Утро на самом деле выдалось очень напряженным. После вчерашней прогулки Морене совершенно не хотелось вставать с тёплой постельки. Кровать словно так и манила к себе сладкими речами, а одеяло совершенно не хотела никуда пускать, замуровывая тело в своеобразный кокон. Однако та мысль, что этим утром её снова ждёт Джо на очередной тренировке, заставляла девушку неуклюже волочить ноги по полу в сторону ванны. Кое-как собравшись и покидав нужные вещи в сумку, Морена спустилась на кухню, чтобы забрать парочку сэндвичей для перекуса, однако удивительным образом девушке удалось застать отца в дверном проёме. Похоже, тот тоже только что проснулся, потому что только ранним утром он выглядел по-домашнему. Даже на завтрак он уже спускался с идеально уложенными волосами, в выглаженном костюме и всё с той же самой обманчиво доброжелательной полуулыбкой, от которой так и веяло чем-то непонятным. Холодным, обманчивым, хитрым и до приторности сладким. И видя такое выражение лица каждый день, волей неволей и забываешь, что отец может быть другим: заспанным, взъерошенным и похоже ещё плохо соображающим.
- Доброе утро, отец, - неуверенно произносит Морена, ещё не совсем привыкшая к диссонансному образу мужчины. Тот же, расслышав неожиданный шум со стороны, медленно разлепил сонные веки и сквозь зевоту проговорил.
- А, доброе, Морена. Уже уходишь?
- Да, - кивает девушка и покрепче прижимает к себе сумку с вещами. Мысль о том, что отец может увидеть скейт, как-то не особо радовала. – Ты выглядишь уставшим.
- Пожалуй, что так, - проговорил мужчина, рассматривая часы на руке. Он то и дело хмурился, пытаясь хоть как-то побороть зевоту, а затем прошёл вглубь кухни, прямиком к шкафчикам, где лежал кофе и всякие пакетики с чаем. Приготовление бодрящего напитка он не доверял никому кроме самого себя и, пожалуй, что только своей жене. – Вчера с Усами допоздна решали кое-какие дела касательно твоего предполагаемого партнёра. Мы довольно долго обсуждали эту тему. В конце концов, это лишь вопрос времени, когда компания перейдёт под твоё управление, поэтому лучше будет, чтобы у тебя к тому моменту уже был надёжный человек под рукой. Я бы выбрал тебе его самостоятельно, однако твоя мать всё же настояла, чтобы ты хотя бы для начала поварилась во всех этих делах самолично, и уже на основе своих предпочтений выбрала кандидатуру. Как бы то ни было, на этот раз я всё же прислушаюсь к мнению Усами.
Услышать такие подробности от отца было в новинку. Даже чересчур удивительно. Обычно он, как правило, просто высказывал окончательно решение и уж тем более редко кого с ним обсуждал. Однако со своей женой у него были действительно странные отношения. Морена до сих пор не понимала, что они вообще из себя представляют. Вроде как Кацураги и любит свою жену, но как-то уж очень пренебрежительно. И это раньше не вызывало никаких вопросов, до тех пор, пока старший брат не ушёл из семьи. Только потом Морена уже начала задавать себе хоть какие-то вопросы и ставить все эти семейные отношения под сомнения. В голове так и кричал отчаянный протест по всему этому поводу. Морена не понимала своих родителей, не понимала, что творится у них в голове, так же как и не понимала, почему в этой семье её дальнейшая судьба решалась далеко без её мнения. Видя, что отец сегодня наиболее разговорчив, Морена тихо, но как бы непринуждённо проговорила.
- Ты редко её слушаешь, - да, возможно, это не самая лучшая реплика, однако Морена большего себе позволить и не могла. В конце концов, ей всегда было интересно понять своего отца, поговорить хотя бы разочек не о рабочих достижениях, а о чём-то другом, просто ради диалога. Сама не осознавая этого, Морена точно желала внимания отца, как к своей дочери, а не наследнице компании и послушного протеже.
- Мне не нравится, к чему ты клонишь, - проговорил мужчина, но несмотря на содержание слов, его сонное лицо ни капли не изменилось. Продолжая говорить будничным тоном, он поставил турку с кофе на плиту и принялся шаманить над напитком. - Я сделал это не потому, что она права. Вообще, правда вещь - очень субъективная и как всё же было "правильней" обычно выясняется уже после принятия решения. Не то, чтобы я был против, чтобы ты выбирала самостоятельно, однако тебе всё ещё не хватает опыта для таких дел. Но в любом случае я буду контролировать то, как проходит твоя социализация в таких кругах, так что постараюсь проследить, чтобы ты не наделала ошибок и твоя репутация не пострадала.
