Тетрадь Эвридики

"Никогда не разговаривайте с неизвестными." М. А. Булгаков, "Мастер и Маргарита"

...Ты точно этого хочешь? Я пойму если нет. Строки расцвели на бумаге будто сами. Лили торопливо обмакнув пересохшее перо в чернильницу застрочила ответ Чего ты боишься? Что я тебе не понравлюсь? Это конечно грустно но я не собираюсь тебя держать. - лихорадочно нацарапала она. Сердце колотилось с сумасшедшей скоростью. Она сидела за столом в снятой комнате над баром "три метлы", при свете единственной свечи и отчаянно ерзала на стуле боясь что он всё таки передумает в последний миг и не придёт, и они так и не встретятся никогда. Не тт чтобы ей самой не было страшно, но она слишком далеко зашла чтобы отступить. Я... Его перо замерло над бумагой Я боюсь что я тебе не понравлюсь. Честно говоря я не слишком популярен у девушек. Я всё равно тебя не увижу. Ты меня почувствуешь. Знаешь... Я считаю что внешность не главное. Ты нравишься мне как человек. Даже если я передумаю ты все равно будешь моим другом, если захочешь. Прошло пол минуты показавшиеся вечностью. Наконец она жадно вчиталась в появившиеся строки: Хорошо. Тогда сядь к двери спиной и не зажигай свет. Она поспешно гремя стулом, переставила его спинкой к двери, и уселась, сжав руки на коленях. Зажмурилась и попыталась выровнять дыхание отчистить голову от панических мыслей, кричащих что не поздно ещё сбежать. "ты сошла с ума от пиздочеса Лили! Он может быть маньяком, или извращенцем. Может он свяжет тебя и засунет тебе в зад бытылку от шампанского, вот это будет феерверк, здравствуй жопа новый год! Или просто порежет тебя всю. Что ты о нем знаешь?" А что она вообще знает о людях вокруг? Кому можно верить? Однажды лучший друг оказывается паскудником и предателем, а любимый парень развлекается с какой-то давалкой... А сама ты, такая правильная, вдруг сидишь в темной комнате и ждёшь когда тебя трахнет какой-то хмырь, которого ты может видишь впервые в жизни. Кстати он может быть например старше тебя вдвое. Или втрое. Черт, а что если он сам ещё несовершеннолетний? Нет нет нет, лучше не знать. Лучше не знать ничего, и не боятся. Стук в дверь. - Входите - сказала она ломким голосом и отвернулась подавляя судорожный вдох. Пальцы отчаянно сжали сидение стула. Дверь с тихим стуком затворилась. Сердце у неё екнуло. Боже-боже-боже! Зачем она во все это влезла. Точно, надо встать извинится и уйти. Она осталась сидеть. Гость медлил на пороге. - М... Привет. - она отметила как неуверенно звучит его голос. Он слегка откашлялся – Ты не передумала? – Нет. - шепнула она едва слышно, прикрыв глаза. Голос показался ей не слишком взрослым. – Тогда не оборачивайся. Обещай мне что не обернешься. - прошелестел голос полный страха и надежды. – Я обещаю. А ты... Не зажигай свет. - Лили вновь зажмурилась при мысли о том, что её могут поднять на смех, что после Поттера она стала совсем неразборчивой и готова на первого встречного влезть. Всё было не так. Вся эта переписка, всё что лежало сейчас в блокноте в сумке - это не могло быть просто так. – Я бы не стал. Негромкие щаги за спиной, а по спине бегут мурашки. Осторожное, почти невесомое прикосновение к её волосам, и она не сдерживает тихого возгласа. - Не бойся. Позволь я... Она услышала как он судорожно сглотнул. Он тоже волновался. -...