Чисто теоретически

Питер обожал свою работу, но бывали дни, когда он скорее предпочёл бы оказаться в трёхчасовой пробке на мосту, чем за преподавательским столом в университете. Дело было не в заработной плате, которую, к счастью, ему пока исправно платили, и даже не в коллективе или студентах. Проблема заключалась в том, что зачастую вышестоящим было абсолютно плевать, чего он хочет, поэтому они считали своим долгом поставить ему консультации первокурсникам в не самый удачный момент. Причём не в отдельно отведённый для этого день, как полагается, а непосредственно после пар в пятницу, когда и у студентов уже мозги не работают, и сам Питер, мягко говоря, не особо рад лицезреть их откровенно задолбавшийся вид. Радовала его только одна-единственная мысль, что не ему одному приходилось терпеть полнейший тупняк студента у доски, который либо не знал, как вывести вторую формулу, либо просто в принципе ничего не знал. Питер едва подавил зевок, памятуя, что, если восемнадцатилетним оболтусам ещё прощались слабости, ему же не разрешала этого стандартная преподавательская этика. Скрестив руки на груди, он терпеливо наблюдал за первокурсником, что напряжённо рассматривал условие задачи и надеялся отыскать ответ где-то между «Дано» и «Вычислите». Не то чтобы Питер не жалел новеньких, скорее понимал, что у них и без него куча нервов, а если уж вспомнить, как их запугивали другие преподаватели, ему искренне становилось их жаль. Однако за последние полчаса Питеру стало банально скучно: когда студенты надеются услышать от тебя заветное «консультации не будет», а вместо этого мотают с тобой срок в девяносто минут, мотивации думать им это как-то не прибавляло. Питер скучающе скосил взгляд на мобильный, где обычно весь экран был забит уведомлениями из чата преподавателей, однако в этот день почему-то никто ничего не говорил. По всей видимости, работой была занята как минимум половина кафедры. Даже в чате с ЭмДжей, Недом и Бетти стояла подозрительная тишина, что уж говорить о более личных переписках. Питер вновь подавил скучающий зевок, когда сквозь галдёж в аудитории отчётливо расслышал знакомый шёпот со второй парты. Лениво повернув голову, он вскинул бровь и устало спросил: — Майлз, тебе дать персональное задание? Если что, вторая половина доски свободна, — Питер едва удержался от вздоха, когда студент выпрямился, а по аудитории разнеслась многочисленные смешки его одногруппников. — Только давай дождёмся маркер, может, мистер Томпсон всё же сейчас совершит грандиозный прорыв, и мы пойдём домой. Флэш Томпсон, казалось, был оскорблён подобным замечанием сильнее некуда — зыркнул на Питера так обиженно, что даже Майлз, открыв было рот, чтобы сказать что-то смешное и привлекающее внимание других, вынужден был его закрыть в ожидании того самого пресловутого «прорыва». Однако, вздохнув, Томпсон лишь пробурчал что-то еле слышное себе под нос и корявым почерком набросал на доске формулу. Неправильную, без логарифма, но студентам, как знал Питер, привычно было не до мелочей. — Мы близки к истине, — не удержался он от комментария, но одобрительно закивал, стоило только Флэшу посмотреть на него. — Два шага вперёд, один назад, верно? Подумайте ещё, мистер Томпсон. Совсем немного. Вы на верном пути. Оглядев заскучавших студентов, Питер жалостливо улыбнулся им и продолжил: — За окном светит солнце, в воздухе пахнет летом. Мы никуда не торопимся. Да, Майлз? Убери наушники, я всё вижу. Закатив глаза, Майлз шумно выдохнул, выражая тем самым настроение всей их немногочисленной группы, и явно без удовольствия убрал наушники в задний карман джинсов. Стрелки настенных часов неумолимо приближались к семи вечера — самое время спешить домой, чтобы играть в компьютерные игры, кататься на велосипеде или просто гулять по окрестным улочкам и скверам. Ведь, как было известно, заранее готовиться к экзаменам никто не собирался. Разве что Гвен, которая, сидя рядом с Майлзом, следила за Флэшем с таким лицом, словно съела лимон целиком. — Не так. Логарифм, дубина! — прошептала она, спрятавшись за спиной Эндрю, сидящего перед ней. Питер, посмотрев мельком в сторону аудитории, сделал вид, что не заметил её отчаянных попыток подсказать отвечающему. Вряд ли у Томпсона был хоть мизерный шанс осознать ошибку самому, так что командной работе в данном случае мешать не стоило. — Что? — шикнул он, развернувшись, сощурившись и посмотрев на Гвен. Столкнувшись