Тень бессмертия

— Я дома, — проговаривает Волков довольно тихо — знает, что Сережа может услышать его даже с другого конца квартиры, если захочет. Как выяснилось за год совместной жизни, у вампиров прекрасный острый слух, позволяющий получать информацию даже от людей, находящихся в ста метрах от них. Впрочем, Олега все равно встречает тишина. Нахмурившись и поставив пакеты с едой на пол, он осторожно подходит к окну и убеждается, что оно зашторено — значит, Разумовский все-таки находится в этой небольшой, но уютной квартирке. Если в офисе «Вместе» Сережа установил себе автоматические затонированные стекла, то Волкову действительно пришлось покупать нормальные шторы и жалюзи, чтобы сохранять комфорт для вампира, любящего мрачную темноту. Честное слово, жить с вампиром на самом деле довольно трудно. Дело, наверное, не столько в гордости Олега, хотя и она играет здесь немалую роль — Разумовский пытался купить самые дорогие занавески, подсунуть Волкову побольше денег и даже уговорить его или жить в шикарном офисе или купить новую дорогую квартиру, а то и блестящий пентхаус в живописном районе, но оборотню пришлось доходчиво объяснять, почему он не будет принимать такую щедрую помощь — просто характеры у них обоих чересчур своевольные и строптивые. Судьба свела их внезапно и подтолкнула в объятья друг друга вспышкой страсти на фоне душевных переживаний, но, когда пропал осадок, пришлось разбираться с реальными последствиями их связи: находить общие интересы и язык, привыкать к отношениям, работать над собой и даже смиренно приходить к компромиссам… А приходить к компромиссам, живя с озорным вампиром, ведущим себя, будто ему не триста с чем-то лет, а всего десять, ну… довольно непросто. Иногда Олег иронично думает, что даже рад, что он, в отличие от Разумовского, не будет жить целую вечность и сможет отвязаться от вампира, не прибегая к серебряным пулям, однако, когда он по дурости пошутил об этом вслух, получил лишь подзатыльник и целый месяц пытался выпросить прощения. Все-таки без Сережи он не может. Как-то быстро свыкся с тем, что он, к счастью, есть в его жизни и никуда не собирается исчезать из нее. — Я дома, — чуть громче повторяет он на всякий случай, перетекая из коридора в неярко освещенную гостиную. Чуть хмурится озадаченно: обычно Разумовский любит встречать его в своем любимом халате, обвивать своими холодными руками шею, целовать в висок и выслушивать, как Олег в очередной раз пытался найти нормальную работу, или же сидит за компьютером, мониторя сайт «Вместе», однако ни в кровати, ни на кухне его не обнаруживается. «Может, опять с Игорем вопросы решает?» мелькает в голове догадка, от которой Волкову даже спустя год становится как-то обидно. «Или у Юли в Полуночном Петербурге чем-то занят?» Еще раз оглядывая пустую комнату, Олег прислушивается к своему внутреннему чутью, надеясь получить ответ от него, но шестое чувство предательски молчит в последнее время. Волков предполагает, что оно притупилось от жизни с вампиром, и даже однажды пытался найти какую-нибудь знахарку в Петербурге, чтобы она вылечила его от этой заразы… Мысли прерывает тоненький писк откуда-то сверху — Волков задирает голову и приоткрывает рот, глядя из-под приподнятых бровей на летучую мышь, притаившуюся в углу под потолком и с любопытством глядящую на Олега в ответ. — Серый? — Отмирает и подавляет удивленный смешок, качнув головой. Мышка продолжает смотреть на него с высоты и, будто бы копируя и зеркаля движение оборотня, наклоняет голову вслед за ним. Маленькие черные глазки по очереди мигают — Олег слегка удивляется странному, почти нелюдимому поведению Разумовского, но осторожно протягивает ему руку, будто хочет коснуться пальцами самого потолка. — Чего ты вдруг мышью стал? Обычно без надобности этого не делаешь. Летучая мышь осторожно касается его пальцев и забирается в ладонь, обхватив руку сильными лапками. Острые коготки вонзаются в кожу и заставляют Олега чуть поморщиться и задуматься, влияет ли на Сережу в мышином обличие его животная часть. «Собаки на меня, бывает, реагируют, кошки вообще терпеть не могут, а Сережа?» на полном серьезе начинает рассуждать, осторожно коснувшись головки зверька. В следующую секунду приходится чертыхнуться и слизать каплю крови от ранки, которую мышь оставляет коротким укусом. — Ай! Серый, какого… Ну что опять? — Олег закатывает глаза, понимая, что летучая мышь никуда не собирается улетать, но тем не менее обиженно отворачивается. — Что я не так сделал? Почему ты дуешься? Мышь не отвечает, даже, похоже, и не собирается давать какие-либо комментарии. Волкову кажется, будто она даже демонстративно отворачивается