Наше итальянское лето

      На следующий день, ближе к полудню мать отослала Криса собирать вещи. Крис всеми силами пытался оттянуть момент, но его поведение уже начинало казаться всем странным. Пришлось смириться и идти в комнату. Тем более, ему ведь не уезжать не хочется, а расставаться с Томом. Что-то внутри с тоской отозвалось по родному дому, и Крис в каком-то механическом состоянии скидывал вещи в сумки.       Том шмыгнул в его комнату как всегда бесшумно, беззвучно закрыл дверь и прислонился к полотну. Крис его даже не заметил, пребывая в каких-то своих мыслях, пока засовывал стопку одежды в глубину сумки.       — Оставь мне что-нибудь. — Просит Том, опускаясь на кровать. Крис вздрагивает, выплывает из своего состояния и улыбается Тому.       — Выбирай, что пожелаешь. — Раскидывает руки Крис, окидывая взглядом разбросанные вокруг вещи.       — Хочу эту. — Осмотревшись вокруг, выбирает Том, цепляясь за футболку, что сейчас на Хемсворте. Крис послушно снимает предмет одежды и протягивает Тому. Хиддлстон тут же забирает вещь, впиваясь так крепко, словно Крис попытается ее забрать обратно.       — Тогда и ты мне отдай. — Заставляет Тома встать Крис, хватаясь за подол его тоненькой майки, дергая вверх, чтобы выпутать Хиддлстона из ткани. Том поддаётся, и через мгновение они уже стоят друг напротив друга по пояс обнаженные.       Крис притягивает Тома ближе за пояс на шортах, а тот тут же обхватывает руками и быстро целует. Их кожа от солнца стала бронзовой и почти сливалась друг с другом, кудряшки Тома стали совсем рыжими, а выгоревшие пряди Криса сделали парня блондином, ещё больше оттеняя яркие синие глаза. Они нехотя отстраняются, чтобы глотнуть воздуха, но руки не отпускают друг от друга.       — Мне нужно собрать вещи. — Говорит Крис, понимая, что может стоять так вечно.       — Я вообще-то пришёл тебе помочь. — Одним уголком губ, смущенно улыбается Том.       — А как же твои?       — У меня ещё будет время. — Том немного отстраняется, а Крис не желает его выпускать — Чем быстрее справимся здесь, тем быстрее сбежим…       Крис все понимает верно. Вдвоем они очень быстро распихивают вещи, что в комнате остаются только предметы первой необходимости и дорожный комплект. Для обоих пространство как будто полностью опустело, хотя в комнате всегда было мало вещей. Но теперь вокруг не валялись всякие пацанские мелочи, делающие комнату живой. Сумки свалены в углу, а на второй кровати в куче все, что может понадобиться в этот короткий день.       — Встретимся внизу через пару минут. — Предложил Том, прижимая к себе крисову футболку и ещё пару каких-то вещей, которые Крис без колебаний ему отдал. Все бери, до единого, без остатка.       — Конечно. — Согласился Крис, вскользь касаясь все ещё обнаженного торса Тома, пока тот коротко его целовал.       Том выскользнул за дверь, а Крис стал быстро натягивать новую футболку. Майку Тома он бережно упаковал в сумку. Отъезд все ещё казался чем-то нереальным, шуткой, призраком, грозовой тучей на горизонте, и вовсе способной не дойти до них. Но головой Крис понимал, что это неминуемо. У них осталось совсем мало времени, и уже завтра он перестанет чувствовать под пальцами Тома, не сможет коснуться его кожи и поцеловать трепетные губы.       Это итальянское лето закончилось слишком быстро.       Весь оставшийся день и до самого вечера они провели в своём тайном месте. Уголке древней Италии, где они могли почувствовать себя богами, римлянами, олимпийцами и героями мифов.       Том наслаждался поцелуями Криса, обхватив его голову, крепко обнимая за шею и зарываясь тонкими длинными пальцами в светлые волосы. Крис все так же казался ему морским божеством, стоя по пояс в воде и блуждая сильными руками по его телу, пока Том привычно сидел на мраморном борте, обхватив Криса ногами.       Вот сейчас это было безумием. Безуспешные попытки насытится друг другом, прочувствовать ещё сильнее, чем есть, накопить хоть пару крупиц прикосновений впрок, словно им когда-нибудь будет довольно.       Возвращаться в дом безумно не хотелось. Им было мало друг друга, мало этого скоротечного времени, ускальзающего песком сквозь пальцы, пока они отрывали эти пальцы друг от друга, перехватываясь сильнее.       