с полным удивления взглядом Питера, он сделал вид, что ничего не говорил, и наигранно-увлеченно продолжил выписывать на доске что-то совсем не поддающееся логике. Гвен выпрямилась на стуле и накрыла глаза рукой. Майлз гаденько захихикал, но отвернулся к окну, поражённо вскинув брови. Кашлянув, Питер изобразил саму невинность и мысленно помолился Богу времени, чтобы стрелка часов скорее доползла до семи вечера. Флэшу пришлось помочь: — Я ничего не говорил, — пояснил он, пожав плечами. — Мистер Томпсон, вы уверены, что написали формулу верно? Вам не кажется, что не хватает логарифма? Разворачивающуюся драму в трёх актах прервал неожиданный писк R2D2 — знакомый звук уведомления на смартфоне Питера, оповещающий о приходе нового сообщения. Отвлёкшись, он взял лежащий на столе телефон и воздержал Флэша от ответа жестом поднятой ладони. Кажется, вот оно — чудо. Сообщение пришло от заведующего кафедры прикладной физики, Энтони Старка, и несло в себе приятную новость: «Составляю график дежурств на следующий год, мистер Паркер. Помнится, вы говорили, что не можете по вторникам и четвергам. Как насчёт понедельника? Будем дежурить вместе:)» Скрыть улыбку не получилось… Питер несколько раз перечитал сообщение от начала до конца, затем постучал по задней панели смартфона и запорхал пальцами над клавиатурой, быстро печатая ответ. Технически, в новости не было абсолютно ничего оптимистичного, ибо вряд ли хоть кто-нибудь любил еженедельные дежурства. Однако кое-какой факт всё же заставлял его испытывать приятный мандраж — наконец-то их с Тони графики совпадут. Разумеется, они будут работать в соседних кабинетах, а не за одним столом, но столь незначительная мелочь не имела абсолютно никакого смысла, ведь это никак не помешает им перемещаться между помещениями. «Огромное спасибо, мистер Старк! Не знаю, что делал бы без вас! Кстати, а вы закрываете дверь своего кабинета, или в него всегда можно зайти?;)» Как бы Питер ни старался, а улыбка всё равно не сходила с его лица. Со стороны могло показаться, что между ними крепкая мужская дружба, учитывая, что сей феномен действительно считался олицетворением отношений на их кафедре. Но если копнуть глубже, куда не имели доступа любопытные студенческие и преподавательские глаза, Питер мог смело заявить, что их взаимоотношения с мистером Старком давно вышли за все возможные рамки субординации. Их обоих это устраивало, так что постоянный флирт, намеренный тактильный контакт и многообещающие взгляды стали нормой любого разговора между ними. Когда Питер уже было отложил телефон в сторону, чтобы в очередной раз пробежаться взглядом по вымученной Томпсоном бредятине на доске, как экран снова мигнул, не успев толком отключиться. «Для вас моя дверь всегда открыта, мистер Паркер.» И Питер, снова расплывшись в улыбке, отправил несколько смущённых смайликов подряд, даже не замечая, с какой скоростью нажал на значок «Отправить». Он сам не знал, почему так повелось, но они с Тони старались отвечать друг другу сразу же, вне зависимости от пар, совещаний и личных дел. В такие моменты становилось совершенно не важно, находятся они на кафедре, в его кабинете, в коридоре или в аудитории перед периодически тупящими студентами. Время друг для друга они находили всегда. А то, что у Питера теперь появилась веская причина задержаться на кафедре до восьми, порадовало его куда больше самого факта совместной работы в следующем семестре. Поэтому, стараясь подавить довольную улыбку, он вновь скрестил руки на груди и вопросительно воззрился на постукивающего маркером по подбородку Флэша Томпсона. — Ну как? Получается? — поинтересовался Питер, переводя взгляд с Флэша на доску. — Если нет, разрешаю воспользоваться помощью зала. — Я сам! — уверенно фыркнул Флэш, бросив довольно многозначительный взгляд куда-то назад. Как Питер понял, скорее всего, на попытавшихся подсказать ему верный вариант решения. — Сам, так сам, — пожал Питер плечами и расплылся в весёлой улыбке. — Только учти, что пока на доске не будет полный вариант решения со словом «Ответ», мы никуда не пойдём. По аудитории прокатилась волна недовольного шепота и усталых вздохов. Жара плавила всем мозг, лето манило красками и перспективами, Питер понимал, но отступать от отмеченного регламента не собирался. Всё же, надо отдать Томпсону должное — билет, который они разбирали, был не самым лёгким. Поэтому и решить его стоило всем вместе, даже