В каждом сказанном слове Морена не могла не чувствовать к себе пренебрежение. Такое ощущение, будто ей до сих пор пять лет. Разве она не может думать самостоятельно? Разве у неё нет вообще никакой возможности подбирать себе окружение? Может, она вообще не хочет становиться следующей главой, может быть, у неё уже есть какая-нибудь мечта или стремление? Да вот только задавая эти вопросы самой себе, Морена точно бы не смогла на них ответить, как стоило бы. Бунтарский протестующий наплыв юности так и бушевал в душе, однако страх быть отвергнутой одним из самых близких людей в жизни был всё же велик. Поэтому, наша героиня не придумала ничего лучше, чем просто промолчать, наблюдая за тем как вариться кофе.
- А что же касается твоей матери, то тут стоит получше углубиться в людские взаимоотношения, - продолжил Кацураги, взмахивая ложкой, словно дирижёрской палочкой. На его лице проявилась та самая «дежурная» улыбка. - Видишь ли, порой постоянно отказывая людям в чём-то даже по обоснованным причинам, мы склонны потерять их уважение и благосклонность, поэтому если нам всё же важно сохранить эти отношения, то придётся идти на какие-либо уступки. И чем меньше для нас значимы эти уступки, тем лучше. Понимая, что очередной отказ Усами может дать ей повод разочароваться во мне и ослабить этот поводок взаимоотношений, я согласился в этом споре, потому как в любом случае особо ничего не потеряю, - ну да, действительно ничего не потеряет. Судьба собственной дочери не имеет никакой-либо особой ценности в его приоритетах! Морена всегда боялась это осознать при разговоре, и видимо весьма не напрасно. Не замечая поникшего настроения со стороны собеседника, (потому как вообще мужчина мало внимание обращал на него) Кацураги уж слишком нравоучительно метнул взгляд в сторону дочери. И эти зелёные хитрые по-настоящему кошачьи глаза просто не могли не вселять нарастающее чувство опасения где-то глубоко внутри. - И запомни на будущее хорошенько, если даже и придётся что-то терять, то проследи, чтобы это были минимальные потери. А чтобы этих самых потерь избежать, держи ситуацию полностью под своим контролем. Это касается как и дел компании, так и твоего будущего мужа. В любом случае, для тебя же будет лучше, если ты сможешь загнать его под свой каблук. Это я так к слову, в общем.
Всё так же непринуждённо добавил мужчина, доставая пару чашек из шкафчиков. И эта непринуждённость лишь ещё больше сбивала с толку. Было такое ощущение, что всё сознание сейчас неуклюже балансировало на краю пропасти и ещё одно такое неожиданное суждение, так оно точно провалиться вниз. Девушка слушала, тщательно переваривая каждое слово, и понимала то, как же всё-таки отец расчётлив и донельзя властен по отношению к своей собственной жене да и семье в целом. Неужели, все его чувства действительно такие? Неужто он и впрямь относится к своей жене, словно к зверушки на поводке? Морена точно хотела, отчаянно желала верить, что это не так. В нём же должно было остаться что-то человеческое, тёплое, по крайней мере, не излишне чёрствое и рассудительное?
- Пап, а ты точно любишь маму? – единственное, что смогла спросить Морена, надеясь, что хотя бы этот ответ поможет ей не полностью потеряться в своих мыслях и заблудших, расшатанных суждениях.
- Ах, Морена, что за глупый вопрос? – удивлённо воскликнул мужчина, от чего и сама Морена удивилась. Он выглядел до глубины души оскорблённым в этот момент, отчего и сама девушка почувствовала какую-то вину. Действительно, может она попросту себя накручивает и ищет подвоха там, где его нет? Ну, конечно же, Кацураги сам по себе расчётливый человек, так диктует его работа и само призвание, может за такими своеобразными терминами о подчинение и уступках скрывался совершенно другой смысл? Однако в этом почти что сразу, пришлось разубедиться. - Если бы не любил, то я бы и не женился на ней. Моя дорогая Усами, словно безупречная во всех отношениях лилия. Когда я в первый раз увидел её, то сразу понял, что она станет моей.
