***
Сидя на кровати, Антон не мог удержаться от разглядывания обстановки. Никакими яркими красками интерьер комнаты не отличался, да и по площади она была раза в два меньше, нежели у него самого. Но так даже было лучше: ему никогда не были по душе огромные пространства. Обратив внимание на одинокий комод, стоящий в углу комнатушки, Антон, закусив губу и оглянувшись на дверь, поднялся и медленно подошёл к предмету его повышенного интереса. На комоде были небрежно разбросаны вещи: футболки, носки, даже несколько пар джинсов — отчего пять фотографий, одиноко стоящих на нем, были безжалостно отодвинуты к стене. На одном фото — шесть счастливых парней, стоящих на крыше какого-то очень высокого здания. Следующей на глаза попалась фотография Арса вместе с Серёжей. Двое маленьких мальчиков счастливо улыбались во весь рот, обнажая, видимо, недавно выпавшие молочные зубы. Антон тихо хмыкнул. На другом снимке был один Арсений, гордо стоящий с сертификатом в руках. Позади него виднелась огромная, исполненная в стиле кубизма картина с изображенным на ней мужчиной, который, закусив губу, что-то тщательно обдумывал. «Ого, это что, он нарисовал?» — Антон от неожиданности аж поперхнулся воздухом. Щегол есесна понимал, что нельзя так нагло врываться в чужое пространство, однако ничего не мог с собой поделать. Любопытство взяло верх над ним. Внимание парня привлекли ещё две фотографии в черных рамках. На одной был всё тот же Арсений, женщина средних лет и маленький мальчик. На другой — снова Арсений с, кажется, тем самым мальчиком с предыдущей фотки, но выглядели они здесь значительно старше. Ребята были очень похожи. «Неужели у Арсения есть брат?» Антон протянул руку, желая взять фотографии, когда дверь в комнату резко открылась и на пороге неожиданно появился брюнет с двумя кружками кофе в руках. Арсений с прищуром глянул на испуганно отшатнувшегося от комода Антона. Парень поднял руки в капитулирующем жесте. Только с губ хотели слететь слова извинений, как он был остановлен резким взмахом руки Арсения. Под внимательным взглядом холодных голубых глаз на смену страха снова пришла неловкость. «Чёрт бы ее побрал». — Чего это ты тут рыщешь? — поинтересовался он. Антон тяжело сглотнул. — Да ничего. Просто на фотки глянул. Прости. Арсений вскинул бровь. «Не поймешь тебя, Попов. Сам же мальчишку в комнату свою пустил, на что ты рассчитывал? Не будет же он, в самом деле, все время сидеть на кровати и залипать в одну точку», — возмутился внутренний голос брюнета. — На-ка, — оттаял Арсений и передал Антону кружку. Молча взяв напиток, подросток поспешил отойти от злосчастного комода подальше. Всё-таки портить отношения с Арсением ему хотелось меньше всего. Он заинтересованно наблюдал за брюнетом, что остановился взглядом на фотографии семьи. Лицо Попова на мгновение тронула слабая улыбка, но потом оно вновь застыло холодной маской. Антон содрогнулся от такой перемены настроения. — Ему было пятнадцать, когда я подарил ему ту сраную скрипку, — усмехнулся Арсений. — Вся его жизнь — это музыка, а люди в ней есть слушатели. Антону стало немного не по себе. — Это твой брат? — тихо спросил мальчик, боясь спровоцировать загорающуюся в глазах брюнета ярость. — Ага. Парень для себя решил, что не будет уточнять остальные подробности. По крайней мере, не в этот раз. Это не его дело. Скользнув взглядом по комнате, Арсений заметил на кровати открытый альбом. На видневшемся листке был изображён какой-то парень. В горле появился комок, но брюнет никак не показал возникшего ступора. В конце концов, все то, что случилось вчера, было лишь следствием слишком большого количества выпитого алкоголя. Ни больше, ни меньше. Но, несмотря на мысленные уговоры, его собственническая натура начала просыпаться. Антон, заметив столь пристальное внимание к его рисунку и решив, что сейчас тот самый подходящий момент для перевода темы, счастливо улыбнулся и гордо спросил: — Заинтересовал мой Ромео? Арсений от неожиданности дёрнулся и поспешил перевести взгляд на радостного подростка. — Это что, тот самый влюблённый по уши придурок из Шекспира? — осторожно спросил он, вновь отметив странные действия парня. Антон, сам того не замечая, три раза помешивал кофе, останавливался, делал три (опять!) глотка и снова мешал, раз за разом повторяя эту цепочку действий. — Ну, конечно! — Антон радостно вскинул руками. — У меня просто такой стиль. Мне нравится придумывать самому образы. Просто рисовать персонажей из книг для меня как-то скучно, понимаешь? Арсений отрицательно покачал головой, вполуха слушая парня. Все его внимание снова было обращено на его странное поведение. Отхлебнув свой горький американо, брюнет мысленно поставил ещё несколько восклицательных знаков к заметке «Загуглить позже».***