если придётся засидеться дольше положенного. Но устраивал такой расклад, разумеется, не всех. — Ну конечно, — недовольно буркнул Эндрю, закатив глаза. Повернув голову в бок, он выпрямился, подался назад и закинул руку за спинку стула, усевшись таким образом, чтобы Гвен и Майлз лучше его слышали. Те синхронно нагнулись над партой, опершись на локти, а Питер даже ухом не повёл в их сторону, привыкший к тому, что эта троица вечно трепалась, о чём только могла. Не шумели — и ладно. — Это он никуда не торопится, не то, что мы. — Ты про Флэша? — удивился Майлз, посмотрев на чрезмерно уверенного в себе Томпсона. Тот привычно пыхтел над задачей и уже, похоже, готов был сожрать маркер, лишь бы это помогло ему с задачей. — Поверь, ему есть куда торопиться. У него, кажется, вечеринка наклёвывается этим вечером, а тут профессор со своей консультацией… — В том-то и дело, что я не про Флэша, — шёпотом перебил Эндрю, посмотрев на Майлза с укоризной. Тот вечно изображал из себя саму невинность, не зреющую в суть вещей. — Я про Паркера. Про таких говорят — ни личной жизни, ни кошки, к которой стоит спешить домой. Майлз недоверчиво мотнул головой, зато Гвен, всё это время следившая за профессором, осторожно ударила Эндрю по плечу, заставив отвернуться к своей парте. Питер лишь на мгновение посмотрел в их сторону, прислушиваясь, но тут же отвернулся обратно к доске, изобразив безучастный к их обсуждению вид. Тем не менее сказанное Эндрю больно кольнуло где-то в районе груди. В смысле «не к кому спешить домой»?.. — Тут ты не прав, — протянула Гвен, подавшись вперёд и приподнявшись от стула, чтобы говорить тише. Впрочем, она не учла, что, даже стоя к ним спиной, на расстоянии метра, Питер прекрасно слышал всё. — Есть у него личная жизнь. Видел, как он сейчас сообщение читал? Зуб даю, что от Старка! — Старка? — слишком громко отозвался Майлз, но Питер, вздрогнув, как от пощёчины, с настороженным видом взял у Томпсона маркер и медленно исправил его ошибку, дописав логарифм. — Он что, встречается с профессором Старком? С нашим Старком? — Тише ты! — шикнула Гвен, судя по звукам, ударив соседа по коленке под партой. — Я не уверена, но парень с четвертого курса, Уэйд Уилсон, рассказывал мне, что они часто задерживаются допоздна на кафедре, постоянно обедают вместе, шутят, улыбаются друг другу. — А еще эсэмэсочки шлют друг другу, не переставая, — с ухмылкой заметил Эндрю, коротко повернувшись. — Даже сейчас, уверен, Старк написал ему что-то милое. Иначе чего он так разулыбался? Из-за того, что Томпсон идиот, каких мир не видывал? Не думаю. — Да ну! — охнул Майлз. — Хотя… — Во-во, — подхватила Гвен, — то-то же. Зачем спешить домой, если твой дом — кафедра? — А точнее, один безумно умный профессор на этой самой кафедре, — рассмеялся Эндрю, но тут же осёкся, увидев, что Флэш не без помощи профессора правильно решил-таки задачку. Сам Питер, к слову, уже не скрывая любопытства и тихого негодования, пялился на троицу каким-то нечитаемым взглядом. Услышал он, честно говоря, не всё, но то, что не услышал, додумал сам — по контексту несложно догадаться, о чём сплетничали первокурсники. Первой мыслью было попросить их сейчас же объяснить, во-первых, что конкретно они имели в виду, а во-вторых, узнать, с какой радости студенты вообще обсуждали взаимоотношения преподавателей. Однако толика здравого смысла заставила его благоразумно проглотить вопросы и жестом отправить Флэша на место. Раз уж в билете осталось нерешённым одно задание, будет честно, если его решит кто-то особо разговорчивый. Невзирая на потихоньку разгорающееся возмущение, Питер засунул руки в карманы брюк, медленно оглядел посматривающих на время первокурсников и невозмутимо обратился к ним. — Я так понимаю, что некоторые успели заскучать, — протянул он нарочито-спокойно, — а у нас ещё последняя задача. Есть желающие попробовать решить? По аудитории разнеслись шум и гам: некоторые опустили глаза, чтобы не пересечься с ним взглядом и не стать объектом кары, другие переглянулись меж собой и указали друг на друга, мол, если что, спрашивайте его, а не меня. Питер давно наметил, кого хочет вызвать, однако, вспоминая парочку советов старших преподавателей, решил чуточку взбаламутить нервничающих студентов. — Впрочем, уже есть отличные кандидаты, — с улыбкой заявил Питер, сразу посмотрев на помалкивающую троицу болтунов. — Осталось только выбрать, кто пойдёт. Будем тянуть