Я хочу завязать тебе глаза. - Зачем. Тут и так темно. - На всякий случай. - Ладно. Только не трогай моего лица. - Мне нельзя будет поцеловать тебя? Сердце глухо сильно забилось в груди, кровь бросилась к лицу. Он хотел её поцеловать. - Только в губы. Я боюсь, что ты узнаешь мои черты если прикоснешься к лицу. - Хорошо. - шепнул её друг по переписке. Чужие руки, такие осторожные, мягко убрали волосы с её плеч. Вокруг царила кромешная темнота, хоть глаз выколи. Она слегка вздрогнула когда его пальцы задели её шею. После того как плотная повязка легла ей на глаза, егоо руки мягко, неуверенно опустились ей на плечи. Лили нервно хихикнула и вскользь подумала, что он наверное всё же выше её. Неужели это всё взаправду. Наконец-то после стольких исписаных страниц он по настоящему касается её, оказавшись не сном и не волшебным мороком. - Ты не боишься, что я узнаю тебя по голосу? - слегка сипло сказала она. - Нет. Я заколдовал его так, чтобы он изменился. Лили мысленно поставила галочку - модификации тела и внешности проходят на шестом курсе. Фух, значит он не малолетка! Черт и почему ей это не пришло в голову, поменять свой голос. Он ведь тоже может её узнать. Она совсем не подготовилась. Будто прочтя её мысли он в который раз спросил: – Ты не передумала? Она почувствовала как перехватило горло. От нетерпения всё внутри сводило, а от страха покалывало внизу живота, словно от тысячи крошечных молний. – Не передумала. Ещё немного и я решу что ты на это надеешься. - Не дождешься. - усмехнулась темнота. Деревянными пальцами она потянулась к пуговицам рубашки, и чужая рука легла поверх её. Она тихо ахнула, и его рука дрогнула. – Можно? - шепнул севший голос – К-конечно. Осторожно, так томительно медленно он расстегивал её рубашку. Рука осторожно касающаяся сквозь ткань сначала у шеи, затем опустилась ниже на грудь. И задержалась там, скользнув по мягкой округлости задевая болезненно твердые соски. Нет, она не выдержит, это слишком… Бедра у неё дернулись будто сами, и она поспешила накрыть его руки своим и поднявшись на ноги вернуть чужие пальцы к пуговицам. Тишина нарушаемая только сбитым дыханием за спиной была томительной. Она торопливо расстегнула юбку, и не удержала в подрагивающих пальцах, та осела на пол. Его руки тем временем скользнули под рубашку, мягко притянув её к себе обнимая за талию, водя по теплой коже холодными пальцами. Это неловкое объятие почему-то наполнило душу чувством легким, как майский ветер, сладким как запах цветущих лип. Оно кружило голову и было слишком сокрушительным для неё одной… Казалось что душа выпрыгнула из тела и вознеслась на небывалую высоту где ярко сияет солнце. Пусть даже из за повязки её и окружала темнота. Его прикосновения, легкие поцелуи отзывались щекочущим возбуждением. Она шумно глубоко втянула воздух. Внутри, где то в груди ощущалась мелкая дрожь, прилипчивая и расползающаяся. Черт, неужели она действительно собирается это сделать? Как принцесса из сказки что решилась быть с первым встречным. От него пахло мылом, и стиральным порошком этот едкий запах ввинчивался в ноздри. Как будто он просидел в ванной целую вечность с куском "детского гипоалергенного". Что ж плюс один к теории о когтевранском старосте. Спиной она ощущала пуговицы на его рубашке, впивающуюся в кожу пряжку ремня. –Может быть тоже разденешся? – А, да, конечно. - он смущенно кашлянул. Почувствовав внезапный прилив храбрости Лили предложила: – Может мне раздеть тебя? – Не надо! - неожиданно взволнованно воскликнул он. И прибавил сбивчиво и торопливо - не стоит, правда, я сам. Она с гулко бьющимся сердцем, чувствуя как отдается в ушах пульсация крови услышала шорох торопливо стягиваемой одежды. Она сделала шаг и протянула руку. Ощутила как её незнакомец вздрогнул от мягкого прикосновения её пальцев к своей коже, к острым