Back to blue side

      Это был теплый июньский вечер, когда Чимин наконец-то смог уговорить Чонгука встретиться со своей матерью и познакомиться, как подобается парню, который встречался с её сыном.       Чонгук еще никогда так не нервничал. Наверное, он нервничал чуть меньше даже тогда, когда в его висок было вдавлено дуло болтера.       Он нервничал настолько, что вместо того, чтобы разобрать корзины для пикника, Чон притащил Чимина на смотровую площадку и уговорил понаблюдать в бинокль за птицами только для того, чтобы тот перестал пытаться его успокоить.       Конечно же, всю работу по оформлению места для пикника он оставил на Хосока и Юнги, что остались у берега.       — Почему я не вижу Марс? Где здесь функция приближения? Какая здесь команда? — бормотал Пак, глядя в биноскоп, и тон его был недовольный.       — Команда? — вырвавшись из собственных мыслей, спросил младший.       — Да. Как я могу поговорить с ним? — поинтересовался Чимин, ткнув указательным пальцем в биноскоп. Он с интересом рассматривал штуковину, как будто она сама могла дать ответ на заданный им вопрос.       — Ты не сможешь поговорить с ним и… дать команду. Это просто железка с увеличительными стеклами, — пожал плечами Чон, прислоняясь к перилам, установленным на смотровой площадке у маяка.       У маяка Линдеснес, с которого начались их поиски.       — О? — аккуратные брови полукровки взлетели вверх, когда он посмотрел на человека. Волосы Чимина удивительным образом быстро отрастали, так что впереди его ждала еще одна стрижка.       — Если ты не заметил, то здесь на Земле развитие технологий застопорилось на одном месте. Самая большая роскошь, которую ты сможешь найти в ближайшем городе — это электромобиль нового поколения. Здесь у всех электромобили, даже у меня. Просто старая модель и более удобная для хозяйства. Так что… я не знаю, как далеко вы зашли в развитии на Титане, здесь всё…       — Мне нравится, — перебил Чонгука полукровка, чувствуя толику печали, исходившую от младшего. — Мне нравится железка со стеклами.       — Это биноскоп, — хихикнул Чон, чувствуя некоторое облегчение. Он протянул руку, заправляя прядь серебристых волос за ухо Титановца, ловя мягкую улыбку в ответ.       — Да, биноскоп, — кивнул Пак, с интересом улавливая каждую эмоцию на лице Чонгука, пока не почувствовал чужое смущение из-за их явно затянувшегося зрительного контакта.       Пожалев своего человека, Титановец вновь склонился над биноскопом, заглядывая в две небольшие дырочки. Сразу же в поле его обозрения попала белая птица, что несла в своем желтом клюве что-то серебристое.       — Что это?! — возбуждённо взвизгнул Чимин.       — Где? — младший тут же повернул голову, да так резко, что хрустнули позвонки.       — Там птица! — не отрываясь от биноскопа, кричал Чимин. — У нее что-то в клюве!       — Дай-ка я взгляну, — Чонгук аккуратно отодвинул возбужденного увиденным Титановца и заглянул в биноскоп, улавливая движение чайки.       — Ну же! — ткнул его в бок полукровка. — Что у нее во рту? Сокровище?       — Сокр…? Где ты об этом услышал? — усмехнулся Чон, отстраняясь от биноскопа.       — В телевизоре, — нахмурился Пак, а затем загорелся, как самая яркая звезда во вселенной. — Там сокровище?! — указал он пальцем в направлении чайки.       — Нет, это всего лишь рыба. Чайка поймала рыбу, и, кажется, желает отведать её на ужин, — мягко улыбнулся человек, с удовольствием наблюдая за счастливым полукровкой.       — Рыба! — бесцеремонно оттолкнув Чона в сторону, Чимин вновь уткнулся в биноскоп, вертя им из стороны в сторону, пытаясь вновь поймать ту самую чайку.       Он был похож на маленького возбужденного щенка, и Чонгук не смог сдержать нахлынувшей на него нежности, мягко поглаживая широкой ладонью спину того.       Ему действительно нужна была эта минутка спокойствия.       — Детка, будь аккуратней с биноскопом, — посоветовал Титановцу Чонгук, пристраиваясь позади полукровки и обнимая того за талию. — Он всё ещё часть истории и принадлежит этому месту.       Чимин послушно отстранился, поглаживая железо пальцами, как будто извиняясь за то, что обращался со старичком неподобающим образом. Обернувшись в объятиях человека, Пак обнял младшего за шею, утыкаясь носом в чужую щеку под прерывистый вздох его парня.       