— Мико, ты сильнее его! Борись! Слышишь, не смей сдаваться!
— Ничтожество! Столько лет обучения, чтобы после ты сговорилась с двуликим и убила нас. Таковы были слова сестёр Тибу, прежде чем я своими руками их убила. Непрерывные крики. Бушующий ветер. Упивающийся зрелищем, хохот Сукуна. С кончиков пальцев стекало то струёй, то каплями кровь сестёр. Все до одной, погребены на развалинах нашей деревни. Больше не могу. Над ухом лепетали отголоски воплей. Перед глазами живо вырисовывались контуры совсем маленьких девочек. Срываю одеяло, служащее мне заслоном от соседа и покидаю комнату. Применяю старый способ, отыскать что-то в картотеке памяти хорошее. Мелькавшие просветы не способны пересилить тьму прошлого. Ни одно воспоминание не помогает. Стоит зацепиться, как его тут же прожигает кровавое пламя. Босые ноги несутся по холодной земле. Ночь разъедает местность и я начинаю узнавать дороги к деревне. Магоме? Пронзительный крик, распугивает спящих птиц с гнёзд высоких деревьев. Сёстры! Эхом отдаются отрывки фраз: — Нанаши*? Она не вернулась? — Сестрица Мико-сан… нам нужно… — … она обещала… предательница! Я бегу на голоса, не замечая врезающихся веток деревьев. Спотыкаюсь и проезжаюсь коленями по мелким камням, снова встаю и бегу дальше. Успею, обязательно! Слёзы застилают обзор, но я вверяю себя слуху и иду на голоса. Стеной поросший колючий куст преграждает путь. — Спаси нас сестрица! — Нанаши, вернись сейчас же! Звенящий крик не оставляет шанса подумать об ином пути. Бросаюсь в высокий куст колючек, прикрывая руками глаза. Выступающие шипы оставляют порезы, рассекая нещадно кожу. По началу я неслась с огромной скоростью, надеясь быстро пробраться через рассадник, но ощущая, как по тем же ранам проходятся вновь острые когти куста, замедляюсь. Вопль становится громче, фразы сокращаются. — Я здесь! Я уже рядом! — взываю я, утирая слёзы. Прикусывая губу, подавляю собственное мычание от боли. Они верят в меня! Я дойду. Обязательно дойду! Ноющее чувство растекается по всему телу. Ноги подкашиваются, но я не могу остановится. Деревянные иголки впиваются в кожу, но я не могу остановиться. Не выдерживаю и вскрикиваю, когда очередной вырост раздирает шею. Крики прекращаются. Я медленно оседаю на землю. Пальцы заплывают в мокрые пряди волос. Я была близка, почти дошла, ещё бы пару минут. Жар от движений уступает ночному морозу и меня начинает трясти. Волна проклятой энергии простилает вокруг меня. Теперь моя очередь, Сукуна? — Делай что хочешь, только уничтожь мою душу. Не желаю больше возращать обратно. Никогда! Нет никакого смысла в моём существовании. Я всего лишь предмет для осуществления очищения мира от проклятий. Но я принесла больше бед, чем помощи, и теперь, когда все кто был мне дорог мертвы, какой смысл бороться? Около двадцати лет я была лишь оружием. Никто не видел во мне человека, личность, что тоже умеет страдать, бояться или лениться. Мне жаль, что тогда сёстры Тибу не прошли мимо моего дома. Всё должно было закончиться ещё там. Благословение. Проклятье. Оммёдзи. Белая ведьма. Маг. Нанаши. Столько ярлыков, но ведь я всего лишь Мико. Никто больше, а только Мико. Что-то ложится на плечи, от чего кожа покрывается мурашками. Изрезанные мои ладони цепляют неизвестные пальцы и тянут на себя. Никакого сопротивления. Бережно притягивают к своему хозяину и прижимают ближе. Его сердце бешено колотится, дыхание сбито, но вокруг витает сладкий запах, что щекочет мне нос. Нет, не хорошо знакомый мне металлический вкус гнилья, царивший тут ранее. Навязчивый сахарный аромат пропитал воздух вокруг и создавалась иллюзия, что сейчас вовсе не ночь убийств светлых магов, а обычная летняя полночь, скрывающая под своим покровом мирный сон. — Ты не одна, моё благословение. Туманный шёпот проплывает возле ушей, словно лодка настигшая гавань. — Забудь этот кошмар, его больше нет и никогда не будет. Минувшее было мертвым сном былого? Дрейфуя на тех самых острых косых волнах, я хотела выловить уже давно погибших? Всё с самого начала было обречено на смерть? — Я защищу нас. Призраки рассеиваются с первыми лучами солнца. Пелена спадает, как только корабль касается берега, а моя голова подушки. Презренный демон тонет в глубинах океана оставшегося позади. Мы с ним обязательно ещё свидимся, но я уже буду не одна.***
