***
В аудитории ребятам сразу указали места, где они будут писать экзамен. На лице Нурлана сияла широкая улыбка, когда он счастливый шагал к последней парте первого ряда. Илье повезло меньше: ему досталась первая парта на среднем ряду. Сев, он оглянулся, жалостливо посмотрев на друга. Нурлан понимающее взглянул в ответ и качнул головой, как бы успокаивая: «Не переживай, задница. И не через такое дерьмо выбирались». Когда все участники экзамена заняли свои места, организаторы провели вводный инструктаж. Рассказали, из скольких частей состоит экзамен, как правильно заполнить бланк ответов и в каком порядке можно выполнять задания. Илья постарался не отвлекаться, внимательно слушая, что они говорят, и даже отважился задать несколько вопросов. Нурлан же слушал всё, что говорилось, вполуха, смотря в окно, которое как раз выходило на спортплощадку, где теперь тусовались их ребята. По всей видимости, перспектива просидеть почти 4 часа в душной аудитории им не нравилась. После инструктажа ученикам раздали задания в закрытых конвертах. Илья несколько раз проверил свой вариант и, убедившись, что весь комплект на месте и опечаток нет, глубоко вздохнул и взял гелиевую ручку. Нурлан же в это время с интересом разглядывал свой паспорт, отмечая, что на фотографии он получился очень даже ничего. Вдруг он услышал еле заметный шёпот и, развернувшись в сторону говорящего, удивлённо поднял брови. Шепчущего парня он не знал, так как из их класса были только он сам, Илья и ещё одна девочка. Выглядел парень как минимум странно, если не сказать подозрительно: сидел сложа руки, с закрытыми глазами и что-то нашептывал. Потом он, быстро перекрестившись, нервно огляделся по сторонам и, наткнувшись на взгляд Нурлана, неловко улыбнулся и уткнулся в свою работу. «У каждого свои методы», — подумал парень и вернул всё внимание на организатора, которая выводила время начала и окончания экзамена на доске. Как только конечная фраза прозвучала, вся аудитория погрузилась в решение заданий. Нурлан взглянул на сосредоточенного Макарова, взял ручку и прочитал первый вопрос. «Назовите условия повышения производительности труда работника». «Что ж, перспектива пойти в эскорт всё ещё актуальна», — пронеслось в голове подростка.***
— Большое спасибо! — радостно воскликнула девушка, забирая пончики из рук буфетчицы. Столовка в школе эрудитов была чуть больше, нежели у них, но касаемо содержимого — в их школе готовили определённо лучше. Особенно сладости. Лидия Леонидовна, их повар, сама обожает готовить всякие сдобные булочки и любит радовать ими учеников. Иногда она подкидывала рецептики Оксане, чтобы та приготовила их в кондитерской, в которой работала. Кстати, теперь большая компания в субботние вечера заходили именно в ту кондитерскую, где трудилась девушка. Она уже собралась выйти, представляя, как Серёжа будет радоваться купленным пончикам с розовой глазурью, как вдруг услышала до боли знакомый неприятный приторный голосок: — Оксаночка, солнышко! Девушка, скривившись, повернулась на звук и увидела, как белокурая девчушка, с такими же пончиками, как у неё, бежит к ней. — Приветики! Оксана недоуменно уставилась на неё. Флешбэки их последней встречи проносилась в голове. Все-таки первый день их знакомства с Серёжей. — Я вижу, ты не особо настроена на разговор? — хитро прищурилась девушка, уловив не шибко доброжелательный настрой Оксаны. В ответ темноволосая девушка громко фыркнула. «Интересно, по мне так заметно?» — подумала она. — Знаешь ли, прошлый раз ты тоже на мирный разговор не была настроена. Ира заливисто рассмеялась и положила руку на плечо Оксаны: — У меня просто не было желания лезть к парням в разборки. Не девчачья это забота. Я прям как чувствовала, что дело завершится жареным. Но я заметила, ты, наоборот, в этом плане хорошо прокачалась. Чем, между