***
После теплого душа по телу разливалось приятное расслабление. Рейх готовился к горячей ночи. Он брил щетину, и на его глазах горел огонь — жажда удовлетворения сексуальных утех. Вдруг на одной из полок увидел средство для молодых мам. До него в ванной была Японская империя и, наверное, она забыла, когда мылась. Его сразу посетила мысль, что японка имеет ребёнка. Об этом говорит её выросшая грудь и бёдра. Сама она приобрела более женственную пухлую форму. Это немного его встревожило. Судя по её внешности и тюбику крема, который он нашёл, она родила не больше одного или двух месяцев назад. Секс требует от двух партнёров хорошего физического состояния, а после родов женщине долго приходиться восстанавливаться. Нацисту в этот раз придётся попридержать своего могучего дружка и делать «это» максимально аккуратно. Когда он вышел из ванной, его поджидала тигрица с голодным взглядам. По постели поползла к своей добыче, упираясь о его пресс, который был усыпан шрамами. Её рука полза к полотенцу на бедрах, что не скрывало мужского возбуждения, но её ладошка была сразу перехвачена, и во взгляде появилось удивление. — Хочу близость в другом формате. — Заставляя встать с постели, взял женскую руку. Рейх взял обычную черную повязку и завязал глаза, чтобы уберечь от себя острый пронзительный взгляд. Посадил на очень мягкий стул и сам сел перед императрицей криминала. Раздвигая в сторону коленки, прильнул к лону. Вздох японки был глубоким и тяжёлым от таких ласк. Сам такое немец делал впервые, но если бы не интересовался древним миром востока, то навряд-ли он вообще на такое решился. Старые книги эстетиков описывали женский лотос на вкус как дорогое вино со сладким привкусом. Кто-то даже писал, что у этого нежного места запах необычайно притягивает. И стоит только посмотреть, как оно уже захватывает твое внимание. Нацист поцеловал клитор, как жемчуг, будто боясь навредить. Пальцами он раскрыл нежные складки, на что полупрозрачный сок потёк вниз. Рейх не стал медлить, язык проник внутрь настолько глубоко, насколько это позволяла длина. Вкус был чуть кислым, но Рейх ощущал, что сейчас он пробует спелый сочный фрукт со сладким ароматом. Удовлетворять таким способом было приятно, особенно, если знаешь, когда партнерша награждает тебя стонами и вдохами наслаждения. И неожиданно японка не выдержала такой стимуляции и кончила, громко ахая. По её ножкам прошлись судороги, что конечности сами выпрямились, пока пальцы ног сжались. У Рейха на лице была смазка, которую он вытирал полотенцем. Дальше он поцелуями проделывал влажную дорожку от пупка до солнечного сплетения. Из-за нахлынувшего возбуждения и потоотделения из сосков текло материнское молоко. Своим искусным языком нацист играл с сосочками, резко беря в рот и обжигая розовые ореолы. Японка после отдышки, убирая повязку, сразу пошла за кувшином с водой у окна. Не стесняясь, демонстрировала свои многочисленные татуировки, которыми была покрыта вся спина и предплечья. На левой ягодице красовалась свастика, что вызывало улыбку. У него такое же тату на правой части груди. За окном был очень красивый вид вечернего города. За Империей пристраивался Рейх, готовясь к горячему и мягкому месту. Сама преступница упёрлась о стекло, ощущая, как в неё входит медленно этот человек. Нацист делал каждые толчки прерывисто и жёстко. Стоны становились всё громче и громче вместе со звуками толчков. За окном появлялись капельки дождя, дополняя вид капиталистического общества, что не скрывает вдалеке огромные заводы и их дым, загрязняющий воздух. Внимание бывшей майко привлекла девочка на улице, которая просит милостыню. Как же это напоминает её детство. Её мама была обычной нищенкой, что не смогла прокормить свою дочь. Она умоляла главу дома гейш принять её чадо. Точнее, она продала и пропила эти деньги. Сама японка обижена на мать, которая родила её в нищете. В груди так сжалось. Империя брошена по жизни. Сейчас хотелось только спросить немца. — Дитрих, ты любишь меня? — её речь прерывалась из-за полового акта. — Скажи правду. — Люблю, но в брак вступать бы не стал, — проговорил он, ускоряя свой темп. Японская империя невольно глубоко вдохнула, к глазам уже второй раз за день подступали слёзы. Слова ранили и задели самое слабое место в душе. — Я бы не смог сделать тебя счастливой. Все годы… — пыхтя, кончил немец, не выдержав стимуляции. — Пытался заменить тебя, но сейчас понимаю, что ты слишком хороша.***
Просыпаясь, глава якудза увидела письмо и дорогую коробку на прикроватной тумбочке. Беря в руки конверт, она была польщена. «Дорогая мадам Якудза, Окажите мне честь стать моей спутницей на мероприятии… В коробке лежит мой небольшой подарок вам. — Ваш Третий Рейх». Там оказалзя кулон с чистым алмазом. Японка мечтала о нём в своё время. Неужели он учёл это?