***
Мива вышла из здания, даже ни с кем не прощаясь и быстро направилась домой. В глазах даже не было слез. Не было ничего. Пустота… Томная пустота, пугающая своим светом неизвестности. Лишь пустота и звук треска собственного сердца, звук, как оно рвется на части, как уничтожает самого себя. И это было хуже любых слез…***
— Ох, Куроо! — шатенка тут же бросилась к парню, что согнулся пополам, пытаясь трезво мыслить в этой ситуации. Но получалось не очень. «Зачем она вернулась? Зачем?» — этот вопрос застрял в голове, не давая думать ни о чем кроме этого. И кроме Мивы… — Куроо, с тобой все в порядке? — девушка обеспокоенно оглядывала его лицо, помогая ему встать, но ему не было нужно этой помощи. В глазах застыл страх и немой вопрос: а вдруг это конец? — Куроо, кто была та девушка? — наконец, он посмотрел на нежеланную гостью и теперь в его взгляде читалась ярость. — Кимико, какого хрена ты здесь делаешь? — В смысле? Я пришла к тебе. — Зачем? — Чтобы быть поближе к тебе, милый. — Кимико тепло улыбнулась и хотела провести рукой по его щеке, но парень тут же перехватил ее руку, не позволяя этого сделать. — Кимико, мы расстались год назад. — весь его голос, все его поведение говорили о том, что он зол, хотя глаза слезились, норовясь вот-вот выпустить слезу за пределы век. — Это были временные трудности. Но сейчас все ведь хорошо? — Нет, нехорошо! — Почему? Что случилось, милый? — Не называй меня так, Кимико! Во-первых, мы расстались и давно, во-вторых, если ты забыла, причиной была ты, потому что это ты изменила мне, а в-третьих — это была моя девушка! — от избытка эмоций он резко ударил по железной двери, что вела на задний двор, глаза начали слезиться еще больше, а голос предательски дрогнул, скрывая страх и отчаяние за злостью. — Куроо… — Меня зовут Тетсуро! — Тетсуро…я не хотела, правда. Я очень тебя люблю… — А я тебя нет, Кимико. Оставь меня. — и, оставив разочарованную шатенку позади себя, Куроо побрел обратно в зал. Кимико была его единственной девушкой, до Мивы. Она всегда излучала нежность, ласковость, позитив. Ему это нравилось, это было именно то, чего ему не хватало в жизни. Кимико ему нравилась, но он каждый день сомневался, является ли она человеком, который ему действительно нужен? Является ли она человеком, которого он по истине любит? Он мог твердо сказать, она его привлекала, она ему нравилась. Но он не ощущал того, что мог бы назвать любовью. А когда он, однажды, пришел к ней, чтобы позвать гулять и застал у нее дома какого-то непонятного, обнаженного парня… Куроо был в ярости. Его переполняла злость от того, что с ним так поступили, но он не чувствовал боли. Он не чувствовал, что потерял что-то ценное для себя. На душе была лишь легкая тоска, что человек, который дарил ему чувство нужности — все это время притворялся. Тогда он понял — он никогда ее не любил и рад, что так случилось, ведь этот человек — не его. Но сегодняшняя ситуация с Мивой… Она вызывала такую ноющую боль в сердце, что хотелось вырвать его вместе с мясом и закопать куда-то, чтобы никогда больше не причинять ей вреда, чтобы не причинять ей боли. Это было настолько невыносимо, что тошнило от самого себя… Что он допустил это, что он снова обидел ее, хотя обещал, что никогда не причинит вреда. В теле была ужасная дрожь, но он, пытаясь ее игнорировать, проверил каждый угол здания, убедившись в том, что Мивы здесь нет. Она ушла. В голове застыл единый вопрос. «Где она? Что с ней?» Мива в это время уже закрывала за собой дверь своего дома, держа путь на второй этаж, в самую дальнюю, всеми забытую комнату. Ключа с собой не было, но ее это не пугало. Она резко ее толкнула и хлипенький замок тут же ей поддался. В темной, пропитанной пылью, комнате, посередине стоял одинокий рояль. Мива не играла на нем, с того времени, как заболела, ведь именно тогда ее отношения с отцом заострились, а ведь это он научил ее играть на нем. Эти уроки были пропитаны потом и кровью, в прямом смысле этих слов, но теперь она не забудет, как играть на нем, наверное, до конца своих дней. Русоволосая устало плюхнулась за стул и немного неуверенно пробежалась кончиками пальцев по клавишам. Легонько надавила на одну из них, будто вспоминая ноты, а после пальцы начали бегать по черным и белым клавишам, судорожно вспоминая их названия. Вся комната заполнилась мелодией, от которой отдавало запахом грусти и разочарования. В комнате, на удивление, была прекрасная акустика, что позволяло русоволосой полностью отдаться музыке, удовлетворенно прикрыв глаза от наслаждения. Вскоре слова снова начали сами по себе складываться в ее голове, на этот раз на английском языке (что?), а после начали срываться с ее уст, удачно гармонируя с мелодией.I can't even cry anymore
