Твоим морем

Горы заверну, горы заверну в красные нити Я в тебе тону, вдоль и в глубину, в сердце-магните. Нервы — Твоим морем

Следующие несколько дней пролетели удивительно незаметно. Дима шёл на поправку и вскоре уже мог не только лежать в постели, но и помогать Игорю по дому в благодарность за такой тёплый приём. Разумеется, Гром сопротивлялся, но в подобных вопросах парень умел настоять на своём. Тем более, вскоре и сам майор стал осознавать преимущества такой поддержки. Например, после работы гораздо приятнее приходить в относительно убранную квартиру и быть встреченным вкусным ужином. Конечно, потом можно сколь угодно неодобрительно ворчать, призывая Диму не напрягаться, но ни еда, ни порядок от этого менее греющими душу не становились. К тому же и совместный досуг привлекал гораздо больше одиноких вечеров в компании бойцовской груши. Удивительно, но нелюдимому по своей природе Игорю было приятно общество Димы. Напарник, конечно, иной раз и шутил невпопад, и занудствовал, превышая любые допустимые пределы, но не раздражал. А это для мужчины оказалось тем фактором, который перевешивал многие другие. В один из вечеров, когда Дима уже почти выздоровел, они сидели на диване перед небольшим столиком, на который Дубин поставил свой ноутбук. Его напарники уже привычно стали использовать вместо телевизора. В руках они держали по тарелке, на каждой из которых возвышалась гора салата и ломтики аппетитно блестящей жареной картошки. Не в силах Димы было убедить Грома питаться более правильно, но он уж точно делал всё, что мог. А за окном привычно бушевал дождь. Крупные капли колотили по стеклу, а с улицы доносился свист ветра. Игорь даже притащил Диме непонятно откуда взявшийся в холостяцкой квартире плед ("— Кто-то подарил. Ты меньше смотри, а давай заворачивайся, — привычно отреагировал Гром на ироничное замечание блондина о весьма нетипичной для него вещичке"). Фильм неожиданно затянул. Опустевшие тарелки были оставлены на столике и оба буквально прильнули к экрану, погрузившись в сюжетные перипетии. Тем обиднее было, когда монитор потух, а вместе с этим прекратилось и мерное гудение холодильника. — Свет вырубили, — констатировал Гром спокойным тоном. Дима тоже не удивился. Игорь рассказывал, что в особенно ненастную погоду такое случается. — Может, достанем свечи? — спросил блондин, поворачиваясь к мужчине. Его глаза постепенно привыкали к темноте и начинали распознавать напарника, сидевшего сейчас рядом в нательной майке и спортивных тренировочных штанах. — Романтики захотелось? — спросил Гром и Диме показалось, что он заметил его чуть кривоватую улыбку, которая всегда появлялась, когда тот говорил нечто забавное. — Но даже если и так, то свечей всё равно нет. Дима вылез из пледа, садясь поудобнее, чтобы лучше видеть собеседника. — У тебя постоянно вырубают свет и даже свечей нет? Как ты обходишься? — спросил он, снимая очки и кладя на столик, прекрасно понимая, что от них сейчас точно нет толка. — Обычно ложусь спать. Или куда-то ухожу, — пожав плечами, отозвался Игорь. — Я спать не хочу, — тут же отреагировал Дима, почесав макушку. — А я тебе и не предлагаю. Хотя, раз такая возможность появилась, то спрошу кое-о-чём. А то мы ведь так и не говорили после того, как, — Игорь выдержал паузу будто бы подбирая слова. — Я тебя натёр той дрянью. Сердце Димы вновь, как и в тот день, стало биться чаще. — Да без проблем, спрашивай, — бросил блондин, впервые радуясь отсутствию электричества. Так хотя бы его предательски появившийся румянец не был заметен. — Расскажи, как ты вообще понял? Влюбился в одноклассника или ещё что? Каким образом такое происходит? — спросил Гром, чуть подаваясь вперёд. С того дня его любопытство ещё не было удовлетворено полностью и теперь представился прекрасный момент это исправить. — Я всегда знал. Родился с этим, — коротко ответил Дима. — И ни в кого не влюблялся. Да и вообще не было ничего и ни с кем, — вдруг выпалил он, хотя изначально данный факт хотел бы скрыть. Из-за того, что глаза обоих привыкли к темноте, удивлённое выражение лица Игоря было сразу замечено. Чего-чего, а уж такого он не ожидал. — Я, конечно, шутил, что ты тот ещё девственник, но не думал, что это на самом деле так. А чего так? Не дают или что-то ещё? — не подумав ляпнул Гром, который вообще не был особенно вежливым и учтивым человеком, а в нестандартных