— Джоджи, если ты сейчас не возьмешь эту сранную двадцатку за ужин, то… — Настаивая на своем, я упрямо проталкивала купюру по гладкой поверхности стола, а парень лишь настойчиво толкал ее назад, отрицательно качая головой.
— То что? — Он вскинул бровью и протянул свою банковскую карточку подошедшему официанту с небольшим терминалом для закрытия счета. Джордж ехидно ухмыльнулся, глядя мне в глаза, когда терминал издал звук о прошедшей оплате и выдал чек.
Вот упертый баран, я все равно это просто так не оставлю и отдам ему деньги! Черт-черт-черт, так неловко-то, что он оплатил. Если я свожу концы с концами, это еще не значит, что я не могу заплатить за собственный ужин! Парень встал с собственного места и окинул взглядом двадцатидолларовую купюру, покоившуюся на его стороне стола.
— Пусть это будет благотворительностью, — все-таки он был тем еще упрямцем, — или дополнительными чаевыми.
Окинув его фигуру убийственным взглядом, я вышла из кофейни. Прохладный ветер ударил прямо в лицо, а дождь понемногу стал стихать. Знакомый медленно шел позади меня, тихо посмеиваясь. На мой вопрос «Что?», он лишь покачал головой и махнул рукой.
— Я вызвал такси. Покажу тебе кое-какое место. Оно находится неподалеку отсюда, — Джордж загадочно глядел в сторону. На промокшем асфальте красиво отражался ярко-красный цвет фар от заведенного неподалеку автомобиля, как и на лице недавнего знакомого. А ему идет красное освещение.
— Вау, мистер загадка, веди меня, — саркастичным тоном отозвалась я. Парень, продемонстрировав издержки из восточного воспитания, открыл дверь подъехавшего автомобиля и жестом приглашал меня пройти первой. Как мы разместились на заднем сидении автомобиля, я лишь мучалась догадками, какое же это место он хочет мне показать.
Как и обещал Джоджи, нам не пришлось ехать куда-то за три-девять земель, и добрались мы довольно быстро. Выбравшись из комфортабельного и теплого такси, я стала осматривать местность: мы подъехали к другой части Бруклина, а еще с этой улицы открывался шикарный вид на Бруклинский мост, освещаемый тысячами огней в ночное время суток.
Застыв на некоторое время посредине тротуара, я почувствовала на себе вопросительный взгляд знакомого. Джордж позвенел ключами, судя по всему, от его апартаментов, к двери которых мы и направились. Я не сдержалась и съязвила:
— Брайан, мы же вроде только на первом свидании. У меня так не принято. После третьего еще можно посмотреть.
— Нет, (Имя), в моей культуре принято трахаться только после свадьбы, — как ни в чем не бывало, саркастично бросил Джоджи, а затем он не сдержался. Его беззвучный смех аккомпанировал со звуком открывающейся замочной скважины. — Что же, добро пожаловать. Чувствуй себя как дома.
— Вау, да я прямо у себя в (Страна).
Апартаменты, в которые мы зашли, отличались от привычных Нью-Йоркских квартир — своими размерами в два этажа и, на удивление, просторными четырьмя комнатами. Согласно многим стереотипам, творческие люди привыкли жить в своём хаосе, прекрасно зная, под какой именно из коробок пиццы, накопившихся за две недели, лежат ключи от дома. Джордж же был очень аккуратным: хоть в некоторых местах и были нюансы, но это мелочь, по сравнению с тем, что я повидала до сегодняшнего дня.
Все его домашнее пространство было обставлено в стандартных цветах: белый, серый, бежевый и местами промелькал даже чёрный. Ну да, блять, неудивительно, зная какие депрессивные и грустные песни он пишет. Снова пробежавшись глазами по помещению, я заметила фотографию на туалетном столике, на которой он был изображён с какой-то девушкой. Ага-м, просто сделать вид, что ты этого не видела и удалить воспоминание из своей памяти.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — Парень повернулся ко мне лицом и заметил, как я любопытно рассматривала фотографию, стоявшую чуть ли не на самом видном месте. Он решил проигнорировать немой вопрос, возникший в моей голове. — Пиво, содовую? Можем заказать ещё чего-нибудь, если ты хочешь, — выражая всё своё японское гостеприимство, он принял мое отрицательное качание головой за положительный ответ и сам направился к холодильнику, откуда достал две прохладные бутылки с пивом. — На случай, если ты вдруг захочешь выпить.
Мы разговорились о ситуации, как меня дважды за день облила машина — и это было ну очень забавно. Посмеявшись над чёрной шуткой, что на моем бы месте африканские дети обрадовались, что их что-то облило водой, мы направились на второй этаж. Было весьма странным на первом же свидании отправляться домой к парню, которого ты знаешь около двух недель, но интуиция подсказывала мне, что ему можно было всецело доверять.