прочим, очень зацепила меня. Я бы хотела с тобой подружиться. А то с подругами у меня, сама понимаешь, не особо складывается. Сладкий голос девушки действовал Фроловой на нервы, и, видит Бог, она держалась из последних сил. — Интересно даже, почему у тебя с ними не складывается, — Оксана сделала вид, что задумалась об этой проблеме вселенского масштаба. — Ну не ехидничай ты так, — Ира снова приторно улыбаясь, поправляя лямку рюкзака Оксаны. Девушку неимоверно вымораживала такая тактильность. — Я не такая плохая, какой могу показаться с первого взгляда. — Ага, — не выдержав, Оксана смахнула руку. — Слушай, меня там ребята ждут, давай как-нибудь в другой раз пообщаемся, окей? — Без проблем, — кивнула головой девушка и, развернувшись на довольно высоких каблуках, направилась прочь. Уже на выходе, обернувшись напоследок, Кузнецова произнесла: — Была рада встрече! Оксана же осталась стоять посреди столовой с пончиками в руках, вдыхая висящий в воздухе аромат «Chanel».***
— Арсений, блять, оторвись ты от телефона! — возмущался Матвиенко, поедая сладкое. Брюнет лишь кивнул головой, продолжая что-то читать в гаджете. «Так, ну, на Википедии такой херни понапишут, что глаза на лоб лезут. Точно не подходит», — он смахнул вкладку и открыл следующий сайт.«В голове у такого человека словно заедает пластинку: ему регулярно приходят на ум одни и те же малоприятные мысли, имеющие под собой мало рациональных оснований. Например, ему мерещится, что везде опасные микробы, он постоянно боится причинить кому-то боль, потерять какую-то вещь или оставить включенным газ, уходя из дома. Его может сводить с ума протекающий кран или несимметричное расположение предметов на столе.
«А вот это уже что-то стоящее», — Арсений с головой погрузился в изучение статьи.«Оборотная сторона этой одержимости, то есть обсессии, — компульсия, регулярное повторение одних и тех же ритуалов, которые должны предотвратить надвигающуюся опасность. Человек начинает верить, что день пройдет хорошо только если перед выходом из дома трижды прочесть детскую считалочку, что он обезопасит себя от страшных болезней, если несколько раз подряд помоет руки и будет пользоваться собственными столовыми приборами. После того, как больной совершает ритуал, он на какое-то время испытывает облегчение».
Арсений на минуту завис, уткнувшись взглядом в стену напротив. Он постарался припомнить все странные действия, которые совершал Антон. «Считалочки он вроде бы не читает, а вот руки мыть — это его любимое». «Может, стоит ему аккуратно намекнуть об этом?» «Да что ты, сколько раз ты уже так делал, а в итоге?» «Разговор заканчивался ничем». Все эти мысли раз за разом атаковали голову Арсения. Если быть честным, то он понятия не имел, что делать в таких ситуациях, но знал одно — ни в коем случае нельзя пускать ситуацию на самотёк. Хрен знает, может, это обернётся чем-нибудь опасным. Тем более... Антон ему небезразличен, и совершенно не хотелось, чтобы в голове такого надоедливого, но уже такого почти родного были какие-то тараканы. «А может, начнёшь с себя? — недовольно заметил внутренний голос. — А то, смотри-ка, спасает всех вокруг, кроме себя». Арсений взглянул на свои запястья. «Нет, это было совершенно давно, и я больше таким не занимаюсь», — мысленно возразил брюнет. В ответ на это внутреннему голосу нечего было сказать. Вдруг боковым зрением Попов заметил, что Антон пристально разглядывает его. Арсений резко поднял на парня взгляд, но тот быстро отвёл глаза, смущаясь. Он слишком аппетитно ел свой пончик, пытаясь скрыть пылающие щеки, и Арсений почему-то не мог на него насмотреться. Сережа несколько раз пощелкал перед его глазами пальцами. Когда Попов наконец отлип, друг облегчённо выдохнул и протянул ему порцию сладостей. — Налетай, пока горячие. Арсений коротко взглянул на друга и