***
Пока Наташа шла к камере с заключенным, Одинсон, отойдя в безлюдный закуток, начал снова нашептывать себе под нос: — Ингрид, ты же меня слышишь, прошу, ответь, — продолжал бог грома, — Во имя Фригги, ответь же. — С козырей пошел, — раздался за его спиной тихий женский голос, — Все время просишь помощи, да еще и мать сюда приплел… — Ну я здесь и по ее просьбе тоже, — улыбнулся Одинсон, обернувшись, — Ей-то ты точно не откажешь. — Не вежливо отказывать женщине, которая растила меня как родную дочь, — улыбнулась девушка, — Но я не понимаю, зачем здесь я. — Кому как не тебе он откроет душу… — Это в прошлом, — твердо ответила Ингрид, заставив его смутиться, — Тор, ты прекрасно помнишь, что он мне наговорил, так что помогать ему у меня желания нет. — Он не со зла, — пытался оправдать брата Одинсон, но смотря на укоризненный взгляд собеседницы, добавил, — Точнее, он тогда был зол, но не на тебя. Сама знаешь, что он к тебе… — Для меня Локи больше нет, — ответила девушка, смахнув с глаз прядь густых алых волос, — Как и Асгарда. Я больше не Ас, хотя никогда им и не была, так что позволь… Она хотела исчезнуть, но от бога грома было так просто не уйти: он крепко обнял ее, не давая ей сделать лишних движений. — Прошу, сестра… — прошептал Тор, — Ты нужна мне, нужна матери и отцу, и судя по всему Мидгарду ты сейчас нужнее здесь. — Ладно, я соглашусь, только отпусти меня, — усмехнулась девушка, прижатая к телу бога. — Да, прости, — смутился Одинсон, не скрывая радости, пока она встряхнулась будто помятая кошка — Просто я скучал по тебе. — Не взаимно, — бросила Ингрид, но смотря на поникший взгляд собеседника, добавила, — Да шучу я. Вы оба такие ранимые, что противно. Сразу видно, что закалку в этой семейке прошла только я, — она перевела взгляд на место, в котором они находились и внимательно прислушалась, после чего сказала, — Она уже у него. Неплохо справляется. надо будет с ней поболтать. — У тебя будет время, — усмехнулся сын Одина, — А пока иди туда и жди, когда сможешь подойти к нему. — Нашелся учитель, — закатила глаза девушка, расстворяясь в темноте, — Я в этом мастерица, в отличии от некоторых. Стоило девушке исчезнуть, как Одинсон отправился в лабораторию к Старку и Беннеру, ожидать результатов «допроса».***
— Спасибо за сотрудничество, — ответила Романофф, смотря на сконфуженный вид бога, и быстро удалилась к остальным. Локи, пораженный подобной работой, вернулся на свою скамью, прикрыв глаза. — Быстро она тебя расколола, даже как-то стыдно, что именно ты на Асгарде мастер лжи и обмана, — произнес спокойный женский голос, от которого у бога перехватило дыхание. На мгновение он подумал, что это просто видение его помутненного разума, раз именно ее голос транслировал его мысли в его голове. Этот сладкий для его ушей голос, который он по своей же глупости утратил пару лет назад. Сколько раз, скитаясь по космосу, копив злобу на «отца», он не редко злился на себя, за те брошенные слова. «Не тебе меня учить, на кого злиться, а на кого нет! Ты не жила во лжи, ты всегда знала, что ты им никто и ничто!» — Но ведь ты рассказал ей не все, маленький врунишка сохранил пару секретов, — не унимался голос, заставляя Лафейсона открыть глаза, чтоб взглянуть на источник «галлюцинаций». — Ты… — сорвалось с губ бога, который не мог поверить своим глазам. — Собственной персоной, — улыбнулась девушка, сменив на мгновение обычные джинсы и толстовку на роскошное асгардское одеяние черно-кровавого цвета, — Из плоти и крови. Но я здесь не для того, чтобы радовать твой взор, Локи. Мне нужно то, что ты не рассказал ей, и я это получу. — Вот так значит, — улыбнулся бог обмана, но печаль в его глазах выдавала все его чувства, — После всего того, что было между нами, ты помогаешь им, а не мне. Неужели ты забыла все: как мы разыгрывали Тора, как прятались по углам Асгарда от всех, как уедин… — Во-первых, я помогаю своей семье, — оборвала его Ингрид, скрывая приступивший к горлу ком, — Нашей семье, если, ты не забыл. — Они мне никто! — гневно крикнул Локи, сорвавшись со своего места, подойдя в плотную к разделяющему их стеклу. — Значит и я для тебя никто? — спросила девушка и, смотря прямо ему в лицо, усмехнулась, — Ах да, ты же мне об этом уже говорил. И это было во-вторых. Жилки на его лице напряглись, хотя все тело парализовала боль и сожаление. Смотря на него, она ощутила невыносимое желание прижаться к нему, выкинуть в мусорку события последних лет, снова ощутить привкус его поцелуя… Но нет. Он совершил много ошибок, которых она не хочет прощать. Просто не может. — Как же я хочу сейчас выйти и прильнуть к тебе, — усмехнулся Лафейсон, хотя его голос предательски дрогнул, — Но… ты предала меня. — Ты сделал это первым, — она отвела от него взгляд, не в силах больше смотреть на эти родные разбитые глаза, — Иронично, что самые близкие люди причиняют тебе боль. — Не по своей воле, — прошептал бог, отстраняясь от стекла. — Ты говоришь про себя или… — она внимательно посмотрела на него. Мгновение замешательства в его глазах дало ей больше информации, чем любые речи. — Это будет связано с той девушкой и тем парнем, о котором вы говорили? — Что? — Локи был в полном замешательстве, — Я говорил о нас! — Клянусь воронами Одина это связано с этим Бартоном! — она игнорировала попытки Лафейсона, — Значит он замешен в том, чтоб ты вышел отсюда. Конечно, как же иначе, чтобы ты и сидеть взаперти, да без истерики. — Ты меня вечно не слушаешь! — сокрушался Локи. — Потому что тебя нужно читать между строк, — улыбнулась Ингрид, направляясь к выходу, и у самых дверей, добавила, — Вроде бог обмана, а мне врать так и не научился…***
— Доктор Беннер, — осторожно произнес Роджерс, — опустите скипетр. — А лучше куда-нибудь спрячьтесь, — произнесла Ингрид, врываясь в комнату, — И да, древний артефакт лучше держать подальше от человека с раздвоением личности. — Узнала? — направился к ней Тор, но взгляд девушки был направлен на Фьюри. — Ваш Бартон здесь и сейчас разнесет корабль в щепки, — выпалила Ингрид, переводя взгляд на Наташу, — Кто-то умрет, нужно торопиться… Бомба, которая была в стреле, разорвалась в близи одной из турбин, ставя жизни присутствующих под удар, пока мысли узника, который до этого момента был полностью сосредоточен на своем побеге, то и дело возвращали его в прошлое. Почувствовав тряску от взрыва, он улыбнулся, проговорив себе под нос: — Ну что ж, любимая, времено поиграем в воинствующих лагерях.