Но возвратиться все же пришлось и обоих очень удивило, что их исчезновения и не заметили. Джек с самого обеда ушёл гулять с Джесси и до сих пор не вернулся, Арчи вздумал тоже начать собирать вещи, и похоже это дело заняло у него кучу времени, а Эмма… Тому всегда казалось, что она знает о них, давным-давно догадалась и поэтому не лезет, не просит внимания или компании. Сестра наслаждалась оставшимся временем спокойствия и провела весь день в обществе мамы, Леони и Анны, совсем забыв как прекрасна бывает женская компания.       Ужин и время до отхода ко сну были наполнены какой-то светлой печалью. Все праздновали, наслаждались этим вечером и вспоминали прожитое лето. Воспоминания ещё были совсем свежи, но от этого не менее приятны. Хиддлстонам жаль было расставаться с Хемсвортами, всем было жаль прощаться с друзьями, но это лишь часть жизни и они обязательно встретятся вновь.       — Каждое лето я жду тебя в этом доме! — заверял Крейга Джеймс, хлопая друга по плечу.       — Опрометчивое предложение. — Смеялся в ответ Крейг, сжимая плечо друга. Им всем безумно понравилось проведённое вместе время. Домой вроде бы уже и хотелось, но тут, в Италии, оказалось так на удивление хорошо.       — Крис, милый, ты собрал вещи? — уточнила Леони, оторвавшись от разговора с Анной.       — Да, мама, — заверил ее Крис, крепче сжав ладонь Тома под столом. Том стиснул в ответ.       Последний ужин, последние посиделки у бассейна, последние бутылки вина и ночь проведённая здесь…       Первыми, конечно же, ушли старшие Хемсворты. Их ожидает безумно долгий перелёт и, как бы ни горько было от расставания с друзьями, благоразумнее хорошенько выспаться в удобной постели. Анна с Хиддлстонами ещё немного поболтали с молодёжью и тоже отправились спать. Джек в это же мгновение сорвался с места и без ненужных объяснений направился за ворота. У него тоже часы были на исходе. Хемсворты отчаливают завтра, а они все послезавтра, так что нет нужды терять время. Потом ушёл Том, а следом за ним и Крис. Хемсворт достаточно попрощался с друзьями, чтобы завтра они не отнимали много времени перед отъездом. И он действительно будет скучать. И по сумасбродному Арчи, и по вредному Джеку, и, конечно же, по милой, прекрасной Эмме. От мыслей, что придется скучать по Тому, хотелось выть, поэтому Крис поспешил быстрее оказаться в комнате.       Конечно же, Том его ждал.       Тихо лежал на кровати, подобрав к себе колени, спиной к двери и смотрел в темное от ночного неба окно. Крис аккуратно прилёг рядом, обнял, успел поцеловать в плечо, пока Том оборачивался к нему.       — Пусть эта ночь никогда не кончится. — Попросил Том, кажется уже в миллионный раз. Но мироздание было к нему глухо и стрелки часов никак не замедляли свой бег. Крис только поцеловал его в губы, ласково, стараясь сдержать эту вдруг пробившуюся из грудины тоску. Он его теряет. Своего Тома. Теряет, может быть не навсегда, но на многие-многие значения миль, часов и дней.       Том накрывает ладонью его щеку и отзывается так же нежно, медленно, потому что дело не в силе, с какой можно сжать тело, а в чувстве, что пытается разорвать грудную клетку и уже пробиться, наконец, насквозь.       Долго их на целомудренную нежность не хватает. Мягкость вытесняет похоть и звериное желание победить разделяющий их мир. Страсть застилает глаза, и простыни комкаются в ногах, пока они возятся на небольшой кровати. Крис заставляет Тома приподняться, своими коленями разводит его ноги, что Хиддлстону приходиться податься вперёд, выставляя задницу. Том припадает руками к стене, обжигается ладонями о холодный бетон, едва сдерживая рвущийся наружу стон. Они стоят на коленях на постели и не знают другого, кроме как быть вместе. Крис сзади него, такой горячий и полностью обнаженный, жаждущий заполучить его тело и отметить своими губами. Том чувствует передвижение этих губ и только податливей выгибается навстречу. Крис быстро, почти нервно открывает крышку детского масла, давно потерянная Сарой баночка, неизвестно как исчезнувшая с детского столика, но ничего, у неё ещё есть, а им это нужнее…       Масло льётся на крисовы пальцы, проливается мимо на сбитые простыни, но это не важно. Важен только Том, ждущий эти скользкие пальцы в себе. Ещё через несколько минут масло льётся на едва не взрывающийся от возбуждения член, а после этот член, наконец, оказывается в долгожданном лоне, узости ждущих его мышц. Том протяжно стонет, не в силах оборвать этот чересчур громкий звук. Крис, наконец, может вновь ласкать все его тело руками и губами, вдалбливаясь сзади в подготовленный проход, пока Том в его руках извивается и выгибается, подставляясь под ласки.       