— Погоди, погоди! Антон сделал ЧТО?! — кричала в трубку Оксана, нервно расхаживая по комнате. Дима на том конце провода быстро отдернул руку с телефоном подальше от уха, дабы не оглохнуть от подруги. — Твою мать, этот парень ломает все правила! А ещё паинькой прикидывался. Отвечаю, это Попов на него так влияет! Дима, ты представляешь, этот длинный пишет историю! Матвиенко недовольно закатил глаза, крепко держась за огромную и длинную металлическую штуковину. — Оксана, я конечно, слышу, как ты шибко сильно беспокоишься за малого, но позволь напомнить о себе. Я, между прочим, тут не молодею и в любой момент могу соскользнуть отсюда ко всем херам! — крикнул он, уже минут десять как удобно устроившийся на водосточной трубе, идущей с кровли крыши Оксаниного дома. Дождь давно закончился, уступив место теплому солнцу, и парень даже немного пригрелся. Окс, в отличие от Антона, жила в отдельном двухэтажном домике, так же расположившимся в частном секторе. Благо там было не очень высоко, и Матвиенко без страха заполз к девушке по трубе. Оксана выглянула из окна и сочувственно посмотрела на парня. — Оксана, какая, нахрен, история, его мать на уши весь район подняла! А если с ним и правда что-то случится? Матвиенко было хорошо слышно, как ругается Позов, и на это глупое предположение он показательно закатил глаза. — Принцесса, передай своему очкастому другу, что ничего с Шастуном не случится. Я отвёз его к нам на хату ещё утром. Обрати наконец на меня внимание! Глубоко вздохнув и немного успокоившись, Оксана поспешила попрощаться с Димкой, напоследок предложив ему тоже сигануть к ребятам, и, получив в ответ яростный отказ, недовольная направилась к Серёже. Парень угрюмо смотрел куда-то вдаль, крепко держась за несчастное сооружение для слива воды. Увидев такое зрелище, Оксана остыла и умилённо улыбнулась. Присев на подоконник, она обратилась к парню: — Серёнь, может, домой поедешь? Ты здесь уже битый час торчишь. Мокрый вон весь, заболеть можешь. — Ого! На меня обратили внимание! Ладно тебе, — махнул рукой парень и чуть не свалился. — Я буду здесь столько, сколько нужно. Не дам тебе сгинуть в мире одиночества. Девушка широко улыбнулась. — Я бы, честно, тебя пустила, но сам знаешь — родаки, — сетовала она, оглядываясь на дверь. Сережа громко хмыкнул. — У меня к тебе важный вопрос, — вдруг посерьёзнела девушка. Матвиенко напрягся. Девушка, подперев руками щёки, с серьёзным лицом спросила: — А сколько ты растил свой хвостик? Серёжа громко выругался. — С ума сошла так пугать? Я уж думал, натворил чего. Ну… — замялся на мгновение он. — С класса девятого растил. — Ого, — неподдельно удивилась девушка. — Шевелюра лучше моей, между прочим. Серёжа гордо вздёрнул подбородок. — Ты лучше это, вынеси что-нибудь поесть. Я проголодался, — обратился он к девушке, глядя, как из своей будки выходит массивный мужчина в черной форме. — Я надеюсь, это не охрана? Оксана беспокойно посмотрела на мужчину. Тот, казалось, не замечал ребят. Прикинув на уме, кто что из родителей делает, она тихо подозвала Серёжу. — Значит, так, ты сейчас аккуратно залезешь в окно и посидишь пока в шкафу, — лицо Матвиеныча вытянулось, — потому что если тебя увидит дядя Ваня, то ни тебе, ни мне не поздоровится, понял? Парень лишь счастливо угукнул, ловко поднимаясь по металлу. «Ну, разве не сокровище?» — пронеслось в его голове.***