ключицам. Внутри все болезненно свело, когда она услышала его короткий судорожный вдох. Трусы на ней стали такими липкими и влажными, что хоть отжимай. Она сходит с ума. Сойдёт окончательно, если он не трахнет её прямо сейчас. Он резко притянул её к себе, и она дико растерялась ощутив жаркое прикосновение чужих губ к своим. Как будто молния поразила её, выжигая все мысли, раскаленным зарядом рванувшись и заискрив где то глубоко внизу. – Я хочу тебя. - прошептала Лили горящими губами. Почти грубо, нетерпеливо он развернул её, и толкнул к постели, держа за локоть. Она легла обнажённой грудью скользнув по простыни, зарывшись горящим лицом в подушки. Он опустился рядом, вновь прижавшись к ней, но не навалившись, и мягко обнял, прижал к себе, лаская, гладя её. Лили прижалась щекой к тыльной стороне ладони, целуя обветренную, чуть шершавую кожу, в то время как его другая рука уже скользнула ей между ног. – Ты хотела чтобы так я трогал тебя когда писала мне. - теперь его голос звучал ниже, увереннее. – Да… Моя фантазия ожила - она выдохнула со смешком. Его пальцы скользили размазывая липкую влагу, и её колотила дрожь от того, как это развратно - её лапает незнакомец в комнате над баром, и ей это до безумия нравится, так нравится, что она сама трется о его руку, ощущая бедром твердость его эрекции. Мечтает, чтобы он засунул в неё что нибудь… Тысяча вопросов которые ей так хотелось ему задать, тысяча нежных слов что хотелось ей ему сказать - все отступало перед гнетущим страхом и такой же тяжелой похотью. Он проник в неё двумя гибкими пальцами, которые были длиннее её собственных и она застонала позволяя им погрузится глубже, входить в неё, доводя до потери разума, до того чтобы она забыла о всякой осторожности. Забыла о стыде. Мелькнула спасительной искрой последняя осьорожная мысль и она сказала: – Ты же... используешь презерватив? – Конечно. Мы ведь не знаем друг друга. Его пальцы исчезают на несколько мгновений, что то шуршит у неё за спиной, и шум сливается с его тяжелым хрипловатым дыханием. Лили ощущает его всем телом когда он снова оказывается сверху, снова сжимает её в руках, снова рукой скользя по влаге липкой как летний мед… Она чувствует как он слегка трется об ее бедро твердой, возбудженной плотью, вызывая волну горячих щекочущих мурашек. Его шепот, так близко что кажется он звучит у неё в голове. – Ты говорила правду… когда писала что засовываешь в себя… Всякое. Она почти застонала в подушку - теперь она жалела о откровенности. Что если он думает, что она конченая извращенка и с ней можно сделать что угодно, после того рассказа про расческу? Или он решил, что у неё там широко как в чертовом колодце? – Да. - шепнула она чувствуя что щеки стали такими горячими что кажется вот-вот прожгут наволочку - Но у меня никогда не было… С парнем. – Знаю. - шепнула пахнущая мылом темнота и снова прижалась к ней губами, охватила руками. Скользкий латекс скользнул по бедру рядом с влажной щелью. Она скогтила простыню, и слегка повела бедрами ему навстречу. С дрожащим вдохом на губах он плотнее прижал её к себе, и направил член во влагалище. Лили поморщилась от того как туго натянулось все у входа, но дальше он скользнул легко и быстро… Она дрогнула от того, насколько глубоко он её натянул, от ощущения наполненности, от его тихого стона. Оттого как крепко на миг сжались его руки на её теле. Он был в ней, и на ней, сжимал её в объятиях и ей это так нравилось. Нравилось рисковать доверяясь ему целиком, без остатка. – Ты такая сладкая внутри. - раздался рядом его хриплый голос. От