Третий лишний 2

Изаму Учиха, Коноха, Клановый квартал клана Учиха, спустя семь лет после начала Мировой войны.       Изаму высокомерно оглядел полигон, идеально, все мишени поражены. Его могущество пока не достигло уровня отца, но он уже на порядок сильнее кучки предателей, что воткнули нож тому в спину. А значит, месть близка. Он долго, да очень долго и терпеливо ждал, копя силу и налаживая связи. Он не повторит чужих ошибок, уже сейчас в деревне достаточно недовольных политикой прежних Хокаге, и когда он станет главой… Но нет, с этим стоит обождать, сначала он выдавит жизнь из ничтожеств, неспособных к честному бою.       На пути к зданию Совета Клана перед ним встала лишь пара холуев, пытавшихся что-то вякать о законе и том, что он не должен здесь быть. Он, сын Мадары, не должен управлять кланом! Одному хватит распоротого бедра, другому плеча, можно было бы убить их за наглость, но это уже лишнее, пока лишнее.       Едва он переступил порог зала, в котором шло очередное совещание, как собравшиеся там возмущенно загалдели.       — По какому праву ты смеешь врываться сюда!?       — Как ты посмел нарушить клановый закон!?       И ещё многое иное, они говорили и кричали, обвиняли и указывали, требовали и приказывали… Они не учихи, с внезапной ясностью понял он. Кто угодно, но только не клан Войнов, раньше Мадаре хватило бы одного взгляда, чтобы такой выскочка сам вышел прочь, после чего был бы казнён за дерзость. Эти так не могут. Сил не хватает, уверенности и властности, привыкли слушать чужие команды и уже не могут подчинять других. А ещё у них нет мангеке, нет истинной силы учих, и когда пара сидящих попыталась-таки наложить на него иллюзию — он с трудом удержался от того чтобы не рассмеяться им в лицо, настолько жалкими оказались эти попытки.       — Я пришел, чтобы занять место, принадлежащее мне по праву рождения, в соответствии с законом клана. — Его ядовитые слова и ещё более ядовитая улыбка взбесили сидящих ещё больше, некоторые даже повскакивали, схватившись за оружие.       — Как ты смеешь!? Мальчишка! — Рычала одна из старейшин.       — Ты слаб и глуп! Ты не можешь быть главой! — Гневно сверкал шаринганом второй старейшина.       — Выкинуть его отсюда, пусть ждёт нашего решения о своей выходке! — От яростного крика главы клана Изаму скривил губы в презрительной усмешке. Он даже не может выставить его сам! Подошедшую к нему четверку он быстро смерил холодным взглядом и разбросал по сторонам одной из техник молнии. Слабаки!       — Пост главы клана мой по праву, и если кто-то сомневается в моей силе, то я докажу, как сильно он ошибается. — После этих слов воцарилась неестественная тишина, потому что за спиной Изаму показались его сторонники. Его мать может и не была также сильна, как учихи, но удивить могла даже прирожденных мастеров гендзюцу. Переворотчики тревожно переглянулись, пусть они и сместили прежнее руководство, успев наплодить немало новых постановлений, прежние клановые законы не менялись. И в них четко было сказано, что клан Учиха может вести вперёд только сильнейший.       Они смогли убить Мадару, и утвердится на его месте, только благодаря усталости клана от войн и потерь, из-за обретения хорошей жизни и нежелания лишаться этой самой жизни. Из-за жёсткости Мадары и его слабости как дипломата. Теперь же все изменилось.       Многие в клане были недовольны тем, как прогибалось их руководство перед администрацией Конохи и кланом Сенжу, многие были недовольны ролью вторых в деревне, которую они когда-то строили,... И теперь недовольство достигло пика. Или они сумеют осадить сына Мадары, или у клана появятся новые вожаки.       — Хорошо, если ты хочешь поединка, ты его получишь. — Глава клана встал со своего места, после чего переместился на клановый полигон, Изаму сделал то же самое. Следом за ними, с задержкой в полминуты на полигон переместились старейшины клана, и многие из них не смогли сдержать своих чувств, видя как за тем, кого они сочли дерзким выскочкой, скапливаются сторонники. Ещё один клановый закон запрещал поединки за лидерство с одиночками. Как бы силен ты ни был — за тобой должны идти другие. И сейчас многие руководители клана испытывали гнев, видя сколько соклановцев готово пойти против них. Гнев и страх. Потому что теперь именно они были в меньшинстве, как и Мадара когда-то, только вот силой легендарного учихи они не обладали.       — Бой! — послышалась короткая команда самого старшего из учителей клана. Ещё одна традиция, бой ведётся в присутствии всех членов клана, чтобы каждый видел силу победившего. И начинается он сразу же после прибытия на полигон остальных учих.       — «Шаринган, Адская трясина», — как Изаму и ожидал, поединок начался с иллюзий. Вот только ничтожеству напротив него не сравниться даже с его матерью, что уж говорить о том, кто владеет мангеке шаринганом! Секунд пятнадцать он молча стоял, равнодушно смотря на потуги противника, трижды тот применял иллюзии и трижды терпел неудачу. Но вот он выхватил катану, и пустив по клинку пламя, бросился вперёд. Попытался.       — «Цукуеми», — глаза сына Мадары мгновенно превратились в два алых омута разделенных черным крестом. Его противник замер, с занесенной ногой и через секунду упал дико крича. Боль. Секунда в реальности и два дня беспрерывных пыток в иллюзии. Ощущения наложились друг на друга, сводя с ума. Поединок закончился, даже не начавшись.       — Отныне я глава клана! —  Победитель медленно обвел взглядом собравшихся здесь. Взгляды полные удивления, почтения, зависти и страха. Особенно страха, его новые глаза, что до этого мига видели лишь самые преданные сторонники, испугали многих, ведь именно неизвестность пугает больше всего. — А теперь расскажи всем, как умер мой отец! — Именно ради этой минуты он ждал столь долго, тщательно скрывая свою силу. Он мог бы стать главой уже давным-давно, с момента обретения им мангеке, но не стал этого делать из-за открывшегося ему дара. Проецировании чувств и эмоций. Он подозревал, что подобное было связано с его недоверчивостью. В начале пути он был слишком зависим от других, имевших свои планы и пытающихся им манипулировать, если бы не помощь матери он бы превратился в чужую марионетку. Марионеткой он не стал, но вот недоверчивость и желание знать чужие чувства у него осталось надолго. И при обретении новой силы трансформировалось в возможность вызывать эти чувства у других. Казалось бы, мелочь, но он уже понял — в жизни шиноби мелочей не бывает.       Все эти мысли шли фоном, в то время как он сам смотрел, как его бывший противник, трясясь от ужаса и захлебываясь словами, рассказывает о смерти легенды клана. Кто-то из старейшин, не выдержав, бросил сюрикен, чтобы прервать поток слов, Изаму метнул свою звёздочку, сбивая сюрикен врага.       — По праву главы клана я требую смерти всех замешанных в заговоре! — И первым бросился вперёд, добивая бывшего главу, сейчас выглядевшего как старая развалина.       Годы, долгие годы, он ждал этой минуты, возможности лично разорвать убийц своего отца. И дождался, их кровь, текущая по его рукам… восхитительно.       — Великолепный ход Изаму-сан, что дальше? — Макото, самый верный его сторонник, тот, кто дал ему мангеке, избавив от угрозы слепоты, улыбнулся, ход действительно был прекрасен. Теперь эта выходка была не банальной местью, а справедливым возмездием. И никто во всей деревне не мог бы осудить Изаму, не после признания бывшего главы клана.       — А дальше нас ждёт деревня, наш клан займет подобающее ему место, хватит нам охотится за мелким жульем. Учихи рождены для войны! — И согласный рев остальных членов клана возвестил о его правоте. Сарутоби Хирузен, Коноха, Башня Хокаге, спустя семь лет после начала Мировой войны.       Ну, вот и все. Он отныне Хокаге. Как и говорил когда-то отец, он сумел покорить эту вершину. Теперь ему нужна новая цель, и он уже определился, война и последующие за ней годы показали, как мало они на самом деле сделали. Невольно вспомнился один из его учителей, тот чье имя никто не произносит, хотя повсюду натыкаются на его следы. Да он наивен и глуп, но вот его идеи о действительно сильном и едином государстве… они уже не вызывали улыбку. Не после делегации от дайме Огня, чьи изящные словесные конструкции сводились к одной фразе: "Денег мало, будем экономить, в том числе и на вас". Ещё недавно ловящие каждое их слово начали думать, что-то могут решать и на что-то могут влиять! И самое удивительное действительно могли!! За прошедшие годы род Такахаси изрядно укрепился, оброс родней и соратниками-единомышленниками, война пошла ему только на пользу. Несколько родов их противников было почти вырезано и Хирузен подозревал, что в этом участвовали не только вражеские шиноби. И провернуть что-то подобное с самими Такахаси Коноха уже не могла, и война закончилась, и убирать придется слишком многих, а заменить их некем… Пришлось договариваться, договариваться с теми, кому раньше приказывали.       Так что с целью он определился, после него останется сильное государство, где никто не оспорит приказа Хокаге... Страна Реки, Столица, спустя семь лет после начала Мировой войны.       — И ещё три сотни человек. Но это одна из последних партий, война закончилась, так что скоро поток беженцев иссякнет. — Докладчик почтительно смотрел на своего повелителя, и если описывать его внешность, то больше всего подошло бы слово никакой. Мелкий непримечательный человечек, с совершенно обыденной незапоминающейся внешность, словно стершаяся монета.       — Этого следовало ожидать, что с ситуацией на границах, шиноби не заинтересовались нашими доходами? — Его собеседник наоборот обладал яркой внешностью прирожденного лидера. Высокий рост, стройная фигура, великолепное тело буквально дышало здоровьем и силой, нет даже Силой, что превышала человеческое понимание. Он двигался легко и грациозно, и каждое движение выдавало спящую в нем мощь. И на твердом волевом лице ярко сияли золотом огромные глаза...       — Пока что тихо, сейчас к нам активно засылают шпионов, некоторых мы перевербовали, обучаем, остальных аккуратно отправляем восвояси.       — Отлично, пусть перевербованные сольют информацию о некоторых дарах нашего бога.       — А это не опасно, господин? — невзрачный поднял голову, вглядываясь в своего лидера и тускло сверкая золотыми искрами, мелькнувшими в бесцветных глазах.       — Нет, они не идиоты и вполне смогут докопаться до этой информации, но никакой практической пользы им это не принесет, — по губам мужчины скользнула презрительная усмешка. — Чтобы получить дары и их использовать — нужно верить, а шиноби на это неспособны. Кроме того, мы не станем открывать всего. Что с возведением Храма? — он резко развернулся, впиваясь взглядом в далекое сооружение, что напоминало огромную пирамиду.       — Ритуальный зал почти завершён, осталась лишь внешняя отделка, — тут же отозвался невзрачный, также переведя взгляд на дом своего Бога.       — Прекрасно, начинайте жертвоприношения, разбойников и прочего мусора уже расплодилось более чем достаточно, — жестко бросил золотоглазый, рубанув рукой. — И свяжитесь с Узумаки, у них не лучшие времена и они наверняка обрадуются новым клиентам.       — Господин, вы хотите… — невзрачный не продолжал, боялся, что его услышат.       — Да, — глаза Избранника засияли точно маленькие солнца, — есть лишь один истинный Бог, все остальные должны или склонится, или сдохнуть! Узумаки Мито, Коноха, Клановый квартал клана Сенжу, спустя семь лет после начала Мировой войны.       Мито медленно и аккуратно провела очередную линию. Печать была завершена, ещё одна, очередной шедевр от признанного всеми мастера. Она уже успела немного подзабыть свое ремесло, но ей напомнили.       Все началось со смерти ее сына, тогда она захотела отомстить, но была остановлена Хокаге. Тобирама тщательно лелеял баланс сил и интересов. Далеко не все сильнейшие шиноби участвовали в боях, и Тобирама понимал, что они, пройдя через эпоху Клановых Войн, могут добиться слишком многого и для деревни, и для своих кланов. А ещё не закономерно опасался вступления в войну других джинчурики, случись это и пришлось бы вводить в бой учих… Поэтому ей отказали, и убийца ее сына продолжал жить. Дальше было больше, ее усилия по изменению клана обернулись пшиком. Как ей объяснили старейшины она уже не жена главы и не может приказывать Сенжу. А Тобирама, которому не нужны были сомнительные инициативы от джинчурики, их поддержал. По его мнению, кланом должны были управлять только чистокровные сенжу, так что выдвигать предложения и давать рекомендации Мито могла, все-таки кое-какой вес и влияние у нее были, но вот что-то большее уже нет. А советы клану Сенжу были не нужны, в конце концов, именно они, а не Узумаки родили Бога Шиноби.       А потом ее родной клан мягко намекнул ей, что выйдя замуж за Хашираму, она перестала быть принцессой клана. Конечно же, родственные узы священны, и конечно же, она может переехать в родной квартал, и будет ей и почет, и уважение, но ни о каких инициативах и речи быть не может, родня родней, а власть властью.       Следом за посланием от родного клана был долгий разговор с Тобирамой, тогда она впервые за много лет вышла из себя и лишь торжествующий рев твари, запечатанной в ней, остановил ее от нападения на Хокаге. ЕЕ намеривались сделать оружием! Вещью, инструментом!! И ее родной клан не препятствовал!!! Напрямую никто не собирался соглашаться с Тобирамой, но и сказать хоть слово против — не посмели, сейчас Лист был слишком нужен Водовороту...       Вот только она не зря была одной из сильнейших, и ее угрозы кое-что значили даже для таких как Тобирама. Ей была предоставлена определенная свобода, право самой выбрать и обучить преемницу, и если она превзойдет клановых учителей, то ее предложения по изменению системы обучения будут приняты... Вот только она слишком много прожила, чтобы понимать всю суть своего положения. С одной стороны она вдова Хокаге, главы клана Сенжу и сильнейшего шиноби, с другой не пойми кто. Она не Сенжу и одного этого было достаточно, чтобы в клане она занимала положение дорого гостя, почетное, но не более того. Она один из сильнейших шиноби, но в ней демон и никто не знает, надежны ли печати, сдерживающие его, раньше как-то никто их не проверял. Поэтому нормально общаться она могла с очень небольшим количеством людей, а о чем-то большем и речи не шло. Родной клан... слишком долго она была женой Хаширамы, ее уже не воспринимали как одну из узумаки, выбор, сделанный когда-то, имел и неприятные последствия. Да ее пригласили в клан, но только чтобы немного поторговаться, получить чуть больше запланированного... поэтому она отказала, оставшись с Сенжу.       К тому же сила проклятой твари действовала на нее как кислота, и если поначалу все повреждения организм излечивал без посторонней помощи, то после нескольких лет ее восстановление замедлилось. Это означало старение. Как шиноби, принцесса великого клана и мастер печатей, она не без оснований рассчитывала на очень долгую жизнь, а теперь становилось ясно, ее жизнь будет даже короче жизни обычного обывателя. И за всю свою жизнь она сделала столь исчезающе мало, что ее след в истории нужно искать с микроскопом, она растратила свою жизнь. И это уже не изменить, никак, она уже просто не успеет вновь подняться на вершину...       И теперь она, стала обычным мастером печатей, да знаменитой, но не более. И все что ей остаётся это небольшая мастерская, уютный дом, внучка и одиночество... Зецу, Страна Демонов, спустя семь лет после начала Мировой войны.       — Все готово Зецу-сан, — радостно рапортовала пара девушек стоявшая навытяжку перед невероятно тощим человеком. Они находились в огромном подземном зале, все поверхности которого были исписаны множеством символов и знаков. Простенькие печати сокрытия, многократно дублированные и увеличенные в размерах, старая разработка Николая, ещё времён его юности…       — Прекрасно, запечатывайте, — Зецу коротко кивнул помощницам и пошел на выход, здесь ему делать было нечего. Печати он ставить по-прежнему не мог, поэтому для создания этого зала пришлось привлекать других. Также как и для перемещения статуи, тогда ему не хватило чакры… Но даже несмотря на это, его лицо не покидала улыбка, одна из самых важных и сложных частей его плана завершилась успехом его мать вновь в этом мире. Теперь предстояло вернуть ей силу, разбудить. Конечно, он мог бы и не городить дополнительную защиту, в мире просто не было силы способной навредить этой статуе, но он решил перестраховаться, мало ли кто, мало ли что... Никто не должен знать о статуе, никто кроме тех, без кого не обойтись...       Итак, теперь следующий шаг... он уже знал, на что нужно давить. Как и всем вождям до него, Николаю требуются ресурсы и территории. Но в отличие от остального сброда он нашел оригинальное решение, не пытаться вырвать крохи у соседей, а взять необходимое в других мирах.       Вот только порталам в эти миры нужна постоянная подпитка и немалая, порталы прожорливы. И подпитку могут обеспечить только биджу. Пойманные и заключённые в статую, ведь обычные печати сдерживания ненадёжны… Нужно узнать, как запечатывать хвостатых и создавать порталы, и знания эти находятся у красноголовых, а добровольно они с ними не расстанутся. И это прекрасно, этот клан уже давно пора уничтожить… Чтож, цель определена, средства для ее достижения намечены, можно идти, отчитываться о работе и поддержать Николая в свете открывшихся перспектив. Да и как знать, может, когда его мать вернётся, она не станет отбрасывать эту идею, Императрица Тысячи Миров звучит ничуть не хуже чем Прародительница Чакры. Он неожиданно замер, а затем удивленно рассмеялся, такого он не ожидал, заразиться столь безумной идеей, Николай становится действительно опасен... Николай Чудов, Страна Демонов, спустя семь лет после начала Мировой войны.       Даже самый длинный путь начинается с первого шага. Вот и мы начали свой путь, с открытия Школы и Академии. Школа располагалась в столице, и учили там основам всего, начиная от чтения и письма, заканчивая приемами управления чакрой, в том числе и природной. Оказалось то, что для обычного шиноби нечто невероятное и запредельное, для многих умельцев прошлого нечто сродни подъему с переворотом, вроде и сложно, а потренируешься, так сможешь, и не один раз… Правда сила, а главное область применения, таких приемов была своеобразна. Например, можно было чуть ускорить рост растений, просто направив на них чуть большее количество чакры. Хотя даже это было по большей части теорией и многие приемы мы осваивали заново, как водится, совершая ошибки. Так попытка призвать грозу, над экспериментальным полем, привела к двухдневному ливню, а попытка разогнать его… не увенчалась успехом. Как результат, все зерно благополучно было смыто, или сгнило. В общем, мы учили и учились сами, и это было великолепно...       Академия была совсем другим местом, в первую очередь потому, что располагалась на Луне, там учили элиту, военную. Увы, не в последнюю очередь потому, что кроме смертоубийства мы ничего не умели. Нет, на начальном уровне мы знали все, разве что с мед. техниками было получше. Да у нас были знания, но ими ведь еще требовалось овладеть, и если научиться применять тот же огненный шар можно и на полигоне, то вот с искусством исцеления все было сложнее... И это немного угнетало, но так или иначе проблему излишнего внимания к нашей армии удалось на время решить. Потом пришел черед экономики.       Торговать с нами выразили желание Песок и Водоворот, причем первый был весьма настойчив. Ситуация с продовольствием в Стране Ветра была просто аховая, и если красноголовые могли надеяться на возобновление поставок Огня, то песчаники на это не рассчитывали. Слишком многим они были не по нутру и потому цены на продовольствие эти многие задирали как могли, а могли немало. На смягчение условий Песок не надеялся, поэтому активно искал новых поставщиков. И нашел их в нашем лице. Единственное, что омрачало сложившиеся положение, это понимание того, что скоро все закончится, Река стремительно развивалась и не за горами был день, когда они предложат закупаться продовольствием у них. Но даже так сейчас мы получили передышку, и какой-никакой приток золота в нашу казну. И хотя Лист был очень недоволен этим решением, остальные элементарные страны единодушно намекнули, что жадность — это плохо. Песок, оттягивающий на себя значительную часть сил Листа, был им необходим.       Мириться с подобным положением Коноха не стала, и уже через две недели после продажи первой крупной партии риса у нас вспыхнуло восстание. Главной силой восставших стали вчерашние банды, а идейными вдохновителями жрецы, обиженные на жизнь и свое место в ней. Ну и где-то в тени просматривались сочувствующие советнички из Страны Огня. Те, что дали денег на "восстановление естественного порядка вещей и борьбу с отвратительным любому человеку учением". Ещё звучали слова о подлости и предательстве, и том, что я не имею права занимать трон. А через какое-то время советчиков стало больше.       — Они всё-таки сделали это, — пробормотала Харуко.       — А какой у них был выбор, после всех подзуживаний и усилий с нашей стороны? — фыркнула Ясу. — Вмешательство Конохи лишь ускорило их выступление. Зачем мы вообще собрались? Раздавить этих "борцов за правду" мы можем в течение недели. — И выжидательно глянула на меня.       — В этом и суть, мы не будем их уничтожать. — Оооо, как они на меня посмотрели, удивление, опаска, что я все-таки повредился умом, раздражение, от того, что я собираюсь идти на уступки...       — Поясни, зачем нам нужна кучка тех, кто может только вредить и портить все вокруг? — Какузу был самым недовольным среди собравшихся, ведь в первую очередь от этого восстания страдала экономика.       — Потому что нарыв созрел и гною надо дать вытечь, нами недовольны очень многие, и они должны дать о себе знать и присоединиться к этим идиотам. — Тут на лицах собравшихся стала проступать задумчивость, идея вырезать, если и не всю оппозицию, то хотя бы львиную ее часть была весьма заманчивой. — Кроме того, это самый лучший способ доказать какие мы замечательные.       — Контраст, — тихо прошелестел Зецу. — Выставив их отребьем или продажными тварями — мы сможем показать себя в лучшем свете. Особенно если поможем местным чуть больше, чем раньше, — и он криво усмехнулся. Ну да простенькая схема, кошка бросила котят — это все повстанец виноват, а мы вот прямо тут вам помогаем, кошку с дерева снимаем...       — Да, заодно мы можем немного разбогатеть, — тут Какузу встрепенулся, впившись в меня взглядом, — восстание требует денег, и эти деньги мы заберём себе, конфискуя собственность тех, кто замешан в этом и перехватывая посылки от Листа.       — Перехватывая посылки, как? — быстро спросил он, что стремительно черкая на листе бумаги, может, прикидывая, что же выгоднее, восстание и конфискации, или отсутствие потрясений и стабильный рост.       — Абы кому деньги выдавать не будут, деньги дают конкретным людям имеющим авторитет и способности. А таких немного, и их вполне реально вычислить. — Я выразительно глянул на Зецу, тот молча кивнул в ответ. — И не забывайте о том, что наших противников будут тренировать шиноби Листа, далеко не худшие, как по мне это лучший экзамен для тех, кого мы выпускаем из Академии. — Тут оживился Кацу.       — Контролируемое восстание, для решения наших проблем, хмммм, но Лист может усилить свое присутствие и тогда все изменится. Риск велик. — Ясу задумчиво что-то прикидывала в уме.       — Ты не принимаешь в расчет ситуацию в самой Конохе. — Мягко улыбаюсь в ответ. — Там сейчас идёт скрытая перестройка всего и вся, что многим не по душе. Поэтому посылать кого-то сильного сюда — это гарантировано получить головную боль, когда этот кто-то вернётся обратно. Ведь как ни крути, а разгром целой страны пусть и с поддержкой кучки крестьян — это почти подвиг, который даёт право претендовать на заветную треуголку. А зачем Хирузену плодить себе конкурентов? Ему это восстание нужно было лишь за тем, чтобы прервать поставки продовольствия в Страну Ветра. И даже если все удастся, то это ничего не изменит, есть Страна Реки, есть Страна Риса, есть возможность договориться с Землёй. Организация неприятностей у нас — это вежливое напоминание, кто самая большая жаба в болоте и дополнительные трудности для пустынников, а не нечто невероятно важное или грандиозное, просто ещё один проект из множества.         — Значит, усиления группировки можно не ждать?       — Если мы поймём намек, то нет. — Оглядев лица, на которых начали проступать те же эмоции, что и в начале совещания, я тяжело вздохнул. Ну а что вы хотели, дорогие мои советники? Нельзя вечно слать куда подальше сильнейшую на данный момент деревню, у которой множество интересов. Она и обидеться может. И устроить пакость посерьезнее. — Сократив поставки из-за восстания — мы продемонстрируем свое понимание. А перебив всех восставших — свою твердость и желание отстаивать свои интересы, но опять же с учётом интересов Листа. Также стоит ждать давления Тумана и Облака, они будут очень навязчивы, предлагая нам услуги своих шиноби. А если откажемся — помогут нашим соседям в их попытке увеличить свою мощь и навести порядок на нашей земле. — Я вновь посмотрел на Зецу, тот сделал знак, что все под контролем, обо всех все знаем.       — Тогда может нам чуть-чуть приоткрыть свои возможности? Карлик, неожиданно нокаутирующий всех вокруг себя, вызовет вопросы у многих, — серьезно глядя мне в глаза заявил Кацу.       — Согласна, мы взяли под свою руку Храм У Моря, там могли найтись какие-нибудь секретные техники, — Ясу почти полностью скопировала выражение лица самурая, также серьезно глядя на меня.       — Хорошо, когда выясним уровень восставших, обсудим подробности, что можно показать миру. Мива Вада, Страна Демонов, спустя девять лет после начала Мировой войны.       Мива медленно выдохнула, выходя из медитации, начинался очередной день в ее борьбе. Когда-то давно в совсем другой жизни она была дочерью одного из дворянских родов. Ее могучий и благородный отец управлял одной из областей страны, ее будущие и будущие их рода должно было быть прекрасным. Но потом пришла кучка алчных мерзавцев, и все полетело в пропасть.       Начались проблемы с крестьянами и горожанами, послышался ропот недовольных… Ее отец мог бы решить все проблемы, но не успел, пришлые нанесли подлый удар, обезглавив страну. И воцарился хаос. Все словно обезумели, пытаясь пролезть на трон, не понимая, что сначала нужно наказать подлецов. Сгорел дворец, ха!! А где выжившие!? Ведь даже в самом сильном пожаре должны быть те, кто спасся. А их не было, но это никого не смутило, все хотели как можно быстрее утвердиться в роли дайме, и пропустили удар от тех, кого даже в расчет не брали. Даже ее отец… он разгромил своих соседей, заставив их признать свое старшинство, и угодил в ловушку. Сгорел в лесном пожаре, вместе со своим войском. В россказни о каре богов и случайности она не поверила, и теперь с высоты своих опыта и умений могла со стопроцентной уверенностью утверждать, кто убил ее отца. В тот день она с неожиданной ясностью осознала, что прежнему миру приходит конец и сделала то, за что ее братья едва не отреклись от нее. Пригласила в дом шиноби. Как учителя, как консультанта, как того, кто поможет отомстить. Тот научил ее многому, ещё больше рассказал и показал. И она, разругавшись с братьями, стала готовить восстание.       Это оказалось на удивление просто, ее изначально не самый большой капитал и мизерное число единомышленников за какой-то год увеличились в разы. К ней шли все: дворяне, понявшие, какую опасность представляет выскочка на троне, купцы, желающие торговать как раньше, со всеми соседями, горожане и крестьяне, испуганные переменами и верящие, что она сделает все как раньше, только лучше. Появились деньги и немалые, очень многие готовы были дать денег на войну за правое дело.       И если в начале восстания она планировала налеты на сборщиков налогов, то через год уже обсуждала план атаки и захвата крупного города, того самого, которым когда-то правил ее отец…       Их удар был отбит, да с такими потерями, что она буквально чудом вывела из получившейся бойни остатки своих войск. Тогда она сумела оправиться от поражения и начать все заново. У нее были хорошие учителя, и первое чему она научилась — не опускать руки после неудачи. К ней вновь потянулись деньги и люди, и если с деньгами все было по-прежнему, то вот люди были из тех, кого ее отец отправлял или в каменоломни, или на виселицу. Тогда она впервые задумалась, а то ли она делает… Второй раз эта мысль посетила ее во время одной из прогулок по лагерю. Тогда она увидела спор одного из бандитов со жрецом, даже не спор, а короткую перебранку. Жрец как обычно пытался обличать попрание веры и традиций, а его оппонент выполнял один из комплексов упражнений для развития контроля над чакрой. Жреца увиденное зацепило, и он потребовал прекратить заниматься глупостями, а лучше вознести молитву о победе их дела. В ответ ему в самых изысканных из непечатных выражений заявили, что его боги не помогают, а вот упражнения очень даже. И что если он не отстанет, то убедится в этом на себе. Жрец, разумеется, лишь заголосил ещё сильнее, и получил перелом челюсти. Бандита тогда наказали, всё-таки драки между своими запрещены, но тогда она на многое взглянула по-другому.       Кто ее союзники? И к чему они могут привести страну? Вот они победят, но что дальше? Ведь тот бандит был прав! Она и сама тренировалась также как и он!! Победят они, и жрецы, идущие в ее войске, немедленно задушат все эти начинания по овладению силой, что течет в их телах…       Да и войско ее… тогда очень многие не одобрили наказания за удар. Потому что были теми, кто привык слушаться атаманов, а не командиров. Подняв восстание, она начала борьбу с властью пришельца-узурпатора. А эта власть не только собирала налоги и рушила традиции и устои, она ещё и боролась со всеми теми, кто не желал жить по ее законам. И эти люди быстро смекнули, что достаточно грабить во имя реставрации старого мира, отстегивая небольшую долю атаманше... в смысле передавая трофеи для дальнейшей борьбы, и они будут не разбойники или бандиты, а борцы за справедливость и лучший мир. И теперь таких в ее армии было подавляющие большинство. Потому что победив в нескольких стычках, и заставив на первых порах отступить тех, кто служит пришлому, она породила беззаконие.       Когда она осмысливала эту, случайно пришедшую в голову мысль, то поначалу просто рассмеялась над подобной глупостью. А потом, благодаря въевшейся привычке, обдумала эту мысль ещё раз и проверила. И ужаснулась. Потому что все оказалось ещё хуже.       У нее почти не осталось тех, кто готов сражаться за те цели, что она провозгласила, начиная восстание. Почти все эти люди погибли во время той атаки на город, словно их выбивали целенаправленно, теперь у нее остался только сброд. К ней по-прежнему шли крестьяне и горожане, но это была голытьба, и пьяницы, почти ни на что не способные и пришедшие лишь чтобы пограбить или просто получить сытный кусок, как будущий Воин Старого Мира, так она назвала свою армию, когда ещё только начинала все это…       Дворяне также присоединялись к ней, но были они из той породы, о которой говорят, паршивая овца. Невероятно высокомерные, гористые и немыслимо жадные, правда умеющие хоть как-то организовать людей и худо-бедно махать мечом, быстро заняв должности офицеров в ее армии, и ставшие атаманами своих отрядов. Ну и как дополнение ко всему этому разбойники и бандиты всех мастей и калибров.       