- Говоришь о ней, как о какой-то вещи, - проговорила девушка с таким лицом, будто ей пришлось за раз выпить несколько литров чего-то вязкого и очень горького на вкус.
- Оу, как грубо! Морена, неужто ты хочешь поставить нашу с Усами любовь под сомнение? – лукаво вопросил мужчина. Он произнёс это всё с той же непринуждённой обидой, однако по его тяжёлому взгляду было понятно, что сейчас наша героиня ходит по очень и очень тонкому льду.
- Ну, что ты?! Нет, конечно, нет, - тут же опешила девушка, суетливо замахав руками, будто бы так она могла вернуть все сказанные слова обратно. Кажется, ещё чуть-чуть и ей точно удастся вывести мужчину из его доброжелательного разговорчивого настроя. Но к всеобщему удивлению лицо его выглядело всё так же обманчиво снисходительно, как впрочем и всегда.
- Что ж, я был бы рад, если бы впредь не касалась этой темы, однако я всё же могу понять, почему ты спрашиваешь об этом.
- Правда? – недоверчиво переспросила Морена, никогда не знаешь, что можно ждать от собственного отца.
- Угу, - кивнул мужчины и медленно подошёл к Морене, не забыв перед этим выключить плиту. Как только Кацураги вплотную подошёл к девушке, она ощутила себя словно маленьким мышонком, зажатым в уголке хитрым котом. И это делало всю эту ситуацию ещё не комфортней. Хотелось свернуться в комочек или сразу упасть на колени, вымаливая прощения, но ничего ведь на самом деле ещё не произошло. И это «ещё» как раз таки и пугало больше всего. Подняв руку, мужчина с удивительной аккуратностью погладил дочь по голове и был до неприличия ласков. С одной стороны, такое неожиданное проявление нежности было отчасти приятным, будто ей, наконец, удалось получить то, что больше всего хотелось, а с другой Морену всё никак не покидало ощущение, что к ней относятся как к зверушке. Будто обращаясь к пятилетнему ребёнку, мужчина спросил. - Ты ведь и сама ещё ни разу не любила?
- Эм, ну, да. Меня не особо интересуют такие вещи, - честно ответила Морена и, высоко выгнув бровь, добавила. – Только как ты…?
- Как я это понял? Очень просто, - протянул мужчина до приторности снисходительно и сладко. Сладко настолько, что аж сводило скулы. До боли привычное и всё же родное ощущение. - Ты, Морена, моя дочь, моя плоть и кровь. Ты - Котаро. И у всех у нас любовь проявляется одинаково. Мы с тобой похожи, пусть ты этого сейчас и не осознаёшь. Когда я в первый раз встретил твою маму, мне было уже сложно представить свою жизнь без неё. Мне нравится в ней абсолютно всё: её нежные руки, бледные голубые глаза, тонкая шея, белоснежная фарфоровая кожа, незабвенная улыбка, ласковый голос с небольшой хрипотцой, её расторопная находчивость, благосклонность, неправильность некоторых убеждение, неплохая смекалка для женщины её статуса, чувство юмора, покладистость, порой необоснованная строптивость, необъяснимая тяга к жизни и ещё множество причин, которые я мог бы перечислить. Я встретился с ней на одном из светских вечеров, и тогда мы познакомились через общих друзей. В тот момент, я понял, что она меня чем-то зацепила и словно сама судьба часто подкидывала нам случайные встречи. Мне нравилось проводить с ней те мгновения, и уже после вот таких вот частых встреч я понял, что она просто обязана стать моей женой, - Кацураги говорил о своей жене ласково, одухотворённо. Если бы его слушал человек, который точно незнаком и полностью далёк от его сущности, то у этого бы недотёпы сложилось бы мнение об исключительно восхищённой любви к своей супруги. Однако Морена знала, точно чувствовала, что это не восхищение – это маниакальный, сжирающий всё на своём пути фанатизм. И резко сменившаяся интонация была тому подтверждением. Голос звучал холодно, словно лезвие самого острого в мире клинка. В нём было невероятно много утробного отвращения, которое так и сочилось из сплёванных слов. - Однако в один день появилась маленькая неприятность, помеха, вонзившаяся в ноготь надоедливой занозой. Усами сопровождал мужчина. Отвратительный, никчёмный, совершенно не достойный её грации и осанки. Он на её фоне казался неопрятной кляксой, распластавшейся на идеально чистом листе бумаги. Одна мысль, что он прикасается к самому венцу природы, вселяло во мне невыносимое отвращение. То, что он уже дышал с ней одним воздухом, было просто непозволительно, что уже и говорить об его омерзительных жестах… Но ведь Усами, она словно белоснежный фарфоровый ангел, спустившийся с небес. С такой стоять в помещении - это уже великая благодать. И мне совершенно не нравилось, что эта благодать может достаться кому-то ещё. Такую непременно хотелось уберечь от всего мира, только самому ловить её нежные взгляды и вздохи, слушать всё, что она лепечет, видеть все её грациозные плавные движения, в конце концов, спрятать где-нибудь вдалеке от жадных глаз и ни за что не отдавать. Да, возможно эта любовь - действительно сродни одержимости. И когда ты полюбишь кого-то,
твоя любовь будет точно такая же.