попробовал выпечку. — М-м-м-м-м, — оценивающе протянул брюнет. — Это, конечно, вкусно, но все-таки Оксанкины в разы лучше. — Ещё бы! — отозвалась девушка. — От чистого сердца ведь делаю! — Интересно, сколько они ещё будут писать? — спросил Матвиенко, лопая уже третий по счету пончик с глазурью. — Прошло полтора часа, по теории осталось ещё два, — Серёжа грузно выдохнул. — Но всё зависит от них самих. Возможен вариант, что они уже написали и идут к нам. — Не, — настороженно отозвался Антон. — Единственные, кто к нам сейчас идёт, так это эти, — он нервно качнул головой в сторону. Ребята оглянулись. В их сторону шла большая компания парней. На фоне парней в чёрном ярким пятном выделялась красивая белокурая девушка. — Да бля, — закатил глаза Дима. — Здесь говном, что ли, намазано? Почему именно в самые неподходящие моменты они тут как тут? — Не ссы, — попытался успокоить Поза Матвиенко, — они могут и не полезть после нашей последней встречи, — Как раз-таки наоборот, — возразил Арсений. — Но в любом случае на рожон не лезем, — предупреждающе сказал он, пристально смотря на Антона. Тот в недоумении поднял руки. — А я здесь при чём? Арсений добродушно улыбнулся. — Это ты ведь у нас любитель поразмахивать кулаками. — Эй, длинный! — крикнул Костя. — А ну-ка сюда подойди, поговорим! Антон повернулся к парню. На его лице красовался огромнейший фингал и пара синяков. — Тебе надо — ты и подойди, — не растерялся Шастун. Откуда у него взялось столько смелости, он понятия не имел. Однако это состояние этакого бесстрашия ему безумно нравилось. Единственное, что выдавало его волнение, — это немного подрагивающие руки. Арсений повернулся в сторону пришедших ребят: на лицах всех без исключения парней красовались гематомы и синяки. Попов аж загордился проделанной работой. Пусть знают, что переходить дорогу им не стоит. Он думал, что Егор будет вне себя, однако тот вёл себя до странного спокойно, лишь ухмылялся своей маниакальной улыбочкой. Из всех пятерых возникал лишь Костя. Академик пару раз шикал на него, однако тот и ухом не вёл, лишь отмахивался и продолжал поливать грязью Антона. Мальчик на удивление не реагировал. Сидел, ел пончики, излучал спокойствие. Арсений восхищался им. Не каждый мог иметь такую выдержку. — Переломать надо было тебе пальцы в прошлый раз. Чтобы больше играть не смог. — Бля, да охуенно, папаша, — наконец сказал Шастун. — Ты бы знал, как я мечтал перестать на ней играть. — Хм, — Костя немного помедлил, явно не ожидая такого ответа. — Эй, Граф, — обратился он уже к брюнету, — выбирать себе друзей-клоунов — твоя стихия? — А мы похожи! — отозвался на это Дима, гаденько улыбнувшись. — Закрой рот, очкастый, а то стёкла очков будешь подбирать. — Боже, как страшно, смотри не поскользнись, как в прошлый раз. Дима уже откровенно насмехался, вспоминая недавнюю драку. Костя начал закипать, и если остальные пацаны старались не лезть, то у этого обида, казалось, так и рвалась наружу. Он опасно стал надвигаться на подростка. Оксана с вызовом посмотрела на смеющуюся Иру, ожидая, что та как-нибудь повлияет на своего друга. Антон по инерции подскочил, отбросив еду. — Подойдёшь к нему на метр и уйдёшь в очередной раз с разбитым носом. Стальное терпение как рукой сняло. — Ого, я смотрю, ты поверил в себя! — искреннее удивился Егор. — Что-то в прошлом году ты таким смелым не был. Или это пагубное влияние Арсения? Костя ближе подошел к Антону. Тот, смотря прямо ему в глаза, нагло вставил сигарету в зубы, внимательно наблюдая за действиями своего недавнего обидчика. Усмехнувшись, Костя достал зажигалку и подкурил парню. Пыл немного ослаб. Остальные ребята фыркнули. — А ты не слишком… — Егор только сдвинулся с места, как был остановлен Арсением. — Дистанция, Академик, — процедил брюнет. — Если есть какие-то вопросы, пойдем обсудим их лично, без парней. Егор недовольно цокнул, но отступил. — Ладно, Попов, этот вариант мне нравится больше. Антон лишь показательно закатил глаза. — Здесь курилка есть, туда пойдём, — Академик махнул головой, и Арсений направился за ним. Две компании теперь стояли друг напротив друга, скаля зубы. Ира немного посмеивалась, разглядывая раздражённую Оксану. Атмосфера накалилась до предела.***
