***
— Может перестанешь поднимать меня в воздух без предупреждения, ты, проклятый н’вах! — Джулан ударился о потолок и резво тянулся к Ириэлю для поддержки. — Она чуть ли не превратила тебя в скрибовое желе! А сейчас остано-аагх! Перестань меня хватать, я пытаюсь-! — Как можно остановиться, если не за что не держаться? Я парю, Азуры ради, я не могу контролировать куда движется моё тело! — Это не физический эффект, а психический! Найди свою внутреннюю гармонию! — Чего?! — Думай чёткие мысли!***
— Она не сдастся, да? — стрелы не имели успеха, даже если Джулан был в состоянии балансировать достаточно долго, чтобы прицелиться. Ириэль осушил бутылёк с зельем восстановления маны. — Ага, — сказал он, — он у меня есть идея. Хотя я не уверен смогу ли скастовать, это не то к чему я привык. Я даже никогда раньше не пробовал. О боги, как там начиналось…? Однажды ночью Эрер Даротрил научил его этим слогам, озорно ухмыляясь над кружкой грифа. — Ты сможешь объединить его с заклинанием очарования, если тебе станет скучно и захочется безрассудства, — сказал он тогда, — они редко когда несогласны. Но я уверен, ты для этого слишком этичен. Правда? — Ирэ чуть не поперхнулся напитком, рассуждая хватит ли у него смелости назвать величайшего мага Иллюзии на Вварденфелле мерзким стариком. Сверкнула молния, и послышался такой звук, будто Молаг Бал изверг леденец. Дремора нахмурил обсидиановые брови в недоумении, ища заклинателя, смевшего призвать его из глубин Обливиона. Голос шёл свысока. — Зад Мары, это сработало! О блять, что мне делать? Думаю, мне стоит… эм… Привет. Я здесь. Пара горящих кровью глаз посмотрела на потолок. Дремора всегда смотрели презрительно, но этот достиг совершенства в презрительности взгляда. Несомненно, он бы закатил глаза, если бы они и так не смотрели наверх. — Эм… спасибо, что пришёл, — дрожащим голосом проговорил Ириэль. Призыв это такой ебучий кошмар. Как стучать в дверь людям, только хуже, потому что они вынуждены ответить. Так неловко и грубо, а если они были заняты, а ты вмешался, и угхгхгх. Ирэ не знал чем дремора занимаются в свободное время, но он бы предположил, что этого он прервал во время одевания. Или, может, они всегда так выглядят. Ему пришлось признать отсутствие опыта в этом деле. — Гвори, — прорычал дремора голосом, звучавшим как жидкая лава. Он посмотрел на Золотого Святого, которая отходила от удивления, и угрожающе гремела щитом. — Я Заркк. Ты хочшь, чтобы я её убил? — Да! — крикнул Ириэль. — Пожалуйста. Если ты не против? Дремора пожал плечами. — Как скажшь. — Он отвернулся и начал бить Святого своим топором. Она издала металлический крик, стеклянный меч сверкал и звенел, когда они скрещивали оружие.***
— Ставлю десять дрейков на дремору, — предложил Джулан, после того, как сражение затянулось на какое-то время. Ирэ косо на него посмотрел. — Ты ждёшь, что я сделаю ставку против наших интересов? — они позволили левитации сойти, так как Святая была занята. — Конечно, почему нет? — сказал Джулан. — Тогда, даже если мы проиграем, ты что-нибудь да выиграешь! — А, да, теперь понимаю. Когда Золотой Святой переступит через павшее тело дреморы, чтобы разрубить нас на кусочки, я умру с улыбкой на лице, блаженно шепча на последнем дыхании «Ну, Джулан хотя бы должен мне десять дрейков». — Ладно, тогда никаких ставок. — Джулан сложил руки на груди и наклонил голову для лучшего обзора. — Я никогда раньше не видел Золотых Святых так близко. Это… что-то. Они впечатляющие воины. — Впечатляюще мало одеты, ты хотел сказать. Едва ли ты засматриваешься на её технику. — Есть определённо более плохие способы почить, чем умереть, глядя на неё. — Тогда в следующий раз я тебя не спасу. — Ха! Не говори так. Я видел твоё лицо, когда ты смотрел на этого дремору. — Какое лицо? — Такое, когда ты поднимаешь брови и кусаешь нижнюю губу. — Это моё… лицо концентрации! — И твои скулы немного покраснели, и ты-. — Хорошо, хорошо, хватит. Дремора взмахнул топором, целясь