Следующие две недели, как показалось ребятам, стали чуть ли не самыми счастливыми в их жизни. Трио наконец отмучилось со всеми контрольными и лабораторными, предоставив всё своё личное время себе и друзьям. Конечно, больше всех не повезло Макарову и Сабурову, так как последний экзамен у парней будет только пятнадцатого июня. Однако оба были уверены, что прекрасно сдадут ЕГЭ и без лишней подготовки, поэтому со спокойной душой проводили время с ребятами. Арсений и Дима пару раз пытались вразумить нерадивых учеников, но те лишь лениво отмахивались, что-то бурча в ответ. Антон вскоре помирился с родителями. После того как он узнал, что мама подала в розыск, он решил не усугублять ситуацию и по настоянию Арсения написал первым. Вся компания предполагала, что ничем хорошим эти переговоры не закончатся, и готовилась к самому худшему. Однако, когда мама услышала родной голос, раздавшийся в трубке, она заплакала и долго просила подростка вернуться домой. После написал отец, который также извинился перед ним и попросил вернуться к матери. Не ожидав такой реакции родителей, Антон нехотя возвратился домой, предварительно вычистив комнату Арсения, в которой все это время жил, до блеска. Увидев, как мальчик уже в который раз надраивает пол, брюнет хлопнул себя по лбу, вспомнив, что так и не узнал про небольшие Шастуновские странности. Антон смог наконец спокойно вздохнуть и поговорить с мамой. Они сошлись на том, что ничего запрещённого тот пробовать не будет и ни в какие перепалки попадать тоже, а сама женщина перестанет необоснованно всё запрещать и навязывать. Друзья, узнавшие о счастливом исходе Шастуновских приключений на одно место, смогли-таки вытащить последнего на улицу, пообещав его матери полную безопасность ее сыну. Арсений лишь на мгновение встретился с ней взглядом. В её серых глазах читался неподдельный интерес ко всему происходящему, а также холодная строгость и отстраненность, которую, казалось, никто, кроме брюнета, не замечал.***
Серёжа и Оксана о чем-то тихо перешептывались, отчего щёки девушки наливались румянцем. В тот день, когда Антон сбежал из дома, Серёжу все-таки застукали в Оксаниной комнате. На вопль матери: «Что здесь делает этот неотёсанный мужлан?!» — Серёжа спокойно ответил, что он сильно проголодался и хотел бы откушать в сим прекраснейшем дворце. Приземление лицом в асфальт оказалось неприятным последствием его маленькой шутки. Отец девушки разъярённо цедил сквозь зубы различные непотребства в его сторону, но парень в ответ лишь гордо смотрел на него, никак не реагируя. Окс тогда несладко пришлось, однако, как оказалось, ее родители, как и родители Антона, были отходчивыми. Не придумав ничего такого, что могло бы исправить мнение о нем, Матвиенко в очередной раз пришел к дому Фроловых и под окнами её родителей пел серенады о несправедливости жизни. На прощанье он оставил букет красных роз для матери девушки и бутылку коньяка, которую слёзно выпрашивал у Арсения, для отца вместе с запиской с извинениями. Вскоре Сергей был успешно прощён, и теперь ребята могли официально встречаться. Все были, конечно, безумно рады такому исходу событий. Особенно Арсений. Тот по обыкновению ворчал, когда расчувствовавшийся Матвиенко начинал капать ему на мозги о силе их с Оксаной любви. — А хочешь, я тебе расскажу легенду, почему Безумие всегда сопровождает Любовь? — Ой-й-й-й боже, — недовольно бурчал Попов. — Фролова, что ты сделала с моим другом! Верни, как было! — Так вот! Однажды любовь, страх, безумие... — Началось, — закатил глаза Воля, допивая бутылку с янтарной жидкостью.***
Но, как говорится, в бочке мёда есть капля дёгтя. Этим дёгтем была компания Егора, которая, как заворожённая, ходила по пятам за ребятами. Когда компания встречалась с их шайкой, Арсений старался свести все разговоры на нет, в ответ на это Егор лишь отпускал шуточки, посматривая на Шастуна, стоящего за Арсением. — Я смотрю, ты в телохранители заделался, а, Граф? — однажды не выдержал Академик. — Не твоё дело, придурок, — отрезал Арсений. — Парни, уходим. — И долго ты бегать собрался, дорогой? — кричал ему вслед темноволосый, но Попов умело его игнорировал. «Ещё не время», — обещал себе Арс. — Этот придурок вынуждает меня действовать обратно тому, как я хотел бы поступить по его мнению. — Чего-о? — хором переспросили все и в непонятках уставились на Арсения. — С этого дня я поступаю так, как мне подсказывает интуиция. В прошлый раз я вёлся на его уловки, но больше это не прокатит, — растолковал свою речь Арсений. — И, кстати, насчёт интуиции: сейчас она говорит мне пойти набухаться… или хотя бы подымить кальян. На это предложение друзья не нашли, что возразить. — Вот и отлично, — подытожил Арсений. — Молчание — знак согласия. Рад, что вы со мной. А теперь: как нам побыстрее добраться по адресу? Потому что моя тачка и Серёгин байк в автомойке, а Пашин девятерых не уместит. Антон картинно вздохнул: — Ты про такси слышал?