Гарри Поттер и Точка Бифуркации

      Сегодня вечером должна была состояться игра в квиддич Гриффиндор против Слизерина, но ловец нашей команды очень не вовремя сломал руку и отправился в Больничное крыло, а я как запасной ловец отправился на стадион.       — Не волнуйся, — успокаивал меня Вуд в раздевалке, пока я надевал форму и защитные щитки.       Это была моя первая игра, и я здорово мандражировал.       — Позволь инстинктам вести тебя и просто будь собой! — Капитан нашей команды подбадривающе похлопал меня по плечу.       — «Будь собой» — одна из самых глупых фраз в мире, — недовольно огрызнулся я. — Разве можно сказать так, например, убийце или моральному уроду? Правильно, надо говорить «будь человеком».       Вуд махнул рукой на меня, и мы вместе вышли на поле.       — Я тоже волновался впервые, — погрузился в свои воспоминания Вуд. — И знаешь, как прошло?       — Бладжер отрубил тебя на второй минуте, — недовольно ответил я, не желая повторять канноную реплику. — Очнулся уже в госпитале.       Вуд с удивлением посмотрел на меня, и тут мадам Хук, исполняющая роль судьи, подула в свисток, и члены двух команд, поднявшись в воздух, собрались вокруг неё.       — Я жду от вас честной игры, — строго сказала она, оглядев игроков.       Наивно. Вон как слизеринцы нагло ухмыляются. В чем вообще смысл существования факультета беспредельщиков, которые всем мешают и всех достают, а их всегда наказывают лишь формально? Может, это такой гениальный план Дамблдора по созданию общего врага для всех факультетов? Ведь известно, что дружить всегда лучше против кого-то.       Раздался свисток, и квоффл подлетел в воздух, а под ним тут же образовалась куча толкающихся и бьющихся лбами друг о друга игроков.       Ну, это не мой выход. Я висел в воздухе на метёлке поодаль от основных событий, в которых мне как ловцу не было смысла принимать участие. Моя задача — опередить вражеского ловца и обнаружить, а затем поймать снитч первым.       Задачка не из лёгких, ведь помимо задачи выискивать глазами снитч, нужно следить за происходящим на поле, чтобы не попасть впросак и не получить бладжером по носу.       Вражеским ловцом был какой-то гоповатый пацан с внешностью Биффа Таннена из «Назад в будущее». Он пытался незаметно проследить направление моего взгляда, чтобы поймать момент, когда я увижу снитч.       — И Уизли, не знаю, Джордж или Форд, выводят из строя Монтегю! Мне даже отсюда, с трибуны, было слышно, как от удара бладжера лопнул прыщ на лбу этого заморыша…       — Джордан! — послышался возмущенный голос Макгонагалл.       — Молчу-молчу, профессор!       Одного охотника вывели из строя — вон как полетел перпендикулярно земной плоскости, но лучше бы вырубили одного из загонщиков, которые так и норовят отправить в мою сторону беснующийся шар.       — Квоффл у Флинта. Тот ловко обходит Кэти Белл и… бьёт плечом Анжелину Джонсон! Грязный приём! — в микрофон бушевал комментатор Ли Джорджан. — Держись, Анжела, я с тобой! Надеюсь, ты согласишься сегодня сходить со мной…       — Мистер Джорджан!       — Это был последний раз, профессор! — затараторил Джорджан. — Флинт мчится к воротам. Обманный маневр! Вуд летит в сторону и… Голл! Десять-ноль в пользу Слизерина!       Слизеринцы, потеряв игрока, врубили свою классическую тактику — грязные приёмчики на грани запрещенных. В этом они были мастера, поэтому счёт быстро доскакал до семидесяти против десяти. Нужно поскорее поймать снитч и закончить это безобразие.       О! А вот и он! Порхает с такой скоростью, что кажется, будто он телепортируется в пространстве.       