от него, поэтому неодобрительно цокает, лихорадочно пытаясь вспомнить, что он мог успеть натворить и чем заслужить обиду со стороны вампира. А Сережа ведь любит обижаться по пустякам — еще в самом начале их отношений, к примеру, расстроился, когда Олег купил ему еду, забыв, что вампирам она не нужна — а иногда и вовсе делает это специально, чтобы позлить Волкова, так как очень любит видеть его разгоряченным и разозленным. — Я, между прочим, заехал во «Вместе» и захватил с собой банки с кровью, — воркует Олег, решив не злиться и не идти на поводу причуд Разумовского. Пальцы щекочут пузико мышки и отдергиваются до того момента, как она снова решит их цапнуть. — Специально для тебя, солнышко. Ах да, прости, забыл, что ты его не любишь. Мышь не реагирует на его разговоры, и тогда Волков поджимает губы. — Иногда мне хочется, чтобы ты был таким неразговорчивым, но только не сейчас. Давай будем согласовывать наши желания, м? Или ты согласен на это только в постели, птичка? Зверек начинает чуть махать крыльями, будто разминая их, и Волков, боясь, что Сережа сейчас просто улетит, спешит пододвинуть его к себе на локоть. — А может, дело в той встрече в Полуночном Петербурге? — догадывается он со смешком. — Когда мной заинтересовался твой знакомый вампир, да? Ревнуешь, значит? — Он раскатисто смеется, запрокинув голову назад. — Ну ты даешь, мышка. Сдались мне эти вампиры. До тебя я ваш род вообще тихо недолюбливал, а ты у меня единственный и непов… — Нет, ну теперь у меня точно есть право обидеться на тебя на следующие два столетия, — вдруг раздается манерный голос позади Волкова. Олег оборачивается и уставляется на Сережу, плавно выходящего из ванной и выжимающего мокрые волосы белым полотенцем. Красный халат едва ли не спадает с его бледных острых плеч при изящном повороте головы, откидывающем рыжие пряди назад, а хитрая полуулыбка вроде и не кажется предвещающей что-то плохое, но слегка настораживает Волкова, потерявшего дар речи. Взгляд возвращается к летучей мыши на локте. Потом переходит обратно на ухмыляющегося Сережу. Потом снова на летучую мышь. — Единственный и неповторимый, значит? — Разумовский театрально надувает губы, показывая свое глубочайшее оскорбление. — Настолько неповторимый, что ты спутал меня с другой летучей мышью? До Олега очень медленно начинает доходить происходящее, однако до конца ситуацию он не понимает. Летучая мышка смотрит на него своими маленькими глазками, но после того, как Сережа складывает губы трубочкой и слегка свистит, взмахивает крыльями и перекочевывает на ладонь вампира. Тот с умилением почесывает несопротивляющегося зверька за ушком и очарованно вздыхает. — Да ты… вы… что за… что это такое? — Волков упирает руки в бока. — Это что, пранк какой-то? Шутки такие? Кто это вообще? — Да, блохастый, это был пранк. — Разумовский словно нехотя переводит взгляд красных глаз на него. — Проверка, так скажем. И ты ее не прошел. — Откуда я мог знать, что это не ты? — Приходится прикусить язык, когда он осознает, что в этом и заключался смысл «проверки». — Серый, ну… вы с этой мышью так похожи… — Правда, Маргоша? — обращается Сережа к зверьку, словно на полном серьезе ждет от него ответ. — Похожи? Тогда неудивительно, что Олежа тебе понравился. Он вытягивает руку вперед, и Марго, оттолкнувшись от нее, взлетает и цепляется за стену, забираясь по ней в свой облюбованный верхний угол. Олег провожает ее взглядом и обескураженно смотрит на довольного вампира. — Марго, значит? Что, тебе уже одного животного в доме недостаточно? — Летучие мыши, по крайней мере, не линяют, волк. — Разумовский мягко складывает руки на груди, когда Волков подходит к нему и неуверенно обнимает одной рукой за талию. — Я устал постоянно находить шерсть повсюду. Так, — он чуть задирает подбородок, — мы собираемся поговорить насчет того, что ты не можешь отличить меня от других летучих мышей? — Могу, — кивает Олег, сжав Разумовского в своих объятьях чуть сильнее, — просто в обличие зверька разглядеть твой строптивый характер ох как трудно, но я буду над этим работать. — Когда Волков хочет вновь посмотреть на Марго, Сережа требовательно разворачивает его подбородок к себе, а пальцы чуть задевают губы Олега. — Хотя вы с Марго — два сапога пара, ей-богу. — Вы с ней подружитесь, я уверен. Видимо, объяснять, откуда у них дома появилась еще одна летучая мышь, Сережа не собирается. Да и Олегу становится на это плевать, когда губы Разумовского находят его собственные и больше не отпускают. Все их даже самые маленькие ссоры непременно заканчиваются вот так. Наверное, поэтому Волков и не против иногда поссориться с этим невероятно очаровательным вампиром.