Мощные, размеренные толчки Криса вели их бедра, а Том отзывался на каждое движение, покорно подавался следом и жадно принимал, только сильнее раскрываясь. Том раскрывал и смыкал губы, словно его мучила неутолимая жажда, и напиться он мог только поцелуем Криса, когда тот его этим поцелуем награждал. Крис сильно, жестко стиснул руками талию Тома, сжал пальцы, едва не вдавливая под тонкую кожу, натянул на себя сильнее и едва успел оборвать громкий стон, превратив его в заглушенный рык, начав изливаться внутрь Тома.       Хиддлстон ловил каждую каплю этого наслаждения, каждый сантиметр прикосновений и болезненный импульс, превращающийся в расплавленном мозгу в чистое удовольствие. Он ещё никогда так не кончал, просто от того, что Крису хорошо, от одной мысли, что хорошо ему с ним. Все ненужные размышления потонули во влажном поцелуе с едва пришедшем в себя Крисом.       Кровать быстро сдалась от такого напора и начала скрипеть. В тишине спящего дома это казалось оглушительным, и им пришлось перебраться на пол, продолжив свои ласки. Если бы кто узнал, как эти двое катались по комнате, сцепившись, словно сиамские близнецы, никто бы больше не назвал эту комнату маленькой. Том с Крисом использовали каждый свободный сантиметр для наслаждения друг другом, лишь бы ничто их не выдало. Впрочем, сейчас об этом никто не думал, занятый совершенно другим.       Эти разы отличались от всех предыдущих. Это была безумная гонка, гонка не со смертью, но со временем. Ведь любой из этих раз может стать последним. Силы появлялись сами собой и каждый раз, едва закончив, они вновь начинали сначала. И в едва просыпающемся разуме была лишь одна мысль — только бы ещё не расцвело.       Том сильно выгибался, хватаясь за руки Криса пальцами, запрокидывая голову от каждого сильного толчка в себе. Они были мокрыми от пота, кожа скользила под пальцами, словно шёлк, и все чувства были обращены лишь к их единению. Крис нависал на выпрямленных руках, его волосы растрепались, слиплись от пота, но сильное, молодое тело было неутомимо. Он смотрел на извивающегося под ним Тома и подходил к очередному пику, чтобы потом сброситься с этой горы в пропасть наслаждения. Том закусил губу в этот самый момент, и Криса сорвало вниз. Том инстинктивно крепче обхватил его ногами, подался на встречу, в последний момент, краешком ускользающего сознания, заметив, что Крис собирается закричать.       Едва собрав потерявшие твердость кости, он в последнее мгновение успел закрыть Крису рот ладонями, крепко зажав сорвавшийся с любимых губ крик удовольствия. Том наблюдал за лицом Криса, наслаждался его эмоциями и вбирал в себя все, что Крис желал ему отдать. Но главное, он знал, что Крис отдаёт ему себя.       Руки ото рта Хемсворта Том убрал только когда эти губы начали целовать его ладонь.       — А знаешь что? — синева в радужке сверкнула даже в этой тьме — К черту!       Сам для себя что-то решил Крис и, не дожидаясь вопроса Тома, присосался к основанию топовой шеи, наконец оставляя собственническую метку, затем укус на плече и ключице, ещё одна метка где-то в районе груди. Том, не успевший растеряться или прийти в себя, сладко выгнулся под навалившимся на него словно раскалённым телом, ощутил ещё один кусачий засос и кончил, почувствовав разлившееся по собственному животу тепло.       — Моя очередь! — когда смог глотнуть немного воздуха, впился пальцами в крисовы плечи Том, переворачиваясь их обоих. У них есть минут пять отдышаться, наставить так давно желанных меток по любимому телу, хоть что-то оставить на память от их ночи. Том почувствовал, как из его ануса медленно вытекает сперма Криса, мужской организм и щедро смазанные маслом стенки не позволяют семени задержаться в нем. Он попытался сжать мышцы, но, с широко разведёнными ногами, это оказалось не так легко.       Том припадает к приоткрытым в жарком дыхании губам Криса, несколько раз слегка касается поцелуем, поглаживая его голову, зарываясь пальцами в светдые пряди. Том тихо смеётся, когда большая ладонь Криса опускается на его ягодицу и пальцы с силой сжимаются. Собственническая привычка Криса заставляет Тома только сильнее его целовать.