Прошел месяц, а Чонгук все еще не мог свыкнуться с мыслью, что Чимин, полукровка с Титана — его парень.       Парень, который любил его всем своим человеческим сердцем.       — Ты снова волнуешься, — пробормотал Пак, оставляя мягкие поцелуи на челюсти черноволосого.       — Прости, — заныл Чонгук, крепче сжимая в своих объятиях старшего. — Мне еще не приходилось знакомиться ни с чьей матерью. А вдруг я ей не понравлюсь? — надув губы, спросил Чон.       — Ты спас мне жизнь. Как ты можешь ей не понравится? — хихикнул Чимин, играя с волосами на затылке своего человека.       — Ну, не знаю, — задумался Чон.       — Остановись! — хихикнул полукровка, ударив своего парня в плечо, ловя в ответ улыбку. — Ты безосновательно накручиваешь сам себя.       — Я могу перестать делать это, если ты поцелуешь меня.       — Когда мы успели поменяться ролями? — игриво поинтересовался Пак, становясь на носочки. — Это сделка?       — Да, мой маленький Пикси, — мягко кивнул человек, а затем опустил голову чуть ниже для того, чтобы поймать пухлые губы.       Их поцелуи всегда были короткими, когда они находились на публике или в любом общественном месте, которые младший постепенно показывал полукровке.       Почему?       Потому что Чимин был ненасытен, и Чонгук не мог жаловаться, но понимал, что они должны вести себя подобающим образом.       — Вы двое! — крикнул Хосок, поднимаясь на смотровую площадку. — Заканчивайте обмен слюной, Дасом уже здесь.       Ну вот.       Волнение снова поднялось в груди младшего, как только он отстранился от Титановца и оглянулся назад на поляну, где они расположили предметы для пикника.       Там, рядом с тремя парнями, стояла женщина в желтом платье, чьи длинные и темные волосы падали плавными волнами на плечи.       Дасом была прекрасна в свои годы, и Чонгук понимал, в кого Чимин вышел таким неземным.       — Ты готов? — ткнул Титановец указательным пальцем в грудь Чонгука.       Младший закусил губу, а затем кивнул.       Он все равно никуда от этого не денется.       — Тогда идём, — беря своего человека за руку, Чимин направился следом за Хоби, утягивая за собой Чона.       Спускаясь по каменистым ступенькам, младший терзал собственную щеку зубами, покусывая её изнутри. И даже не помогало то, что Пак поглаживал большим пальцем руки его собственную.       Это был будний день, так что людей на маяке, особенно туристов, было немного. Несколько столиков для пикника на поляне были пусты, так что небольшая компания заняла один из тех, что находился поближе к каменистому пляжу.       Чонгук сделал вдох, затем выдох и натянул широкую улыбку на лицо, надеясь, что не выглядит глупо.       — Расслабься, святое кимчи, ты её напугаешь, — фыркнул Хосок, останавливаясь.       Дасом в это время о чём-то щебетала с Юнги, пока Сонун рылся в сумке-холодильнике, выуживая оттуда газировку зеленого цвета с плавающими внутри кусочками киви.       — Мама? — воодушевлённо позвал Дасом Пак, притягивая Чонгука за руку.       — Ох, Чимин-а, — тут же обернулась женщина, загребая собственного сына в крепкие объятия. Она не видела Чимина с того самого дня, как отпустила его на поиски дома Чонгука (за исключением видеозвонков). И даже спустя несколько недель женщина все ещё чувствовала вину за то, что была невнимательной и сильно нервничала, записывая номер Чона. — Я вижу, ты хорошо питаешься! — Дасом заботливо ущипнула его за порозовевшую щечку, а затем перевела взгляд на Чонгука.       — Хочу тебя познакомить, — начал полукровка, и младший застыл, как статуя, широко раскрыв глаза, — это Чонгук, мой парень и будущий муж.       В образовавшейся тишине был слышен только кашель Сонуна, что подавился зеленой газировкой. Юнги и Хосок оба раскрыли рты от шока, переводя взгляд то на Дасом, то на Чимина.       Что уж говорить о Чонгуке, чья душа уже покинула тело?       — Чимин, сын мой, — неуверенно начала Дасом, и улыбка сползла с лица Титановца. — Ты не можешь выйти замуж за Чонгука. Тебя, как и меня — не существует на Земле.       Весь воздух со свистом вышел из легких Чона, и парень откашлялся, сжимая ладонь Пака сильнее.       — Я не могу выйти за него замуж? — нахмурился Титановец.       — А, о…       — Как мы перешли от знакомства парня с матерью к замужеству? — наконец-то встрял Хосок, а затем взглянул на младшего. — Чонгук-а, ты в порядке?       Но черноволосый не слушал. Все его внимание было сосредоточено на надутых пухлых губах и нахмуренных бровях.       — Ты хочешь выйти за меня замуж? — наконец-то прошептал Чон, чувствуя легкую эйфорию, поселившуюся глубоко в его груди.       — Да, — тут же ответил Пак, оборачиваясь. Титановец сжал руку человека в ответ, ставя точку в своих намерениях.       — Чимин-а, ты хоть знаешь, что такое человеческое замужество?       — Я знаю, — фыркнул Пак.       — Красивые свадьбы из дорам не считаются, — закатил глаза Юнги, присаживаясь на скамью, напротив теперь уже забавляющегося ситуацией Сонуна.       — Я могу сделать для него красивую свадьбу, как из дорамы! — Чимин выпятил грудь, явно собираясь доказать, на что он способен, так что Чонгук, наконец-то, решил прийти в себя и, в первую очередь, вывести Дасом из её растерянного состояния.       — Дасом-ши, я парень Чимина, — протянул он руку женщине, мягко, как только позволяли нервы, улыбнувшись. Мать Чимина тут же оживилась, обхватывая двумя маленькими ладошками его большую. — И, по всей видимости, ваш сын хочет на мне женится. Ах, да, рад с вами познакомиться.       — И я рада, — улыбнулась женщина, и глаза её изогнулись в прелестные полумесяцы. — Чимин много о тебе рассказывал.       — Неужели? Надеюсь, только хорошее, — неловка хихикнул человек, намереваясь заправить прядь волос за ухо, но совсем забыл, что обе его руки были скованы семейством Пак.       — Все уши мне прожужжал, какого прекрасного человека он встретил, — поделилась Дасом и подмигнула собственному сыну, что гордо поглядывал на Чона. Мол, да, посмотрите на моего великолепного и доброго человека.       Моего.       — Ох, ладно, — засмущался черноволосый. — Хотел бы я что-нибудь услышать о Чимине от вас.       — Это не проблема, дорогой, — улыбнулась Дасом, наконец-то отпуская руку Чонгука. — Но для начала нам нужно присесть за стол и перекусить после долгой дороги.       — Конечно, — кивнул младший, и все остальные зашевелились.       Юнги, Хосок и Сонун сели на скамью ближе к пляжу, в то время как Дасом, Чонгук и Чимин устроились напротив, тут же набрасываясь на закуски и газировку.       Ну, за исключением Чимина, чье питание было довольно строгим и грамотно подобранным с тех самых пор, как Юнги определил состав Титановских дой-паков.       Конечно, это не значит, что он не мог попивать цветную газировку, радуюсь пузырькам, что лопались у его пухлых губ.       — Маффин, хочешь мороженое? — спросил Чонгук, взглянув на своего парня. Его левая рука уже тянулась к сумке-холодильнику.       — Мг, — промычал Чимин, набрав полный рот газировки, пока все остальные набивали животы твердой едой. — С черникой.       — Хорошо, — пропел Чон, чуть наклоняясь назад, чтобы выудить из сумки стакан с черничным мороженым. — Ложка есть?       Пак тут же оглянулся на стол, разыскивая возле себя ложку, но не обнаружив столового прибора, мотнул головой, надув губы.       — Понял, — поставив стакан с мороженым на стол перед полукровкой, младший вновь нырнул руками в сумку и нащупал любимую столовую ложку Чимина, еще месяц назад забронированную Титановцем.       В их доме у Чимина теперь была своя собственная кружка, пару тарелок и ложка. Полукровка почему-то недолюбливал вилки и всегда косо поглядывал на этот столовый прибор, когда им пользовался Чонгук, переживая о том, чтобы его человек не поранился.       Может быть, именно по этой причине младший перестал пользоваться металлическими палочками для еды. Чонгук был уверен, что достань он их из полки и покажи Чимину, на следующее утро палочек бы и след простыл.       — Держи, — выпрямился Чон, протягивая своему парню ложку и ловя в ответ довольную улыбку.       — Что ж, — взволнованно обернулась к Чонгуку Дасом, напугав парня. Оказывается, пока он заботился о Чимине, все остальные уже успели перекусить. — Что именно ты хочешь узнать о моем сыне?       — О, я, — замешкался Чон, но Пак оказался быстрее.       — Мам, — предупреждающе обратился Титановец к Дасом, глядя на женщину из-под серебристой челки.       — На меня твой взгляд не действует, — отмахнулась от полукровки Дасом, вновь сосредотачиваясь на Чонгуке. — Когда ему было четыре, я научила Чимина плести венки из подснежников.       Невольно брови младшего поползли вверх, а в голову ворвалось воспоминание о венке из ромашек, который Пак сплел для человека.       — Так вот, маленький Чимин-и был настолько очарован плетением, что не заметил, как сорвал все подснежники, что я выращивала на окне. Он долго плакал, чувствуя себя виноватым, поэтому с тех самых пор он больше не плел венки…       — Он сплел один для меня, — мягко улыбнулся Чон, чувствуя на себе взгляд полукровки. — Из ромашек.       — Ох, Чимин-и, — Дасом нежно улыбнулась, взглянув за плечо Чонгука. — Ты больше не чувствовал себя виноватым?       — Нет, — пробормотал Пак, колупая ложкой в стакане с мороженым. — Там их было много.       Грудь черноволосого наполнилась теплом лишь от одной мысли, что несмотря на свой детский страх, Пак сплел для него прекрасный венок.       — Спасибо, маффин, — обернувшись к Чимину с мягкой улыбкой, поблагодарил Чонгук. Теперь этот жест имел для него еще большую ценность.       — Мм, я заслуживаю больше, чем слова, — пробормотал Пак, а затем поднял на человека свой хитрый взгляд.       — Мы всё ещё здесь, — вставил Юнги, бесстрастно глядя на Титановца, что только что соблазнительно слизывал мороженое с ложки.       На что Чимин лишь закатил глаза и отставил пустой стакан на стол, показав язык старшему.       — А как насчет тебя, Чонгук? — обратилась к нему Дасом, и глаза её блестели интересом. — Каким ты был в детстве?       Чонгук и рад бы рассказать что-нибудь забавное из своего детства, но перед глазами у него стоял лишь лагерь для беженцев, обгоревший кусок хлеба и холод.       — Чонгук был очень тихим, — услышал младший голос Хосока. — Он был милым и послушным ребёнком. Любопытный и очень доверчивый, — продолжил Чон-старший, и мягкая улыбка тронула его губы. — Иногда Чимин ведёт себя так же, исследуя местность без мысли о том, что что-то может ему навредить. Чонгук был таким же.       — Ты сравнил меня с ребёнком? — недоверчиво спросил Пак.       — Нет, он сказал, что ты любопытный и доверчивый, — прояснил для своего парня человек, обняв того за стройные плечи. Полукровка тут же прижался к боку черноволосого, удовлетворенно прикрывая глаза. — Мне напомнить о твоём знакомстве с козами или оленем?       — О, мистер Кравиц заходил в гости? — тут же заинтересовался Хосок.       — Да, Чимин встретил его в саду. Это было забавное зрелище, — хихикнул Чонгук, а затем получил мягкий удар в бок. — Эй! Он не выпускал его из рук! Я боялся, что мистер Кравиц взбесится и ударит его, но олень, словно зачарованный, продолжал находиться рядом с ним.       — Чимин что-то вроде лесной феи? — усмехнулся Сонун, в то время как Пак заинтересованно вытянул шею.       — Лесная фея?       — Удачи, ребёнок, — похлопал Юнги по плечу Сонуна, собираясь возобновить разговор с Дасом, пока младший из Паков будет рассказывать Титановцу о лесных феях и местах их обитания. Этот разговор мог затянуться на час, а он хотел еще немного узнать о Дасом.       Готовый в любую секунду прийти на помощь Сонуну, Чонгук внимательно слушал его попытки рассказать полукровке о лесных феях. Дело даже дошло до светляков, благо фотографии и видео которых находились в общем доступе.       — Я хочу увидеть светляка, — обернулся к Чону старший, выглядя так, словно отрицательный ответ не принимался.       — Детка, они водятся в тропиках или субтропиках, — с некоторым сожалением в голосе поделился черноволосый. — В Норвегии умеренный климат. Здесь их нет. Может быть, раньше…       — Что случилось, Чимин-а? — подключилась к их разговору Дасом, заметив надутую губу собственного сына.       — Он хочет увидеть светляков, — фыркнул Сонун, отпивая немного зеленой газировки.       — Мне очень жаль, милый, но их здесь нет, — склонив голову на бок, женщина вытянула левую руку, чтобы коснуться плеча Пака и помассировать его.       — Здесь все поддаются его чарам или что?       — Нет, только Чонгук, — фыркнул Юнги, помешивая свою собственную газировку пластмассовой трубочкой.       — Притворяешься крутым, хён? — закатил глаза младший, потянувшись рукой к бутылке.       — Все знают, что ты питаешь к нему слабость, Юн, — хихикнул Хосок, похлопав собственного парня по плечу, в то время как тот поджал губы, сгорбившись.       — Кто бы говорил…       — А я и не отрицаю, — во все тридцать два улыбнулся Чон-старший.       — Меня сейчас стошнит, — несмешливо скривив лицо, Сонун поймал на себе два темно-синих глаза и шевельнул бровями, довольный тем, что крошечные чары Титановца обычно не распространяются на родственников.       Дасом питала слабость к Чимину, потому что она его мать. Но все остальные, обычные люди, не имеющие кровного родства с Паком, попадали под очарование Титановца, что имел красоту, схожую с сиреной.       — Дасом-ши, — обратился к матери полукровки Юнги. — Находясь все еще на Титане, ты не пыталась связаться с Чимином?       Улыбка тут же покинула лицо женщины, а хрупкие плечи поникли. Нахмурив брови, Дасом с болью взглянула на своего сына, словно молча прося прощения.       — Я не могла, — ответила она полушепотом. — Нас держали в отдельном боксе, и за все это время я не смогла покинуть его пределы.       — Нас? — нахмурившись, переспросил Хосок.       — Там было много женщин, которые подвергались испытаниям и экспериментам. Я даже… Даже не хочу вспоминать о том, что происходило у меня на глазах, — зажмурившись, Дасом сделала медленный вдох и выдох, вздрогнув, как только руки Титановца легли на её плечи.       Чимин, до этого почувствовавший состояние своей матери, тут же поднялся из-за стола, намереваясь заключить женщину в нежные объятия. Он как никто другой помнил, какие условия на Титане. Понимал, что Дасом обычный человек, который не имеет той силы, что есть у полукровки или чистокровного Титановца. Она ничего не могла сделать, и Паку было страшно подумать о том, через что ей пришлось пройти, находясь там.       — Извини, — поджал губы Юнги. — Я рад, что все закончилось хорошо. Сейчас ты и Чимин дома…       — Да, ты прав, — кивнула женщина, наслаждаясь объятиями сына, что удобно устроился позади неё, прижавшись грудью к спине матери. — Я звала его с того самого момента, как они забрали меня, но, по всей видимости, он услышал меня только на земле.       — Что я считаю интересным фактом, — поднял палец Юн, вновь заводя менее болезненную тему.       И пока обсуждение продолжалось, Чонгук с улыбкой на губах прислушивался к теориям своего хена, поглаживая спину полукровки, что продолжал обнимать Дасом.       Спустя некоторое время Сонун устал от научных терминов и предложил поиграть в бадминтон, который он притащил с собой. Чимин, любопытный, словно новорождённый щенок, с широко раскрытыми глазами наблюдал за тем, как Хосок и Юнги играют против Сонуна и Чонгука, босыми ногами бегая по нагревшемуся на солнце пляжному песку.       Его мать выполняла роль группы поддержки, подбадривая своего племянника и будущего зятя. Пак видел и чувствовал, что Чонгук старается произвести хорошее впечатление на Дасом, и был рад, что его человек по ощущениям все такой же искренний и любящий полукровку.       Его человек.       Его Чонгук.       — Чимин-а? — услышал Титановец голос матери, тут же оторвав взгляд от Чона.       — Да?       — Ты чувствуешь себя в безопасности? — спросила Дасом, присаживаясь рядом с Паком не тёплый песок.       — Да, — нахмурившись, ответил он.       — С ним? С Чонгуком?       — Да, — кивок.       — Тогда это всё, что мне нужно было знать, — мягко улыбнулась она, заправив серебристую прядь за ухо сына. — Я благословляю вас.       — Благословляешь? — смутился полукровка.       — Даю разрешение на брак, — хихикнула женщина, а затем взглянула в сторону Чонгука, что стянул с себя футболку, козыряя золотистой кожей и мощными грудными мышцами. — Разве он не лакомый кусочек?       — Фу, мам! — возмутился Чимин, а затем поднялся с земли, намереваясь скрыться со своими пылающими щеками подальше от хитрой улыбки Дасом.       Два часа спустя, абсолютно уставшие и вымотанные жарким июньским днём, все шестеро собрали свои вещи, закинув их на заднее сиденье машины и распрощавшись друг с другом крепкими объятиями.       Хосок и Юнги сели в машину первыми, исчезая за каменистыми горами.       Как только Сонун сел за руль, Дасом крепко обняла Чимина, взяв с сына обещание, что он навестит её в следующем месяце. Следующим был Чон.       — Позаботься о нём, — сжимая в объятиях Чонгука, попросила женщина.       — Я так и сделаю, — кивнул младший, а затем отстранился, заглядывая в опечаленные глаза Дасом. — Обещаю.       — И напоминай ему почаще мне звонить!       — Будет сделано, — хихикнул Чонгук, отступая назад.       Оставив влажный поцелуй на щеке полукровки, мать Чимина села в машину и скрылась за поворотом вместе с Сонуном, пообещав позвонить, как только они вернутся домой.       Обняв полукровку за плечи и глядя на пустую дорогу, Чонгук крепче прижал к себе Титановца, мгновение спустя услышав тихое кряхтение. Опустив голову, человек заметил, как сильно было прижата щека Чимина к его груди, из-за чего губы старшего сморщились и вытянулись в трубочку.       Однако человек со спутника Сатурна не жаловался. Пару недель назад они успели выяснить, что у Пака есть крошечный кинк на грудь младшего, так что при любом удобном случае Чимин прижимался к ней лицом, довольно гудя.       — Как себя чувствуешь? — мягко спросил Чон, сжимая плечо Титановца.       — Голоден, — пожаловался Чимин, явно нехотя отстраняясь от теплой и упругой подушки.       — Мы ничего с собой не брали, — нахмурился младший, а затем оглянулся по сторонам в поисках маленького кафе, которое уже было закрыто. — Потерпишь до заправки?       — Хочешь напоить меня бензином? — фыркнул старший.       — Детка, ты забываешь, что у нас электро-заправки?       — Я постоянно путаюсь в истории, — отмахнулся Чимин, выпутываясь из объятий своего парня. Пак частенько забывал о том, что книги, которые он читал на Титане, и информация в них устарели.       — Ладно, но если ты вдруг захочешь попробовать...       — Нет, фу! — шлепнул Чонгука по руке полукровка, с мягким хихиканьем отбегая к пикапу, намереваясь поскорее забраться на переднее сиденье машины и спрятаться от преследовавшего его Чона.       Так или иначе, возмездие настигло его уже в машине в виде мягкого шлепка по бедру.       Не сказать, что Чимин был против.       Пристегнувшись ремнем безопасности, Чонгук проделал тоже самое с Паком и завел машину. Как только оба выехали на дорогу, младший попросил Титановца включить навигатор, чтобы найти поблизости продуктовый магазин.       Чимин справлялся с техникой на отлично, чему определенно мог бы позавидовать Сокджин, дуясь где-то в углу дивана и наблюдая за тем, как человек со спутника Сатурна мастерски настраивает телевизионные каналы.       — Это в пятнадцати минутах езды, — пробормотал Чимин, уткнувшись в навигатор, даже несмотря на то что ремень был туго натянут на его груди. — Заправка.       — Отлично, — кивнул младший, вытянув правую руку, чтобы установить маршрут. — Можешь вернуться на место, маленькая любопытная фасолинка.       — Я не маленький, — тут же надулся полукровка, взглянув на своего человека. Но тяжело было скрывать легкий трепет внутри, ведь старшего частенько трогали ласкательные имена, сказанные Чонгуком в его адрес.       — Ты меньше меня, — хмыкнул Чон и, как только разобрался с навигатором, бупнул Чимина по носу.       — Я сильнее тебя, — наконец-то вернувшись на свое место, заявил полукровка. Он даже надул грудь для пущей убедительности.       — Тут не поспоришь, — хихикнул младший, с теплом в груди наблюдая за тем, с каким важным видом его неземной парень начал ощупывать свои бедра и руки, убеждаясь в крепких мышцах.       Что ж, мышцы его бедер действительно были полезны для…       — Я знаю, о чем ты думаешь, — пропел Пак, потягиваясь на своем месте.       — Ты чувствуешь, о чем я думаю, — поправил Чонгук, сворачивая налево. До заправки оставалось около десяти минут.       — И это становится все более очевидным, — промурлыкал Титановец, хитро улыбаясь, когда человек заметил кусок открытой кожи, специально выставленной напоказ.       — Ты сведешь меня с ума, — простонал Чон, пытаясь сфокусировать всё своё внимание только на дороге.       Благо Чимин взрослый мужчина и понимает, что устраивать сцены перед водителем за рулем не сулит ничего хорошего их безопасности. Так что, устроившись поудобнее, Пак прикрыл глаза в надежде немного вздремнуть, однако долго наслаждаться этим маленьким счастьем не смог, так как меньше чем через семь минут машина остановилась на заправке.       — Останешься здесь? — спросил Чон, отстегивая ремень безопасности.       — Нет, — тут же мотнул головой Пак, потянувшись к бардачку. Оттуда он вытащил свою любимую панаму и натянул её как можно ниже на глаза, чтобы прикрыть серебристые волосы.       — Тогда идём, — открыв водительскую дверь, Чонгук ступил на асфальт и обошел машину, на полпути встречая полукровку, чтобы взять того за руку.       В магазине было на удивление тихо. Лавируя между забитыми доверху стеллажами, оба парня подпевали инди-песне, что похрипывала из старых динамиков, прикрепленных к потолку.       — Что ты будешь? — оглянулся Чон, поймав Титановца за рассматриванием разноцветных бутылок с газировкой.       — Это, — схватив ту, что была с оранжевой жидкостью, заявил Чимин.       — Маффин, из еды, — напомнил ему младший, двинувшись дальше к детскому питанию. — Выбирай.       Отпустив руку своего человека, полукровка озадаченно уставился на забитый стеллаж, пытаясь выбрать между банановым и персиковым вкусом, в то время как черноволосый вернулся к газировкам, чтобы взять одну и для себя.       Чонгук частенько оглядывался по сторонам, всё ещё встревоженный тем, что Чимина могли узнать. Если волосы Титановца были надёжно спрятаны под панамой, то его голубые глаза всё ещё выглядывали из под черного материала.       — Я — всё, — заявил Пак, держа в руках три дой-пака с разными вкусами.       — Отлично, идём на кассу.       Как только полукровка положил весь свой товар на прилавок, Чонгук попросил старшего вернуться в машину, надеясь на то, что для продавца это не показалось подозрительным.       Мальчик за прилавком был вполне дружелюбным и, казалось бы, даже не обратил внимания на нервозность младшего, с улыбкой на губах упаковывая пробитые продукты в пакет.       Вернувшись в машину и с облегчением вздохнув, Чонгук прикрыл глаза, прислушиваясь лишь к шуршащему звуку на фоне. Когда он повернул голову, чтобы узнать, что происходит, то поймал Титановца за поглощением уже второй упаковки пюре.       — Святое кимчи, ты был так сильно голоден? — удивился человек, чувствуя, как вина заполняет его грудь. Он так сильно нервничал из-за встречи с Дасом, что совсем позабыл о Чимине.       — Я в порядке, — отмахнулся Пак, защелкиваю крышку второго дой-пака. Но когда его слова не произвели нужного эффекта, полукровка повторил. — Я правда в порядке, Чонгук-а.       Чонгука не за что было винить. Столкнувшись с голодом в детстве и подростковом возрасте, когда приходилось делить одну буханку подгоревшего хлеба на троих, младший теперь всегда беспокоился о том, чтобы его хёны и Чимин были накормлены. Хоть он был и не лучшим поваром, всё же человек старался.       Закинув в пакет пустые дой-паки и не прикоснувшись к третьему, Чимин потянулся за газировкой со вкусом апельсина, протягивая бутылку своему парню, чтобы тот её открыл.       Без слов Чон оторвал кольцо от крышки (https://goo.su/bZnhk6) и положил его себе на правое бедро, принимаясь за работу. Пак же всё это время терпеливо ждал, наблюдая за тем, как хмурятся брови его человека. Чонгук частенько переживал по мелочам, в особенности, когда дело касалось Чимина. Возможно, кого-то стала бы раздражать чрезмерная опека со стороны Чона, но Пак, проживший в одиночестве больше пятнадцати лет, был в не себя от радости, что о нём заботится его человек.       — Возвращаясь к разговору с твоей мамой, — вдруг заговорил Чонгук, протягивая бутылку полукровке.       — Да? — прислушался Чимин, а затем сделал первый глоток, пока черноволосый открывал вторую бутылку газировки для себя.       — Ты, — так и не сделав ни единого глотка, младший поставил бутылку в подстаканник и сосредоточил свой взгляд на идеальном лице полукровки. — Ты хочешь выйти за меня замуж?       Чонгук был уверен, что Титановец чувствует его нервозность. Может быть, именно поэтому он выглядит таким обеспокоенным? Стучит пальцами по бутылке и отводит взгляд.       — Я очень хочу, — признался Пак, но затем разочарованно вздохнул. — Но мы ведь не можем, верно?       Голубые глаза человека со спутника Сатурна внезапно потемнели, и сердце младшего, казалось, перестало биться.       Он ненавидел видеть Чимина расстроенным.       — Кто сказал, что мы не можем? — склонив голову на бок, тихо спросил Чон.       — Моя мама? — полукровка мягко улыбнулся, а затем глаза его затопила печаль. — Меня ведь не существует, ты помнишь? Здесь, на Земле.       — Маффин, — выдохнул человек, протянув руку, чтобы забрать бутылку газировки и поставить её в свободный подстаканник. — Мы не можем сделать это официально, да, но…       Когда руки Титановца были полностью свободны, Чонгук взял левую того и мягко приподнял её над центральной консолью, поглаживая большим пальцем худые Чиминовы.       — Пак Чимин, согласен ли ты взять меня, Чон Чонгука, в законные мужья, чтобы быть со мной в горе и радости, богатстве и бедности, болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас?       Ошеломленный происходящим Чимин лишь приоткрыл рот, наблюдая за тем, как левой рукой младший взял со своего бедра одно из колец из-под газировки, поднося его к руке Титановца.       — Маффин, ты согласен? — мягко переспросил Чон.       — Да, — словно зачарованный, кивнул полукровка.       С нежной улыбкой на губах, человек медленно натянул кольцо из-под газировки на худенький палец Чимина, а затем взглянул в голубые глаза.       — Твоя очередь, детка.       — Чон Чонгук, согласен ли ты взять меня, Пак Чимина, в законные мужья, чтобы быть со мной в горе и радости, богатстве и бедности, болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас? — повторил за своим человеком полукровка, всеми силами сдерживаясь, чтобы не расплакаться.       Если Чимин думал, что любить Чонгука сильнее невозможно, то он глубоко ошибался.       — Да, согласен, — улыбнулся черноволосый, свободной рукой протягивая второе кольцо от газировки Чимину. Дрожащими руками Пак обхватил Чонову левую и принялся медленно натягивать кольцо на безымянный палец под клятву своего человека. — Клянусь быть тебе во всем опорой, нежно любить тебя и терпеливо оберегать нашу любовь, говорить, когда нужны слова, и хранить молчание, когда слова не нужны. Я согласен согласиться попробовать морковный пирог, который ты уже долгое время хочешь приготовить, жить, где хорошо твоему сердцу, и считать это своим домом.*       Полностью натянув кольцо, до этого молчаливый и никогда не проронивший слезы Чимин — расплакался. Слёзы потекли по его бледным щекам, а маленький симпатичный нос-кнопка покраснел.       — О, маффин, — обхватив двумя руками лицо Пака, Чонгук наклонился вперед, собирая поцелуями прозрачные слёзы. — Я люблю тебя.       — Я люблю тебя, — ответил тем же Чимин, удовлетворенно прикрывая глаза, пока мягкие губы Чона исследовали его лицо. — Т-теперь мы женаты? — с надеждой в голосе спросил Титановец.       — Ну, можно и так сказать, — хихикнул человек, отпуская лицо своего новоиспеченного мужа. — Ты в порядке? Выглядишь, как смесь из слёз и соплей.       — Я плачу впервые в жизни. Отстань, — надул губы Пак, вытирая оставшиеся слёзы собственной футболкой.       — Я надеюсь, что в первый и последний, — склонив голову на бок, мягко сказал Чонгук.       — Всё зависит от того, собираемся ли мы теперь завести щенка, — округлив свои заплаканные глаза, Титановец в очередной раз попытался уговорить человека обзавестись еще одним, уже общим, домашним питомцем.       — Как новоиспеченная супружеская пара, разве мы не обязаны обзавестись первенцем? — игриво задумался Чонгук, глядя на обтянутый искусственной кожей потолок пикапа.       И когда младший опустил взгляд, стараясь не улыбаться, как идиот, он встретил самую потрясающую картину.       Любовь всей своей жизни, в чьих глазах плескались аквамариновые волны. Чьи пухлые губы растянулись в широкой улыбке, а лицо искрилось самым настоящим счастьем.       — Это значит да? — сияя, словно сверхновая, спросил Чимин.       — С тобой это всегда будет только да, — нежно улыбнулся Чонгук, принимая самые крепкие и слезливые объятия.       С Чимином это всегда было да для их маленькой церемонии в кругу семьи на пляже. Всегда было да для их первого и второго щенка по имени Пэн и Сон. И всегда было да для всего, что бы не попросил Титановец.       Будь это маленькое путешествие по Норвегии или поездка в парк аттракционов. Ночные походы по ресторанам или утренние прогулки на велосипеде. Большой букет подснежников апрельским днём или кусочек морковного пирога в ночь на Хэллоуин.       Это всегда было и будет да.