— Арсений-Арсений, когда же мы последний раз оставались один на один, — сладко произнёс Егор, поглаживая брюнета большим пальцем по острой скуле. Арсений со злобой оттолкнул его. — Хорош паясничать, — прошипел Попов, закуривая сигарету. — Чё ты здесь забыл? — То же, что и ты, — легко ответил Егор, облокачиваясь на фонарный столб. — У Моти экзамен, и мы, как истинные друзья, ждём его. Арсений ни разу не поверил. — Истинные друзья, — передразнил он. — Когда это вы стали истинными друзьями? Насколько я помню, ты всегда их использовал, исключая, конечно, Костика. Он-то у тебя особенный. — А ты ревнуешь, что ли? — рассмеялся Академик. — Кто-то тут сам положил глаз на длинного и считает, что этого не видно. Защищаешь и любуешься. Твой стиль, я-то знаю. — Если что, он один из моих ребят, и защищать друг друга — это наш долг. Или для тебя с твоими истинными друзьями это незнакомо? — И любоваться? — Пошел нахуй. — Ладно. Вот и поговорили. — А я вот помню, как ты так смотрел на меня, — резко перевёл тему Егор, выдыхая дым. Арсений испепелил его гневным взглядом. — Вопрос. Чё ты к нам лезешь? — Ты у меня спрашиваешь? Костя передал мне, что это ты меня по всему району искал. Я уже было подумал: любовь вернулась. И вот он я, перед тобой, — развёл руками Егор. — А в итоге по морде отхватил вчера, ай-ай-ай, Арсюша, так не делается, — Академик вновь провёл пальцами по лицу Арсения. — Ещё раз тронешь меня — выбью тебе челюсть. — А что такое? Уже не нравится? Длинный лучше, да? Мне вот интересно, он место в вашей компании через постель получил? Арсений не выдержал и потушил сигарету прямо о плечо парня. Егор громко выругнулся и схватился за обожженное место. Арсений взял его за грудки. — Ты много разговариваешь. Очень. Очень. Очень много. Я тебя предупреждаю, Академик: подойдешь к нему, я, блять, не знаю, что с тобой сделаю. Однажды ты уже лишил меня самого близкого человека, и я не позволю тебе сделать это еще раз. Арсений, не жалея сил, толкнул Егора, так, что тот отлетел прямиком в бетонный столб. До Попова донеслись чьи-то громкие крики. Поняв, что эти звуки летят со стороны поля, Арсений, не обращая больше внимания на Егора, побежал в сторону площадки. — Это было по пьяни, придурок, у меня и в мыслях этого делать не было! — крикнул Егор вслед брюнету. Арсений на мгновение остановился и, резко развернувшись, прорычал: — Если бы ты не хотел причинить мне боли, ты бы не сделал это даже по пьяни. Имей в виду, если ты всё ещё не сидишь за решёткой, это не значит, что ты можешь делать всё, что заблагорассудится.***
Матвиенко пытался отцепить Шастуна от Кости. Другие парни кричали, призывая не останавливаться. Арсений подбежал и снял Антона с парня. Ещё чуть-чуть, и он бы разорвал его на части. —Моцарт, твою мать, что происходит? — Пусть язык свой за зубами держит, — сухо ответил Антон. Костя снова попытался накинуться, как вдруг услышал строгий голос: — Калинин, назад! Парень словно очнулся и, зверино рыкнув и тряхнув головой, отошёл. Егор подошёл ближе к другу и отвесил ему смачный подзатыльник. — За что? — воскликнул парень. — Я что, сказал драться? — прошипел Егор. Костя что-то не связно буркнул. — Ответа не слышу, — повысил голос. — Нет. — Так какого хуя ты здесь устроил? Парень оглянулся на притихших ребят и девушку. — А вы почему не вмешались? Или что, мои слова для вас теперь воздух? — продолжил Егор, выговаривая слова чётко и неторопливо, создавая гнетущую