И Морена просто не могла продолжать это слушать и дальше. Последние слова стали заключительным неосторожным (а точно ли?) толчком в нескончаемую пропасть. Весь пласт убеждений, на котором раньше балансировала девушка, выбился из-под ног, оставляя её в смешанных чувствах. В голове вертелось тысячи мыслей, полностью сбивая с толку, но ни одна из них так и не смогла облачиться в хоть какой-нибудь ответ. Посреди глотки образовался неприятный вязкий комок, который ни проглотить, ни выплюнуть не получалось. Отворачивая взгляд в сторону, Морена чувствовала себя разбитой и подавленной.
- А, вот оно как значит. Понятно, понятно. Наверное, ты прав. Это…Я бы поговорила с тобой ещё, только боюсь, что тогда уже не успею позаниматься, а мне бы не хотелось прерывать курс тренировок. Всё же в здоровом теле - здоровый дух и всё такое, так что, если ты не против, я пойду, - суетливо проговорила девушка, пытаясь создать хотя бы звуковую иллюзию на какое-то спокойствие. Только это получалось плохо. И она это понимала. За глупой улыбкой и постоянными кивками, Морена старалась собрать хотя бы большие куски своей и без того никчёмной уверенности.
- Ну, что ж, пожалуй, я и вправду тебя сильно задержал. Ты можешь идти сейчас, однако к девяти часам будь дома. Поедешь со мной на работу, а пары пропустишь. Всё равно сегодня у тебя особо важных предметов в расписании не стоит, - всё так же снисходительно и обманчиво доброжелательно проговорил мужчина, и отошёл, как ни в чём не бывало за давным-давно заждавшимся кофе.
- Да, хорошо, - ответила Морена, всё так же глупо улыбаясь. Развернувшись, она спокойным шагом вышла из помещения, затем преодолевая одним за другим коридоры, двери, и центральную ограду сада.
Перейдя за порог особняка, Морена старалась сохранять всё то же самое спокойствие, однако оказавшись на улице, она и сама не заметила, как сорвалась на бег. Как будто это действительно могло помочь ей сбежать от вороха этих мыслей, от ощущения на себе ядовито-зелёных глаз, от своего прошлого, настоящего и скорее всего будущего,
от самой себя. Она бежала, бежала и бежала, словно за ней действительно гналась смертельная опасность, улица сменялась одной улицей, переулок за переулком, дорога за дорогой. Дыхание сбилось, лёгкие ужасно обжигало ещё утренним сырым воздухом, сердце бешено колотилось, а ноги мчали, не пойми куда.
Морена боялась. Боялась своей семьи, ей было страшно навсегда остаться в такой жизни, уподобиться этим людям, что и вызывали в ней этот дикий страх. Раньше она этого не осознавала, отчаянно хотела верить, что всё с их семьёй нормально, что они
нормальные, хоть и прекрасно видела, что это не так. Видела, но не хотела принимать. Это было сродни признать, что у тебя нет ног. Что это ещё за любовь такая? О каком к чёрту личном пространстве могла идти речь, если отец держит всё в стальной хватке своего расчёта, мать полностью этому потакает, ничего не предпринимая, а она сама просто верит в эту иллюзию под названием «забота о будущем». Она же уже давно знала об этом. Знала, что её семья абсолютно точно ненормальная и всё равно окончательно не хотела верить в это. Не хотелось признавать, что отец считает её за удобный инструмент, для исполнения амбиций, а мать вообще ничегошеньки не предпринимает, говоря, что нужно быть послушной и покладистой.