жребий, Майлз, Гвен, Эндрю? Чего молчим? Мне самому выбирать? Майлз с Гвен переглянулись, перед этим скептически просмотрев условие, а Эндрю задумчиво потёр затылок и вытянул руку, хотя Питер стоял всего в паре шагов от него. — В принципе, я могу попробовать, — протянул он, прихватывая распечатку с номерами заданий и энергично направляясь к доске, словно не видел в этом ничего страшного. Питер торжественно вручил ему маркер, затем отошёл к окну для лучшего обзора и принялся наблюдать за происходящим. Эндрю выписал то, что было известно, потом написал со знаком вопроса то, что следовало найти, и принялся строчить первый пункт решения. Его одногруппники тут же склонились над тетрадками, не желая упустить ни единой неровно выведенной цифры. — Мистер Паркер, посмотрите, пожалуйста, у меня тут что-то не сходится, — обратился Эндрю, повторяя жест Флэша до этого и постукивая маркером по подбородку. — Давай проверим, — Питер прошёл к преподавательскому столу, чтобы лучше просмотреть решение от начала до конца. За спиной зашептались первокурсники, в том числе и Майлз с Гвен, однако Питер ничего не расслышал, будучи немного занятым изучением каракулей Эндрю. — А зачем ты пошёл через деление? — Питер чуть нахмурил брови, пока сосредоточенно просматривал подпункты. — Да, ты сократил числитель, но потерял то, что можно было использовать как раз в том пункте, где у тебя сейчас ничего не сходится. — А-а, тогда секунду, сейчас исправим, — понятливо протянул Эндрю, быстро метнулся за губкой на столе и стёр последний подпункт под обречённые вздохи одногруппников, которым тоже пришлось зачёркивать написанное. — Только на экзамене такую ошибку не допустите. Это всех касается, кстати, — когда Питер обернулся на студентов, те сразу же состроили сосредоточенные лица. — Если запутаетесь на одном задании, не сидите с ним до последнего, иначе не успеете ни дописать практическую часть, ни повторить теоретическую. Один из студентов нерешительно поднял руку, на что Питер кивнул в знак разрешения что-либо спросить. — А если занервничаешь так, что всё забудешь? — осторожно спросил Ганке, тоже закадычный дружок той самой болтающей троицы. По аудитории сразу же разнёсся весёлый гогот, будто такой вопрос волновал только его одного. Питер воздержался от лукавой улыбки, вместо этого на полном серьёзе заявив: — Тогда пойдёте на пересдачу. Её как раз проводит мистер Старк. Пока одна часть группы испуганно зашепталась, со знакомых мест раздались негромкие смешки. Несмотря на шум, Питер всё равно услышал их. Переведя взгляд на неразлучную парочку, он не сдержался от сомнительно вскинутой брови. Это что такое? Ему уже нельзя даже просто упомянуть коллегу? Вновь удержавшись от напрашивающегося вопроса, он молча повернулся к Эндрю, уверенно выводящего слово «Ответ». — Мистер Паркер, — вдруг обратилась Гвен, опёрлась локтями о стол и качнулась на стуле вперёд-назад. — А вы тоже присутствуете на пересдачах, или туда не пускают тех, кто вёл? Питер едва не поперхнулся, сразу же поняв, к чему именно она это спросила. — Вряд ли, — ответил он как можно невозмутимее. — Мистер Старк по-особенному относится к не сдавшим, поэтому проверяет их сам. Говорить про его жуткую нелюбовь к вытягиванию двоечников он не стал, ибо рамки этики пока никто не отменял. К тому же, что от этого изменится? Тони никого не пустит на пересдачу, чтобы лично проверить, кого отсеять, а кого пропустить обучаться дальше. Впрочем, мистера Барнса и мистера Уилсона он бы пропустил, если бы они попросились. Эти двое действительно грамотно заваливали и вытягивали. Гвен понимающе кивнула в ответ, а за спиной Эндрю вдруг многозначительно пробубнил короткое: — Жаль. Питер повторно чуть не поперхнулся от возмущения. Что это был за намёк? Чем вообще студенты забивают себе голову перед экзаменами? Нет бы волноваться о более важных вещах, так ведь ни черта, до последнего будут засорять мозги совершенно бесполезной информацией. Глядя на Майлза, скрывшего улыбку листом бумаги, Питер подумал, что нужно будет срочно поговорить с Тони. Сегодня же. Одно дело, когда на них иронично поглядывали преподаватели — взрослые люди, в конце концов, прекрасно понимающие, что всякое случается. И совершенно другое — студенты, которых хлебом не корми, дай только сунуть нос, куда не надо. Не успел Питер даже открыть рот, как за дверью раздалась знакомая трель, оповещающая об окончании пары. Эндрю положил маркер