Часть 1. Глава 5. Королевские драгоценности.
27 января 2022 г. в 19:01
Конец лета в ту пору выдался жарким и потому неторопливым для Эребора и его жителей, которые в большинстве своём предпочитали отсиживаться в тени Горы до наступления осени. Был, однако, среди всех и тот, кто каждую неделю спешил покинуть каменные чертоги и отправиться на долгую прогулку в лес, навстречу спасительной тени деревьев.
Торин сидел, облокотившись на пень, поросший мхом, и лениво разглядывал резной лук у себя в руках. Он был тонок и изящен, совсем как его хозяйка, думал молодой мужчина. Гном осторожно потянул тетиву, пробуя на прочность, когда услышал позади себя голос Миркур:
—Не бойся, не порвётся.
Она обогнула его и присела рядом. Её лицо светилось нежным румянцем, а от волос исходил запах пресной воды и кувшинок. Несмотря на продолжительные летние дни, щедрые на солнечный свет в этом году, она совсем не загорела, чего нельзя было сказать о подгорном принце, чей тон кожи заметно потемнел. Они встречались в лесу каждую неделю с тех пор, как прошёл Праздник лета, и каждый раз Торин исподлобья рассматривал её, подмечая тонкие черты её лица и цветочный аромат волос.
—Не разглядывай меня так, — улыбнулась она, перебирая горсть малины, собранной неподалёку, а затем протянула ему одну ягоду, осторожно приблизивши ту к устам принца.
Не отводя взгляда от её лица, Торин взял малину губами, задев пальцы эльфийки усами. Она уже хотела убрать руку, когда мужчина поймал её за кисть и мягко потянул на себя, увлекая в объятия. Он любил их встречи и трепетно хранил у себя в памяти воспоминания о каждой из них. Торин не настаивал на большей близости, чем объятия и редкие поцелуи, ему нравились разговоры с ней и то, с каким интересом она слушала о его жизни и народе гномов, чьи истории и легенды она слышала впервые. Ему нравилось и просто наблюдать за ней, как она собирает ягоды и травы, как красиво поблёскивает у неё на груди подаренный им кулон.
—Чем ты занимаешься, когда мы не видимся? — неожиданно прервал молчание гном, выдыхая вопрос в макушку принцессе, покоящейся у него на груди и перебирающей тонкими пальчиками его черные локоны.
—Охраняю своего брата, — улыбнулась она. — И его владения.
Торин на мгновение задумался, потирая своим подбородком о светлую макушку.
—Но для этого же есть стражники.
—Помимо короля, я приглядываю за крепостью Дол Гулдур, времена сейчас не самые спокойные.
Она разорвала объятия и села напротив него, беря в руки свой лук. Про себя она подумала, а бывают ли вообще когда-нибудь спокойные времена? Торин же, нахмурившись, наблюдал за тем, как девушка кладёт лук рядом со стрелами, замечая, как она быстро пересчитывает их.
—Почему именно ты обязана это делать?
Его вопрос, казалось, застал её врасплох и искренне удивил.
—Ты ведь принцесса, а выполняешь работу воина и стражника. — Пояснил Торин.
—Ах, ты об этом. — Она улыбнулась краешком губ и отмахнулась. — Я принцесса, да, но я ещё и воин всё-таки. Крепости вроде моей могут охранять только те, кому это под силу.
То было правдой лишь отчасти. Принцесса не могла признаться ему, да и самой себе, в том, что за обязанностями стража прячет собственное одиночество. Торин же с трудом мог связать своё представление о Миркур с понятием воинской силы, но он всегда списывал это противоречие на разность их миров и восприятий. Он также помнил, что времени на тренировку навыков у неё было предостаточно, учитывая знаменитое эльфийское бессмертие.
—Боюсь спросить, но в скольких битвах ты участвовала?
Принцесса эльфов задумалась, и Торину показалось на миг, что в её глазах промелькнули мрачные тени прошлого. Наконец, она неуверенно ответила:
—Более чем в десятке, кажется.
Мужчина напротив неё лишь удивлённо приподнял брови, мысленно пообещав себе просмотреть летописи в библиотеке об эльфийских войнах и сражениях, где эльфы принимали участие, не считая знаменитой битвы при Ородруине.
Она была погружена в размышления о давно ушедших днях и павших соратниках, пока они молчали, а солнце начало медленно заходить за горизонт. Миркур вспоминала, как в былые дни они с братом слаженно сражались: он всегда впереди, а она позади с другими лучниками. Она вспомнила и тот день, когда пал их отец, и принц Трандуил стал королём, коронацию которого не праздновали. Видя перемены в её настроении, Торин коснулся её предплечья, возвращая обратно в лес, к нему:
—Я признаю тебя лучшим в мире лучником, если ты попадёшь в ягоду, которую я брошу.
Её глаза азартно блеснули в лучах садившегося солнца. Молодой принц знал почти наверняка, что девушка ни за что не откажется от возможности эффектно продемонстрировать свои навыки охотника.
