Благословленное проклятье

      Первый вдох. Чувствую сладкий запах грушевого нектара. Вновь вдыхаю, только уже глубже, и разбираю среди приятного аромата терпкий запах дерева и чистого белья. Время сломалось, а я потеряла себя в свете, что мне довелось видеть в последний раз.       Спустя пару секунд пытаюсь пошевелиться. Проверка телесности, как доказательство того, что я действительно жива. Руки сложены в замке, лежат на груди. Расслабляю плечи и чувствую по бокам некую преграду. Меня настигает первая мысль, вернее догадка, где я сейчас нахожусь, но я не спешу открывать глаза, чтобы выяснить наверняка. Но скорее, я просто пытаюсь отстрочить встречу с настоящим, потому что оно меня дико пугает неизвестностью.       Продолжаю прислушиваться. Кажется, кто-то есть в помещении вместе со мной. Тяжёлое дыхание забитого носа по левую сторону от меня. Неужели я переплываю Стикс, вместе с Хароном? Но вжиться в миф не удается. Поблизости появляется новый шум — топот нескольких пар ног. — Господин, время, — мужской голос, по-видимому, обращается к незнакомцу рядом со мной.       Что-то с грохотом было поднято с пола. Ушная раковина чуть не трескается от громкой небрежности тех людей. Через пару мгновений на поверхность, та на которой я лежу, и что сковывает движения моих плеч, падает то самое, что ранее было поднято с пола. Понимаю, что пора вставать. — Постойте-постойте, — я поднимаюсь, с трудом открывая глаза, выставляю руки вперед.       Слова наносят последний удар по скорлупе и я отчетливо понимаю, что я правда жива. Предположение оказалось верным. Я находилась в гробу и меня собирались предать земле. Вокруг были самые разные цветы в вазах и множество свечей. В комнате было темно из-за штор, плотно закрывающих окна. В голове мутнело из-за столь поспешного воскрешения. Хотелось бы узнать в какое время мне удалось воскреснуть, после долгих лет смерти? Но кажется, задавать сейчас такой вопрос, когда на меня смотрят так ошарашено, будет странно. — Руми? — обратился человек сидящий по левую сторону от меня.       Взъерошенные белые волосы, как соцветия метёлок астильбы, падали на бледное и уставшее лицо. Пронзительный взгляд чувствовался даже через тёмные очки. Парень был облачён в чёрный скорбный цвет.       Пока я рассматривала нового знакомого, он не веря в поднявшееся только что тело из гроба, стал опасливо подходить ближе. Его горячие руки обхватили мои запястья, несильно сжимая, сосредотачивая внимание на моём пульсе. Через секунду, он поднимает на меня взгляд. Съехавшие вниз по переносице очки, приоткрыли мне завесу тайны его глаз. Ларимаровые глаза взирали на меня сначала с надеждой, но после она улетучилась, придавая больше яркости глазам. Взгляд хищника, что сейчас жесточайшим способом разорвёт свою жертву на куски. — Ты не Руми, — заключил наконец парень, продолжая сверлить убийственно прекрасными глазами. — Кажется, я должна объясниться. Мне безумно жаль и я хотела… — но закончить мне не дали.       Крепкая хватка сковала моё горло. Вижу, как на руках проступили от напора вены, натянулись мышцы. Очков на переносице уже не было и я смогла ощутить на себе всю ненависть закипающую в океане радужек глаз этого парня. — Кто ты? — по интонации понимаю, что любой мой ответ ему не понравится, поэтому решаю не накалять ситуацию сильней. — Меня-я зов-ут Ми-ко, — зацепляя слова из гортани, отвечаю я. — Плевать. Ты ведь проклятье, не так-ли?       Чувствую, что он на грани. Если ещё раз не правильно пойму трактовку его вопроса, то меня не церемонясь задушат. Боковым зрением вижу, как шарахаются у стены ещё двое мужчин. Кажется, им не особо нравится то, что происходит, но вмешаться они не спешат.       