Ее армия не желала воевать за идеалы, сколь бы прекрасными они ни были, она вообще не желала воевать, она желала грабить. А ещё желала напиться и оттрахать кого-нибудь. И Мива с неожиданной ясностью поняла, что породив это чудовище, она уже не может его остановить или усмирить. Она вынуждена выискивать цели для налетов, иначе ее просто перестанут слушать и хорошо, если не пустят по кругу. Она не может распустить свое воинство, не может приучить его к дисциплине, потому что это последнее что нужно ее офицерам-атаманам. И спонсоры, те, кто поставлял ей деньги и учителей для армии... их все устраивало!! Потому что пока двое дерутся, третий пользуется. Не было никакой помощи по восстановлению законного порядка, было создание марионетки и забота о собственных интересах. Ведь она со своей "армией" контролировала несколько небольших районов, но этого оказалось достаточно для затруднения торговли, как внутри страны, так и за ее пределами. Зато пышно расцвела и заколосилась контрабанда, и именно контрабандистам уходили почти все средства, что Мива получала на "борьбу за правое дело". Именно контрабандисты снабжали ее армию, разумеется, потому что разделяли ее идеалы, а не стремились набить карманы... Собственно, из-за их неуемной жадности она и была вынуждена время от времени совершать налеты, несмотря на вытянутое золото, всех потребностей Армии контрабанда не решала.       Но самое страшное было даже не в этом, а в том, что ее борьба изначально не имела смысла!! Учение о чакре оказалось полезным, очень наглядно разбивая все доводы жрецов из ее войска. Крестьяне и горожане стали жить лучше за счёт снижения налогов и политики нового казначея. Купцы… они при звуке ее имени только плевались, как она выяснила те, что вели с ней дела, были слишком сильно обязаны неприметным людям из других стран… Дворяне и жрецы… кто хоть что-то мог, занимали места во властной пирамиде и некоторые из них прилюдно обещали ее повесить… Она уже поняла, что ее отец не был благороден и добр, что многие проблемы тех же крестьян решались по принципу: «У простолюдина широкая спина, она все вынесет». Что о большинстве проблем она даже не догадывалась. Что, наконец, пришлый был не только подл и жесток, но ещё и сумел увидеть необходимость перемен и начать менять страну, что он сумел завоевать доверие и любовь людей, причем во многом благодаря ее выступлению. Контраст, между "ее законами" и властью разбойников, и новой, пока ещё строящейся, жизнью оказался слишком силен. И люди сознательно выбирали именно новую жизнь. Вот после этой мысли она по-настоящему познала отчаяние, тот неудачный штурм города был лишь ударом, сейчас же она видела, как рушиться вся ее жизнь. Она страстно стремилась вернуть прежнее время, но это было желание маленькой девочки, не знавшей о том времени почти ничего. И по незнанию, и неумению она лишь ухудшила и испортила то, что ее окружает. Она хотела восстановить справедливость, сама принеся столько боли и горя, что теперь встрется она с собой молодой, незамедлительно получила бы смертный приговор… И ни исправить свои ошибки, ни свернуть с пути она уже не могла. Ей бы просто не дали.       Две недели она провела за бутылкой, "тщательно планируя следующую операцию", ее "офицеры" горячо приветствовали такой подход, и последние три дня она провела с ними, "вырабатывая общую стратегию". До постели слава богам не дошло, то ли остатки здравомыслия виноваты, то ли помощь спонсоров, что не желали превращения хоть как-то управляемой орды в неуправляемое стадо, а может, все дело было в количестве выпитого, ей было плевать. Она сумела найти тот единственный выход, что у нее остался.       За время восстания у нее появились кое-какие контакты с ее противником, как те, о которых было известно почти всем заинтересованным личностям, так и те, о которых было известно только ей. Через одного из таких контактов она и передала просьбу о переговорах. Именно просьбу, требовать что-то в ее положении было просто глупо. И просьба эта адресовалось одному из командиров тех отрядов, что ей противостояли, звать на переговоры кого-то повыше она опасалась, слишком велик был шанс получить отказ.       В назначенный час она сидела в небольшом трактирчике, находящемся в одной мелкой деревеньке и изо всех сил удерживала лицо и маскировку, слыша горячие проклятия в свой адрес.       — Здравствуй сестра, — за стол к ней сел один из ее братьев, ещё одно теперь уже весьма наглядное подтверждение того в какой яме она оказалась. Когда-то невысокий, мечтательный и тихий брат за прошедшее время вытянулся, приобрел холодный и жёсткий взгляд, вместе с четким ощущением силы, Мива уже не смогла бы, как когда-то давно назвать его слабаком. А ещё в его глазах можно было прочесть уверенность в себе, завтрашнем дне и своем деле.       — Здравствуй брат, — опустила она взгляд, не рискуя больше смотреть в его глаза. Ей было стыдно и больно.       — О чем ты хотела поговорить? — Она была безмерно благодарна брату за то, что не стал упрекать и учить, но взгляда не подняла.       — О будущем восстания.       — Вы хотите сдаться? — "удивился" ее брат. — Или же вы хотите мирный договор и закрепление за вами части территории? — Теперь к удивлению прибавилась издевка. — Или просто хотите денег, чтобы уйти?       — Нет, — Мива сама не узнала свой голос, так глух и надтреснут он был. — Я хочу уничтожить их всех, так чтобы никто не сбежал.       — Неожиданно, — в этот раз удивление в голосе брата было ненаигранным, — ты изменилась сестра.       — Я поняла как ошибалась, — в этот раз она сумела поднять взгляд, но голос удержать по-прежнему не могла. — И я хочу изменить то, что ещё можно изменить.       — Хорошее желание, — к ним за стол село ещё двое. Первый совершенно невзрачный, кривой, тощий, мужчина, пустые стеклянные глаза, совершенно бесцветные, тонкая бородка, острые скулы, впалые щеки… Главным во всем его облике была улыбка, неправдоподобно чистые и белые зубы через один чередовались с совершенно черными. Визитная карточка Зецу, демона, чудовища, проклятой богами твари… и ещё много столь же звучных слов. Второй был высок, мускулист и шириной плеч мог бы поспорить с медведем, да и вообще как-то весь напоминал медведя, а его лицо...       — Ты с ними!? — Ненависть к убийцам ее отца неожиданно всколыхнулась в ее душе и очень многие в трактире повернулись к источнику яростного крика.       — Предлагаешь всё-таки присоединиться к тебе? — в голосе ее брата зазвучала едкая ирония.       — Нет, просто… извините… мне иногда трудно контролировать свои чувства, когда я увидела… — запинаясь пробормотала она, пока в ее душе творился полный раздрай. Она смогла взять себя в руки, но ее ненависть не утихла, а вместе с ней ее обуревали стыд и растерянность.       — Убийц своего отца, — неожиданно помог ей сидящий напротив мужчина, — не нужно удивляться, я не намерен отнекиваться и прятаться за словами о том, что это было необходимо и никак иначе я бы поступить не мог. — Мужчина перед ней был каменно спокоен, говоря об убийстве ее отца, но Мива поймала себя на мысли, что уж лучше так, чем лицемерие ее помощников "в восстановлении справедливости". — Я убил многих, потому что у меня огромные амбиции, грандиозные планы и по ряду иных причин, но сейчас идёт разговор не обо мне. Почему вы думаете, что ваше предложение нам интересно? Почему бы нам просто не оставить все как есть?       — Потому что нас попросту много, — зло ответила она, — и постепенно становится все больше. И пусть даже малейший успех развалит мою армию, биться за собственную жизнь они смогут. И хоть кого-то, но с собой заберут, — закончила она с неприятной ухмылкой, видя одобрение в глазах того, с кем она боролась. А еще ей понравилось это одобрение...       — В чем же суть вашего предложения? — прошелестел Зецу, неизвестно почему, но она испытала какое-то неприятное чувство, на миг у нее заболела голова...       — Мы атакуем город Фуццу он достаточно велик, чтобы вместить всю мою армию. Заняв его она перепьется и вы сможете взять ее голыми руками. — Она вгляделась в лицо сидящих напротив, но не смогла разглядеть даже тени эмоций, пожертвовать целым городом, со всеми женщинами и детьми было для этих людей вполне приемлемой ценой. — Единственной опасностью для вас могут стать шиноби-инструкторы, что наверняка покинут лес, чтобы проконтролировать наше выступление. Я попробую нейтрализовать и их, но могу потерпеть неудачу. Также я выдам имена тех кто снабжал мою армию.       — Хорошо, но у нас будет одно условие, после всей этой операции вас объявят мертвой и даже труп народу продемонстрируют. На самом же деле вам изменят внешность, дадут новое имя и должность моего секретаря. — Мива от удивления потеряла дар речи, почти на пять минут, она ожидала многого, но это предложение было просто за гранью абсурда.       — Почему, — с трудом выдавила она из себя, — зачем?       — Ну как-то же управляли восстанием? — Улыбнулся ей, кто? Безумец? Гений? Чужая марионетка? Мысли путались, единственное, что она могла бы сказать наверняка, ей не нравилась эта улыбка, а значит счастливого и легкого будущего она еще долго не увидит. — И что-то у вас всё-таки получалось, если это сборище до сих пор может выполнить приказ. А толковых управленцев у меня мало, вот к примеру ваш брат управляет войсками, что сдерживают вас и делает это очень неплохо, у него есть пара умелых замов, и… все. Как-то маловато, не находите? Так что вы очень ценный специалист, с огромным опытом, лишаться которого слишком расточительно. Ещё мне понравились ваши лозунги и некоторые требования, вы ничего не требовали для себя, только для страны и народа, интересы означенных народа и страны для вас не пустой звук. В отличие от множества тех, кто готов делать дело, не забывая о своем кармане. — В голове Мивы вновь кольнуло, сильнее, ей вновь понравились слова ее... врага.       — Я согласна, — ну да кто бы отказался на ее месте?       — Когда вы проведёте атаку? — сухо осведомился ее брат.       — Через неделю, нужно все разведать и подготовить.       — Хорошо, мы также будем готовиться.       — Вы так уверены в своих информаторах? — вкрадчиво поинтересовался у нее один из шиноби Листа. — Один раз вы уже попались в ловушку.       — Разумеется, я не собираюсь полагаться только на слова одиночки, — зло бросила Мива, она не единственная, кто чувствовал как приходит конец ее Армии и многие шиноби уже не скрывали истинного к ней отношения, разговаривая как с недалекой соплячкой. — Всю эту неделю его слова проверялись и перепроверялись. Вся наша сеть работала проверяя это сообщение, так что сведения надёжны, три отряда узурпатора задержаться и ровно на неделю город будет беззащитен, нам нужно лишь грамотно спланировать операцию. — Злость она подавила быстро и теперь внимательно наблюдала за почти незаметными переглядываниями собравшихся, и удовлетворенно улыбнулась, поверили.       — А в чем причина подобной задержки информатор не пояснил? — раздался голос шиноби из деревни Скрытой в Болоте. Эта и другие команды из соседних деревень присоединились спустя месяц после начала восстания, такое благое дело, как беспорядки у соседа, нельзя оставлять без внимания и поддержки.       — Он сказал что дело в травме узурпатора, тот попытался овладеть какой-то энергией, разлитой повсюду, но не смог. — Она взяла короткую паузу и вперила взгляд в своего учителя. — Что это может быть за энергия?       — Природная чакра, — ответил тот, тоже после короткой паузы, — она действительно рассеяна повсюду и даже сейчас она рядом с нами, но овладеть ей могут единицы. И если этот выскочка попробует ей воспользоваться, то возможно нам и не придется его убивать, сам сдохнет, — закончил он, о чем-то задумавшись. — Неизвестно чего он лишился?       — Нет, наш информатор не так высоко сидит, но ему стало известно, что кое-кто немного испугался за свое положение, — тут Мива нехорошо усмехнулась, — потому и задержал выход некоторых отрядов.       — Хорошо, что с остальными отрядами нашего противника? — подал голос шиноби Леса.       — Ничего не изменилось, они не сдвинулись со своих мест, — ответила она, — подозреваю, что у них нет наших информаторов. Но я понимаю, что рассчитывать на их бездействие глупо, более того моя информация могла устареть и они готовятся к выступлению, чтобы прикрыть город. Нужно изобразить пару отвлекающих ударов, — она перевела взгляд на карту. — Здесь и здесь, — собравшиеся присмотрелись к местам на которые она указала и вновь переглянулись, в этот раз одобрительно.       — Согласен, — коротко кивнул шиноби Болота, — отвлечем внимание, а сами нанесем удар там где не ждут.       — А что с самим городом? — шиноби Листа вовсе не разделял его энтузиазма.       — Стандартный отряд городской стражи, две сотни воинов, потери у нас будут, но это никого не остановит, — все понимающе переглянулись. Бессмысленно пугать их отребье тем, что у города есть стража, почуяв добычу они не остановятся, потому что каждый будет верить, что его фарт ещё не закончился. Ну а если всё-таки остановятся… есть кому их подстегнуть.       Мива медленно шла по улицам города, когда-то красивым, ухоженным, а теперь политыми кровью. Когда-то давно, целых три часа назад, люди здесь жили тихой размеренной жизнью, а теперь все это рухнуло, погрузившись во мрак тотального грабежа и безудержного торжества победителей. Ее люди, хотя какие ее, наконец-то дорвались до добычи и стали неуправляемы, они пили все, что пьянило, насиловали всех подряд и отбирали все, что могли унести, вплоть до мебели. Впрочем, словно опомнившись, многое потом бросали в костры на площадях. Ведь огонь это так весело! И красиво!! А по улицам метались несчастные жители, которые никого не интересовали. Потому что в разыгрываемой партии всегда будут потери, и потому что они всего лишь люди, а на кону столь многое… Но так или иначе, а она должна закончить работу.       Шиноби обнаружились в здании градоправителя, кто-то изучал документацию, кто-то допрашивал полуневменяемых от страха слуг, а кто-то просто отдыхал. Точнее делали это за пять минут до ее прихода, потом яд всё-таки одолел их. Она не надеялась напоить их после победы, поэтому каждого из них обрабатывали до начала операции. И ни у кого из ее людей не возникло ни тени сомнений, высокомерных, заносчивых, скрытных и бывших всегда себе на уме шиноби они не любили и с лёгкостью ударили в спину.       — Свяжите их и сложите куда-нибудь в подвал, нам стоит поговорить с ними о помощи нашему делу. Мне кажется, они желают помочь не нам, а своим деревням, вот мы и побеседуем с ними. — Она зло оглядела тела, быстро пересчитав их, но нет, все были здесь.       — Да госпожа, — ее приказание выполняли сноровисто и быстро, мало заботясь о пленниках, то и дело стесывая телами углы и выступы. Она не мешала, пар нужно скинуть не только ей.       Когда все шиноби всё-таки оказались сложены в подвале, и Мива начала неторопливо готовить одного из них к вдумчивой беседе, раздевая и закрепляя на кресле, не так давно принадлежавшем местному секретарю, ее окликнули.       — Госпожа, все готово, — она оглянулась, три свитка, доставшихся ей за немалую сумму дождались своего часа. Она запечатала в них своих товарищей, тех, кому могла доверять, как себе, и вернулась к пленнику. Тот уже успел очнуться, но вот двигаться он не сможет еще долго.       — Не о чем разговаривать мой дорогой учитель, — прошипела она, видя его попытки открыть рот. — Я просто все знаю, и зачем вы вдруг взялись учить меня, и почему именно я сейчас должна валяться парализованная отравой, и даже то, кем вы решили меня заменить. — Она тихо и зло рассмеялась. — Нет, не пучь так глаза, быстро сдохнуть я тебе не дам, пока там наверху идёт резня я как раз успею спустить на тебе, дорогой наставник, скопившееся раздражение. Поверь, паралич на чувствительность некоторых твоих органов никак не повлияет.       Из подвала она выходила с руками по локоть в крови, и широкой улыбкой, ей и вправду стало чуточку лучше. Наверху ее встречали уже знакомые ей тощий человек с черно-белой улыбкой и ее будущий начальник.       — Моя часть выполнена, — коротко отчиталась она. — Вот данные, о которых я говорила, — она протянула тощему небольшой листок.       — Зецу, — также коротко скомандовал ее будущий начальник, и тощий, вынув свиток, распечатал… мдаа, увидев свой труп, она испытала крайне противоречивые ощущения. — Это ваша замена, а это вы в будущем, — перед ней появился клон, который затем превратился в девушку, больше напоминавшую манекен.       — А эта внешность обязательна? — Не сказать чтобы она была такой писаной красавицей, но если есть возможность кое-что поправить… ей бы не помешало увеличить кое-где…       — Клон выполнит любой ваш приказ и изменится, как вы захотите, потом вы обретете его внешность, помните только, что любые изменения вашего тела будут сопровождаться болью, а также то, что мы не всесильны.       — Хорошо, начнем с волос…       В себя она приходила медленно, перед глазами все плыло от боли, казалось, каждая частица ее тела горела огнем и плавилась в кислоте, ее рвало на части, и выворачивало наизнанку… Но она понимала, дело того стоило, теперь у нее действительно новая жизнь.       — Держись, сейчас будет легче, сестрёнка. — Брат оказался рядом, и на ее живот легла рука окутанная зелёным, самая обычная передача мед. чакры. Но боги как же ей это было нужно! Сразу стало легче, боль отступила, и она уже не чувствовала себя куклой, которой сменили набивку, а потом бросили на сковородку.       — Спасибо брат, спасибо за все, — потому что ее невозможное положение могло стать таковым только после просьбы брата.       — Не стоит, мы семья, в конце концов, и я все понимаю, и все помню. — Улыбка у него была какая-то кривая, словно он желал не улыбнуться, а презрительно усмехнуться.       — Да и не во мне одном дело, поправляйся сестра. — И вышел. Едва за ним закрылась дверь, Мива жёстко усмехнулась, очевидные намеки от нее не скрылись. У ее будущего работодателя под боком зреет заговор, и господа заговорщики желают разнообразить свой кружок ее фигурой. Вот только она действительно повзрослела и не забыла, как стала куколкой на веревочках. Одного только желания отомстить за отца и криков «Раньше было лучше!» для нее уже недостаточно…       — Как, самочувствие? — следующим в ее комнату вошёл ее... теперь уже работодатель.       — Мне уже лучше, через час я встану.       — Отлично, тогда начнем твою службу. Брат уже предлагал тебе отомстить? — Мива замерла, буквально кожей почувствовав опасность.       — Нет, — медленно прошептала она, — он ограничился несколькими намеками. — После чего коротко пересказала их разговор и свои выводы.       — Осторожничает, хочет сперва посмотреть на мое отношение, и остались ли в тебе старые чувства, — коротко прокомментировал он ее рассказ.       — То есть заговор настоящий, это не было проверкой? — вырвалось у нее.       — Настоящий, настоящий, глупые мысли приходят в дурные головы одновременно, — равнодушно бросил этот человек. — Ты восстание организовала, твои братья заговор. Тебе помогали Лист, его поддерживает Страна Болота, поэтому я говорю прямо, — он резко развернулся, вперив в нее свой взгляд, и она вздрогнула, никогда до этого она не ощущала столь мощную яки. — Если ты захочешь меня убить также как и твои братья, даже не пытаясь толком разобраться, что я делаю и зачем, ты очень сильно пожалеешь о том, что получила новую жизнь, даю слово. — Яки резко пропала, и Мива облегченно выдохнула. — Если же ты захочешь сменить меня на моем посту… то я не против.       — Понять? — женщина удивленно моргнула.       — Знаешь когда-то давно жил великий мудрец, что стремился сделать жизнь людей лучше, и у него это даже получилось. Его жизнь стали описывать в книгах, а слова о том, как жить стали повторяли из уст в уста многие и многие. Но жизнь простых людей остается горькой и несчастной. Почему так происходит, как думаешь?       — Потому что у власти были самые наглые, хитрые или богатые?       — Нет, потому что у власти были те, кто умел исполнять обряды. Прошло сколько-то времени и от всех слов великого мудреца остались только ритуалы. Публичная скромность, показная добродетель… справедливую жизнь не так легко наладить... а вот исполнять ритуалы намного проще. Вот твой брат, например, даже не пытается понять, зачем людям чакра, просто упражнения с ней — это ещё один обряд, и он, как и все, исполняет его. Он не пытается разобраться в том, как изменилась армия, и как она будет меняться дальше. Пока за счёт своего опыта он один из лучших командиров, но это его потолок, на что-то большее он не способен, и очень скоро я от него будет больше вреда чем пользы и я его сменю. В отличие от тебя.       — Но разве я не такая же?       — Нет, твой потенциал значительно выше. Ты смогла осознать, что от моих действий бывает польза и они не пустая блажь.       — А этот погром? — Вновь невольно вырвалось у нее. — Зачем вся эта кровь и грязь?       — Потому что мне необходимо изменить жизнь во всей стране, и изменить ее не в паре мест или направлений, а везде и полностью. Вот только это многим не нравится, и если раньше они недобро ворчали, то теперь я могу их заткнуть неубиваемыми аргументами: «А не повторится ли то же самое и в этом году?» и «Либо мы все изменимся, либо нас уничтожат.». — Конечно и тогда ворчать будут, но сначала смирятся, ведь никто же не хочет чтобы что-то подобное произошло с их городом? А потом перемены начнут восприниматься чем-то обыденным...       — Но ведь можно было по другому, — тихо произнесла она, глядя в сторону.       — Возможно, и это ещё одна из причин твоего назначения, я прекрасно вижу, что иногда меня заносит и сильно, поэтому мне нужна совесть, внешняя, внутренняя давным-давно притихла. Вот только я не могу взять на эту работу какого-нибудь прекраснодушного болтуна. Потому что работать те не умеют и зачастую не желают, отвечать за слова тоже не собираются и требуют, чтобы все было прекрасно, чисто и хорошо, уже завтра. А ты... ты готова работать ради процветания страны?       — Да.       — Ты будешь выполнять мои приказы?       — Да, — второе согласие далось ей с куда большим трудом, в голове вновь кольнуло, но она все-таки согласилась. Прежде чем пытаться во что-то ввязываться ей нужно во всем разобраться, и в себе, и в том, что ее окружает.       — Тогда и говорить больше не о чем, вставай, я покажу то, против чего вы боролись.       Мива сидела на скале, смотря на столицу, и вспоминая все, что увидела. Она считала, что может дать бой сильному шиноби, но когда на полигоне перед ней оказалась сотня клонов, окутавшаяся покровом и запустивший в небо шаровые молнии… Потом была Луна, и у нее впервые в жизни не осталось связных мыслей. В себя она приходила два часа, бесцельно бродя по тому, что когда-то казалось недосягаемым...       Потом было возвращение обратно и расспросы, долгие расспросы обо всем, и стыд, обжигающий стыд. Она мыслила в рамках своего окружения, даже чуть-чуть выходила за эти рамки, считаясь гением, или сумасшедшей. Но в действительности она была простой девчонкой с окраины мира, почти ничего незнающей и неумеющей. Тот, с кем она воевала, считал, что невозможного не существует. Как он сам ей сказал, с непередаваемым высокомерием, возможно все, абсолютно все, проблема лишь в недостатке знаний и умений. А ещё ее поразили его амбиции, она мыслила строго в рамках своей страны — он желал изменить весь мир.       Она попросила неделю, чтобы осмыслить все, что на нее свалилось, но уже тогда понимала, что предложение примет. Потому что поняла — жить по-старому уже не сможет. Даже исчезни ее бывший противник со всеми теми, кого он наплодил, она продолжит его дело, просто потому что ей тоже хочется взлететь и дотянуться до звёзд. Так что через неделю она придет в себя, а потом… ее губы тронула улыбка, кто знает, что будет потом, бывшая дочь главы провинции и не предполагала того, как повернется ее судьба…       Зецу улыбнулся, внедрение прошло идеально, он и не рассчитывал на такой успех, думал, что эту пешку нужно будет долго поднимать по карьерной лестнице, а тут, пожалуйста, один ход и сразу в дамки! Впрочем, это и к лучшему, следить за несколькими марионетками немного утомительно, а у него и так забот хватает. Теперь у него на один козырь больше, и хотя он тогда неделю мучался, вертясь как уж на сковородке, это того стоило. Сначала пришлось работать с одним из захваченных давным-давно шиноби, промывать ему мозги, буквально впихнув в них знание о нужных печатях и их содержимом. На одно только это ушло почти четыре полных дня, и одноразовый инструмент все равно не справился. Он должен был захватить старшего брата и немного модифицировать его разум, а вместо этого схватил младшую сестру. Хорошо хоть печати он всё-таки поставил правильно… Ну как правильно, Зецу приходилось чуть ли не лично водить его кривыми лапами, чтобы ничего не испортил, даже хорошо, что потом его мозг окончательно умер... Но в результате из домашней тихони получился почти шедевр, мимо которого не смог пройти его "начальник". Ну а поскольку никто в их команде не способен работать с разумом, никто и не догадается, что у нового секретаря уже есть хозяин...       Но это не важно, куда важнее риненган. Чудо глаза способные видеть души и дающие возможность работать с ними. Мало просто упихать хвостатых в статую, необходимо ещё и разорвать их связь с миром, а также нарушить их печать. В противном случае это будет похоже на то, как повар бросает в котел овощи, не чистя и не нарезая их. Что-то может получиться и с таким подходом, но ничего стоящего, а он не в том положении, чтобы экспериментировать. Разумы зверей должны перестать быть. Даже один разум может представлять опасность для его матери, а если их будет сразу девять? Также необходимо разрушить их форму, их суть должна слиться с телом Древобога, а как это сделать, если их форма стабильна? Запечатать хвостатых и делу конец? Не поможет, сохранив форму и разум, они выберутся, сразу, как закончится перемещение, труп их не удержит… И таких проблем множество, риненган необходим, а вот с его получением возникли проблемы. Главный кандидат не торопиться присоединять к себе геномы потомков Рикудо. Нет, его желание достигнуть всего Зецу нравилось, но он не собирался ждать десятилетия. А значит, Николаю пора задуматься о приживлении шарингана. А новый секретарь... она станет полезна позже, его планы не ограничиваются сроком в пару лет. Николай Чудов, Страна Демонов, спустя два месяца после назначения нового секретаря.       — Признаться, удивлен тем, что ты ее не казнил, — Зецу как обычно подходил неслышно и со спины, но в этот раз он был не один, рядом с ним угадывались Какузу и Кацу.       — Просто слишком долго пробыл на вершине. Понял, что идеальных нет и если рубить головы всем виноватым быстро останусь без подданных, — тихо вздыхаю, поворачиваясь, ну как и ожидалось, делегация, недовольная присутствием вчерашнего врага. И Какузу выглядел самым недовольным среди них, присутствие врага в самом сердце того, во что он вложил душу было совершенно недопустимо. И невольно улыбнулся, про себя, он уже не нукенин, и не сможет уйти, и это было прекрасно.       — Есть разница между мелким воришкой и убийцей, — негромко и основательно заметил Какузу, — она опасна. — И от нее надо избавиться, слова не прозвучали, но буквально повисли в воздухе.       — Нет, она на нашей стороне, — я чуть улыбнулся, — а вот те, кто оказался достаточно умен, чтобы не связываться с восстанием, действительно опасны и она поможет нам с их уничтожением.       — Приманка? — после короткой паузы спросил Кацу, не дрогнув ни одним мускулом на лице. — Но какова гарантия ее лояльности? Она может предать нас, поддавшись чувствам. — И от нее надо избавиться, вновь слова не прозвучали, но буквально повисли в воздухе.       — Мы не только изменили ее внешность, но и просмотрели мысли, она не предаст, и она искренне желает сделать жизнь в стране лучше, а именно этим мы и занимаемся. — Тут я кинул выразительный взгляд на Зецу, тот же молча кивнул, подтверждая сказанное. Какузу с Кацу тоже кинули на него выразительные взгляды, из разряда Какого черта!? Почему не сказал!?       — Она действительно не предаст, — Зецу был каменно спокоен, и чужие взгляды выдержал, — но здесь она не нужна, это еще не ее уровень. И кроме этой мелочи у нас есть более важная проблема. Геномы. — И он перевел взгляд на меня.       — Во-первых, она не дура и сможет подучиться, а мы и так зашиваемся, пытаясь успеть повсюду, — лица моих соратников остались каменно спокойными, но в глазах у них мелькнуло одобрение. Не один я использовал клонов, и если найдется тот, кто сможет снять с нас хоть часть нагрузки... такому человеку простят многое. — Во-вторых, у нас мало времени, очень скоро нам придется играть против Великих Деревень, и мы не можем позволить себе существования заговоров за спиной. — Какузу и Кацу вновь высказали мне одобрение, и вновь лишь глазами. — Ну и в-третьих, кого еще двигать наверх, как не тех, кто готов пахать на благо страны? Особенно если учесть, что больше чем она получила от меня, она не получит нигде, — тут я нехорошо улыбнулся. — И даже если случиться чудо, и мы исчезнем, она окажется в очень незавидном положении. Так что она будет держаться нашей команды. И что с геномами? — я вновь бросил взгляд на Зецу, показывая, что эта тема себя исчерпала. Не сказать, чтобы они были рады, но согласились с моими доводами.       — То, что мы можем начинать опыты по приживлению, у меня есть несколько геномов, и я могу начать клонировать образцы, но для нормального их приживления нужны опыты. — А это означало лаборатории, оборудование, персонал, подопытных... а главное необходимость трат и тщательной маскировки будущих лабораторий. Почему-то людям не нравилось, когда кто-то проводит жуткие опыты, хотя они знали что этот кто-то чем-то таким занимается... в общем, главное чтобы не было конкретных фактов.       — Я могу отыскать деньги на подобное. — После этих слов Зецу буквально впился в Какузу взглядом, словно ожидая, что тот в любой момент скажет, что пошутил и заявит, что в казне нет денег. Тот видя этот взгляд понятливо хмыкнул. — Я шиноби и мне не нужно объяснять ценность предложенного тобой.       — Согласен, нам необходимо наращивать силу не только количественно, но и качественно, — Кацу, и ведь не сказать, что ему нравится идея опытов над людьми, но он уже слишком долго с нами, и это сказалось. Пока шел к вершине разум, охватывающий все новые горизонты, начал доминировать над чувствами, а амбиции и желания над моралью. А еще его знаний не хватало для того, чтобы развиваться дальше, как самурай, поэтому он шел по пути шиноби и геном какого-нибудь сильного клана мог бы помочь ему стать еще сильнее.       — Касательно места проведения экспериментов — мы можем использовать Храм и Луну. Портал уже давно пора переместить в другое место, а перестройка не займет много времени. На Луне также есть несколько лабораторий, но там скрыть наши опыты от посторонних будет сложнее, — потому что в Храме оставались лишь проверенные временем воспитанники, способные стиснув зубы признать необходимость опытов над людьми. А вот на Луне была Академия, и существовала очень немаленькая вероятность, что ее ученики заинтересуются тем, что будет происходить в паре кварталах от них. — Поэтому мы поступим так же, как и с обучением наших... шиноби. В Храме будут проводится самые простейшие и безобидные операции, а самые сложные и опасные на Луне. Завтра туда направятся разведчики и выберут место для лабораторий, такое, которое не раскроют учащиеся Академии.       — Это увеличит расходы, — нахмурился Какузу, привычно не желающий лишних трат, даже в деле которое сам признавал важным.       — И увеличит вероятность войны с нами, если станет известно, что занимаемся приживлением геномов кланов Конохи, то следующей целью Облака и Тумана в Мировой войне рискуем стать мы. Ну и как бонус нам придется противостоять множеству диверсантов Листа. При всем моем самомнении мы к такому не готовы.       — Они не узнают, не смогут, мы вычистили страну и новые шпионы появятся нескоро, — Какузу упорствовал.       — Слишком велик риск, я согласен с Николаем, главные лаборатории должны быть на Луне, — поддержал меня Кацу, неодобрительно поглядывая на нашего казначея. Как истинный самурай он не видел ценности в золотых кругляшках.       — Хорошо, — помолчав Какузу что-то прикинул в уме, — я подготовлю проект и примерную смету через неделю.       — Тогда действуйте, а я перекинусь с Зецу парой слов, — Кацу с казначеем кивнув вышли, а я перевел свой взгляд на самого черного члена нашей команды.       — Я слушаю, — он вылез на поверхность лица, с любопытством посверкивая своими золотыми буркалами.       — Ты сможешь, используя генетический материал, вырастить клонов? — он на секунду задумался.       — Отчасти. Я могу воссоздать тело, но это будет нежизнеспособное растение, за которого нужно будет делать абсолютно все, начиная с дыхания.       — А если у тебя будут такие клоны, сможешь ли ты приживить геномы? — Раз уж ты поднял эту тему у тебя должен быть способ сделать это. И видимо что-то из этих мыслей он сумел разглядеть на моем лице, отчего стал сверкать своим подобием глаз еще любопытней.       — Смогу, все мы в своей основе одинаковы и несем в себе частицу моего отца, именно она позволяет нам использовать чакру. — И если я не ошибаюсь ты и состоишь из такой основы, ну или чего-то подобного. — С течением времени на этой основе появились, назовем это дополнительные образования, но основа осталась неизменна, и я могу ее выделить как и то, что на ней... выросло. Это потребует не так уж много времени, месяц для одного генома, не более, — ну да, для того, кто способен воспользоваться любой техникой разобраться с несколькими преобразованиями не проблема.       — Начни с этих, — и я распечатал пару пробирок с кровью сильнейших учих, дождавшихся своего часа. — Здесь кровь Мадары и Изуны.       — Неожиданно, — он даже рот приоткрыл от удивления и радости, ну еще бы генетического материала главы столь важного клана у него не было.       — Всему свое время. Помнишь? Я говорил, что нам нужна база, нормальная база, чтобы заняться работой, чтобы с крыши не капало и соседи не пришли выгонять взашей. — Я чуть улыбнулся, — я могу поставить какие-то проекты вперед, потому что у меня тоже есть мечты и желания, но это не значит, что я забуду о нашей цели. — И вот тут Зецу мне... поклонился, в пояс. А потом пошел выполнять свою работу. Граница Страны Демонов и Страны Дерева, спустя десять лет после Мировой войны.       — Господин вы уверены? Это ведь чернь, просто дорвавшаяся до власти чернь, они не способны даже понять что творят! — Как и полагалось советнику одного из вельмож, этот старик был высок, тощ, совершенно лыс, обладал длинным носом, больше подходящим на орлиный клюв, и умным взглядом. Даже сейчас, картинно восклицая и заламывая руки, он размышлял о выгодах, что принесет задумка господина.       — Не говори глупостей, они обычные прагматики, — вельможа, едущий рядом со стариком, позволил себе легкую улыбку, — разве что жёсткие, увидели слабость и воспользовались, взяв страну себе. Не морщись Даичи, — разумеется, его советник и не думал морщиться, и Казуки знал это, но дорога была долгой, и ее нужно было как-то скоротать, так почему бы не такой вот игрой? — Мы точно такие же, давим и если поддается — берём. Только и разницы, что в объектах приложения усилий.       — Но они же перебили всех дворян, да вообще всех достойных людей!! О чем с ними вообще можно говорить!? — вновь всплеснул руками старик, голос которого звучал с трагическим надрывом.       — О выгоде, — невозмутимо парировал Казуки, — а насчёт достойных людей, ты серьезно? Я ведь помню, какие они достойные, из всех достоинств гордый вид и породистая харя, — после этой фразы вельможа непритворно скривился, словно у него разом заболели все зубы. — Да и не всех дворян он вырезал, только тех, кто мешал и тех, кто по глупости вздумал сопротивляться ему. Это явный намек для нас, — и взглядом дал понять, что пора переходить от игры к серьезному разговору, старик тяжело вздохнул, последнее время развлечений у него не было.       — Но остальные могут не понять этого намека, шиноби оставшихся стран уже готовятся к походу и ещё полгода-год, как начнется война. Дружить с проигравшим опасно. — Теперь старик говорил сухо и деловито, смотря только на своего господина.       — Именно, поэтому мы и предложим свои услуги победителю, — и видя искреннее удивление своего советника, Казуки рассмеялся. — Брось, ты ведь лучше кого-либо знаешь, что я не сошел с ума. Я просто проанализировал наших шиноби. В нашей деревне их четыре сотни, всего, и в других деревнях не намного больше. Против них будет нукенин сражавшийся с Богом Шиноби и выживший. А поскольку этот выживший лишь казначей, думаю, и остальные ему не сильно уступают. Нашим "великим войнам" остаётся только посочувствовать, потому что у них просто нет шансов. Ты зря не прочёл отчёты, что я заказывал, —        — Простите господин, но как же вы сами, вы уже не молоды и не войдёте в их команду. И даже если они победят, вы можете не увидеть этой победы. — Вельможа поморщился, его советник надавил на одну из самых болезненных точек. Власть, он привык ней и своему положению, а вот теперь уверенно двигался к роли даже не второго или третьего, а длинной шеренги слуг выскочки из соседнего государства, пусть и не рядовым, но одним из многих, очень многих.       — У меня есть дети, — тихо ответил Казуки и его голос чуть дрогнул. Это было самым важным для него, величие, положение, богатства и власть, все это можно утратить, а можно и вернуть, но вот жизни твоих потомков, их вернуть не удастся... — И я могу рассчитывать на пост в их империи, да придется жить скромнее, но зато куда интереснее, — он попытался улыбнуться, и это ему даже удалось. — А что до невозможности войти в их команду, то зачем ты упражняешься? — старик на секунду смутился.       — Ну, это полезно, — он чуть отвёл взгляд.       — И это понял не ты один, — твердым голосом ответил Казуки, момент неуверенности прошел и его голос вновь стал тверд и наполнился скрытой силой человека, привыкшего отдавать приказы и требовать их исполнения, — очень многие приглядываются к ним. Если на крестьян или обычных городских обывателей мы ещё можем плюнуть, то вот жрецы и купцы, слишком влиятельны, чтобы просто отмахнуться от них.       — Жрецов они тоже перебили, — проворчал старик.       — Не всех, а только самых никчёмных и выступавших против них, — поднял палец Казуки, подчеркивая сказанное. — И это тоже намек, который все поняли, как и намек со сменой их положения. Теперь они часть системы, в их руках деньги и власть. А у нас? С крестьян много не возьмёшь, их и так налогами давят, власти у них практически нет, ибо сначала слушают шиноби, потом дворян, и только потом монахов. И чтобы изменить это только и нужно, что присягнуть кое-кому с той стороны границы. Поверь мне, ты не единственный кто в тайне упражняется, — он чуть насмешливо посмотрел на своего советника.       — Но ведь примут они не всех, — тот не смутился, приведя еще один немаловажный аргумент.       — А ты думаешь, что кучка горластых дураков сможет им помешать? — пренебрежительно фыркнул вельможа. От некоторых наши умники уже начали избавляться.       — А купцы, им же не с кем торговать, да и их восстание…       — Их восстание всего лишь способ собрать всех недовольных вместе и уничтожить, — прервал старика Казуки, нехорошо сверкнув глазами, — я больше чем уверен, что они же все и организовали. А что до торговли, они торгуют с Песком, с Туманом, а также Облаком и Снегом. Просто это не афишируется, но постепенно поток товаров растет. Сам понимаешь, голод не тетка, есть захочешь, договоришься. Единственное что меня настораживает, это то, куда они подевался такой поток ресурсов, они не из тех, кто станет сидеть на груде блестяшек и пересыпать их из руки в руку, — он выразительно глянул на старика.       — Я понял, господин, — склонил тот голову, — но мне все равно страшно, они могут проиграть, — тихо произнес, почти прошептал Даичи. Казуки его расслышал и понял, что скрывается за этими словами — страх, и не только страх этого старика. Многие боялись того, к чему приведет его выходка, потому что слишком мало знали о мире шиноби и слишком привыкли к силе своих доморощенных ниндзя. И если старик был предан ему и никогда бы не предал, то вот другие могли попробовать спасти страну... он усмехнулся, все как и ожидалось.       — Нет, не могут, потому, что говорить я буду, в том числе и от лица наших шиноби, — и увидев вытаращенные от шока глаза — рассмеялся. — Ну брось, неужели ты думаешь, что я затеял эту авантюру, не заручившись всей возможной поддержкой!? Мне ведь ещё и возвращаться нужно.       Переговоры с Казуки шли почти неделю, и в итоге на свет появился монструозный документ, насчитывающий почти семь сотен пунктов описывающих те или иные аспекты присоединения Страны Дерева.       Это возымело эффект стихийного бедствия, потому что полностью меняло все расклады в местной политике. Казалось бы, простая задумка: вторгнуться в страну, выпороть ее, попутно ограбив, после чего уйти, оставив на троне слабака-марионетку. Никаких сложностей не предвиделось. А тут вдруг раз и один из возможных участников намечающегося действа неожиданно присоединяется к жертве. Может, он что-то знает? Или есть какой-то план, и нападут именно на тех, кто откроет боевые действия? А может, дело в элементарных странах, чье присутствие ощущается в тени? В общем, все занервничали и стали искать подвох… Луна, спустя десять лет после Мировой войны.       — Он где-то здесь, — Харуко чуть повела носиком, ловя запахи, — там, — ее пальчик указал на небольшое озерцо. Ясу молча двинулась в ту сторону и очень скоро услышала тихое пение. Тьма. Космос и звёзды: Мир, который всегда завораживал нас. Мощный и грозный, Он здесь и сейчас. Свет, пыль и квазары, И радиовсплески далёких планет. Ищут радары Рай, которого нет... Ключ - на старт! Время не ждёт. Крылья расправим... Мы улетим, Солнцу вослед, Чтобы достичь края Вселенной. Наша судьба необыкновенна —  Мы это знаем. Снова заря в небе чужом Нас позовёт к новым планетам. Станет конец истории этой —  Ждёт нас другая... Мы улетим, Солнцу вослед, Чтобы достичь края Вселенной. Наша судьба необыкновенна —  Мы это знаем. Снова заря в небе чужом Нас позовёт к новым планетам. Станет конец истории этой —  Ждёт нас другая...       