Пастис

— Расскажи мне что-нибудь. Старенькая кровать поскрипывает от каждого неосторожного движения. Они лежат и прислушиваются: стонут склоняясь деревья, гремит гром. Через несколько мгновений первые капли ударяются о стекло, разбиваясь. За окном бушует шторм, но в номере магловского отеля тепло и почему-то уютно. С ней всегда так. Юэна клонит в сон, поэтому, что ответить на просьбу, он не знает. Однако в голове возникает яркий образ: как много лет назад одна маленькая девочка просила его рассказать сказку. В темнице. Пока он болтался в цепях и прокручивал в голове свое прошлое. Юэн сомневался, что сможет выбраться оттуда иначе чем вперед ногами. Тем не менее — выбрался. А та самая девочка выросла и теперь упиралась своим острым подбородком ему в грудь в ожидании новой сказки. — Может, ты лучше посмотришь сама?

***

Юэн Форни решил стать мракоборцем в самый разгар войны. Он был уверен, что это именно та работа, которая ему предназначена, но не обходилось, конечно, без моментов, когда Юэн о своем выборе сильно жалел. По обыкновению это было в пять пятнадцать утра со звоном старенького магловского будильника. Юэн ненавидел просыпаться так рано. — Когда-нибудь я его разобью, — ворчит лучший друг — Рой Флетчер — с соседней койки. — Если я не разобью его раньше. Они снимают одну небольшую квартиру на двоих в Косом переулке. Старый дом, грязные окна и вечно протекающая крыша, полоумная соседка на первом этаже… Зато дешево. У Юэна даже остаются свободные деньги на покупку сырья для настоек. Каштановые волосы после сна торчат во все стороны. — Эй, парень, да у тебя рога, — шутит Рой над его вихрами. Эх, опять стричься. Сразу после душа — дурацкие часовые медитации. Их Юэн тоже недолюбливает, но в отличие от Роя ему все же легче дается сконцентрироваться, очистить разум и перестать ненавидеть всех и вся. К половине восьмого он уже чувствует себя вполне адекватным здравомыслящим человеком (но спать все равно хочется больше, чем жить). Пара бутербродов, бутылка молока, нытье о болящем желудке — классические элементы каждого их утра. Юэн, как обычно, задевает головой дверной косяк и чертыхается. — Вот за что я любил Хогвартс? Там все потолки высокие. Хогвартс — для высоких людей! По радио сообщают о новых убитых. Они включают его каждое утро на автомате; не услышав знакомых имен, Юэн может вздохнуть полной грудью. Собираться приходится быстро, чтобы не торчать целую вечность в очереди общественного туалета. У Министерства магии довольно… оригинальный вход для сотрудников. Ни Рой, ни Юэн, ни еще несколько сотен рядовых министерских рабочих не могут понять, почему нельзя было придумать что-то менее странное, чем смывать себя в унитаз. На втором уровне их уже ждет Чарли Томас. Это главный координатор, занимающийся принятием и распределением заданий в мракоборческом центре. Добродушный и чрезмерно флегматичный парень, который знает толк во вкусной еде и хорошей музыке. — А, утречка, — Чарли приветствует их с Роем. — Вы что-нибудь слышали о вечеринке, которую собираются устраивать Пруэтты? — Не-а, — Юэн пожимает плечами. Какая еще вечеринка? Не самое сейчас хорошее для развлечений время. Впрочем, братьев — Гидеона и Фабиана — это обычно не останавливает. — А я — слышал. И, кажется, они собираются устраивать ее у меня дома, — Чарли вздыхает — почти виновато. Он слишком безотказный, чем Пруэтты постоянно пользуются. — Ох ты! Стопка бумаг, задетая выпирающим животом, падает, и документы разлетаются по всей администраторской. Такое не редкость — Чарли частенько что-нибудь задевает и роняет, — поэтому Юэн с Роем, одновременно вооружившись волшебными палочками, принимаются помогать. — Хорошего человека должно быть много, — Чарли разводит руками и неловко улыбается, смотря, как бумаги возвращаются на место, после чего аккуратно выуживает из стопки красную папку с делами. — Так, держите. Передайте это Фрэнку. Целая куча бесполезных заданий: отлов дементоров в Йоркшире, проверка магазина в Лютном переулке и тонна донесений на различных