Погодите-ка, он спросил, не проклятье ли я? Получается он маг? Видимо, всё не так плохо, как может показаться. И почему я сразу не уловила его проклятую энергию? Может душа ещё не обжилась в теле и … кислород кончается. — Нет, я н-ее проклятье. Да-й мне вс-ё объяснить, — удивительно, по просьба принимается и хватка ослабляется.       После удушения, вокруг все рябит. Как мне помниться, раньше люди всегда были глухи к моим словам. Что ж, нужно оправдать дарованное мне сейчас доверие и поскорей объясниться. — Я была оммедзи*, белой ведьмой, что в последствии превратилась в благословение.       Выражение собеседника непроницаемо. Данный мной ответ, по видимому нисколько не облегчил его гнев, так же, как и ранее принесённые извинения и соболезнования. Он опустил голову, но ладонь сжималась до хруста, что предвещало не лучший исход разговора. — Если вам станет легче, я не захватывала тело этого человека, — указываю я на себя, — Я и сама не понимаю, как попала сюда.       Все находящиеся в комнате были в замешательстве. Моя голова кружилась после столь «радушного» приёма вновь в этом мире. Но я привыкла, что многие мне не рады, а сейчас уж тем более. Поставив себя на место этого парня, я могла понять его злость. Умер близкий для него человек и вот он прощается с ним и тут бац! Мертвец встает из гроба, заявляя, что он светлый дух. Странное явление объективно вызывало подобную реакцию, поэтому я нисколько не держу на него обиды.       Он приближается ко мне на непозволительно близкое расстояние. Я замерла, кажется даже не дышала, боясь вызвать очередную порцию ярости. Но вместе этого, он проводит по моему лбу успевшими похолодеть от напряжения пальцами. Это последнее что я вижу, перед тем как провалиться в сон.

***

      Сознание пробуждается после щелчка пальцев перед лицом. В этот раз реагирую быстрее и тело более послушное. Стремлюсь выгнуться, разминая затёкшие конечности, но мои движения что-то сковывает, но на этот раз не гроб. Руки связаны за спиной, толстой веревкой, чья тугость, не уступает силе хватки беловолосого парня. Кстати о нём, вот он, сидит напротив с ещё каким-то мужчиной. Теперь вместо очков, на нём красуется тёмно-синяя маска, скрывая явно негодующий взгляд.       В этот раз комната тоже не радовала своей обстановкой. Все стены были заклеены талисманами защиты, а освещала их пара свечей на полу. Замечу, что в такой обстановке мне ещё не приходилось находиться. — Приветствую, неизвестный дух, — обратился ко мне незнакомый мужчина.       Зачёсанные светлые волосы и элегантная рубашка, были показателями аккуратности и строгости. Впрочем, серьёзность выражалась не только во внешности, но и тоне голоса. Монотонный, но не скучный, скорее приятный для толкования каких-то моралей. Он мог бы стать неплохим педагогом. — Здравствуйте, — сохраняю заданную манеру общения, — Меня зовут Мико, — считаю нужным представиться самой, раз этого не делает не один из этих, вероятно магов, — Подскажите пожалуйста, где я нахожусь? И какой сейчас год?       Оба мужчины переглядываются между собой. Им кажется странным такой вопрос? К счастью для них, не они стали духом, что пробудился после смерти, причём в чужом теле. — Ты рассказала, что являешься светлым духом, так? — наклоняя голову, произносит незнакомец. — Верно. Благословением, если быть точнее, — хочется поскорей высвободиться, поэтому стараюсь облегчить им понимание того, кто перед ними.       Маг долго формирует вопросы, давая мне немного подумать. Меня мучает тот же вопрос, что скорей всего прозвучит чуть позже: как я вернулась в мир? Но мой разум не может всё ещё оклематься после чудесного возращения к жизни. Было бы неплохо передохнуть, но для духа, представшего перед магами, это непозволительная роскошь. — Скажи, какое последнее воспоминание у тебя сохранилось о прежней жизни? — Смерть.       Настроение не располагало для такого разговора, поэтому я надеюсь, мы уйдём от этой темы и мне наконец дадут ответы на мои вопросы. — Откуда ты родом? — не унимался парень в странной куртке.       