Резко стартую в другую сторону — вражеский ловец рванулся туда же, а я выровнял курс и понёсся к отдающему бликами шарику. На этой старой тарахтелке — Чистомёт или Комета? — приличную скорость не развить, а на «Молнию» Дамби зажал деньжат, видимо решив, что запасному ловцу она ни к чему и лучше он эти галлеоны на лимонные дольки потратит. Поэтому не было восторженного и полного зависти момента распаковки подарка в виде новой швабры в Большом зале.       Слизеринский ловец нагонял меня, ведь он уже не первый год является ловцом и у него больше опыта, а я не каннонный Поттер, и способностей к отдавлению яичек на летающих перекладинах не имею.       Тут я почувствовал лёгкую дрожь в руках. Руки дрожали не от напряжения, а от вибрирующего древка метлы; вибрация стремительно усиливалась, и я чувствовал, что теряю контроль над метлой, которая заходила ходуном.       Похоже, повторяется канонная сцена с колдующим на мою метлу Квиррелом и подожжённой мантией Снейпа.       Но я не собираюсь нелепо болтаться в воздухе, как говно в проруби.       Решительно дергая метлу вниз, на максимальной скорости лечу прямиком к трибунам преподавателей, целясь между сосредоточенным Квиреллом и что-то напряженно бормочущим Снейпом, при этом не забывая сделать испуганные глаза.       Квиррел слишком поздно спохватился и отпрыгнул в сторону, когда я уже был в двух метрах от него. Вернув контроль над метлой, я резко дёрнул древко вверх, но тут моя левая нога на полной скорости влетела в висок зазевавшегося профессора ЗОТИ. Квиррел ойкнул и рухнул ничком, а меня закружила в спирали сила инерции.       Знаете это чувство, когда ты раскрутился так сильно, что от головокружения просто теряешь сознание и контроль над телом? Вот и я потерял на долю секунды. Этого мгновения хватило, чтобы я слетел с метлы и стремительно полетел вниз, к земле. Истошно вопя и хватаясь руками за воздух, я смотрел на приближающийся газон. Тут со своего места вскочил Дамблдор и, резво подбежав к краю, пробасил: «Арресто Моментум!». Моя скорость свободного падения стремительно приблизилась к нулю, и я плавно приземлился на траву.       Из-за того, что Дамблдор отвлекся на падающего Поттера, он пропустил момент, как Квиррел, погибший от мощного удара ног Мальчика-Который-Выжил, резко выгнулся в неестественной позе, встал на подкошенные ноги и с ненавистью в красных глазах огляделся на окружающих, которые ломанулись вниз — проверять тушку Избранного.       На виске профессора Квиррела темнела обширная гематома, проявляющая едва заметные признаки трупного разложения. Волан-де-Морта бы вышибло из этого тела после смерти Квирелла, но Неназываемый вовремя сумел перехватить бразды управления телом и, отправив душу Квиррела за Грань, принялся экстренно вливать свою могущественную магию в почти умершую тушку. Получив контроль над телом ныне покойного преподавателя, лорд Волан-де-Морт быстро кинул на себя маскировку. Если бы Квиррел был подходящей кандидатурой для вселения, то, разумеется, Волан-де-Морт захватил бы оболочку ещё тогда, в лесах Албании. Он не хотел занимать это тело, потому что оно было чересчур слабым и тщедушным, а магические каналы находились в убогом состоянии, но проклятый мальчишка Поттер и его маггловские кроссовки фирмы «Nike» не оставили Лорду Судеб выбора.       Лежа на траве, я вдруг понял, что случайным образом поймал снитч в падении и сейчас он трепыхался у меня в пальцах, подрагивающих от пережитого стресса. Мда, приплыли… Да вы что, издеваетесь?!       — Гарри, мальчик мой, всё в порядке? — обеспокоенно спросил подбежавший ко мне вместе с толпой охающих учителей Дамблдор. Видать, переживает за тушку Избранного, старая борода. Кому нужен недееспособный герой?       — Кажется, да… — прокряхтел я, хрустнув позвоночником. Ничего, за ночь регенерирую.       — Гарри Поттер поймал снитч! Гриффиндор победил! — возбужденно заорал в микрофон Джорджан, и на трибунах послышались громкие овации. Грифы радовались больше всех — впервые за долгое время Гриффиндор утёр нос салатовому факультету в квиддвиче.       Вскоре я уже был в гриффиндорской гостиной, куда меня на руках донесла счастливая команда в сопровождении толпы, скандирующей: «Красно-ало-золотое небо — Гриффиндор, вместе смело!» и «Гриффиндор — чемпион! Оле-Оле-Оле!»       В гостиной все разбрелись кто куда — старшекурсники пошли в дальний уголок отмечать победу по-взрослому. Они меня даже угостили бутылкой сливочного пива — под завистливый взгляд Рона. А ничего так! На вкус почти как сливочный лимонад или крем-брюле, хмеля или солода вообще не чувствуется.       Ещё раз побратавшись с сокомандниками и получив пьяный поцелуй в щёчку от Анжелины Джонсон, я удалился наверх — спать.       Посреди ночи я проснулся от какого-то тревожного чувства и огляделся. Мы с Дамблдором очутились на лодочной станции — как раз там, где в оригинале нашёл свою смерть Снейп.       Была тихая лунная ночь, и за окнами слышался убаюкивающий плеск воды.       Стоп. Что я здесь делаю вместе с директором?       Я посмотрел по сторонам и увидел, что Дамблдор, неумолимый словно смерть, медленно приближался ко мне. На плече его сидел феникс Фоукс, а лицо директора выглядело сосредоточенным до ужаса.       Он остановился напротив меня и внимательно вгляделся в мое взволнованное лицо.       — Ты был хорошим и верным учеником, Алексей, — тихо начал говорить Дамблдор замогильным потусторонним голосом. — Но только я один могу… — он поднял бузинную палочку и практически прошептал последние слова: — Жить вечно…       — Директор? — вырвалось у меня непроизвольное восклицание.       Дамблдор невозмутимо взмахнул палочкой, я почувствовал, как подкашиваются мои ноги, которым подрезали ахилловы сухожилия, и грузно рухнул на пол, как мешок с отрубями.       — Фоукс, убей, — холодно произнес Дамблдор, и тут я ощутил болезненный укус, словно чей-то клюв впился мне в шею.       Заорав от ужаса, я проснулся в холодном поту.       Вскочив с кровати и заозиравшись по сторонам, я понял, что мне всего-навсего приснился кошмар. Мокрая футболка неприятно липла к спине, а надпочечники заныли, выдав внушительную дозу адреналина.       — Ммм… Да, иди ко мне, детка… — сквозь беспробудный сон пробормотал заворочавшийся Рон. На тумбочке рядом с ним лежал журнал «Ведьмополитен» с, должно быть, сексуальной для кого-то русалкой на обложке — я не знаю, я ксенофоб и человекоцентрист. Мне все магические твари одинаково неприятны.       Помню, читал в прошлой жизни фанфик, где было два попаданца. Один попал раньше, а другой позже и разгребал последствия устроенные, первым. Он нашёл в Выручай-комнате целый архив воспоминаний, где первый попаданец-извращенец занимался всякими постыдными вещами с домовичкой Винки, которая принимала оборотные зелья, приобретая нужный попаданцу вид Гермионы или Джинни.       Вроде бы именно тогда я понял, что лучше не углубляться в недра народного творчества, во избежание, так сказать. Или я понял это, когда прочитал фанфик про попаданку в Филча, у которого Дамблдор «высасывал» — буквально — магические силы?       Спать расхотелось, и я наскоро оделся, периодически отвлекаясь на шикарный розовый рассвет, встающий за окном, и пошел без дела слоняться по утреннему замку. Туда-сюда сновали призраки, проковырял хмурый Филч, закричали хагридовские петухи, забили куранты гигантских часов на башне — Хогвартс медленно и с неохотой просыпался.