Дура. Дура она, что тогда не поверила своему брату. Перед уходом он же ясно и чётко всё высказал. Уж в тринадцать, можно было догнать, что к чему. Но подростку живущему в своём маленьком тесном мирке, состоящем из цветущих бутонов, маленьких букашек, щебечущих птиц и различными выпадающими с неба осадками, этого было не понять. И сейчас те сказанные слова на гране истерики уж слишком хорошо и чётко отдаются в голове рокочущим бесноватым шумом, подкрепляя всё это картинами из прошлого.
Насилие – это не норма.
Даже если оно не ежедневное, само его наличие это уже не норма. Звонкие пощёчины по лицу безвольной матери за то, что не уследила – не норма. Свист хлыста перед замахом, за непослушание – не норма. Хватать и сжимать руку до посинения за принесённый шум – не норма.
Пренебрежение – не норма.
Не слушать, проходить мимо, холодно оценивающе смотреть, разочарованно и раздражённо отворачиваться, при просьбе уделить хотя бы толику внимания, произносить пустое «глупости» на попытку рассказать о чём-то важном – не норма.
Навязывать свои амбиции – не норма.
Принуждать – не норма.
Вся наша семья – не норма.
И в этой ситуации пугало не то, что всё действительно так обстоит, а что теперь вообще делать с этим осознанием. Что делать дальше?
***
Переодевшись и подогнав себя под привычный образ парня, Морена пришла на место встречи. Надоедливые навязчивые мысли и не думали покидать голову, однако терять самообладание не стоило. В любом случае это ничего не решит, грузит Джо при утренней встречи совершенно не хотелось. Да и к тому же тренировку никто не отменял. Если заняться физическими нагрузками, может всё как-нибудь само рассосётся? Однако дело было не совсем в этом.
Морена уговорила себя. Тщательно уговорила оставить всё как есть, потому что…Ну, а что она в этой ситуации вообще сделает? Как ни крути, даже осознавая, что все эти семейные ценности в корне не верны, девушка едва ли сможет изменить это. А вообще стоит ли? То есть она же как-то жила до этого двадцать лет и ничего. Вон ходит здоровёхонькая. Да и сейчас отец уже давно не бьёт их. Кончено проблемы взаимопонимания никуда не делись, но может всё наладится?
Хотелось бы верить, но вериться с трудом.
Однако была и другая причина таких мыслей. Даже осознавая, что её родители не такие адекватные со своим видением мира, они от этого не перестанут быть её семьёй. Точно семью не выбирают, родители такие, какие они есть и это уже не измениться. Но и оставлять всё так, тоже не хотелось.
Не обнаружив Джо, девушка присела на скамью, задумчиво уставившись на куст каких-то ещё зелёных ягод. По времени даже удалось прийти раньше, что было очень странно. Может юная особа перепутала время, когда ставила будильник? Всё может быть, но не это её сейчас волновало.
Надо было срочно что-нибудь решить. Родителей уж точно не изменить, да и из дому сбегать не вариант. Не зная, что пока с этим делать, Морена предпочла плыть по течению. Это было разумней и проще, да и в любом случае, даже если наша героиня разобьёт голову об скейт, решение-то всё равно не придёт. Поэтому лучше подумать над тем, что волновало сейчас не меньше.
Твоя любовь будет точно такая же.
Что это могло значить? Морена точно могла заверить, что любви как таковой не чувствовала, да и не задумывалась обо всех этих делах. На этот счёт у неё было особое мнение. Но даже если сейчас у неё нет отношений и этой самой любви, то это не значит, что она не появиться. И что же делать тогда? Действительно ли её любовь будет столь маниакально фанатична? И если это так, то может лучше вообще никогда не любить? Одно дело, когда проблемы затрагивают только саму себя, но причинять эти самые проблемы по-настоящему близкому человеку точно не хотелось. Не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь испытывал бы то же самое, что и её мать. Это подло. Подло и отвратительно. С этой минуты Морена точно могла сказать, какие две вещи она ненавидела – причинять боль близким людям, а ещё врать самой себе. Врать можно кому угодно, но точно не себе. Потому что когда ложь становится явью, весь мир стремительно рушится под ногами.