атмосферу. Свора решила отмолчаться, рассматривая асфальт. — Какого хуя ты защищаешь его? — Костя всё же не был намерен отступать. — Кто сказал, что я защищаю? Сам сочинил? Послушай меня сюда, — Егор раздражённо ткнул пальцем в парня, — если я сказал, что не надо устраивать здесь эксцессов, значит, не надо. Это моё дело — решать, как нужно действовать, а как не нужно. Понятно?! — Его дело, — еле слышно пробубнил Костя, стирая идущую из носа кровь. Почувствовав озверевший взгляд Егора, он решил не усугублять ситуацию и отступил. Связываться сейчас с ним себе дороже. — Арсений, — на этот раз Академик обратился к брюнету, — тебе бы тоже следовало держать свою шавку в узде. — Я и тебе сейчас пропишу, урод, — крикнул ему Антон. — Не лезь! — шикнул на него Арсений. — У скрипача вновь обострились навязчивые мысли? — хохотнул Костя. — Антоша, успокойся, все уже поняли, что у тебя проблемы. Не надо так ярко их выражать. Я-то думал, что ты просто придурок, который несколько раз подряд что-либо делает, так ты ещё плюс ко всему суицидник сраный. Останься мы с тобой один на один, Арсению пришлось бы притаскивать тебе на могилку гвоздички. Ему всё равно не привыкать. Парень хотел ещё что-то добавить, как вдруг громко вскрикнул и схватился за ушибленную голову. Позади него стоял Макар с застывшим в воздухе кулаком. Он был готов ко второму удару. — Ещё раз вякнешь что-то в сторону моих ребят, будешь иметь дело со мной. Я ещё с того вечера хотел надрать тебе задницу. Я смотрю, твои наркотики шибко сильно повредили тебе мозг. — Слышь, массивный, шаг назад сделал, — вскрикнул Егор, доставая из заднего кармана ствол. Антон напрягся. Матвиенко и Арсений вели себя спокойно, зная, что этот пневмат лишь до трёх джоулей и особо вреда не причинит. Егор повернул голову в сторону здания школы и увидел, как из окна первого этажа на них смотрела молодая учительница. — Если ты сейчас своё ебло не скроешь, обеспечу дырку промеж глаз! Девушка, сильно испугавшись, быстро испарилась. — Чё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-рт, — протянул Арсений, понимая, что буквально через минут пять здесь будет в лучшем случае охрана, в худшем — менты. — Не у тебя одного пушка, дорогой, — отозвался Серёжа, доставая своего серебряного помощника, который за пять лет ни разу его не подвёл и направил оружие в правое колено Кости. — Имей в виду, Академик, одно лишнее движение в сторону Макарова, я прострелю твоей цаце колено. Оксана всё это время прожигала взглядом Иру. Казалось, они играли в гляделки. Она искала хоть какую-то долю разумности в девушке, но та лишь хитро щурилась, покусывая нижнюю губу в ожидании кровавой бойни. Поняв, что адекватности тут можно не ждать, Фролова оглянулась на остальных. Егор наставил пистолет на Макарова, все еще стоящего с поднятым кулаком, у Кости текла кровь из носа, пачкая белую майку, вырывающегося Антона мёртвой хваткой держал Позов, Серёжа и Арс приняли атакующую позу, а остальные напряглись в стороне, готовые в любой момент наброситься на оппонентов. «Почти как на картине «Поединок» Жана Луи Эрнеста Мейсонье», — невольно провела параллели Оксана. — А ну-ка разошлись все отсюда! — запыхавшись, крикнул охранник, вываливаясь из главного входа на крыльцо. — Вы что вытворяете, мерзавцы? Я сейчас полицию вызову! — Бля, — Егор нехотя опустил пистолет. Макаров выдохнул и расслабился. Матвиенко повторил за Академиком. Через пару секунд всё оружие было спрятано. — Валим, пацаны, — Академик небрежно схватил Костю за воротник и, потянув на себя, толкнул его вперёд. Потом резко обернулся к компании и, посмотрев прямо на Арсения, процедил: — С вами я ещё не закончил.***