ситуациях и вовсе терял всякую возможность контролировать поведение. Если бы не комплексы Димы, то фраза могла бы совсем даже не задеть. Но мужчина неосознанно умудрился ударить сразу по нескольким болезненным местам. — Ну, во-первых, всегда был сосредоточен на карьере. А, во-вторых, таким как я действительно никто не даёт. И давай, пожалуйста, больше об этом не будем. На любой другой вопрос я отвечу с удовольствием, а это… не стоит трогать, — постарался спокойно отреагировать он, но голос предательски дрогнул в самом конце фразы. — Эй, я что-то не то сказал? — спросил Игорь, подсев к напарнику ближе и хлопнув того по плечу. — Я ж шучу, ты знаешь. — В том-то и дело, что это всё уж слишком близко к правде. — В смысле? — недоумённо протянул Игорь, который вновь почувствовал уже почти забытое ощущение пинка от собственной совести. — Я как-то списывался с чуваками во «Вместе». В тех группах, о которых ты сказал. Просто пообщаться хотел. И знаешь, когда всё заканчивалось каждый раз? — Дима приподнял брови. — Когда я открывал им свои фотографии. Парню нелегко было сказать об этом, но и молчать было сложно, поскольку Игорь, с одной стороны, задел за больное, но с другой, выглядел как тот, кому можно рассказать подобное. В конце концов, лишь он один был в курсе всего. — И из-за слов пары дебилов ты решил, что никто не даст? Серьёзно? Умный же парень, Дим, — удивительно мягко сказал Игорь, снова потрепав по плечу напарника и разряжая атмосферу. Он понял, насколько для того это больная тема. Впрочем, неудивительно. — И, уж прости, но если я правильно всё понимаю, то ты и сам можешь кому-то, ну, дать, — делая акцент на каждом слове, сказал Игорь. Дима вспыхнул так, что теперь его щёки явно было видно даже в темноте. Он промолчал. Игорь тоже. Странный получился разговор. Тишину нарушал только шум дождя, который явно не собирался прекращаться. — Так ты даже не целовался? — вновь довольно прямо спросил Игорь. — Нет. И хватит об этом, пожалуйста. Понимаю, что я странный девственник-гей, который слишком стеснительный и малопривлекательный, чтобы с ним попробовать. И закончим на этом. Игорь же, словно на автомате приблизился к напарнику и накрыл его губы своими. Это длилось буквально секунду, но по ощущениям Димы действо заняло гораздо больше времени. Губы Грома оказались удивительно мягкими и тёплыми. — Ты… — глубоко вздохнув, блондин помедлил. — … зачем это сделал? Игорь рад был бы ответить на этот вопрос. Но с самого начала разговор словно повернул куда-то не туда. Вызвал странные эмоции. Хотелось так много сказать Диме. Он был готов кричать от гнева от каждой его реплики о непривлекательности и странности. Мужчина уж точно таким своего Дубина не видел. Но ведь это не в его стиле было. Эмоции он проявлять не умел толком, и поцелуй вместил в себе всю эту реакцию. — Я просто хотел, чтобы ты так не думал о себе. Вот и всё. И сделать что-то для тебя до кучи, — хрипло сказал Игорь, тут же подумав, что более глупое объяснение придумать трудно. — Просто забудь. Считай, что теперь поцелуй в твоей жизни был. Вновь послышалось завывание ветра за окном. — И давай забудем об этом? Считай, это такое помутнение. Как отключение света, но где-то в голове, — уже увереннее сказал Игорь. — Но… ведь пока свет не включили, да? — сбиваясь, спросил блондин, понимая вдруг, что либо сейчас решится на желаемое, либо уже никогда. — Допустим. — Можно ещё раз? Считай, что это будет уроком. Ведь ты много чему меня учил. Игорь, к которому постепенно возвращалось чувство юмора, усмехнулся. — Ну давай. Он вновь сократил расстояние между ними и уже увереннее поцеловал Диму, при этом буквально облокачиваясь на него. Вновь Дубин буквально поплыл от массы эмоций и впечатлений. Он почти инстинктивно обнял Игоря, сжимая пальцами майку. — Ладно, ладно, — отстраняясь, сказал Игорь. — А то ещё привыкнешь ко мне, а тебе ещё столько пацанов соблазнить надо, — с улыбкой добавил он, откидываясь на диванную подушку. Голова шла кругом от странности ситуации. Но неприятно Грому при этом отнюдь не было. Дима же окончательно скинул плед. Ему стало тепло и без него. — Спасибо, Игорь, — бросил он. — Мне реально это было нужно. — Обращайся, — отреагировал Гром, тут же понимая странность этого ответа. Но Дубин промолчал. Щелчок. Послышалось мерное гудение холодильника, а затем зажегся монитор компьютера. Свет дали.