на стол, спешно стёр с доски написанное и отправился собирать распечатки со стола. — Так, ну, что могу сказать? — обратился Питер к студентам, когда те собрали вещи и вопросительно глянули на него, ожидая разрешения выйти. — Мы разобрали все сложные задачи, повторили основную теорию, мелочи остаются на вас. Ваше дело только выучить, и, в общем-то, всё, — он пожал плечами. — Желаю всем хорошо сдать экзамен! После хором сказанного «спасибо» Питер подхватил мобильный, бутылку с водой, распечатки, висящий на спинке стула пиджак и спешными шагами удалился из аудитории. Его переполняло сразу несколько эмоций, причём одна была ярче другой. С одной стороны, студентов нельзя было винить в том, что они строили всякие теории и обсуждали их. На то они и были студентами. Но, с другой стороны, Питера привела в ужас весьма внезапная мысль: это что же получается, про их заигрывания знал весь университет? Причём не только преподаватели, но и студенты? Он даже не заметил, как преодолел несколько лестничных пролётов подряд, размышляя о том, как давно то, что было тайно, по его мнению, в действительности являлось очевидным достоянием общественности? И раз уж так, действительно ли Тони ничего об этом не знал, или просто всё это время прикидывался? Оставлять это так Питер не собирался. Пускай флирт между ними был настолько осязаемым, что его можно было потрогать. Пускай они с Тони часто закрывались на кафедре, чтобы никто не мешал доделывать отчёты и спокойно пить чай. Пускай Питер слишком часто во время пар упоминал Тони, а Тони — его. Но это всё равно не значит, что нормально позволять студентам сплетничать о них! По дороге на кафедру Питер успел ощутить жар на скулах, нервное подёргивание глаза и самую малость волнение на уровне желудка, спускающегося куда-то вниз. Если Тони не обнаружится там, значит, он точно будет в своём кабинете. На кафедре, как всегда, царил полнейший хаос. Питер перестал удивляться этому ещё во время учёбы, а после того, как его взяли в преподавательский состав, окончательно свыкся, наоборот ощущая себя потерянным, если вокруг не кипела жизнь. Нед впопыхах искал ключи от машины, Сэм с Баки привычно о чём-то спорили, а Тони неторопливо попивал кофе, подписывая какие-то документы. При виде коллег неприятный узел в желудке немного развязался, а жар отхлынул от лица к ключицам. Не при всех же начинать разговор, верно? — Так, народ, я побежал, — Нед напряжённо похлопал себя по карманам, быстрым взглядом откидывая рабочий стол. — Всем пока! — Ромео снова пообещал Джульетте свидание? — улыбнулся Питер, бросая распечатки на стол и неторопливо опуская бутылку рядом с ними. — Скорее Джульетта затащила Ромео в театр, — хохотнул Нед, спешными шагами преодолевая расстояние до двери и по пути перестукиваясь с Питером кулаками. — Пожелай мне удачи, дружище. — Удачи, — сказал Питер с белозубой улыбкой. — С тебя пересказ постановки со всеми диалогами. — Обязательно, — Нед закатил глаза, зная, что сто процентов заснёт на середине. — Всё, до понедельника. Всем пока! — Приятного вам вечера, мистер Лидс, — Тони на секунду оторвал взгляд от документов, чтобы усмехнуться Неду и вновь опустить глаза на бумаги. — Спасибо, мистер Старк! — донеслось уже из коридора. Питер глубоко вздохнул, переведя взгляд на занятого работой Тони. Его бы кто хотя бы в кафе пригласил… Иначе правда создавалось впечатление, будто ему осталось только кровать с зубной щёткой на кафедру притащить, и тогда можно вообще не возвращаться домой. Неужели он единственный молодой преподаватель в Нью-Йорке, который даже свободное время в будние дни проводит на работе? Хотя, если Тони сидел рядом с ним, то его, в общем-то, такой расклад вполне устраивал. — Беги, беги, Ромео, — бросил вслед Неду Сэм, перекидывая пиджак через плечо и лукаво поглядывая на выключающего компьютер Баки. — Эх, молодость! Вечно куда-то спешат. Питер едва сдержал улыбку, припоминая, что, кажется, нечто такое он говорил на его первом курсе. — А вы, мистер Уилсон, уже вступили в преклонный возраст? — совершенно беззаботным тоном поинтересовался Тони, вопросительно вскидывая бровь. Баки многозначительно хмыкнул, натягивая идеально выглаженный пиджак и поправляя развязывающийся галстук. — Да нет, — усмехнулся Сэм в ответ. — Я так, размышляю вслух. К слову, Питер, весь день тебя ищу! — он выразительно указал на него мобильным. — Ты же придёшь на конференцию на следующей неделе? — На