этих слов она крепко нетерпеливо сжалась, и услышала ещё один его тихии стон. Он осторожно толкнулся совсем не глубоко, и она зашипела сквозь зубы от хлестнувшего как плеть наслаждения. – Больно? - шепнул он. – Нет. Ещё, пожалуйста, продолжай… Движения стали резче, чаще, быстрее,и она не могла сдержаться, вздрагивая всем телом, чувствуя как растет внутри напряжение небывалой силы, как перехватывает в горле стон, тихим хныкающим писком рвущийся на свободу. – Да… Черт… - Различает она его шепот и не может устоять под все усиливающимся натиском этой бури ощущений, упиваясь такими ритмичными, сильными, простыми движениями. Он все крепче стискивает её, так что ей не пошевелится, пока он входит раз за разом, толкая её за грань. Она каменеет на миг переживая мгновения наслаждения, ощущая глубоко внутри его неутомимые движения яркими вспышками. Как будто искры из огнива. И она полна нежностью, горячей и благодарной, пока он последними рывками проникал в её тело, раскрывшееся ему навстречу как цветок теплу солнца. Она гладила его, и ласкала пальцами в которых ещё звенела сладкая дрожь, она переплела их руки, чувствуя как замерло сердце от того как крепко он стиснул её руку. А затем он тоже замер на миг, не дыша, прижавшись к ней… и следом ощущение пустоты, когда он вышел из неё. Он все ещё тяжело дышал лежа рядом. К неизбывному запаху мыла примешивался ещё один, уже знакомый ей. Остывая они лежали рядом, обнявшись. – Ты не жалеешь? - спросил он наконец Вопрос был неожиданным. – Нет. А ты? – И я не жалею. - он осторожно прижался губами к её лбу над повязкой. Лили крепче прижала его к себе в ответ. Они полежали еще минуту обнявшись. Она лениво гладила его тело, отмечая как он иногда вздрагивает. Может он боялся щекотки, а может не привык к прикосновениям. Лили мысленно отметила, что он довольно худощавый, почти тощий, и не очень то мускулистый. Не такой каким был Джеймс, когда она его обнимала. Это открытие было приятным - оказывается какая-то её часть все ещё боялась, что это одна из его жестоких шуточек. Но в следующим момент он мягко отстранил её руку. Слегка отодвинулся. – Я думаю… мне уже пора. – Почему? - спросила Лили чувствуя как подступает паника - Побудь со мной ещё если хочешь. – Ты получила то, что хотела. - отозвалась темнота. Она услышала как он натягивает одежду, застегивает ремень, шарит рукой по тумбочке в поисках палочки, чувствуя как мыслями завладевает растерянность. – Я не хотела только секса. – А чего же ещё? - шуршание прекратилось. Он с тревогой ждал ответа. А и в самом деле чего она хотела? – Я думала, что... Сама не знаю. Что я лучше буду понимать тебя. Или… Я Я наверное глупая, но я думала ты захочешь больше поговорить со мной вслух. – Мне трудно говорить с тобой вслух. Прости… это так странно. Это ведь даже не мой голос. Шорох одежды возобновился. – Ты так быстро уходишь. - в сердце стало холодно и пусто. Ну да, это ведь был просто секс, без имён и обязательств. И он вовсе не виноват в том, что она напридумывала. Он просто обычный парень. Присунул и свалил. Он ведь и не обещал тебе ничего. Из грустных мыслей её вывел звук его голоса: –Я… Это не из-за тебя ириска. Прости, я знаю, наверное ты обижена что я ухожу так быстро. Он слегка замялся подбирая слова. Она ждала. – Ты дорога мне, правда. Просто я… - Он вздохнул - я должен побыть один. Слишком много всего. Мне кажется я с ума сойду. – Ты можешь рассказать мне. - с надеждой предложила Лили – Я расскажу тебе, обязательно. Только в тетради. – Хорошо. - она постаралась чтобы голос не звучал