Метро.

Итак. Самое время оценить ситуацию, в целом взглянув на нее со стороны. Я студент, оставшийся без денег, но возымевший сексуальную домохозяйку моей мечты, однако, с отвратительным характером. Я по уши безответно влюблен, но при этом, наверное, буду сексуально удовлетворен частыми половыми актами со своим возлюбленным. Я даже не понимаю, радоваться мне или меланхолия, напавшая на меня сейчас, здесь очень к месту. Поглощенный своими тленными мыслями, я сидел в вагоне метро, уже подъезжая к станции, где находится мой колледж. Сгорбившись, я подпирал щеку кулаком, локтем упираясь в свое колено и, сам того не замечая, вздыхал каждые несколько минут. Другие пассажиры с волнением и даже неким брезгливым страхом расступались, не подходя близко, поэтому я наслаждался пустым пространством вокруг себя. Даже пара мест по обе стороны от меня были свободны, несмотря на немалое количество людей в вагоне. До чего люди бывают мерзкими. Завидев мрачного, вроде меня сейчас, человека, от которого веет тоской, они сразу же разбегаются, не желая контактировать с этой личностью, и могут лишь нахально перешептываться, обсуждая друг с другом чужое настроение. Не то, чтобы я не привык к этому, но осознание этой грязи в обществе мне настроение уж точно не поднимало. Я ретировался из дома минут через пятнадцать после того короткого разговора в коридоре у ванной, отказавшись от завтрака и даже не взяв ключи - искать их было слишком долго, а мне было неловко находиться рядом с Фрэнком. Даже в том идеальном, на мой взгляд, порядке, который мы навели с моим новым соседом вчера. Хотя сам Фрэнк еще несколько раз указывал мне на изъяны и сегодня утром, и вчера вечером. Если что, он откроет мне дверь вечером, поэтому я не волновался из-за этого. К моему удивлению, я вовсе не хотел делиться своей проблемой с лучшим другом - мне было лень снова думать обо всем этом и озвучивать свои мысли. Не думаю, что для Фрэнка эта ситуация была столь же волнительна, как и для меня. Поэтому проблем в общении после моего возвращения домой этим вечером я не предвидел. Ну, во всяком случае, с его стороны. Как я буду вести себя, я даже не представлял. Даже сквозь завесу мыслей, я вовремя услышал, как противный женский голос из динамика объявил мою станцию. Я поднялся и не спеша пошел к дверям. Мое место было тут же занято, как только я отошел. Кстати сказать, беспрепятственно - все расступались предо мной, боязливо поглядывая и избегая любых прикосновений, словно я был какой-то вонючий бродяга. Мне было немного обидно, но до тошноты удобно. От метро до моего колледжа было рукой подать - выйдя на улицу, его сразу можно было увидеть. Не очень приметное, но довольно большое коричнево-бежевое здание в конце улицы. С буро-красной крышей и, почему-то, голубыми дверями и окнами. Я никогда не понимал, какой умник так покрасил фасад здания, но это смотрелось довольно необычно и интересно, и хоть как-то выделяло мой колледж искусств среди других домов вокруг. Несмотря на свою внешнюю непримечательность, это учебное заведение было довольно престижным и попасть туда было дано не каждому. Я туда поступил, как мне помнится, со второго раза. Поднявшись по пяти широким, длинным ступенькам, которые я преодолевал почти каждый день вот уже на протяжении трех лет, я зашел в помещение. Благо, я не опаздывал.

***

Я аккуратно накладывал штрихи на рисунок, не спеша водя карандашом по листу. Сейчас я, наверное, должен был думать об этой девушке, расположившейся посередине кабинета на двух сдвинутых стульях в полулежащем положении. Она была моделью для сегодняшнего практического занятия. Она и вправду была достойна того, чтобы ее рисовали - русые прямые волосы почти до пояса, в которые специально для сегодняшней пратики были вплетены атласные ленты и цветы, голубые глаза, окаймленные длинными, черными ресницами, аккуратные нос и губы. Стройное тело прикрывала лишь короткая, полупрозрачная... эм, наверное, это была ночнушка. Я не знаю, как это называется. Но даже несмотря на всю ту красоту, которой обладала модель, я не мог избавиться от мыслей о Фрэнке. Да-да, передо мной сидела невероятная, чуть ли не голая девушка, а я думал о том парне, который испортил мне все утро. Но, полагаю, это нормально, если я влюблен, да? Накладывая тон на волосы девушки на своем рисунке, я размышлял о том, чем сейчас занят в моей квартире Фрэнк. Может быть, я бы знал это наверняка, если бы остался с ним на завтрак, он бы, вероятно, рассказал мне. Или нет? Сейчас я абсолютно не понимал его логику и ход мыслей. Будучи подавленным тем, что меня, считай, отшили, я вообще плохо соображал. Эй, а Фрэнку бы пошла такая ночнушка? Он бы так мило поправлял эти маленькие голубые бантики, идущие сверху вниз на прозрачно-белой ткани. - О, кстати! Я чуть не забыл вам сказать! - я вскользь, сквозь мысли, расслышал голос преподавателя, сидящего за своим столом у стены слева от меня. - Наш колледж допустили до конкурса молодых художников, и вы сможете отправить туда свои работы! Я краем глаза уловил, как оживились мои одногруппники, отвлекаясь от рисунков и с интересом оглядываясь на учителя. - Через пару дней начнется срок подачи заявок на участие. Вам надо заполнить бланк вот по этому образцу... - к концу фразы он заговорил медленно, будто завис, но на самом он просто изучал лист, который держал в руках, быстро бегая взглядом по строчкам. - Да, вот по этому. Потом вам надо будет отправить работу комиссии и, если вы пройдете отбор, то ваша работа попадет на большую выставку, которая пройдет через месяц. Я услышал радостные вздохи и шепот вокруг меня. Все явно были рады этой новости, многие загорелись желанием участвовать. А я прорисовывал второй бантик на груди модели. - На выставке будут некоторые знаменитые в своих кругах коллекционеры и есть возможность, что они купят какую-нибудь работу с выставки! "Знаменитые в своих кругах". Это звучало с тем смыслом, что они богатые, но их никто не знает, по-моему. - Могут купить абсолютно любую работу, которая может оказаться детищем любого из вас! Нашему преподавателю надо было идти в сферу рекламы. Он так об этом говорил, что даже до сих пор не обращающие внимание на его слова художники с интересом подняли головы. Даже я кинул на него короткий взгляд, когда речь зашла о деньгах, в которых я так нуждался. Однако, не думаю, что мою работу может кто-то купить, как бы я ни старался. Я не считаю себя плохим художником, даже наоборот, по-моему, я работаю лучше половины моей группы, но я не хочу даже пытаться отправлять свою работу на выставку.