— Я со своими обидчиками справлюсь и без тебя, мне всё-таки шестнадцать, а не семь! — выплюнул Антон брюнету прямо в лицо. Схватив его за грудки, Арсений свирепо прохрипел: — Не смей к нему соваться, ясно? — А что, я, блять, должен был смолчать, когда меня назвали больным? Я не больной! Просто, просто... — Шастун понятия не имел, как лучше выразить свою мысль. Арсений схватил его за затылок и притянул к себе. Их лица были на опасно близком расстоянии, казалось, одно движение — и столкновение неизбежно. — Послушай, — поуспокоившись, тихо пробормотал брюнет, — последнее дело — слушать мнение какого-то наркомана, — Антон хотел уже что-то возразить, но Арсений рукой закрыл его рот. Парень замолк. — Так вот. Костя — законченный наркоман. Если Егор до сих пор верит в то, что он вылечится, то я скажу тебе — нет, не вылечится. Поэтому единственный больной из вас двоих — это только он. А ОКР... — парень помедлил. — Если очень постараться, можно справиться. В конце концов, тебе диагноз интернет поставил, а не врач. Возможно, у тебя этого даже нет. Арсений, выдохнув, замолчал. Поняв, что разборки кончились, остальные решились подойти к парням. Оглянувшись на приближающуюся компанию, Попов наконец отпустил подростка и уже громко сказал: — И вообще, из-за вас мы Нурлана оставили там. — Я написал ему, что мы дождемся его на площадке. Как раз ведь хотели в баскет поиграть, — отозвался Макаров. Арсений кивнул головой. — Простите, — капитулировал Антон. — Понятия не имею, что на меня нашло. — Шестнадцать лет, а мозгов, как у валенка! — Вообще-то почти семнадцать! — обиженно возразил. — Да-да, — отозвался Арсений, листая ленту уведомлений в телефоне.***
Закатное небо было разукрашено в оттенки лилового и оранжевого, с лёгкими всплесками кроваво-красного. Цвета текли, смешиваясь, и заполняли мир вокруг блестящим мягким свечением. Жара постепенно растворялась, сгоняемая набегающими порывами ветра. — Давай «в цыганочку»? — предложил Арсений и протянул зажженную сигарету Антону. Парень, глубоко затянувшись, уставился на орущего Матвиенко, который пытался отобрать мяч у высокого Макарова. Рядом сидел Нурлан, внимательно наблюдая за игрой. Он совершенно не сердился на ребят за то, что те не дождались, наоборот, он сам мечтал настучать по башке Егору. Вся школа была поднята на уши, когда молоденькая учительница прискочила на дежурный пост. Буквально через десять минут приехала полиция, но женщина из-за испуга не смогла толком ничего рассказать. Махнув рукой, стражи порядка, посоветовали в следующий раз следить лучше за разгульными учениками и починить камеры видеонаблюдения дабы избежать эксцессов. А то как не откроешь новости, так какой-нибудь тихушник в людей стреляет. — А вообще, это был изи экзамен, ребзя, — махнул он рукой. — Ну, конечно. А руки у тебя просто так отплясывают, — ехидно подметил Арсений. — Это от радости. Ничё, я свечку схожу поставлю и збс. — И записочки напиши, — вклинился Антон, потирая синяки на лице. — Не трогай, не заживет. — Ау, больно же! — недовольно буркнул Антон. — Побои, Арс, побои. — А мне кажется, тебе нравится… — Пошёл нахрен. — Эй, голубки! — свистнул Макаров. — Арсений, позволите одолжить у вас Шастуна для игры? Арсений всунул бычок Антону в рот, дабы тот сделал последнюю затяжку. — И правда, иди поиграй, что ли, — предложил брюнет. — Стоит ли мне благодарить Вас за разрешение, Арсений Сергеевич? — откликнулся Антон, снимая футболку и разминая плечевые суставы. — Хороший видок, ничего не скажешь, — довольно протянул Арсений. — А? — Закат, говорю, красивый. Антон оглянулся и посмотрел ввысь. И вправду красота. — Эй, Арс, а два наших чудика, будут сегодня? — спросил Нурлан, отрываясь от телефона. — Не, они написали, что задержатся ещё на день. — Вот же уёбки, — возмутился Сабуров. — А я хотел с ними сегодня в тридцать три сыграть. — Вон, с Шастуном и Макаровым сыграй. Нурлан, кивнув, побежал к разминающимся ребятам. — Окс, подойди-ка на минуту! — подозвал девушку