волшебников, большая часть которых окажется ложной. В общем, бюрократия ради бюрократии. Юэн и Рой неспешно идут в выделенный для их группы кабинет. Зажигают свет, открывают окна, разбирают вчерашний бардак, оставленный на рабочих местах. Они обычно приходят раньше всех, даже раньше своего руководителя — Фрэнка Долгопупса, — поэтому имеют удовольствие выбрать себе какое-нибудь задание самостоятельно. Фрэнк не возражает, у них в группе вообще довольно хорошая приятельская обстановка. Война сближает. Они тут почти все — новобранцы, даже толком не окончившие академию. Поэтому и задания Чарли подбирает соответствующие. — Давай возьмем этих, — Рой тычет пальцем в чьи-то фамилии. — Давай. Юэн даже не смотрит, неважно, что там — хоть какая-то работа. Лишь бы не сидеть в отделе с ненавистными бумажками. Но Рой почему-то смеется, забрав себе листы с информацией о подозреваемых. В кабинет заходит Алиса, прицельно кидая сумку на свой стол и оставив дверь настежь открытой. — Наши жаворонки уже тут как тут, — она ухмыляется, смотря на две недовольные сонные рожи. Мельком Юэн замечает за ее спиной Милс, которая, кивнув, улыбается и уходит дальше, в свой отдел. Юэн с Милс в последнее время почти не видится — только так, пара случайных взглядов в день. И то не всегда. А ведь в школе были друзьями. — Я спрашиваю, кого мы там сегодня будем проверять? — Алиса громко щелкает пальцами, выводя Юэна из прострации. Он все еще держит папку в руках и смотрит в опустевший дверной проем. — Сама посмотри, — Юэн ворчит, потирая ухо, в котором до сих пор звенит от ее щелчка. Постепенно кабинет заполняется: приходят и Пруэтты, и Фрэнк. И, что самое хреновое, Морган. Джек Морган — дядька неплохой, один из их основных наставников, преподаватель по слежке и скрытности. Но если он приходит утром, это значит, что произошло что-то очень важное. И, по обыкновению, плохое. — Ну, в общем, девочки, дело дрянь. Несмотря на то, что девочка в их группе всего одна, Морган всегда к ним так обращается. Такт и этика — это вообще не про него. — Убит Эдди и вся его семья. Снова кишки на выволочку, как два года назад. Вот такой, — он показывает руками внушительное расстояние, — порез на животе у всех троих. И у всех взята печень. Питер Эдди работал в министерстве обычным клерком, не участвовал в стычках с Пожирателями смерти и вообще вел очень тихий образ жизни, но было одно «но». Он был маглорожденным. Юэн пытается сглотнуть, чувствуя как в горле пересохло. Два года назад по Лондону промчалась волна таких убийств: одной из жертв стал их с Милс общий друг. Такая же рана, та же причина. И тоже изъята печень. — В общем, Лорд Пердомонт, или как его там, продолжает свирепствовать. — Кто-кто? — уточняет Фабиан, невесело хмыкнув. Они все после известия Моргана сидят как в воду опущенные, так что шутка не особо веселит. — Ну, парень этот с вагиной вместо лица. Никак не могу запомнить его пафосное прозвище, — Морган, однако, по-прежнему пытается разрядить обстановку, и пара человек все же кисло улыбаются, но скорее из вежливости. — Более вероятно, все это делает кто-то от его имени. — Морган, — наконец, в разговор включается Фрэнк, — об этом убийце ничего не было слышно несколько лет. Почему сейчас? И эти органы… Действительно. Маглорожденные и полукровки погибали регулярно, но не всегда с такой жестокостью и маниакальной ритуальностью. Зачем убийце печень? Никто так и не узнал. В темных искусствах, конечно, использовались человеческие органы, но в куда меньшем количестве. — Черт знает, может, он их маринует на зиму? Нашел, что спросить. Но нам всем надо быть начеку, и особенно, — он переводит взгляд на Юэна, — тебе. Посиди-ка пару дней в отделе, сынок. Начинается. К черту отдел. Он не за тем поступил в академию, чтобы отсиживаться в затхлом кабинете, пока другие погибают. За последний год столько его знакомых оказалось в земле, что от этого до сих пор жутко. Но, да, Юэну действительно стоит быть начеку. Потому что он тоже грязнокровка. Когда Морган уходит, кабинет на добрые два часа погружается