разочарованно. – Я… Я рад что был с тобой, ириска. Это самое странное и самое лучшее что происходило со мной в школе. Она вскочила и нашла губами его губы, прижалась быстрым горячим поцелуем. – Иди. Он крепко коротко обнял её и отпустил. Стук шагов по дереву, звук открывшейся и закрывшейся двери. Она сняла повязку с глаз и зажгла свечу разгоняя мрак. Обняла подушку перекатываясь по постели. Во всем теле ещё таяло наслаждение, и хотелось нежится в чужих руках как мурчащая кошка. Страх мало по малу разжимал тиски на её сердце. Как хорошо. Он не извращенец, и он оказался таким же милым как в их тетради, над которой она неотрывно сидела долгие часы, пролетавшие за мгновение. Она вновь перекатившись по простыни и достала из сумки тетрадь с наклейками на обложке. Перелистала хрустящие густо исписанные страницы, перечитывая их старую переписку в ожидании новых записей. Она улыбнулась, хихикнув, прочтя его фразу про то, что она прилипчивая как ириска. Ириска. Его сладкая ириска. Лили перекатилась на спину прижав тетрадь к груди. Что ж ей не впервой лежать с ней голой предаваясь мечтам. Не хватает только пера которым она рассеянно щекотала соски и покусывала губами раздумывая что написать. Ей пришла в голову мысль что можно написать. Она щелчком пальцев призвала перо и чернильницу. Начала диктовать глядя как то послушно выцарапывает её слова на листе. Знаешь я очень благодарна тебе за всё что было сегодня. И я рада что ты всё же решился быть со мной и рада что сама не передумала. Я не хочу навязываться тебе, и пойму если ты больше не захочешь встречаться… Просто хочу чтобы ты знал - я буду рада повторить то что мы делали. Даже если я так и не раскрою тебе своего инкогнито? Она на миг задумалась и написала: Да. Мне не важно знать как ты выглядишь и как тебя зовут. Мне кажется есть в человеке вещи что намного важнее, и их я знаю о тебе Например? Например то что ты думаешь, что чувствуешь. То что ты рассказываешь об этом мне. То что ты доверяешь мне. Поддавшись внезапному порыву она приписала хитро улыбнувшись и обмирая от своей дерзости: И то что мне нравится как ты приласкал мою киску. Последнее было весьма неожиданно Зато честно. И это мне тоже нравится. Что я могу делится своими желаниями зная что ты меня не осудишь. Это так. Некоторое время лист оставался чистым. Лили уже совсем было решила что разговор окончен когда на бумаге возникли слова: Знаешь, я хотел бы увидеть (точнее не увидеть, вот это каламбур, кто-б догадался!) тебя снова. Но я боюсь что мы увлечемся такими встречами и в какой-то момент потеряем контроль и все рухнет. Я боюсь того к чему это может привести если я поддамся чувствам и буду неосторожен. Твоя потребность в контроле… Ох уж эти когтевранские пунктики. Просто я боюсь того к чему это может привести. Доверься мне. Пожалуйста. Я подумаю. Хорошо. На самом деле я уже сейчас могу сказать что соглащусь. Просто я должен подумать о том, как именно всё будет дальше между нами. Окей, мыслитель. Просто не замыкайся в себе как обычно и помни что можешь писать мне когда угодно. Я всегда помню об этом Сладкая ириска. Лили вновь хихикнула и закрыв тетрадь опять прижала её к груди, блаженно зажмурившись, и нетерпеливо забарабанив ногами по простыни. Она не чувствовала себя такой счастливой уже кажется тысячу лет, даже когда встречалась с Джеймсом, даже когда сдала экзамены на высший бал. Почему то в этом дневнике валявшемся среди конфиската Филча и случайно ею найденом она нашла того кто дарил ей странное чувство родства и понимания. Как будто она уже тысячу лет знали друг друга.