Арсений, пока Матвиенко и Позов о чём-то увлеченно спорили. Девушка, смешно тряся хвостиками, подошла ближе к брюнету и, усевшись рядом, устремила взор прямо в его голубые глаза. — Слушай, я совсем об Антоне ничего не знаю, может, поделишься? Оксана хитро подмигнула. — Бабские сплетни, да, Арсений? — Именно! Разгоряченное тело покрылось приятными мурашками, понемногу расслабляясь. Вот оно — второе дыхание. Стук мяча, шорох подошв об асфальт площадки, изредка — звон металлической сетки при отскоке. Шуршание цепей кольца, когда мяч в очередной раз попадает в него. Россия с ее площадками для баскета, конечно, не сравнится с какой-нибудь там Америкой, но это много лучше, чем ничего. Солнце вечером особо не пекло, что не могло не радовать. А затем и вовсе на смену хорошей погоде пришла огромная грозовая туча. Вдалеке прогремел гром, отчего ребята по инерции подняли головы. — Кажется, скоро будет ливень, — произнёс Илья, завороженно глядя на покрывающееся серой пеленой небо. Мир, подернутый дымкой, плыл. Казалось, от каждого нового шага асфальт под ногами вот-вот начнет проминаться, плавясь. Шуршание травы от редких пробежек ветра и почти удушающий аромат жженых стеблей. Мяч и тот стучал как-то лениво, перемежая глухие удары с шорохом сетки. Дима поднял тяжелые веки, протяжно зевая, скользнул скучающим взглядом по площадке: Антон, выглядящий самым дохлым из всех, то и дело подбирал мяч и вновь отправлял его в полёт, закидывая трёхочковые. Проводил ладонью по лицу, убирая короткие пряди чёлки назад, и щурился, вглядываясь в громко смеющиеся силуэты, сидящие на покрытии возле выхода из коробки. Это баскетбольное поле местные называли «Шоколадкой». Всё из-за того, что вокруг них возвышались панельные девятиэтажки цвета шоколада. Антону такая деталь очень нравилась: в их секторе площадка — просто площадка. Никак иначе. Скука несусветная. Вскоре парням наскучило играть втроем, и Антон обратился к отдыхающим: —Побросаем? Ребята, оторвавшись от своих дискуссий, переглянулись. — А то, — осклабился Арсений. — Я, чур, судья, — отозвался Димка. — Смотри мне, без мухлёжа, приколист, — обратился к парню Илья. — Да чтобы я, да никогда! — Да ты всегда! В прошлый раз ты Шастуновской команде несколько очков сверху набросал, скотина такая, — поддержал друга Нурлан. — А то! Арсений чувствовал энергию, исходящую от Антона. Она приводила его —такое вообще бывает?— в восторг, приятно щекоча ноздри и затылок. Губы невольно растянулись в ответ на улыбку Антона. Оскал. Мир вздрогнул и разбился звуками. Антон поднял руку, чуть взмахивая в сторону Нурлана. Тот пасует — мгновенное промедление, и Антон резко разворачивается, интуитивно чувствуя расположение товарища, и, даже не глядя на мяч, ловит его, снова выпрямляясь и ударяя о землю пару раз. — Играем. Арсений не удостоил его ответом, в миг собираясь, готовый сразу сорваться с места. Хищник. Остальные, остывшие и почти заснувшие, тоже ожили, выходя на площадку, обмениваясь короткими фразами. Двигались где-то в реальности, довольно быстро, точно фантомы вокруг пространства. Расслабленная атмосфера с наступлением вечера наполнялась колючими предгрозовыми вспышками. Загустевший воздух постепенно растворялся, пропитываясь повисающей в пространстве влагой. Дима, откинувшись затылком на сетку, следил за стремительными передвижениями шести силуэтов на площадке. Вначале, как всегда, ведет Шастуновская команда, но все резко поменялось, когда Арсений наконец разыгрался. До профессионализма его парней ему, безусловно, далеко, но у Попова было тайное оружие, которое отлично помогало обезвредить пыл Шастуна. Туча уже заняла довольно большое пространство на небе, и первые капли обрушились на город. Среди множества высоких панелек, в одном из обычных московских дворов, играли обыкновенные ребята с множеством проблем и