(Я даже не могу больше плакать)
Because the soul cries, I don't have it (Ведь плачет душа, а у меня ее нет) What I saw broke my cuore (То, что я увидела, разбило мне сердце)
You hit the weakest point for me to admit (Ты ударил в самое слабое место, чтобы я признала) To admit my weakness (Признала свою слабость)
Saw the pain in the mirror again (Снова увидела боль в отражении зеркала) That gloomy look that looks like a sickness (Этот мрачный взгляд, похожий на болезнь) Choking like a languid fog after the rain (Удушающую, как томный туман после дождя)
And how can you not see? it hurts me! (И как ты не видишь? мне больно!) This pain kills all living things in me! (Эта боль убивает во мне все живое!) You are the only thing that can save me! (Ты единственное, что может спасти меня!) But why do you need me? you don't need me… (Но зачем я тебе? Я тебе не нужна…)
Голос начал дрожать, ноты становились все более отчаянными, все более пронзающими до самой глубины души, что хотелось сокрушить все вокруг.Otherwise you would never act so cruel (Иначе ты бы никогда не поступил столь жестоко) But worse is that it wasn’t for real (Но еще хуже то, что все это было не по настоящему) Congratulations, Life, you won this duel! ((Поздравляю, Жизнь, ты победила в этом дуэле!) Because I can't fight further, it's unreal (Потому что я не смогу бороться дальше, это нереально) Forgive me (Прости меня) I am no longer alive, (Во мне не осталось ничего живого) There is no soul left in me, (Во мне не осталось души) Forgive… (Прости) Forgive me (Прости меня) I pray you, (Молю тебя) Forgive me (Прости меня) Forgive... (Прости)
Она ведь даже не знала, за что извиняется. Но она чувствовала себя настолько отвратительно, настолько ужасно, что ей уже было все равно, что она говорит или поет, и для кого. Пальцы перестали играть мелодию, застыв на белых клавишах. В следующую секунду девушка быстро и громко захлопнула крышку рояля и подскочила со стула, намереваясь покинуть эту чертову комнату, но вдруг ее кое-что остановило. Или кое-кто. Мива с ужасом заметила Куроо, что стоял в дверном проеме и смотрел на нее, с нескрываемой болью. — Это было…красиво. — еле слышно произнес он, но тут же съежился от холодного и безжизненного голоса. — Это уже неважно. И тебе лучше уйти. — девушка попыталась его обойти, но он тут же остановил ее, словив за запястье. Он был полон неуверенности и нерешительности, хоть этого и не было видно, но следующее заставило его вздрогнуть. Она посмотрела на него своими до ужаса белыми глазами. Кристаллически белыми. Этот взгляд был как иголки, что вонзались ему прямо в сердце. — Мива, выслушай меня… — Нет. — Пожалуйста, Мива… — Мива хотела было послать его к чертям, но ей было чисто интересно, что он скажет в свое оправдание, поэтому развернулась и выжидающе посмотрела на него. — Это была моя бывшая девушка. — Ты закапываешь сам себя, Тетсуро. Ты говорил мне, что до меня у тебя не было серьезных отношений. Выходит, ты врал мне? — Нет, потому что для меня это не было серьезными отношениями. — Именно поэтому ты с ней встречался? — Я встречался с ней, потому что думал, что это тот человек, который мне нужен. Она всегда была веселой, позитивной, но я ее никогда не любил. Я даже не расстроился, когда она мне изменила. — И почему же? — Потому что я ее не любил. Мне было все равно. Поэтому я прошу у тебя прощения, за то, что было, потому что я тебя очень сильно люблю. — Я тебе не верю. Как я могу тебе верить, если ты полчаса назад целовался с какой-то непонятной ш…девушкой? — Я не хотел ее целовать! — Но