тему ядерного оружия, если я не ошибаюсь? — Питер задумчиво потёр подбородок, прикидывая, захочет ли оставаться после полудня. — Оно самое, — кивнул Баки, вставая рядом с Сэмом и закатывая глаза. — Наш подопечный будет выступать. Говорил, что никаких фокусов в докладе, но я очень в этом сомневаюсь. — О, — понятливо протянул Питер, кинув донельзя напряжённый взгляд в сторону отпивающего кофе Тони. — Понимаю, мистер Барнс. К сожалению, есть такие люди, которые никогда не думают о последствиях, — заметил он нейтральным тоном. — Да, мистер Старк? Тони не подавился кофе, как он ожидал, однако весьма недоумённо посмотрел на него, медленно отставляя стаканчик в сторону. На размышления ему привычно хватило пары-тройки секунд, и вскоре его лицо преобразилось, приобретя привычно насмешливое выражение. — Боюсь, что такие вопросы присущи преподавателям с кафедры философии. Вас, мистер Паркер, по дороге случайно мисс Джонс не укусила? — быстро нашёлся он с ответом и растянул губы в довольной улыбке. Укол за укол, но без какой-либо враждебности или желания по-настоящему обидеть. Питер это знал, но случившееся на паре испортило всё настроение, поэтому вместо смешка и смущённого покачивания головой он нахохлился и еле сдержался от злобного фырканья. Впрочем, Тони и не должен был понимать, о чём шла речь. Не должны были понимать это Баки и Сэм, которые, замолчав, проследили внимательными взглядами за заведующим кафедры и его некогда молодым аспирантом, а теперь уже старшим преподавателем. Их с Тони всегда, с самого начала появления Питера в университете, связывало куда больше, чем обычные отношения преподавателя и студента. Это было наставничество, давно переросшее в рабочие, почти что дружеские отношения. Каждый на кафедре знал это и не удивлялся их фривольному общению. — Не укусила, — тяжело выдохнул Питер, открывая бутылку с водой и делая несколько жадных глотков. Жара на улице и во всём университете стояла несусветная, а на кафедре ко всему прочему сломался кондиционер. — Не имеет такой привычки. А вы так сильно переживаете о моём самочувствии? — Конечно, самочувствие моих преподавателей волнует меня больше всего, — наигранно-обеспокоенно подхватил Тони, вновь поднимая голову от бумажек, в которые усердно вчитывался. — Вам же, мистер Паркер, ещё экзамен принимать у наших птенчиков. В следующую пятницу, в два часа дня. Как раз, когда у мистера Уилсона намечена конференция, верно? Сэм, нахмурившись, кивнул. Ответ на свой вопрос он получил, зато Питер, прекрасно помнивший своё расписание на следующую неделю, тут же протестующе закачал открытой бутылкой воды. — Но ведь экзамен по расписанию стоит на девять утра, мистер Старк. В два часа дня сдаёт группа «B», которую ведёт мистер Роджерс. — Роджерс заболел, — оповестил Тони и протянул Питеру лист с уже утверждённым изменением расписания предстоящей сессии первого курса. Питер, пробежавшись по бумажке глазами, заметил, как в колонке группы «B» имя профессора Рождерса было заменено на его собственное. Баки и Сэм прежде, чем покинуть кабинет, осторожно заглянули ему через плечо и сочувствующе присвистнули. Всем было известно, что группа «B» — тот ещё подарок. Одни оболтусы и разгильдяи, попавшие в университет не за высокий ум и смекалистость, а за большие деньги своих родителей. — Придётся вам принять экзамен у его группы. Я уверен, что вы справитесь, мистер Паркер. — Удачи, — тихо проговорил Сэм и в знак поддержки хлопнул Питера по плечу. — Мы будем тебя помнить самым добрым словом. — Да пребудет с тобой сила, — протянул Барнс, на что Питер одарил их укоризненным взглядом. Потом такой же взгляд достался и Тони, который обыкновенно не повёл и ухом, покорно ожидая хоть какой-то иной реакции, кроме недовольно поджатых губ. — Но ведь… — растерялся Питер, откладывая лист на стол. Пришлось сделать ещё один глоток воды, чтобы остыть. Теперь злиться на Тони стало куда проще. — Это не мои студенты. — Знаю, но иного выхода нет. Нед по пятницам дежурит с четырёх, мистер Барнс и мистер Уилсон заняты конференцией. К сожалению, кроме вас принять экзамен будет некому, — пояснил Тони. — Ждать выздоровления Стива я не могу. Насколько мне известно, он слёг с воспалением лёгких и обещает быть нескоро. Верно, Сэм? Ты созванивался с ним? — Да, — ответил Уилсон, взявшись за ручку двери. — Тяжёлое состояние, две недели дома ему обеспечены. Но прогнозы хорошие. Сильно переживать не