***
Было достаточно раннее время дня, чтобы в таверне было только небольшое количество завтракающих. Путешественники, готовившиеся отправляться, и странный местный, который думал, что приготовление пищи — это всегда то, что за тебя делают другие. Им был импозантный альтмер в довольно безвкусной броне Имперского Легиона. Увидев вошедшего Ириэля, он ослабил осаду на яйцо квама и помахал ему рукой. Ирэ беспомощно оглянулся вокруг, надеясь, что мужчина махал не ему, но это было бессмысленно. Джулан уже был у барной стойки, оживлённо разговаривая с татуированным велоти в хитиновой кирасе, и не обращал никакого внимания на тяжёлое положение Ириэля. — Прекрасно! — мужчина засиял. — Здесь редко можно встретить земляка. Пожалуйста, позволь купить тебе завтрак в обмен на новости с дивных Островов. — помогите помогите помогите нет уйди у нас нет ничего общего я не могу тебе ничего рассказать помогите. Этого мужчину звали Ангорил, и оказалось, что ему было гораздо менее интересно услышать информацию о нынешней обстановке на Саммерсете, чем рассказывать об Островах восприимчивой аудитории. Ириэль не подходил на эту роль, но ему дали еду, и слушать было лучше, чем разговаривать о вещах, о которых он ничего не знал. Ангорил был, как он заявил, офицером в форте Пелагиад («Довольно выдающимся, кстати, и определённо единственным, кто хоть что-то, блин, знает!») и он получал наслаждение, рассказывая о различиях между Легионом и армией Алинора. — Лилландрил? Ха! — рявкнул он после короткого ответа Ирэ на один из его, к счастью, редких вопросов. — Старая вражда, а! Хмм, ты будешь сражаться со мной? — проигнорировав убийственный взгляд Ириэля, он продолжил. — Шучу. Я знавал много бравых мужчин из Лилландрила, и я не хотел бы убивать ещё. Из какого ты рода? Это был вопрос, которого Ириэль опасался, его мозг беспокоился из-за него настолько же, насколько и о том, достаточно ли гетеросексуально он ел тост с крабовым мясом. Он смог прожевать не подавившись. — Из никакого, — сказал он. — Изгнан. — возможно теперь он оставит меня в покое. — Лишённый! — брови Ангорила подскочили, пальцы Ириэля сильнее сжали вилку, но штурм не прекратился. — Непослушный, непослушный, а? — он водил пальцем под носом Ириэля, самодовольно ухмыляясь, даже не догадываясь обо всех фантастических смертях, которые в тот момент для него придумывал Ирэ. — Не волнуйся. Здесь нас всё это не касается, разве не так? Имперские правила, все равны, повышения по заслугам, вся эта показуха, — он по-заговорщицки нагнулся. — Если спросишь меня, то это порождает столько же проблем, сколько и решает. Под моим управлением есть страж — женщина-орк! Можешь в это поверить? Абсолютно некомпетентная, конечно же, не может говно в канаве разгрести, прости мой аргонианский. Она держит какого-то проклятого босмера в темнице месяцами. Без понятия зачем, она не сдала бумаги! Аури-Элю лишь известно может ли она вообще писать! В любом случае, ужасно жаль, но, говоря о наших даэра, мне стоит вернуться в Форт, пока он не разрушился без меня. Ангорил, грохоча доспехами, встал. — Честь и слава, Ириэль Лишённый! — не трогай меня не трогай блять меня если ты похлопаешь меня по плечу по-мужски я тебя ПОДОЖГУ- о слава аэдра он ушёл. — Где ты, блять, был? — спросил он Джулана, приведшего другого эшлендера за стол. У Джулана хватило совести выглядеть пристыженным, но он тут же представил своего нового друга. — Это Йакум. Он не очень хорошо знает тамриэлик, так что он рад встретить кого-то, кто его понимает и может что-нибудь перевести. Йакум, да’эт са Ириэль бэл Лилландрил. — Не из Лилландрила, — угрюмо сказал он. — Я