За упорным разглядыванием несчастного куста и пребыванием в своих собственных мыслях, Морена совершенно не слышала ни шуршавшего звука колёс, ни подступающих к себе шагов. И естественно сугубо дружеский подзатыльник стал неожиданным открытием в жизни Морены. Неожиданным настолько, что тело само подскочила со скамьи и тут же рухнуло на землю, случайно наступив на ни в чём не повинныйскейт.
- Караул, люди добрые, средь бела дня убивают! – громко воскликнула девушка, хватаясь за затылок. Всё ещё прибывая на сухой землицы, Морена, нахмурив брови, рассматривала пришедшую неожиданность, не без иронии продолжая свою гневную тираду. – Ты чего так пугаешь? Знаешь, ещё бы чуть-чуть и меня бы пришлось хоронить в закрытом гробу от такой травмы! Или бы я умер от разрыва сердца с таким неожиданным появлением. В любом случае, причиной моей смерти стал бы ты – Джо. Тебе так нужны проблемы с полицией?
- О нет, шкет, кто сказал, что полиция об этом узнает? Я отправлю тебя на мясной фарш и буду подавать вместе со спагетти в своём ресторане. Ты только послушай «паста изсвежей человечины» - отличный слоган, что бы заманить каннибалов, - задорно произнёс мужчина, но Морена точно чувствовала, что в данный момент Джо вполне себе мог так поступить и его слова действительно усваивались как угроза.
- Тебе кто-нибудь говорил, что ты ужасно жесток?
- Поверь, я ещё весьма благосклонен к человеку, что вчера ушёл, ничего не сказав. А я, между прочим, так за тебя переживал, с твоей нерасторопностью ты мог где-нибудь потеряться, - насмешливо произнёс мужчина, пытаясь состроить лицо до глубины обиженного человека. Теперь припоминая вчерашние события на гонках, Морена понимала, что ничего толком и не сказала тогда перед своим уходом. Вот блин, теперь понятно из-за чего он так злиться.
- Ну, в общем-то всё так и вышло. Я вышел за пределы S и действительно заблудился.
Наступила минута молчания. Долгая минута. Лицо Джо было попросту невозможно прочитать, для полноты картины не хватало только звука сверчков где-нибудь на фоне и перекати-поля.
- Серьёзно? – только и произнёс он, высоко выгнув бровь. На это заявление Морена лишь беззаботно кивнула, глупо рассматривая мужчину. Ещё бы чуть-чуть Джо точно цокнул бы языком. - С твоим топографическим кретинизмом тебе и из дома опасно выходить.
- О, не волнуйся, для таких случаев я использую навигатор, - гордо произнёс Драгон, попутно демонстрируя свой телефон, словно какую-то реликвию.
- Тогда почему ты его не использовал? – скептически произнёс Джо, складывая руки на груди.И ответ, что незамедлительно последовал за этим, был достоин самого безалаберного простачка на свете, коим «мальчишка» и являлся.
- Забыл, - всё так же непринуждённо добавил «паренёк», пожимая плечами. Всё ещё сидя на земле, Драгон хаотично взъерошил зелёную траву и с мольбой в глазах загадочно-слащаво добавил. – Ммм, эта полянка действует на меня так «притягательно». Она такая мягкая и удобная. Может, ты тоже приляжешь на неё, ощутишь всю её прелесть, и мы никуда не пойдём?
- Мечтай дальше, ленивая задница.
- Ну, вот, – разочарованно проныла Морена, а затем с энтузиазмом добавила. – Когда-нибудь я тебя точно соблазню на незапланированный отдых.
- Тебе так сильно не нравиться заниматься спортом? – тяжело вздохнув, Джо очень неодобрительно покачал головой. На этот жест Морена отвела взгляд куда-то в небо и рассматривая пролетающие облачка
- Ну, не то чтобы. Мне нравиться проводить время с тобой, а потом кататься на скейте. Но во время твоих тренировок, мне хочется выплюнуть лёгкие, - скривилась девушка, хватаясь почему-то за живот. Её лицо тут же приобрело ту самую зелёность во время этой самой пробежки.
- Мы бежим с тобой всего пять километров, а потом ты делаешь базовую разминку и уже от этого умираешь! Ты ещё тот хиляк. Как ты вообще держишься на скейте? – удивлённо воскликнул Джо, то и дело грозно сверля парнишку взглядом. Сейчас тот ещё больше напоминал ребёнка. Капризного, неугомонного ребёнка.