в молчание: все потихоньку растаскивают себе дела на день, заполняют путевые листы и составляют забытые на неделе отчеты. Напряжение постепенно спадает: им не привыкать сталкиваться со смертью в своих рядах. — А вы знаете, — неожиданно начинает Гидеон. — Что сегодня за день? — продолжает Фабиан. Этой своей привычкой близнецы бесят всех чуть больше, чем полностью. — И что же? — вздохнув, спрашивает Фрэнк. Он выглядит самым задолбанным и уставшим, но не мудрено: тяжкое бремя — быть руководителем компании идиотов. — День рождения! — Уж тебе-то, Фрэнк, стыдно не знать. — Ведь это… — День рождения… — Твоей группы бравых воинов! — заканчивают они синхронно, закинув ему по руке на плечо. — М-м… Фабиан умудряется наколдовать Фрэнку на голову дурашливый пестрый колпачок именинника. Надо же, а ведь и правда: сегодня их группа, наконец, должна была пройти окончательную регистрацию, несмотря на то, что они работали вместе уже несколько месяцев. Юэн, Рой и Алиса только недавно закончили ускоренный курс в академии мракоборцев — три месяца обучения вместо трех лет. Времени учиться не было, Министерству магии катастрофически не хватало рекрутов, так что их честно предупредили: учиться придется быстро и исключительно на практике. Троица сразу попала под крыло Фрэнка, который, как и Пруэтты, уже два года работал в отделе. Пруэтты в их компании на самом деле были только гостями и присоединялись к работе нечасто. Юэн до сих пор помнит первое построение: как орава из трех дюжин выпускников Хогвартса пыталась изобразить из себя будущих воинов мракоборческого центра. И как Аластор Грюм выступал с речью, агитируя их присоединиться к министерству в войне с Пожирателями смерти. И как Алиса буравила взглядом Фрэнка. Последнее особенно. — О Боже. Прямо в сердечко, — прошептала она тогда и театрально прижала ладонь к груди. — Алиса, блин, — Юэн легонько пихнул ее локтем, чтобы не отвлекала. Алиса вообще всегда была любительницей поболтать. — Нет, вы только посмотрите как мощны его руки. А какая задница… — Мне вообще неинтересно, какая у Фрэнка задница, — возмутился Рой с другого края. Несколько кадетов посмеялись. Девушки, стоявшие за Алисой, начали что-то возбужденно шептать ей на ухо, пока Фрэнк, сменивший Грюма, рассказывал о том, что им предстоит. В любом случае, это было весело. К концу обучения их осталось всего десять. Кому-то просто не везло, кто-то, как и Юэн, был отчаявшимся маглорожденным, решившим, что лучше погибнуть за правое дело в бою, чем рано или поздно быть убитым в своей постели. Даже в их группе изначально было больше человек. Никто не забывал о погибших товарищах, но жизнь шла дальше. Сейчас Пожиратели притихли, и опасных стычек стало значительно меньше, чем в августе. — Мы уже все подготовили. Будет… — Музыка, отменный ужин, выпивка… — И, конечно, девчонки. Наверное, Гидеон и Фабиан правы. Им всем нужен отдых и возможность отвлечься. — У меня как раз есть свежий пастис, — поэтому Юэн подключается почти сразу, когда разговор заходит за алкоголь. — О-о-о-о… — с предвкушением в один голос тянут братья. — А на шиповнике настойка будет? — уже откуда-то сбоку спрашивает Алиса. — Нет, мы ее выпили, — Рой почти сразу приходит на помощь, потому что того фантастического самогона на шиповнике осталась всего одна бутылка, и в прошлый раз народ за нее готов был драться. — Какой кошмар! Жадюги! Хобби у Юэна такое — делать всевозможные алкогольные настойки, наливки и даже самогон. Он вообще с детства любит готовить, а когда отец научил парочке рецептов травяных настоек… В общем, их с Роем якобы общий буфет забит разномастными бутылками от и до. Зеленые, красные, янтарные — на любой вкус и цвет, от калины до шиповника. Как обычные, так и волшебные. Юэн смеется, пока остальные спорят, своей коллекцией он безмерно гордится. Остальные предпочитают ее понемножечку распивать. Договорившись о встрече в шесть часов вечера (возле дома бедолаги Чарли, конечно), ребята разбредаются по делам кто куда. Гидеон и Фабиан набирают себе целую стопку личных