Как быстро сменилась мода. Я застыла в периоде правления императора Муцухито и кажется многое упустила. Да и проживая ту жизнь, я не особо увлекалась костюмами. Но стоит признать, нежный цвет на столь опасном парне, смотрится довольно деловито. — На склоне горы в посёлке Магоме*, неподалеку от тракта Накасэндо.       В голову ударили воспоминания чудесных лесных мест, с холодными водопадами, затерянными тропинками и раскидистыми долинами лечебных трав. В лесу обитали фазаны, олени и лисы, бобры и бабочки. Были дни, когда я лежала под дубом, где затихнув, повисали листочки, останавливались молочные облака, кружили грачи, и ласточки, ныряя припадали ко мне, а голову близко-близко облетали стрекозы — будто всё плодородие летнего вечера влюблённым намётом окутывали моё тело. — Это правда, — проговаривает своему другу тот, — Но на счет благословения я не уверен. Кое что слышал конечно, но не знал, что они ещё остались в мире. — Пускай… — заключает его товарищ, поворачиваясь ко мне, но его прерывают. — Годжо-сенсей! — в стене появляется портал, сквозь который проглядывается обеспокоенная девушка, — Там, Мегуми … Скорее!       Она пропадает также быстро, как и появляется, оставляя после себя недосказанную тревогу. Это заставляет прервать допрос и покинуть моё общество. Как я поняла, Годжо этот тот, кто накинулся на меня в прошлый раз. Для сенсея он уж слишком несдержанный, но всё же, он срывается сразу же с места, а за ним и его друг. Ни один из них не удостаивает меня и словом.       Что ж, тогда я сама получу ответы на свои вопросы.

***

      Сатору несётся по коридорам, стараясь угнаться за Нобарой. Деревянный пол трещит и чуть не ломается, под весом и силой шагов. Случилось что-то действительно серьёзное, раз первогодка осмелилась нарушить приказ не отвлекать их с Нанами от расследования «воскрешения» их подруги. Но на данный момент, жизнь студента была на первом месте.       Вбегая в комнату, Годжо видит лежащего на кровати Фушигуро, вокруг которого вьётся Итадори. Уродливые морщины, впалые щёки и потемневшие глазницы, не оставили и следа от знакомого юного лица. На вид он был старик, проживший очень долгую жизнь и прошедший явно не одну войну. — Мы были на задании. Проклятье второго уровня. Быстро справились, но когда уходили, внезапно со спины на нас накинулся дух, но Мегуми оттолкнул меня, принял удар на себя. То проклятье проникло в его тело и теперь вот что с ним стало, — отчеканивал каждое слово Юдзи.       Его глаза нервно перебегали от едва дышащего друга, на присевшего рядом сенсея. Тот в свою очередь оценивал ситуацию, привлекая все шесть глаз. Сатору видит наполняющееся тьмой проклятье, что засело у самого сердца Фушигуро и распространялось корнями по всему организму. Смертельно опасно пытаться вытащить маленького паразита, что может в процессе зацепиться за жизненно важный орган, тем самым рискуя его разорвать. — Позвольте мне взглянуть, — прозвучал женский голос позади.       Всё внимание собравшихся было направленого на лежащего на кровати Мегуми, поэтому никто не заметил, как в комнату кто-то вошёл. Мико стояла на пороге, закрывая за собой седзе. Кенто притянул к себе за спину Нобару. — Как ты выбралась? — успел задать вопрос Нанами, после чего в сторону бросился Сатору.       Мико не шевельнулась, лишь испуганно вытаращила глаза. Выставив руку вперёд за секунду до того, как её настиг бы Сатору. После этого, тело Сильнейшего мага закоченело на месте. — Какая наверное хорошая погода на улице, как скорей хотелось бы прогуляться. Но для начала, я помогу вашему студенту, — доброжелательно сказала Мико, обходя застывшего на месте Годжо, — Вы ведь не против?       