— Нет. Вонзи нож прямо под нижнюю хитиновую пластину. Нет… вот, дай мне, ты её раздробишь.
Джулан взял нож, когда Ириэль его, жалуясь, отпустил:
— Это невероятно отвратительно.
— Смотри, Мы выбрали никс-гончую, потому что оба согласились, что ты не готов иметь дело с чем-то, у чего есть скелет.
— Мы не могли начать с чего-нибудь поменьше, типа скриба?
— Скриба? Что ты за монстр? Ну же, это легко. Я научился этому, когда мне было шесть.
— Ты, должно быть, был тем ещё шестилеткой. У меня нет для этого силы.
— Тебе не
нужны силы. Если ты подцепишь правильное место, ты сможешь войти до конца и с лёгкост- что? О, Азуры ради.
— Извини.
— Ты вообще хочешь, чтобы я научил тебя заботиться о тебе, или ты хочешь, чтобы я всё делал, пока ты сидишь и хихикаешь от своих испорченных мыслей?
— Хммм… — Ириэль всмотрелся в темнеющее аскадианское небо, делая вид, что ему предоставили сложный выбор. — Определённо второе.
Джулан начал открывать панцирь, создавая какафонию из звуков бьющегося хитина.
Ириэль пошевелился, и лёг, опираясь на локти, рядом с костром. — Да… это определённо хорошее место для наблюдения, — он ухмыльнулся.
Джулан, разломав каркас и выгребая плоть, поднял бровь. — Я думал это было невероятно отвратительно ещё минуту назад.
— Думаю, что вид улучшается, когда отойдёшь подальше. Ты не боишься, что испачкаешь свою рубаху?
— Испачкаю мою…? — он опустил нож. — Ириэль… ты… никогда не прекратишь?
— Никогда.
— Лучше не надо, а то я заставлю тебя вернуться сюда и сделать это.
— Это обещание?
Джулан поперхнулся, и категорически стал бы отрицать, что это был смех. Он уже открывал рот, чтобы ответить что-нибудь подходящее, как вдруг остановился и посмотрел куда-то за Ирэ, на дорогу к Пелагиаду. — У нас, эм… у нас компания.
У неё была деликатность потерянного оленёнка, а её каштановые волосы были заплетены в сложный узел на затылке. Её платье было сшито из красного и голубого атласа, заставлявшего её сиять в свете заката, будто какой-то экзотический цветок. Она стояла ровно на грани со светом от костра, будто в любой момент могла рассыпаться. Её руки в перчатках были сжаты вместе, а сама она смотрела то на одного, то на другого. — Пожалуйста, помогите мне, — запинаясь, поговорила она с изысканным бретонским акцентом, — меня только что ограбили.
Они пригласили её сесть у костра. Она рассказала, что её звали Морри, и, во время её путешествия, на неё напал бандит. Однако, природа помощи, в которой она нуждалась, была… неожиданной.
— Пожалуйста, я должна снова найти того бандита, — сказала она дрожащим от эмоций голосом. — Это тёмный эл- сильный, энергичный тёмный эльф. Он никак мне не навредил, хоть и забрал мои драгоценности. Он был довольно нежен, и говорил со мной, казалось, целую вечность. Возможно, вы могли бы найти его для меня? Пожалуйста, я не смогу жить, не узнав смог бы ли он любить меня. Мне нечего предложить вам взамен, но может вы поможете мне ради любви?
Её большие голубые глаза наполнились слезами. Джулан выглядел поражённым. — Не плач. Конечно же мы тебе поможем. Правильно?
Он повернулся к Ириэлю в поисках поддержки, но не обнаружил её. У Ирэ было угрюмое выражение лица, как у кого-то, кто нашел птенца со сломанным крылом, и понимал, что лучшее милосердие, которое он мог предоставить — это большой камень.
— Мне жаль тебя за то, через что ты прошла, — мягко сказал он. — Но тебе нужно понимать, что тебя обманули. Ты была в ужасе из-за мужчины, который угрожал твоей жизни, и который использовал это, чтобы манипулировать тобой. В таком состоянии он сделал тебя уязвимой, а когда он стал обращаться с тобой по-хорошему, ты ошибочно приняла облегчение, которое ты почувствовала, за любовь. — Было сложно, но он старался смотреть девушке прямо в глаза. — Он вор, Морри. Ты привлекла его потому, что у тебя было что-то ценное, и теперь оно у него. Даже если ты снова его встретишь, он будет думать только о том, есть ли у тебя где-то ещё драгоценности, к которым он может получить доступ. Такие как он… они не любят тебя. Ты ценна для них только до тех пор, пока они могут от тебя что-то получить. Сама по себе ты ему не нужна. Такие не думают о любви. Может это не их вина, может их жизни были такими, что они и не способны на это. Я не знаю. Но… я знаю, что ты
действительно ценна. И достойна любви и кого-то гораздо лучше него. — Он внезапно встал и отошел от костра, а она моргала ему вслед.
Морри прикусила губу, поочерёдно сминая и разглаживая перчатки меж пальцами. — Это похоже на правду, — в итоге сказала она. — Я была дурой. Простите, что потратила ваше время. Мне… стоит вернуться домой.
Она стояла в онемении, и достала свиток Вмешательства из кармана своей юбки. Она быстро прочла его и исчезла, оставив в воздухе свои слёзы, которые распались на цветные искры, упав на землю.