стоит. — Говорил я ему не ходить больным на работу. Но этот трудоголик не мог бросить своих студентов, — заворчал Барнс, встав у Уилсона за спиной. Переглянувшись, они, как попугаи-неразлучники, покачали синхронно друг другу головой, а после посмотрели на Питера и Тони. — Ладно, мы пойдём. До понедельника. Попрощавшись, Питер дождался, когда за почти половиной состава их кафедры закроется дверь, и, угрожающе скрестив руки на груди, продолжил таким тоном, словно мистер Старк обязан отчитаться о своём поведении: — А вы? Вы же тоже можете принять экзамен у первокурсников. Старк удивлённо вскинул брови, откинулся на стуле и посмотрел на Питера из-под хмуро сведённых бровей. Тем не менее его лицо не выражало ничего, кроме отрешённости, словно он и впрямь задумался, чем будет занят в следующую пятницу. — Могу, но не хочу, — спокойно ответил он, проведя руками над столом, усыпанным кучей разного рода бумаг. — У меня, как у заведующего кафедрой, и так полно работы под конец года. К тому же я уже подписал новое расписание. А что не так, мистер Паркер? Вы столь сильно желаете, чтобы я помог вам с первокурсниками? — Ещё чего, — буркнул Питер, наконец усаживаясь за стол. Новое расписание покорно лежало на стопке распечатанных билетов, и Питер, поджав от недовольства губы, вновь взял его в руки, посмотрев на экзамен, который ему теперь предстояло принимать. Может, объединить две группы и принять одним махом? Тогда и на конференцию можно будет успеть. — Они только этого и ждут. Чтобы вы и я вместе принимали у них экзамен. — Ждут? — удивился Тони, отвлёкшись от очередного графика, который со всем пристрастием вычитывал. Питер мысленно подивился тому, что Старк сам занимался бумажной работой. Обычно этим занималась их лаборантка Бетти, подготавливая все документы, а Тони оставалось их только подписать. Видимо, театр и отношения с Недом внесли некие коррективы в привычную работу кафедры. — И почему же они так ждут моего появления на вашем экзамене? Мне казалось, моя репутация несколько иная. Скорее, они бы все дни молились, чтобы экзамен у них принимал кто угодно, но только не я. — О, дело не в этом, — воскликнул Питер, пожалуй, слишком эмоционально для ничем не примечательного интереса Тони. Ему почему-то показалось, что тот издевался и лишь подхватывал игру первокурсников, прекрасно зная истинную причину, из-за которой так сердился Питер. — Не делайте вид, что вы не понимаете, что я имею в виду, когда говорю о нас с вами. Тем не менее выражение лица Тони в этот момент и впрямь давало все основания полагать, что он совершенно не догадывался, о чём идет речь. Хмыкнул, кашлянул, посмотрел на Питера, так, словно тот перегрелся от жары, и даже мимолётно глянул на тихо дремлющий кондиционер под потолком. — О нас с вами? — переспросил он, улыбнувшись одними уголками губ. Подпёр щеку рукой и посмотрел так жадно и ехидно, что Питер готов был сгореть от противоречивых чувств: сердце ухнуло куда-то вниз от радости, а ком перекрыл доступ кислорода от обиды и злости. — Как о преподавателях? Полагаете, что совместный приём экзамена у студентов приведет к более качественному результату? Питеру захотелось в него чем-нибудь запульнуть, то ли бутылкой, то ли скомканным новым расписанием. Так завуалированно флиртовать, при этом открыто облизывать губы и делать многозначительные паузы умел только Тони Старк. — Это, конечно, так, но, думаю, я и сам отлично справлюсь, — нарочито медленно ответил Питер, сжав листик в руках до побелевших костяшек пальцев. Только сейчас он заметил, что всё это время не сдвинулся с места, а сидел как на иголках. — Я имел в виду слухи, которые неминуемо поползут, если студенты увидят нас вместе. Вся интимная аура, в которой потонула комната кафедры, растаяла, стоило Питеру прямо рассказать о своих переживаниях. Улыбка на лице Тони померкла, а сам он выпрямился, закашлявшись. — И? — Тони развёл руками в воздухе и пожал плечами. — Это не самое страшное, что им приходилось видеть, мистер Паркер. Например, на субботнике в апреле мы с вами обнимались для фотографий в студенческую газету. Или мы каждый день обедаем в столовой, а вы учтиво занимаете мне место в очереди. Это что, тоже повод для слухов? — Боже, — выдохнул Питер, потихоньку вспоминая, сколько на самом деле они с Тони давали поводов для перешёптываний студентов. — Да, мистер Старк, из-за всех этих… моментов они думают о нас с вами не то, что есть на