Лишённый. Я уже даже не могу носить локонимик, как этот вялый конч был добр мне напомнить. — Может не надо? Я тут мясо краба ем. — Это моё мясо краба! …но на здоровье. Я уже не голоден. — Фто фначит «Лифонный»? — Изгнанник, как и ты, полагаю. Но у нас это означает лишение касты, что очень важно на Семмерсете. Например, вместе с этим идёт преимущество — эльфы из каст должны тебя игнорировать. Они буквально делают вид, что Лишённые невидимы. Моя мать когда-то бунтовала против этого. Она была очень открытой в этом вопросе. Пыталась заставлять меня улыбаться им на улицах, в знак какого-то политического протеста. Он попытался воткнуть вилку, которую всё ещё держал, в стол, но дерево отторгало проникновение. — Я скорее завидовал им из-за их невидимости. Даже если это не работало на моей матери — но всё же, на моей матери ничего не работает. Джулан, выгребая мясо краба, сочувственно кивнул. — Одно хорошее я узнал из разговора с этим тупым гнойным уебашкой — Брагор в темнице, и стражница, приведшая его, не зарегистрировала его официально. Возможно, если мы найдём правильный подход, она сможет его отпустить. — Вероятно. Смотри, можешь немного сбавить обороты со странными ругательствами, их невозможно перевести на велотийский для Йакума. Ирэ вздохнул. — Не важно. Вы двое продолжайте разговаривать о гуарах, или для чего там у вас хватает лексики. Я пойду посмотрю есть ли у них тут приличный чай из горьколистника. Уже у барной стойки, когда он ждал пока заварится его чай, худая каджитка в простой, но изысканной робе, скользнула на стул рядом с ним. — Анасси слушает, сладкий, — промурлыкала она в его ухо. — Анасси слышит. Красивый альтмер ищет грязь об орчихе стражнице, разве не так? Ириэль замер. Он не без причин думал, что к нему подкатывают, но это скорее была ситуация, когда он был не уверен. Всё же, он знал, что оскорбит её, если сразу вежливо отошьёт, и она звучала так, будто у неё была полезная информация. — Дааааа? — выдал он. — Анасси знает, что орчиха, Шадбак гра-Бурбуг, берёт взятки от кое-кого. Ну разве это не лакомый слух? Ну разве это не чудесный подарок, которым Анасси предлагает поделиться с…? — Эм. Ириэлем. — Иррррриэлем, — её острые зубы сверкнули, когда она мурлыкала «р», а затем легко подняла язык, произнеся «л», и её глаза всё время были зафиксированы на нём. — У Анасси есть ещё много секретов, которыми она может поделиться с Ириэлем, если он станет её новым другом. Делятся подарками и секретами, это ведь делают друзья, да? — Ну, возможно… но я правда не думаю, что могу обещать, эм, поделиться чем-нибудь особым. Ты знаешь от кого стражница берёт взятки? — Ой, ой, ой. Ты выкручиваешь руку Анасси, и Анасси сдаётся, потому что она слаба как котёнок, когда смотрит на тебя. Анасси поделится, что Шадбак берёт взятки от Мебестиана Энке, торговца, чтобы закрывать глаза на то, что он нелегально покупает и продаёт двемерские артефакты. Этот маленький подарок делает Ириэля счастливым? — Очень счастливым, спасибо. Но видишь ли- — О, Анасси видит. Как Анасси может не видеть? Что она, слепая? Она видит как ты ходишь, и ей нравится то, что она видит. И как каджитка может видеть то, чего хочет, и не взять это? Анасси уже дала Ириэлю подарок. Может ли Анасси попросить подарок? Не говори «нет» Анасси. Анасси должна быть воровкой? Она должна украсть это, этого Ириэля, которого она хочет? Или он отдаст себя в качестве подарка?***
— Джулан, — Ириэль вцепился в край стола. — Как сказать «у меня есть парень» на тамриэлике? Джулан на него смотрел в замешательстве. — Ты… только что сказал. — Тогда почему эта каджитка не понимает, когда я ей это говорю?