А этот вопрос был уже адресован Нанами, что откуда-то успел достать свой затупленный нож и выставить в сторону Мико. Обдумывая сложившиеся события, он был настроен более благоразумно, чем свой приятель. Хоть Годжо и был сильнейшим магом из ныне живущих, но Кенто знал, что в колледже историю он не особо жаловал. Знал основы и хватит. Но Нанами увлекался историей и даже как-то бывал в прилежащем к Магомэ городе, поэтому был знаком с мифами о белых ведьмах.       Неправильно конечно было так судить, но он решил позволить неизвестному духу, приблизиться к студенту. Быстрые вычисления вариантов дальнейшего расклада событий, позволили ему принять такое решения. Если незнакомка попытается взять Фушигуро в заложники, Сукуна заберёт контроль у Юдзи, спасая того от напасти. Уж этот мерзавец, своего не упустит. — Действуй. — Что? — позади послушался возмущенный вопрос Сатору, — Не вздумай!       Только подумать, какая странная дрянь, появившаяся в гробу Руми сейчас сковала его неизвестной техникой. Свои силы не позволяли прорвать этот вакуум, обездвижевший его тело. Какой позор для великого мага, что не может снять наверняка простенькое заклятье.       Кугисаки попыталась что-то возразить, но поднятый указательный палец Кенто, призывающий к тишине остановил её. У Юдзи не было другого варианта, как позволить Мико приблизиться к Мегуми. — Пустотел? Думала, что они давно вымерли, - ей хватило одно взгляда, чтобы распознать кто засел в юноше.       Мико положила ладонь на глухо дышащую грудь Фушигуро. Рука не нашла препятствия в качестве плоти, а прошла сквозь нее, не нанося никаких увечий. Итадори с огромными глазами наблюдал за этим явлениям, отдёргивая себя вмешаться. Пошарившись во внутренностях, она сцепила ладонь в кулак, вытаскивая её обратно. — Вот и всё, — операция без хирургического вмешательства закончилась.       Проклятый сгусток энергии сейчас был затаен в кулаке Мико. После извлечения из тела духа, дыханием Мегуми пришло в норму. — Дайте ему отдохнуть, не нагружая ни разговорами, ни работой минимум два дня. Пустотел находился внутри недолго, но этого было достаточно, чтобы вытянуть половину энергии. Тануки?       По полу пролетели листы амулетов, скакнувшие прямо на кровать. Бумажное оригами в виде странного зверька, подставилось под ласки призвавшей его хозяйки. После чего, он раскрыл свой рот, поглощая предложенное проклятое лакомство. — Какого чёрта?! — взвизгнул Юдзи, раскрыв глаза ещё шире, — Вы что, украли технику Мегуми? Или быть может… вы его родственница? — Ох, так этого парня зовут Мегуми. Рада, узнать хоть чьё-то имя, — продолжая поглаживать зверька нежившегося под её рукой, девушка повернула голову в сторону Кенто, — Меня зовут Мико. Твой друг владеет техникой призыва сикигами*? — Вы неверно произносите. Правильно говорить шикигами. Через «Ш», — пояснил Итадори, на что Мико широко улыбнулась. — Нет-нет. Шикигами, это существа, рождающиеся с помощью проклятой энергии, а сикигами, призывают оммедзи, с помощью благословленной энергии. — Благословленной? — недоверчиво смыкает брови Юдзи. — Противоположность проклятой.       Итадори загорелся интересом, но поймав напряжённые взгляды с боку, его губы вздрогнули и сомкнулись, так не задав интересующего вопроса. Послышался искусственный кашель, как намёк на то, о ком все разом позабыли.       Сатору стоял в той же позе, молчаливо ожидая, когда его вновь заметят. Он ни за что бы не стал просить о помощи, тем более прося незнакомого духа снять своё заклятье. Гордость Сильнейшего не позволяла слабостей, потому что это приравнивалось для него к поражению. Хоть его безмолвие не отменяло очевидного факта проигрыша Мико, он продолжал упрямо сохранять тишину.       Бумажный зверь вскарабкался вверх, усаживаясь на плече своей хозяйки. Мико лишь слегла повернула голову и смотря на Годжо, проговорила про себя заклинание. В тот же момент маг повалился на пол, ведь былой напор движений вновь пришёл в действие. «Забавно», — пронеслось в мыслях Сатору.