самом деле! — Вас это волнует? Почему? — непонимающе спросил Тони, отодвинув от себя бумаги. — Студентов хлебом не корми, дай посплетничать. Я не вижу в этом проблемы. Это абсолютно нормально. — Не нормально то, что мы даём им поводы думать о нас так, — на последнем слове Питер сделал ощутимый акцент. Его щеки вновь загорелись огнём, и он потянулся к бутылке, не в силах напиться после тяжёлого дня. — Мы же на работе, мистер Старк! Мы коллеги, а не… А не… Слово «любовники» застряло в горле, и Питер, чтобы оно так и осело внутри, сделал несколько глотков. Тони, скрестив руки на груди, недоумённо вскинул брови, покорно ожидая продолжения. — В общем, вы поняли, — закончил Питер, закрутив крышку уже пустой бутылки. — Я считаю, нам нужно немного сбавить обороты. — Знал бы я ещё только, о чём вы толкуете, мистер Паркер, — заметил Тони, покачав головой. — Вас так заботит мнение окружающих, не имеющих никакого отношения к вашей жизни? Питер даже не сразу нашёлся с ответом, лишь пару раз моргнул в попытке интерпретировать мысли в целостные слова и сложить их в предложения. — А вас нет? — он непонимающе вскинул бровь и откинулся на спинку стула. — Вы же уважаемый человек на кафедре. Вам стоит волноваться за свою репутацию в два раза сильнее, чем мне. Тони прошёлся по нему медленным оценивающим взглядом, который можно было правильно понять, в зависимости от ситуации, и не сдержался от скептического хмыканья. — И всё-таки я до сих пор не понимаю сути проблемы, — поделился он, не став лукавить или увиливать от разговора. — Мы с вами взрослые люди, а не восемнадцатилетние подростки, мистер Паркер. Или вы не наслышаны о служебных романах? Питер почти вскинулся, услышав практически прямую формулировку того, что он опасался озвучивать. — Это не проблема, когда знают исключительно коллеги, — он указал в сторону двери. — Но когда об этом перешёптываются наши же студенты, знаете ли, это уже переходит все рамки. — Хорошо. Чисто теоретически, — Тони закатил глаза, в действительности не имея понятия, к чему раздувать из мухи слона. — Даже если их слухи подтвердятся, вам-то с этого что? Насколько мне известно за годы практики, никого по регламенту университета за романы не увольняли. — Да причём здесь увольнение, мистер Старк? — Питер почти взвыл, на секунду запрокинул голову назад и мысленно приказал себе успокоиться. — Дело не в нём, а в банальной этике! Понимаете? Я не хочу, чтобы о моей личной жизни мусолили люди, которые сегодня учатся, а завтра отчислятся. Тони несколько мгновений молча смотрел на него, прежде чем прохладно спросить: — А если бы эти слухи касались не меня, а мисс Джонс, ваша реакция была бы такой же? Питер чуть не задохнулся от возмущения. — Конечно! — закивал он, не понимая, к чему вёл Тони. Не мог же он ревновать, когда это, то есть флирт, были только между ними. — Не имеет значения кто, главное — что, мистер Старк. И я прошу вас, давайте попробуем… некоторое время держать дистанцию, что ли? Чтобы не давать лишних поводов для слухов среди студентов. — А если я не хочу? — твёрдо спросил Тони, сжав края стола руками. — Если я, повторюсь, не хочу держать с вами дистанцию? Если меня всё устраивает в нашем общении, что тогда вы намерены сделать? Питер, цокнув, обречённо вскочил с места и наскоро запихал все конспекты и новое расписание себе в рюкзак. То, что Тони отрицал проблему, не видел в ситуации ничего плохого, бесило Питера куда больше, чем необходимость принимать экзамен сразу у всего потока, состоящего из двух групп. Тяжёлый вздох сопроводил его последнее решение, которое на эмоциях далось слишком легко: — Тогда тем, кто станет держать дистанцию, буду я. Временно. Так будет правильно, мистер Старк. Хороших выходных! Не успел Тони раскрыть рта, как Питер уже перешагнул порог кафедры, не забыв напоследок закрыть за собой дверь. Вслушиваясь в тишину помещения, нарушаемую лишь работой процессора, он молча всматривался в стол, за которым всего пару секунд назад восседал его коллега. На памяти Тони не было ни единого раза, когда бы они не сошлись во мнениях и поругались. Случались, конечно, стычки в силу разницы возрастных взглядов на жизнь, но, чтобы настолько… Захлопнув папку с бумажками, Тони несколько раздражённо постучал пальцами по локтю. Что же, если мистер Паркер надеялся так легко делать вид, будто между ними ничего не происходило, то он обязательно сделает всё, чтобы доказать ему обратное.