- Ты не понимаешь, это не то – это другое. И вообще я не хиляк, а просто очень трепетная и нежная натура, которая любит, когда её поощряют. Да и в любом случае я же с горем пополам, но выполняю тренировки, какие ко мне претензии? – разведя руки в сторону и показательно отвернув голову, Морена по-капризному фыркнула. Но буквально через несколько секунд, она с хитрой улыбкой поглядывала на собеседника.
- Абсолютно никаких, трепетная и нежная натура, - передразнил Джо, а затем, хмыкнув, он протянул руку «парнишке». – Может тебе оставить такое прозвище для S?
- Нет, оно звучит совершенно не круто, - обиженно воскликнула девушка, хватаясь за руку и, наконец, приподнимаясь с насиженного места. Завидев, нахмуренные брови и раздутые щёки, мужчина издал смешок и потрепал «мальчишку» по волосам.
- Ладно, ладно только не дуйся. У меня есть для тебя хорошие новости.
- Правда?! Какие? – оживлённо спросил Драгон, и от его наигранной обиды не осталось и следа. Вот он прекрасный эталон переменчивого настроения! И Джо это не могло не забавлять.
- Не скажу. Какое же это будет поощрение, если я расскажу тебе об этом прямо сейчас? - хитро протянул Джо, видя как застыло пылающее любопытство в глазах «паренька». Однако не прошло и секунды, как Драгон ринулся с места вдоль протоптанной дорожки. Удивляясь такой прыткости не в первый раз, мужчина крикнул вслед. – Куда ты так втопил? Всю дыхалку себе собьёшь!
- Быстрей начнём - быстрей закончим, - только звонко и донеслось ему в ответ. Ну что ж, похоже, придётся догонять и готовиться к тому, что «мальчишку» нужно будет тащить на себе, где-то с середины пути. Люди, горящие как спички, такие переменчивые.
***
- Ты сегодня довольно задумчив? Что-то произошло?
Донёсся вопрос, заданный Джо, словно гром среди ясного неба, из-за чего Морену аж немного передернуло. Девушка рассчитывала, что тренировки и сам факт того, что скейтер находиться рядом, сможет хоть как-то утихомирить последствия в голове после утреннего инцидента, однако надежды не особо оправдались. Поначалу всё действительно было так, и эта уже родная аура наставника помогала отвлечься и почувствовать себя в какой-то безопасности, но стараясь не сбить дыхалку ещё больше и чётко выполнять упражнение, надоедливые мысли так и лезли в черепную коробку. Морене даже казалось, что жить безмозглым дурачком намного, намного проще и поэтому сейчас очень завидовала таким людям.Но даже став дурой, проблемы то никуда не исчезнут. Поэтому услышав Джо, при очередном поднятии туловища во время качания пресса, было неожиданно, и девушка как-то на автомате расторопна произнесла.
- А нет, то есть да, то есть это так заметно? – хоть эта суетливость из голоса никуда не исчезла, но вот сам взгляд «паренька» выглядел весьма…отстранённо. Будто он и вообще не был здесь. Что-то явно терзало его сомнениями, но Джо не телепат и понять, что конкретно не мог. Стараясь хоть как-то расшатать Драгона из этого состояния, он непринуждённо и со своей привычной доброй насмешкой ответил.
- Да, обычно ты кряхтишь и ноешь безумолку, когда качаешь пресс, однако сегодня ты довольно спокоен. Вот я и подумал, что тебя может что-то тревожит.
- Ты как всегда груб, но удивительным образом деликатен, - с легкой усмешкой произнесла девушка и, подтянувшись ещё раз, обессиленно рухнула назад. Смотря куда-то сквозь серое небо полностью затянутое облаками, Морена сдавленно проговорила. – Однако я и сам плохо понимаю, что со мной происходит. Это как ощущение, когда читаешь мангу про повседневную жизнь двух героев, а в итоге оказывается, что это всего лишь компьютерная симуляция и вообще всё потом превращается в какой-то пост-апокалипсис.
-Твой способ выражать свои мысли порой просто поразителен в своей абсурдности. Однако я могу понять тебя. Ты в смятение, верно? Не знаешь, как реагировать, потому что точно не был готов к этому?