дел подозреваемых и со страдальческими лицами отправляются разоблачать преступников. Они сильные волшебники, так что без труда способны справиться и с настоящими Пожирателями смерти. Алиса, у которой «как обычно нет напарника, ты же знаешь, я не виновата, что нас в группе пять» тащит Фрэнка в Лютный переулок. Фрэнк делает вид, что недоволен, занят «и вообще это в последний раз», но все-то знают, что он врет. Потому что почти каждый день на протяжении этих месяцев Фрэнк находит время, чтобы составить компанию Алисе. Даже несмотря на обилие другой работы. — Ну что, ты готов? — Рой размахивает листами перед лицом у Юэна, когда они в кабинете остаются одни. Уходят они обычно тоже позже всех. — Пошли. Куда там? — О, ты не поверишь. Домой. Та самая полоумная соседка отправила жалобу в Министерство, заподозрив их обоих в сговоре с Тем-кого-нельзя-называть. Когда спустя час Рой и Юэн с самыми вежливыми и улыбчивыми физиономиями пришли к ней в гости, чтобы сообщить, что проверка была проведена, соседка чуть не упала в обморок, но сперва закатила истерику. Крики были слышны даже на улице. Дома Юэн поспешил подготовить выпивку на вечер, сложив несколько прямоугольных бутылок с настойками в саквояж. Сегодняшний день оказался не таким уж и плохим, хотя он то и дело возвращался мыслями к утреннему убийце. Пожалуй, это повод поговорить с Милс. Они оба потеряли друга. Джеку было всего шестнадцать, он просто уехал на каникулы и больше не вернулся в школу. О случившемся стало известно уже из газет. Пусть это в прошлом, но… Юэн бросает взгляд на раскинувшегося на койке Роя. Терять друзей всегда страшно. Для Юэна это страшнее, чем потерять собственную жизнь. Кроме друзей да дурацких настоек у него ничего и нет-то. — Поехали к Чарли, а? — он окликает Роя. — Надо помочь ему. Чарли живет один, и, учитывая, что «выпивку и еду» близнецы всегда предоставляют за чужой счет, бедолаге предстоит очень много дел. А Юэну все равно вешаться охота от безделья. Правда прошлые попытки помочь заканчивались спорами о том, как лучше мариновать мясо и что больше подходит к печеному картофелю: розмарин или паприка. Но это, в конце концов, все же дело хозяйское, так что на сей раз Юэн клянется себе, что вмешиваться со своими предложениями точно не станет. Жалование Чарли получает (по меркам вечно полуголодных Юэна и Роя) огромное, так что продуктов и приправ у него всегда в достатке. Рой соглашается с готовностью, рассчитывая перекусить чего-нибудь вкусненького до прихода остальных. Уже через полчаса они на месте, Юэн стучит фигурным кнокером в дверь: львиная пасть держит холодное металлическое кольцо. Раз. Два. Ответа нет. Юэн стучит еще раз, пока Рой рассматривает кованую калитку и коротко стриженный газон, спрятав руки в карманы. — А, блин, Чарли-то походу еще на работе, — Юэн совсем забыл, что пораньше тут освободились только они. — Ну и что делать будем? — Алохомора? — Это ж проникновение со взломом. Впрочем, Чарли достаточно гостеприимный парень, так что вряд ли будет сильно возмущаться. Да и вообще, ему благодарным надо быть за помощь! Сейчас вот как картошки начистят-намоют, огурчиков с чесночком засолят. Идея Юэну, конечно, не очень нравится, но это все лучше, чем возвращаться домой или торчать на улице — осеннее небо подернулось тяжелыми серыми тучами, так что вот-вот должен разразиться ливень. Он произносит отпирающее заклинание и со смятением приоткрывает дверь. Ладно. Ничего страшного. Они просто помогут ему с ужином, иначе вообще нифига непонятно, что там будет, если сам Чарли вернется вместе со всеми. Ну что тут такого, да? Они сто раз уже были здесь, а Гидеон и Фабиан вообще приходят как к себе домой — у них даже ключ есть! Быстро разуваются, вешают мантии на высокую треногу, тихонечко — едва ли не на цыпочках — проходят по коридору. Уже на подходе к кухне Юэн чувствует сильный металлический запах, но не понимает. Не видит ничего странного в распахнутой двери. И замирает, войдя внутрь. Чарли сидит на стуле. Из его живота на пол тянется цепочка кишок.