Николай немилосердно фальшивил, да и вообще, по мнению той же кошки его медведи ему все уши оттоптали. Чуть ускорившись, Ясу вышла на берег, застав идиллическую картину, глава страны сидел почти у самой воды, привалившись к камню, и тихо напевая, бросал в воду камушки, что сразу же тонули. К удивлению Ясу кошка каким-то чудом опередила ее и уже умащивалась на коленях, а Николай рассеяно гладил ее по волосам. Неожиданно Ясу почувствовала лёгкий треск, словно от разряда, а кошка получила лёгкий шлепок меж ушей, в ту же секунду она гневно вскинулась, но то ли разглядев что-то, то ли просто почувствовав, резко успокоилась и тихо муркнув, припала к груди. Ясу поморщилась, предстоял очередной серьезный разговор о будущем страны и мира, вот только она с кошкой шла сюда не за этим.       — Не получается? — осведомилась она, глядя как тонет очередной камушек, аккуратно присаживаясь с правого бока и кладя голову ему на плечо.       — Неа, уж сколько лет бьюсь, а все одно, тонут и тонут. И там тонули и здесь тонут, — грустно ответил тот, Харуко муркнула, выпуская ушки. Ясу, чуть улыбнувшись, почесала ее, как и очень многим ей нравились кошачьи ушки.       — Тебя кстати обыскались, два дня прошло, а главы государства как не было, — в голосе Харуко послышалась мягкая укоризна, ни следа того раздражения, с которым она каких-то десять минут назад искала своего хозяина, Ясу почувствовать не смогла.       — Плох тот дом, что на одном гвозде держится, — флегматично бросил Николай, тоже почесывая кошку за ушками, время от времени соприкасаясь с ней пальцами. — Если государство и недели без своего вождя протянуть не может его надо в срочном порядке переделывать. К тому же вы зря беспокоитесь, я старался тянуть наверх в первую очередь тех, кто готов работать не только в интересах своего кармана, вон приглядитесь к новой секретарше. — Вот тут, кошка, не выдержав, тихо зашипела, а по ее шерстке забегали крохотные молнии, сама же Ясу с трудом подавила всколыхнувшийся гнев, невольно порадовавшись, что прошло столько времени, случись этот разговор раньше и она бы тоже воспользовалась молниями, а может и не только ими.       — Зачем ты ее взял? — тихо спросила она, и в ее голосе зазвучала угроза, не боя, но разрыва намечающихся отношений. Позволить какой-то девчонке, ещё недавно желавшей убить их, войти в дом, где она растит детей, Ясу не собиралась, или она или эта… Мива.       — Ну как можно отказаться от столь умелого агента? — удивлённо поинтересовался Николай. — Да и вообще, лучше всего умирать на ручках красавицы, что со слезами на глазах обещает продолжить твое дело.       — Умирать? — Харуко вскинула голову, в ее огромных глазах плескалось неверие, медленно переходящее в потрясение. Неожиданно Ясу сдавило со всех сторон, и судя по слабому писку кошки не ее одну.       — Я прекрасно понимаю, какие эмоции вызывает Мива, вот только неужели вы думаете, что я взял ее только ради эмоций? — Ясу с хрипом втянула в себя воздух, давление усиливалось, дышать становилось все сложнее.       — Но… если… она… враг… — с огромным трудом вытолкнула из себя Харуко.       — Враг? — удивлённо переспросил Николай. — Нет, никаких врагов, она даже мысли такой не допускает.       — Но… — что-то больше этого слова Ясу произнести не смогла.       — Но все не так просто. — Давление резко пропало, Ясу шумно задышала, рядом так же пыталась надышаться Харуко. Едва она начала приходить в себя, как почувствовала, что давление начинает возвращаться, и быстро повернув голову, показала, что готова слушать. — Мива обычная дочь, обычного дворянина из провинции, и ее желание отомстить нам с помощью шиноби понятно и объяснимо. Вот только все ее общение с убийцами должно было ограничиться заключением контракта на наши головы, что-то сверх этого было абсолютно излишне. — Ясу медленно переглянулись с Харуко, действительно, одно дело нанять шиноби, пусть и издалека, другое дело самой стать шиноби, да ещё и с родом порвать, последнее вообще на бред похоже. — Ну и ещё один момент, Ясу дочь своих родителей и продукт той среды, в которой варилась все то время, пока не встретила шиноби, откуда у нее возьмётся любовь к стране и ее народу, зачатки совести там, желание сделать жизнь людей лучше? Ни ее родственники, ни окружение, ни знакомые, ни она сама в ранние годы в этом замечены не были. — Ясу вновь переглянулся с Харуко, что теперь старательно избегала взгляда Николая. — Ответ прост, ее немножко модифицировали, привив кое-какие мысли и чувства, а также дав пару козырей для возможного боя, теперь любой, кто захочет ее убить, смертельно удивится. Вот только все это рассказывать должен был не я, — в голосе мужчины прозвучала горечь, а Ясу почувствовала, как краснеют ее щеки.       Внутри нее медленно начал разливаться стыд, слишком долго она пробыла в этой стране, привыкла к тому, что она одна из самых больших рыб в здешнем пруду, и к тому, что в этом пруду она знает все и обо всех. Расслабилась, перестала ждать подвоха и неожиданностей. И позволила чувствам ослепить себя. Непростительная глупость для нее. Она могла не знать всей интриги, но должна была почувствовать неладное, а она не почувствовала.       — Какузу да? — тихо прошептала Харуко, — он давно хочет самостоятельности и возможности построить свою страну, с правильной экономикой. — Ясу прикусила губу, а ведь стоило догадаться, их казначей уже давно был недоволен лишними тратами и недостаточным ростом экономики.       — Зецу, — вновь вздохнул Николай. Ясу пораженно замерла, но ведь Зецу… и с удивлением поняла, что просто не знает его мотивов. Всегда предельно исполнительный, всегда тихий и незаметный, он постоянно держался в тени, подчёркивая, что находится на стороне Николая и исполняет его приказы.       — Но он ведь говорил, что хочет счастья людям, — робко прошептала Харуко.       — Ошибаешься, он хочет исполнить волю того, кто породил его, и все, — рука Николая вновь начала поглаживать кошку. — Слова о всеобщем счастье — это лишь способ привлечь на свою сторону единомышленников.       — А в чем заключается эта воля, и кто его породил?       — Не знаю, на оба вопроса, скажу только что это было до прихода Рикудо. — Ясу замерла, Рикудо, основа всего мироздания, она и не предполагала, что сможет прикоснуться к таким тайнам...       — А как вы узнали о… — кошка замялась, не в силах выразить свою мысль.       — Как понял, что он притворяется? — помог ей Николай. — Да очень просто, мы сейчас с вами на окраине мира, строим свою страну, мог бы он сделать то же самое, но раньше? Построить что-то получше, чем то, что здесь было? Мог, но это ему было не интересно. Восемь сотен лет его подобное не интересовало, и сейчас не интересует. — Рука мужчины легла на плечо Ясу, и она прижалась к его боку. — Он с нами лишь потому, что нам по пути, пока мы идём в нужном направлении и делаем, в том числе, и его работу. Как только дороги начнут расходиться, случится государственный переворот, Мива самая успешная его пешка, но не единственная. — Ясу вновь замерла, не единственная? Значит, есть и другие… а она вновь ни сном, ни духом, рядом тихо зашипела Харуко, обуреваемая яростью, молнии вновь забегали по ее шерстке. — Но главное не это, — Ясу замерла, не это? То есть она просмотрела нечто худшее!? — Главное в том, что это не исключение, а правило, что дальше этого будет только больше, не станет Зецу, будут дворяне, жрецы, союзники-партнеры, разбогатевшие торговцы, враги и просто идеалисты. И я далеко не всегда буду знать о них. — Тут он внимательно посмотрел сначала в глаза Харуко, а потом перевел взгляд на Ясу, и она ясно поняла к чему все идёт. — Вы должны выбрать, или нормальная жизнь, или жизнь среди стаи акул, что тебя разорвут, сразу, как перестанешь быть самой зубастой. А потом примутся за твоих детей.       — Я сделала свой выбор очень давно Николай, — Ясу не колебалась ни секунды, все и вправду было решено, очень давно, в той жизни, когда она была шиноби Конохи. — Я поняла свою ошибку, и постараюсь ее не повторять, но это на мое решение не повлияет.       — Ну куда вы без кошки? — Харуко тихо хихикнула. — Каждому дому нужна кошка, и вашему тоже. И вообще как вы без меня на мышей охотиться будете!?       — Тогда готовься, скоро тебе предстоит поймать очень опасную и очень умную мышь.       — Как скоро? — кошка хищно прищурилась.       — Когда нас атакует Туман, конечно же, они ребята умные и ставку сделали не только на восстание, но и на тех, кто его подавит. Они обязательно воспользуются такой возможностью, как мой новый секретарь, ее брат уже сделал ей пару намеков, а там... она и геройски погибнуть может, — его улыбка больше подошла бы медведю, что вознамерился после меда закусить пасечником. Но уже через мгновенье она пропала, и он притянул их к себе, — а сейчас давайте просто посидим ещё чуть-чуть, скоро рассвет, а он здесь просто прекрасен…       — Как отдохнул? — Зецу встречал меня сразу на выходе из портала.       — Отлично, — я улыбнулся, — понял, чего ради некоторые личности уходят в пустыню или в горах прячутся, голову прочищает так, что лучше не надо.       — Эм, — Зецу на секунду завис, — и до чего ты додумался?       — Что мне пора жениться, а ещё, — я резко вытянул руку вперёд, и в полусжатом кулаке выросло несколько прутиков, — это тебе, немного некрасивые, зато от чистого сердца.       — А...ва, — вот теперь он завис уже секунд на пять, — спасибо... получилось!? — И радостно улыбнулся, нет серьезно, он искренне радовался моему успеху.       — Получилось, это конечно ещё не уровень Хаширамы, но начало положено.       Мдаа, что я могу сказать об открывшейся мне стихии дерева? Что удивительное рядом и надо только уметь видеть. Я просто походил да подумал, стараясь почувствовать природу вокруг себя, и ощутил деревце, питающие Луну. Маленький ребенок, что впитывал любую чакру, преобразуя ее, чтобы расти самому и подпитывать то, что его окружает. Конечно, я не видел механизма преобразования, но я его чувствовал, и направляемый чувствами действовал, ускоряя рост травы и деревьев.       И потребовалось для этого сущая мелочь, отрешиться от всех мыслей и переживаний, от страны, со всеми ее проблемами, от женщин, друзей и товарищей, со всеми заботами и проблемами, ничего лишнего. Почти день у меня ушел на подбор оптимального сочетания стихий, получиться получилось, пусть и не идеально, теперь требовалось отточить использование стихии и разработать соответствующие техники… в общем, работы ещё было много.       Также я вновь задумался над модификацией некоторых техник. Например, «Каменный Доспех», камень понятие растяжимое, во всяком случае, с точки зрения чакропользователей. Да и сам доспех… доспехи тоже разные бывают, можно ведь создать гранитные латы, а можно чешую из обсидиана. Были у меня похожие идейки и для воздуха с водой, и для их сочетания, но в последнем случае необходимы были долгие тренировки, и увы, на подсказки можно было не рассчитывать. Ну да и ничего, уж как-нибудь да справлюсь.