- Угу. Думаю как-то так, - несмело кивает Морена, всё так же пусто разглядывая небо. Так продолжается ещё какое-то время, прежде чем она приподнимает туловище и спрашивает. – Ты знаешь, что делать с этим, Джо?
- Не то чтобы, - честно отвечает мужчина и подходит ближе к Драгону. - Каждый в такой ситуации справляется по своему, потому что и причины таких чувств разные. Но ты можешь поделиться со мной этим. Ведь тогда мне будет намного проще тебя понять. Всё же люди не телепаты, мы можем чувствовать эмоции друг друга, но без слов мы никогда не сможем понять их причину. Но если же тебе тяжело говорить об этом или же ты просто не хочешь, можешь не говорить.В любом случае я поддержу любой твой выбор.
От уверенных размеренных слов мужчины на душе стало как-то поспокойней. Да, уж его удивительная аура наставника и просто понимающего человека поражала. Он действительно был подобен солнцу, но не яркому, не палящему, скорее ближе к закатному после утомительной жары. Тёплый и убаюкивающий. И поэтому Морена не особо раздумывала над этим выбором, слова как-то сами нашлись.
- По правде говоря, вся проблема заключается в неверности моих убеждениях.По большей части это касается моей семьи. Всю жизнь я упёрто закрывал глаза на правду и теперь, когда мне всё же пришлось столкнуться с ней лицом к лицу – я запутался. Это сложно объяснить, но мне бы не хотелось слишком сильно распинаться об этом, боюсь, что лишь ещё сильнее в этом потону. Мне лишь бы знать, есть ли такая возможность не стать, как мои родители. Не приносить столько же боли другим людям, как они причиняют друг другу своей любовью. Могу ли я стать другим или всё уже давным-давно предрешено с того самого момент, как я родился?
Слова получаются сдавленными, и даже в глазах, что скрывают жёлтые линзы видно какое-то отчаяние. Морена, словно переполненная чаша, которая от одного неверного движения или неправильного слова тут же расколоться на множество мелких кусочков. И Джо это понимал. У него вообще удивительным образом получалось понимать людей. И потому чтобы хоть как-то вычерпнуть эту воду из переполняющего сосуда он внезапно не сильно и не слабо хлопает мальчишку по спине.
- А ты любишь себя накручивать!
Морена кашляет от такого «удара в спину» и как ей это больше всего и свойственно ошарашенно громко возмущается, глупо хлопая глазами и то и дело, словно маленький котёнок фыркая. Переполненная чаша, действительно не разливается.
- Вообще-то это меня действительно беспокоит! Я, знаешь ли, полностью серьёзен с тобой, а ты вот так..!
Но Джо как будто не слушает этих возмущений. В его глазах тягучей карамели чётко прослеживается пылающая уверенность, и, слыша его бодрый голос, который просто невозможно перебить Морена
не может не слушать.
- Конечно, ты не просто можешь стать другим, ты уже другой. С того самого момента как ты это всё осознал. Не знаю, что у тебя за отношения с родителями, но чувства и привязанность по наследству не передаются. Это не генетика.Определенно,у человека есть склонность поступать так же, как поступали с ним, но, даже несмотря на то, как нас взращивает общество, мы всегда имеем шанс на изменения. Только мы выбираем, как нам поступать и никто не вправе этому помешать.
- А что если это склонность окажется сильнее меня? Что если в самый важный момент я оступлюсь, что будет тогда? – выкрикивает Морена, но по её дрожащему голосу слышно, как она боится ответа.
- Оступиться - не страшно. Страшно не понять, что ты это сделал и не встать после неудачи. Всё остальное это пустяки.
И вникая в эти слова, Морена не может не распахнуть широко глаза. Она действительно удивлена и поражена, такому можно сказать очевидному открытию. Будто ответ лежал перед самым носом, а она его в упор не видела. И сейчас понимая эту простую истину, Морена, казалось бы, отрешённо смотрит на свои пальцы, под ногтями которых въелась грязь от постоянного вылёживания на земле. Затем в её взгляде появляется что-то осознанное, уверенное, пылкое и она, сжимая пальцы в кулак, чётко громко произносит.
- Ты прав. Тогда я постараюсь стать намного лучше себя прежнего и сделаю всё возможное!
- Хорошие слова, шкет, - с улыбкой произносит скейтер и вновь треплет «мальчишку» по чёрным спутанным волосам. И всё-таки Джо - просто поразительный друг.