в диафрагму Святого. Она элегантно отскочила и, как балерина, сделала пируэт, изобразив ногой атлетичную арку блестящей золотой судьбы, летящей в лицо Заркка. Джулан тихо свистнул. — Это правда никак на тебя не влияет? — Чисто эстетически, она очаровательна. — Так… ты правда никогда ничего не чувствовал к женщинам? Никогда? Ни к одной? — Пока что никогда. — Будь осторожен с глупым вопросом, Ириэль, не позволяй своей длинной и горькой истории повлиять на твою реакцию, оно того не стоит. — Знаешь, я размышлял над этим. — О, окей. Думаю, я всегда предполагал, что все, знаешь… иногда- — о, эй, смотри! Он победил! Крик золотого Святого оборвался, когда топор прорубил её горло, и она упала, дергаясь, в клубке из конечностей. Заркк дошёл до стены и опёрся на неё, недовольно рассматривая свои ногти. Джулан уже подошёл к телу Золотого Святого и начал его трогать. — Что ты делаешь? — спросил Ириэль. — Оставь её в покое, извращенец! Джулан проигнорировал его и забрал стеклянный меч. Он взвесил его в руке и засветился от счастья. — Я могу его оставить, да? Ты не используешь оружие, так что он мой. Да? — широко раскрыв глаза, он рассматривал меч в свете факела. — У меня никогда не было такого. Никогда не думал, что у меня будет что-о из стекла, как у Стражей. Мефала… просто посмотри на него. Я могу оставить его себе? Ты ведь не скажешь, что мы должны его продать? — Он твой. Её стеклянный щит тоже, если хочешь. — Ирэ не мог не улыбаться, глядя на восторг Джулана. Он уже забрал свой секретный трофей с павшей Святой: тяжёлый жёлтый камень в его сумке, содержащий результаты Захвата Души в момент смерти. У меня на тебя планы. — На этм всё? — внезапно, как удар грома, спросил голос позади него, когда они шли обратно ко входу в гробницу. Ирэ дёрнулся и пнул ряд погребальных урн, заставив одну из них качаться туда-сюда. Он схватил и остановил её, желая, чтобы смог сделать то же самое со своим сердцем. Заркк нависал… не над ним, так как они были примерно одинакового роста, но он выглядел так, что создавал ощущение постоянного нависания. Сейчас он нависал над Ириэлем. — Мне так жаль, — глотая воздух сказал Ирэ. — Я забыл, что ты всё ещё с нами. Спасибо за помощь. Мне стоит, эм… тебе нужно что-нибудь ещё? — На этм всё? Или будет ещё команды? Взгляд Ириэля бегал по вниз и вверх по дреморе, как нервная белка. Зад Мары, у него пирсинг на сосках! Думаешь он сам его сделал? Это связано с каким-то ритуалом, или… с чем-то ещё? — Нет! — взвизгнул он. — Спасибо, но… нет, на этом всё. — Тогда ты изгоняешь меня? — медленно сказал дремора, пользуясь временем, чтобы отчеканить каждый слог, полный презрения к некомпетентности Ириэля. — О! Да, да, я изгоняю Заркка. Мне так жаль, я забыл протокол. Пожалуйста, если хочешь, то можешь… — Он затих. Дреморы уже не было, и рядом с ним стоял только Джулан, опиравшийся на свой новый меч и содрогающийся от смеха. — Я рад, что ты наслаждаешься, — пробубнил Ирэ, но заметил, что в его голосе было меньше сарказма, чем он рассчитывал. И правда был рад, что Джулан выглядел весёлым и больше не осматривался по сторонам, будто за каждым углом могли быть инквизиторы Храма или Имперские стражи. Не содрогался от воображаемых взглядов. Не то, чтобы я был лучше. Что хуже: параноить из-за несуществующих врагов, шпионящих за тобой, или из-за одной лишь возможности быть увиденным кем-то, кто, может и существует, но не представляет никакой угрозы? Так или иначе, легче быть вдали от городов. Я в любой день предпочту даэдра загруженным улицам или пьяным разбойникам Камонны Тонг. Даэдра хотя бы можно убить, если они тебя достанут. И есть что-то приятное в том, что можно призывать и отзывать кого-то по своему желанию. Даже самых лучших можно стерпеть только определённое время. Час или два подряд — это обычно достаточно. Так почему бы столько и не продержаться? — О чём ты там думаешь с таким странным выражением лица? — О… ни о чём. — Ирэ резко помотал головой и пошёл вперёд.