— Ириэль? Она ушла. Ты в порядке?
Угловатая фигура Ирэ медленно вышла из тени. — Да. И я передумал на счёт помощи. Можно я нарежу мясо? Твоим большим ножам?
— Конечно.
Джулан убрал останки никс-гончей, и нарвал немного хакльлоу, пока Ириэль был погружён в выбранное задание. Немного времени спустя, высушенный и истощённый, он принёс результаты к костру. — У нас на ужин теперь фарш, — сказал он. — Надеюсь ничего страшного.
— Сойдёт.
Они завернули фарш в листья хакльлоу и приготовили их на пару.
***
— Неужели это так невероятно, чтобы он мог влюбиться в неё? — Джулан некоторое время всматривался в луны. — Ты не думаешь, что так правда может произойти? Ну знаешь, любовь с первого взгляда?
Глаза Ириэля выстрелили в него жутким презрением. Его рот был полон хакльлоу. — Нет, — сказал он чуть позже. — Ты говоришь о смеси похоти и суицидального оптимизма.
— Но… ты же был влюблён. Ты же понимал, что это было как-то особенно, что… я не знаю. Что это было чем-то большим, чем секс или дружба. Как ты понял, что влюбился?
Ириэль скорчил лицо. — Я
думал, что влюбился. Я многое раньше думал. Затем я стал старше и закалённее, и понял, что нельзя доверять многому из того, что ты
думаешь ты чувствуешь к кому-то.
— Что, даже Кайе?
Ириэль вздохнул. — Кайе очарователен. Но я не дурак. Я не надеюсь на то, что с очень малой вероятностью могу получить. Прямо сейчас я буду счастлив, если смогу спустить его со святой реальности Божеств достаточно надолго, чтобы он переспал со мной. Почему ты вообще об этом спрашиваешь?
— О, просто… размышляю. О Шани, и в какой момент всё пошло не так, и…ты будешь смеяться, но… думаю, я хочу, чтобы любовь была чем-то большим, чем секс или дружба или… все эти обычные штуки. Не просто тела или разумы, а… ну. Души, наверное. Любовь должна быть другой.
Ириэль посмотрел на Джулана с сочетанием радости и удивления. — Я и не думал, что ты такой
романтик, — сказал он.
Джулан выглядел оскорблённым. —
Нет! Я просто хочу, чтобы любовь была чем-то особенным. Чем-то, из-за чего ты навсегда изменишься, повстречав кого-то, и… и перестанешь быть ворующим драгоценности бандитом, станешь лучше. Я хочу в это верить.
— Именно это я и имел ввиду, назвав тебя романтиком, глупый.
— Ох! — Джулан выглядел смущённым. — Прости, я неправильно понял что ты… я думал ты имел ввиду, что я флиртую с тобой.
Ирэ не мог перестать хихикать. — Ты? О, да ладно. То есть, можешь попробовать, но…
— Эхм. Нет. Такие вещи не совсем моё, эм, — он потёр заднюю сторону шеи и очень сильно заинтересовался в растущей перед ним траве. — Это скорее твоя зона мастерства.
— Я польщён, что ты думаешь, будто я мастер чего-то, но мне, наверное, стоит кое-что объяснить, — сказал Ириэль в мягких тонах. — Видишь ли… я столько времени провёл, пытаясь не быть очевидным геем при людях, на случай, если они окажутся осуждающими или, хуже, агрессивными. Ты не единственный, кого били в лицо агрессивные идиоты. Я всегда пытаюсь цензурить себя, постоянно, и это изнуряет. Это сложно, напряжённо, и я никогда не был в этом хорош. Заклинания «Невидимости» гораздо более простой вариант. Так что… это значит, что когда я с людьми, которые я знаю, не навредят мне, или не подумают обо мне плохого, те, рядом с кем мне действительно безопасно расслабляться… С ними меня может немного занести. Мне жаль, если я выпускаю на тебя всю свою гейскость. Так, как есть. Но я ничего под этим не подразумеваю, кроме того, что вижу тебя своим другом. Мне жаль, если я тебя смущаю или приношу дискомфорт, и если это действительно тебя беспокоит, я прекращу.
— Я понимаю. Тогда… эм. То есть… всё в порядке. Я не против.
***
— Так хорошо, когда мы здесь, — прошептал Джулан, когда Ирэ был на грани сна. — Вместо того, чтобы быть в городах, где ты пугаешься ото всех, а я волнуюсь из-за Храма и глупых шумных имперских исследователях.
Сонный Ирэ кивнул. — Давай тогда какое-то время останемся на природе. Думаю, что когда мы закончим с этим заданием, мы могли бы использовать «Возврат» домой в Садрит Мору, затем дойти по берегу в Грейзленд, к твоей матери. Если ты, конечно, всё ещё этого хочешь.
— Да… да, я должен это сделать. Только давай не будем торопиться.
— Если мы успеем попасть на Фестиваль Старой Жизни, то я не против.
***
— … Эй, Ирэ.
— Яспю. Что.
— Здесь скелет!
— …Ммммпф?
— Внутри тебя!
— Ты
вообще не смешной, знаешь.
— И… о нет… думаю, внутри меня тоже! Гах! Он… он движется! Он хочет добраться до тебя!
— Если доберётся, то получит шлепок.
— Это обещание?
Тишина.
— Джулан Кошибаэль, ты только что…? Аури-Эль.
Смех.
Сон.