переживаний внутри. В данную минуту не было никакой дифференциации на богатых и бедных, не было притеснения, здесь царила только дружба и сопереживание. В последнее время все стали понимать, что соперничеством и злобой ничего не вывезешь. Свет — вот ключ ко всему. — Ничья, — завопил Дима, оповещая о завершении игры. Макаров и Нурлан отбили пятюни и смахнули капли пота с лица. Оксана согнулась пополам, пытаясь отдышаться. — Пончики... Ох... Отработаны на все сто! — прерывисто сказала она. Матвиенко согласно кивнул головой, перевязывая хвост. — Вы, блять, оба монстры, — сказал он, обращаясь к высоким парням. Арсений и Антон, скалясь, смотрели друг на друга, ни капли не чувствуя себя уставшими. В небе сверкнула молния, разрезая тёмно-серое небо лиловыми полосами. За ней вмиг последовал гром. И уже не маленькие капли, а дождь, словно кто-то вылил целое ведро воды, обрушился на ребят. — Ребзя, не знаю, как вы, но предлагаю разойтись по домам, — предложил Дима, снимая намокшие очки и пытаясь без них разглядеть друзей. Нурлан взглянул на часы. — Я думаю, Димка прав. Можем простудиться. — Ого, — Оксана, стоящая рядом с парнем, посмотрела на его часах время. Весёлый Микки Маус демонстрировал, что сейчас девять вечера. — Так быстро время пролетело. — Это потому что мы охеренно сыграли, — отозвался Макаров. — Но Димас прав: погнали в укрытие. Быстро похватав свои вещи, ребята собрались уже уходить. Все, кроме двоих продолжающих играть парней. Оба были без футболок, и Оксана дала слова убить обоих, если они завтра будут шмыгать носами. — Та перестань, мы немного поиграем и уйдем, — крикнул Антон. — В дождь? — Да! — Принцесса, ты ведь знаешь, что я не могу проиграть твоему другу, — вклинился в разговор Арсений. — Звучит как вызов, — чуть дернул уголками губ в ответ на это Антон. — Знаю я вас, дурачье! Ладно уж. Только давайте реально недолго, стемнеет скоро, — попросила девушка. — Темнота друг молодёжи! — отозвался Шастун и, получив в ответ кулак, хохотнул. Распрощавшись с ребятами и смотря, как они, напялив ветровки и рюкзаки на голову, пошли прочь, парни переглянулись и продолжили играть. Время для них остановилось. И если отвлечься от реальности, то можно представить, будто бы небо накалилось грозой от одного их присутствия на площадке. Дыхание постепенно приходило в норму, и уставшие тела наполнялись расслабленным спокойствием от растекающейся по ним прохлады. Арсений никогда не сдастся. Антон не желал уступать этому наглецу. У обоих точно электричество проходило через всё тело, от самых кончиков пальцев до кончиков волос. Когда холодные капли касались кожи плеч и шеи — счёт был равным. Мяч соскользнул в пальцах, не желая держаться. Приходилось сжимать его до побелевших костяшек. Антон огрызался, Арсений не уступал. Отступаются оба. Одновременно. Так и не узнав, кто из них лучший в этой схватке. Ливень стал настолько сильным, что заливал глаза, туманя взор. На миг остановившись, Арсений поднял взгляд на Антона. Тот смотрел на него в ответ, и ни один не собирался первым отводить взгляд. Капли стекали по их лицам, подчёркивая множество родинок. У брюнета кружило голову от того, как Антон игриво начал покусывать нижнюю губу. Кажется, прямо сейчас он принимает самое правильное решение за весь этот чёртов месяц. Подойдя ближе к парню, он силком — это насилие. хотя, кому какое дело, дорогушаздоровые отношениясейчасневмоде — хватает его за затылок и целует так, будто боится, что тот исчезнет. Боится, что в одно мгновение он откроет глаза и поймет: всё, что происходит сейчас, — лишь сон. От этих мыслей становилось больно. Но когда парень в ответ обхватил его шею и начал отвечать так же пылко, Арсений понял, что нет, это не сон. И, кажется, сердце, которое когда-то было заполнено беспросветной паутиной, сейчас сияет ярче Полярной звезды.