***

Я ощутил всю опасность сложившейся ситуации, когда в метро мне пришлось высчитывать последнюю мелочь, только бы мне хватило на билет. Однако этих звенящих монеток у меня были полные карманы и я прикинул, что мне хватит еще и на завтра, а там уж я снова займу у Мэтта. Не представляю, сколько и когда я буду отдавать ему все, что возьму у него в долг. Может быть, устроиться на работу? А кем? Кому нужен нищий студент, который толком ничего и не умеет, кроме как рисовать в своем скетчбуке? Я вздохнул. Колеса вагона ритмично постукивали по рельсам, убаюкивая и даже отчасти успокаивая. Почти все пассажиры молчали, утомленные еще одним рабочим днем. Кто-то сидел в наушниках, кто-то еле слышно перешептывался с товарищем, который ехал на соседнем кресле. Но все же подавляющее большинство было увлечено собственными смартфонами, планшетами и другой яблочной техникой, которая была сейчас так модна. А у меня не было денег даже на пакет из фирменного магазина этой компании. Не пожелав больше наблюдать за этой скучной массой, я достал из сумки, которая висела на длинном ремне на моем плече тот плотный лист бумаги, где днем я изобразил девушку, позировавшую группе сегодня. Я скользнул взглядом по ее лицу, рукам, этой ночнушке, которая почти не прикрывала тонкие ноги... Ей бы, наверное, пошли узкие джинсы с высокими сапогами и черная растянутая майка с красными кривыми надписями. Достав из кармана карандаш, который я носил везде с собой как раз для таких случаев, я перевернул лист и попробовал изобразить то, как я представил эту девушку. Опираясь спиной о поручень, я выводил аккуратные тонкие линии, повторяя то, что видел сейчас в своем сознании. Вот эта небрежно надетая майка с закрутившейся лямкой; вот длинные ремни, свисающие с ее пояса на бедра почти до колен. Я настолько увлекся, что чуть не проехал свою остановку, спохватившись в последний момент. У меня даже край куртки зажало дверями, но, благо, я так удачно сумел ее выдернуть. Я спешил домой почти бегом, сжимая в руке лист с рисунком. Мне настолько нравилась эта работа, что мне не терпелось ее закончить. В моей голове даже невольно уже начали генерироваться идеи сюжета с этой девушкой. Будто бы она какой-то одинокий защитник справедливости из Калифорнии, будто бы за ней охотятся... Или лучше что бы она была не одна? Может быть, это будет группа? Мне так хотелось плюхнуться за свой стол в комнате, изображая ее снова и снова в разных сюжетах. Я полез в карман за ключами, достигнув двери своей квартиры. Я не сразу сообразил, что ключи-то я и не взял с утра. С сомнением взглянув на звонок, которым я, пока жил один, никогда не пользовался, я все же решился и, протянув руку, надавил на круглую черную кнопочку. Я слышал, как в квартире раздался этот негромкий неприятный звон, который должен был оповестить Фрэнка о том, что я уже пришел домой. Я совсем не волновался о том, что он мог снова сбежать или тупо выйти погулять. Почему-то я был уверен, что он сейчас дома и вот-вот откроет мне дверь. Я терпеливо стоял минуту, две, три. Из квартиры не раздавалось никаких звуков - ни шагов, ни шорохов, которые я, в принципе, вполне мог услышать через дверь. Я вновь нажал на звонок, так упорно, что он, как мне показалось, даже громче зазвонил. Я начинал раздражаться. Он меня в мою же квартиру впускать не хочет? Или что он вообще такое супер-важное делает, что не может просто открыть мне дверь? Я уже решил для себя, что выскажу ему все свое недовольство, когда, наконец, услышал шарканье босых ног по коридору. - Извини, я спал. Он одним глазом сонно смотрел на меня, потирая ладонью другой. Он слегка хмурился от желтого неприятного света лампочки на лестничной клетке, раздражающей глаза, отвыкшие после сна от света. Я сразу же забыл все те недовольные фразы, которые уже создал в своем мозгу, когда он, отойдя от двери, чтобы пропустить меня, улыбнулся мне. Ему так идет улыбка.