—Слишком просто! — она фыркнула, а Торин ухмыльнулся, ведь он ещё не закончил с условиями игры.
—Погоди, это не всё. — Он поучительно поднял палец вверх, призывая её выслушать его до конца. — Ты должна будешь это сделать на обороте, чтобы не было времени прицелиться. Как только я крикну, ты обернёшься и пустишь стрелу.
—По рукам. — Она поспешила встать на ноги, подхватывая лук и одну стрелу.
Торин не спеша поднялся, подбирая горсть малины, которую принесла Миркур. Ягоды были мягкими и крупными, некоторые уже начали сохнуть. Заметив, что принцесса начала отдаляться к точке, с которой собиралась сделать выстрел, он игриво заметил:
—Ты взяла лишь одну стрелу, стоило бы прихватить ещё парочку!
Когда она дошла достаточно далеко, Торин кивнул, соглашаясь с выбранной ей позицией. Прежде чем отвернуться к нему спиной, она улыбнулась и громко проговорила:
—Одной будет достаточно!
Торин на это лишь фыркнул. И хотя он понимал, что перед ним лучница с многовековым опытом, затея всё ещё казалась фантастической. Для Миркур, однако, идея не являла собой что-то невыполнимое. Торин наблюдал, как она, стоя спиной к нему, приготовила лук и стрелу, вся её фигура напряглась, выжидая подходящего момента. Мужчина, подразнивая, потянул пару минут, прежде чем подбросить вверх одну из ягод и выкрикнуть:
—Сейчас!
В следующий миг он увидел одну из самых удивительных и завораживающих картин в своей жизни. Принцесса эльфов резко развернулась с луком в руках, впиваясь глазами в зелёное полотно леса и отыскивая крошечную розовую крупицу ягоды. Увидев цель, она выдыхает и выпускает стрелу, которая, рассекая воздух, пролетает мимо Торина и впивается в дубовый ствол левее от него с глухим стуком. Два опавших листка медленно спускаются к ногам гнома, а принцесса победно улыбается.
Торин неохотно отрывает взгляд от светлого лица в отдалении, чтобы приблизиться к стволу, в который попала эльфийская стрела и сокрушённо качает головой, увидев розовый сок и прилипшие косточки на основании стрелы. Позади себя он слышит, как Миркур, подпрыгивая, уже приближается к нему.
—Я же говорила, что вторая не понадобится!
Торин обернулся навстречу улыбающейся охотнице и не нашёл в себе сил отвести от неё глаз. Он никогда прежде не думал о том, что его может так сильно заворожить навык владения оружием, но вот перед ним стояла она, дикая и изящная в своей природе. Принцесса, чудачка и колдунья одновременно. Торин был в восторге от всех её проявлений, переплетённых хитрым образом в одном создании. Он протянул ей оставшуюся ягоду малины, и, когда она взяла её своими зубами из его рук, его большой палец коснулся её губ, а дыхание принца сбилось.
—Солнце садится, нам пора расставаться. — Проговорила она, неловко потупив взор и поднимая с земли оставшиеся стрелы.
Торин кивнул, и они направились к месту, где были привязаны их лошадь и пони, недалеко от ручья. Миркур гадала, о чём думал принц, который казался ей теперь непривычно молчаливым. Его прежде игривый взгляд стал серьёзным. Она вопросительно поглядывала на него, пока он не прервал молчание:
—Те драгоценности, что король Трандуил вверил нам на починку, — начал он. — Я лично прослежу, чтобы всё сделали в кратчайшие сроки.
Они дошли до небольшой полянки, где оставили животных. Миркур замерла в нерешительности у седла, прилаживая лук и колчан со стрелами.
—Что ты, нет никакой нужды спешить с этим, ведь…— она не смогла закончить. Ей вдруг показалось неуместным говорить, что нет смысла скорее чинить украшения той, кто их больше никогда в жизни не наденет.
После Праздника лета её брат договорился с королём Трором о починке ожерелья королевы Тауриэль, подаренного ей на свадьбу Трандуилом. То было изящное многослойное колье, выполненное из россыпи белых бриллиантов Ласгалена, которые переливались словно сотни крошечных звёзд. Воистину, то был подарок, достойный королевы, но который сама почившая надела всего пару раз за свою непродолжительную жизнь. Миркур точно не знала, при каких обстоятельствах ожерелье повредилось, но догадывалась. Вспыльчивая Тауриэль могла сорвать его с себя во время одной из ссор с королём, о которых никто посторонний не знал. Перед глазами тут же встал образ рассыпавшихся по полу дворца каменных звёзд.
—Дело не в спешке, а в желании поддержать доверительные отношения с твоим братом, — ответил Торин. — Думаю, он оценит, если украшения вернутся ранее положенного срока тому, у кого им положено быть.
Она благодарно кивнула Торину, который, очевидно, понимал деликатность вопроса и не спешил продолжать тему семейных реликвий, которая в семье лесного короля была щепетильной.
—Спасибо, Торин. — Она приблизилась к нему и провела ладонью по его щеке. — За доброту и внимательность.
