часто на самые безобидные вещи реагирует резко и грубо. Но внутри… Внутри она другая. Такая, какой ты видел ее вот сейчас. Но я показала тебе все это не только для того, чтобы ты узнал другую Марию. Есть и еще причина… Девочка прикусывает нижнюю губу, видно, что она колеблется, называть мне эту причину или нет. — Какая? — мой голос звучит вкрадчиво, как будто обещает принять и понять любую, даже самую ужасную и зловещую причину на свете. И Лиза решается: — Видишь ли, Том… Я не хочу, чтобы ты ее обидел. И знаю — ты можешь.