Джордж привел меня к самой дальней комнате на втором этаже, перед которой я остановилась и издевательски протароторила полушепотом: «Только не БДСМ-комната, только не БДСМ-комната...». Только зайдя, я поняла, что это его домашняя звукозаписывающая студия. Да и он тоже не промах, раз еле знакомую девушку повёл в свою главную обитель, где зарождается что-то прекрасное и одновременно душераздирающее. Честно говоря, я даже и поверить не могла, что наверняка именно здесь записывались все его последние треки. Пытаясь сдержать своего внутреннего ребёнка, я сдержанно прошлась и огляделась по сторонам.
— Получается, ты здесь записывал свой последний альбом? — Любопытным тоном бросила я, открыв дверь в отдельную небольшую комнату с звукоизоляционными стенами для записи музыки.
Джордж, расширив свои и без того большие глаза, указал пальцем на один проем между стенами и мрачно протянул: «Только аккуратнее, между теми проемами есть небольшая кнопка, которая развернет стену на 180 градусов и запрет тебя в БДСМ-комнате». Не сдерживаясь, я искренне засмеялась и бросила что-то менее смешное в ответ.
Хозяин дома, улыбнувшись, снизошел до ответа на поставленный вопрос: «Ну, можно и так сказать. Работал над ним я здесь, а записывался в студии лейбла в Лос-Анджелесе. Начиная с карантина и прочей хуеты, я иногда стал записываться и здесь». В один момент мою голову посетило совершенно несуразное желание, и я, ни секунды не подумав, попросила: — Устроишь мне приватный концерт?
— Только при одном условии, что мне будет взамен одно желание, — взглянув на мой нахмуренный взгляд, выражающий полнейшее непонимание всего происходящего, он добавил: — Ты можешь это не выполнять, если захочешь. Просто я не уверен, что я сейчас нахожусь в форме, но давай попробуем. Какую песню ты хотела бы услышать? — Исполнитель полистал свой телефон после того, как я сказала, что он может выбрать любую на своё усмотрение.
Затем парень предложил мне сесть на пуф, пока он включил свой ноутбук, покоившийся на рабочем столе. Хмыкнув, он начал усердно искать что-то среди папок. Что-что, а рабочий стол у него был захламлён точно. После пяти минут усердных поисков, Джордж разочарованно выдохнул и резко выбежал из комнаты, после чего вернулся с гавайской гитарой, также известной как укулеле.
Музыкант поднял взгляд на меня и спросил, готова ли я, на что я лишь воодушевленно закивала головой. Кажется, я поняла, какую песню парень собирается исполнять, но это были лишь мои глупые догадки. Казалось, что в этот момент его глаза словно стали сиять от счастья, а руки изящно перебирали аккорды. Казалось, что в этот момент для него не существовало никого, кроме струящейся нежными потоками музыки.
I looked at you and said, oh-oh-oh
Don’t hate me, am I crazy?
So tenderly you watch me burn,
You watch me burn,
So tell me, am I crazy?
Исполнив песню до последних нот, парень взглянул на мой максимально довольный вид, словно я была котом, словившим огромный куш в виде полного галлона вкуснейшей сметаны. Я встретилась глазами с его взглядом: глубоким, словно изучающим и насквозь видящим собеседника. Он встал со своего кресла за рабочим столом, затем подошел ко мне, усевшись на полу рядом с пуфом.
Я пересела на ковролин рядом с Джорджем. Накалилось молчание, которое вовсе не хотелось нарушать — и так было весьма комфортно. Он казался таким загадочным, когда играет в эти странные гляделки. Таким поддерживающим, когда спасает тебя от твоих же загонов. Таким прекрасным и даже неземным, когда занимается своим любимым делом. Таким заботливым, когда понимает, что ты замерзла до дрожи.
Нельзя было передать словами, как я была благодарна Нью-Йорку за нашу встречу и, конечно же, самому Джорджу — за сигарету в нужный момент, оказываемую поддержку и столь шикарный приватный концерт. «Наверное, не стоит бежать впереди паровоза. Вдруг ты вообще ему не нравишься, не позорься», — подсказывало подсознание, спасая от возможных казусов.
Оперевшись на немного шершавую поверхность ковролина, я почувствовала, как мужская рука потянулась поправлять только что выбившуюся прядку волос. Джордж застыл на момент, словно размышляя, как действовать:
оставить все как есть или двигаться дальше? Встретившись взглядом со мной, он начал медленно сокращать расстояние между нами. С каждым преодоленным сантиметром я начала чувствовать его размеренное и спокойное дыхание.
Казалось, что мое сердце готово было выпрыгнуть, когда его пухлые губы накрыли мои в нежном, сладостном и немного опьяняющем поцелуе. В этот момент мне показалось, что все вокруг остановилось и не имело никакого значения, пока...