Разве могло быть для него иначе? Пусть Торин пока не признавался в этом даже самому себе, но мысли о женитьбе появлялись с завидной регулярностью после каждой их встречи с Миркур. Он просто не мог себе позволить разрушить мирные отношения с Трандуилом, от милости которого зависело так много в возможной перспективе.
Вернувшись тем вечером в Эребор, Торин не спешил возвращаться в свои покои. Вместо этого он неторопливо прогуливался по мосткам вдоль золотых жил и по мастерским, разглядывая добытые богатства Горы. Пробегая глазами по золотой россыпи и крупицам бриллиантов, он гадал, сколько всего скрывает в себе могучая каменная крепость, и долго ли она ещё сможет утолять жажду ненасытных до ценных металлов и драгоценностей гномов, главным из которых был король Трор.
Мелодия рабочих молотков не угасала в городе даже ночью, их монотонное постукивание разносилось по громадным залам, отдаваясь в каждом уголке тихим эхом. Молодой принц находил эти звуки успокаивающими, в отличие от непривычной тишины леса, которая могла скрывать в себе вещи куда страшнее эльфийской принцессы. Торин ухмыльнулся, вспомнив их первый разговор наедине прохладной ночью у реки. Его щеки порозовели при воспоминании об её легком ночном наряде, и он поспешил отогнать эти мысли прочь до лучших времён.
Ночной покой вскоре был нарушен чьим-то громким возгласом, и Торин встревоженно обернулся, пытаясь отыскать источник шума. Поначалу ему показалось, что кто-то из шахтёров пострадал, и ему нужна была помощь, но вопли не прекращались, но множились, а голоса не казались напуганными и молящими о помощи. Поняв, что источником шума были шахтёры на несколько этажей выше, Торин бегом бросился к каменным мостам, чтобы во всём разобраться.
К моменту, как он добрался до места происшествия, у отвесной стены уже успели столпиться другие рудоколы и некоторые загулявшиеся допоздна горожане. Пробираясь сквозь толпу, молодой принц успел разобрать среди общего волнения и гомона, как кто-то сказал:
—Нужно позвать короля!
Наконец, Торин добрался до картины, вид которой приковал его к месту, а сердце замерло в груди. В руках одного из рабочих сиял и переливался бриллиант, равных которому Торин в жизни не встречал. То был камень совершенной, неземной красоты, яркий и холодный как луна. Свет от факелов, который падал на него, играл причудливыми оттенками голубого, серебряного и иногда золотого цвета. Принц глядел на него, заворожённый, казалось, что камень источает свой невероятный, чистейший свет.
—Разбудите моего отца и короля. — Наконец вымолвил он, не сводя глаз с бриллианта.
К моменту, как всклокоченный король Трор, чертыхаясь, спустился поглядеть на минерал своими глазами, все рабочие уже были внизу и гудели своими взволнованными голосами. Казалось, что за то краткое время, пока владыка Эребора спускался в мастерские к новоявленному сокровищу, последнее успели единодушно окрестить Сердцем Горы.
Когда Трор в своих ночных одеждах был уважительно пропущен вперед, он увидел Торина, сидящего на краю стола с переливающимся нечтом в руках. Король оценивающе пробежался глазами по находке, что-то задумчиво бормоча себе под нос.
—Похоже, мы отыскали сердце Эребора. — С этими словами Торин протянул камень деду, а тот бережно принял его.
Люд внимательно следил за королём, который рассматривал бриллиант, вертя его в руках и рассматривая в жёлтом свете факелов. В синих глазах отражался белый блеск находки, а улыбка короля была полна благоговения и ликования от обладания столь ценной вещью.
—Воистину королевский камень, — прошептал он, — его имя будет Аркенстон, и он будет украшать трон Эребора!
Аркенстон.
Торин повторил про себя это имя несколько раз, пробуя мысленно его звучание. Оно действительно подходило камню и было статным. Гномы одобрительно кивали и перешёптывались, а мастера бросились наперебой предлагать королю различные варианты огранок.
Торин же не спеша направился в свои комнаты, на ходу представляя, как с такой ценностью в руках его дед станет самым влиятельным гномом во всём Средиземье, а само Подгорное королевство авторитетнейшим среди гномов. Проходя мимо пустого тронного зала, он на мгновение остановился, чтобы представить себе день, когда трон с украшением в виде Аркенстона перейдёт ему, и улыбнулся. В таком случае Торин будет единолично обладать самым могучим королевством в округе, и тогда лесной владыка не откажет ему в руке принцессы Миркур.
Лёжа в кровати той ночью, Торин с упоением представлял светлое будущее процветающего Эребора, себя на троне и с короной на голове, а рядом Миркур. Как бы ей пошли дорогие шелка, бархат, золото и бриллианты! Она бы стала главным украшением нового короля, заняв место подле него на троне и в постели. С такими мечтами принц плавно погрузился в сон, где все его грёзы могли стать явью без долгих ожиданий.