получилось совсем обратное. — Мива не кричала, не позволяла голосу повыситься до крика, но ее тон был таким, что, казалось, это слышал весь Токио. — Мива, мне больно, что все вот так обернулось. Мне больно, что я снова тебя обидел, снова сделал больно, и я понимаю твои чувства, потому что я обещал, что никогда не причиню тебе вреда. Но я прошу тебя поверить в то, что я сейчас сказал, потому что я говорю тебе чистейшую правду. Пожалуйста. — его лицо исказилось в гримасе, пропитанной болью, а на глазах застыли слезы, которые он со всех сил пытался сдерживать. Русоволосая стояла и молчала несколько долгих секунд. Она хотела верить ему, она верила ему, но что-то не позволяло сказать ему, что все хорошо и она больше не злиться. Что-то, из-за чего ее глаза стали полностью белыми. — Почему она тебя поцеловала? — еле слышно произнесла девушка. — Не знаю, но по ее словах, она хотела вернуть отношения. — И что ты ей сказал? — Что я люблю тебя. Мива, прошу тебя, поверь мне. — Мива еще несколько секунд молчала. И эта тишина угнетала. Давила на нервы, и без того натянутые до предела. От нервов он даже забыл, как моргать, думая лишь о том, что скажет она. Мива очень долго колебалась. Она верила ему, ведь знала, что он говорит правду, но ее останавливал страх. Страх, что, а вдруг она и вправду морально умерла? Вдруг, она больше не сможет любить, не сможет быть прежней? — Я верю тебе. — она не поняла, почему она это сказала, но слова вырвались сами по себе. «Если ты сделала или сказала так, потому что так тебе подсказал твой внутренний голос — значит ты все сделала правильно.» — в голове вспомнились слова Ойкавы, и она посмотрела на брюнета напротив нее, твердо повторив свои слова. — Я тебе верю. Куроо еще несколько секунд стоял и смотрел на девушку, стоящую впереди него, будто он забыл родной язык и не понимал, что она сейчас сказала. Но стоило его мозгу осознать, что она только что сказала, как на его губах расплылась какая-то измученная, но счастливая улыбка, а длинные руки уже сжимали ребра Мивы, не желая больше отпускать. Никогда. Сейчас он был готов расплакаться от счастья. Он даже не думал, что его может осчастливить такая простая, даже в каком-то смысле, банальная фраза. Но сейчас он чувствовал себя самым счастливым человеком на планете. Ведь он все же сумел ухватиться за нить, что еще как-то связывала их души, сумел сохранить то, что делало их обеих счастливыми. Это самое главное. После они долго обсуждали сложившуюся ситуацию, сидя возле рояля, и сидели так до тех пор, пока русоволосая снова не села за инструмент и снова не начала петь.Only you belonged these words (Лишь тебе принадлежали эти слова) I sang this song just for you (Я пела эту песню только для тебя)
I put all my feelings into this song, (Я вложила в этому песню все свои чувства) Please, believe me, it's true (Пожалуйста, поверь мне, это правда)
I was so afraid, so worried
(Я так боялась, так переживала)
I was afraid to be unheard (Я боялась быть неуслышанной)
And if I was wrong — I'm sorry (И если я допустила ошибку — извини) But for you I can become a Mozart (Но для тебя я могу стать Моцартом)
I will try for you, I will sing for you (Я буду стараться для тебя, я буду петь для тебя) My voice will delight your ears (Пусть мой голос станет усладой для твоих ушей) And I will express my love for you too (Я выражу всю свою любовь к тебе) Between the lines drenched in fear (Между строками, пропитанными страхом)
Fear of losing you, afraid that you will leave (Страх потерять тебя, я боюсь, что ты уйдешь)
And only music can keep us (И только музыка может удержать нас)
Notes will bind our souls with threads, I will believe (Ноты свяжут наши души нитями, я поверю)
In this, because love is faith, it's trust (В это, потому что любовь — это вера, это доверие)
And i believe you, I trust you, my love… (И я верю тебе, я доверяю тебе, моя любовь…)
Она не понимала, почему она поет, не понимала, зачем она это делает и как у нее это получается, но ее грела мысль о том, для кого она поет, а Тетсуро…он просто наслаждался ее присутствием, ее голосом. Наслаждался этим поистине прекрасным моментом…