Сегодняшний день в магическом колледже, станет новой страницей в жизни одного из его студентов, а именно Инумаки Тоге. Он встал раньше обычно, вышел на одиночную тренировку и от переполняющих его чувств, выполнил больше положенных упражнений. Всё шло наперекосяк. Началось всё с того, что будильник прозвенел в 5:30, а не в 7:30, после чего обнаружилось, что форма заброшенная в стиральную машину с вечера, была так и не постирана, из-за так и не нажатой кнопки «пуск». Ко всему прочему прибавлялось и долгое отсутствие его наставницы, которая ранее не позволяла себе быть такой не пунктуальной. Тоге перебегал с одного угла поля в другой, терзаясь сомнениями в приобретённых умениях, пока остальные семпаи что-то обсуждали. Он мог бы и сам потренироваться перед встречей с семпаями, но риск что энергия может перевесить с одной стороны на другую, не давало ему возможности сделать это в одиночку. За недолгий месяц занятий, Инумаки сдружился с Мико-сан и ждал каждый день встречи с ней. Первое впечатление, как и у остальных, было пугающее и даже враждебное, потому что все держали в голове то, что на похоронах их бывшего сенсея Руми, нечто завладело её телом. Горе быстро угасло под напором нового пламени — ненависти. Хоть Годжо объяснил ситуацию и уверил о хорошем положении дел, все ещё так же помнили, что он приходился близким другом погибшей и раз уж он смог пережить этот факт, то и остальным стало быть тоже нужно принять новый поворот событий. По вечерам, Тоге проходя по коридору слышал, как его одногруппники вспоминают Руми и сравнивают её с Мико, находя больше плюсов конечно же в первой. Возможно, он тоже бы так думал, проводя в голове сравнительный анализ, вот только он единственный с кем занималась Мико и это обстоятельство просто не давало никаких поводов для подобных мыслей. Для Тоге она переросла сенсея и стала в какой-то мере другом, на первом месте всё же спасителем. Когда он узнал, как она предлагает использовать его светлую энергию, то по началу отнёсся скептично к идее. Но после первых практик, был изумлён и радовался до слёз, рыдая от осознания перемен в его жизни. Почти двенадцать и вот наконец-то она пришла. Завидев её ещё у входа на поле, Инумаки яростно замахал ей рукой. Он заволновался. Трепет от предстоящего сюрприза, перекрыло переживание из-за болезненного вида наставницы. Для такой тёплой погоды, она была одета в рубашку, которая ей не по размеру (память могла подводить, но кажется он видел её раньше на Сатору) и юбка в пол. Даже пальцы скрывались под волнами рукавов. Но выражение лица, как в любое другое время, не выказывало ничего кроме смущенности и добродушия. Тоге не осмелился задавать вопросы, особенно когда заметил за её спиной Годжо-сенсея. Тот на удивление обошёлся лишь простым приветствием, без напущенного веселья. Подумать только, их сенсей да ещё такой спокойный, что его даже не сразу заметили. Сатору стал рассказывать о планах на день и чему они должны научиться по итогу. Мико и Тоге сидели чуть дальше остальных. Все слова сенсея шли мимо ушей Инумаки. Ему было некомфортно от беглых взглядов Сатору в их сторону, хмурых лиц друзей и беспокойное сжимание подола юбки Мико. — Вообщем, думаю всё ясно. Дерзайте ребятишки. Студенты продолжали сидеть на своих местах, ожидая продолжения речи сенсея, но тот вздохнул, храня молчание. Многие думали, что перед ними двойник Годжо, ведь он просто не мог прожить и несколько часов не подшутив над своими подопечными. Раннее представление, что именно таким бы он нравился им больше, в данный момент казалась сумасбродной. — Вопросы? — недоумевая предположил Сатору. — Почему вы … такой? — Поясни. Усаживаясь на перилах, он приспустил очки. Такой взгляд не позволял понять о чём думал Сильнейший и стояло ли продолжать расспрос было неизвестно. Нобара попятилась, сомкнув губы стала пялиться на друзей, вынуждая присоединиться к беседе. — Слишком уж тихий. Что-то случилось? В отличие от Кугисаки, Маки не чувствовала дискомфорта, поэтому спросила напрямую. Один уголок губ Сатору поднялся вверх. — Просто прислушиваюсь. Что-то ещё? Вдох. Выдох. Сейчас! — В прошлый раз вы объясняли иначе. Сначала наложить печать на артефакт, а уже потом изгнание. — О чём ты вообще? Мы сейчас говорим совершенно не… Что? Тоге? — начало было ругать Нобара. — Сенсей, это ваших рук дело? — подпрыгнул с места Юдзи, указывая на Годжо. — В этот раз постаралась Мико-сан. Гордо произнес Сатору и стал наблюдать за реакцией своих студентов. Юдзи на пару с Пандой ошарашено оглянулись по сторонам, после чего набросились на друга со объятьями. Нобара была в шоке, скептично оглядывая лицо Тоге, что был прижат к земле телом Панды. — Не может этого быть! Да вы шутите! Наверняка это запись с диктофона! Маки оставалась единственной, кто продолжал сидеть на месте, наблюдая по бок от неё друзья шумно радовались голосу Инумаки. Мегуми решил прийти на помощь одногруппнику, вытягивая того из крепких рук. — Я рад за тебя, Тоге, — только и смог сказать Мегуми, но его лёгкая улыбка, что в обычные дни была редкостью, сейчас выказала больше слов. — А я то думала, чем же вы там занимались. Невероятно! Зенин удостоила Мико коротким кивков, возвращаясь обратно к чистке нагинаты. Мико слабо улыбалась, смотря на искреннюю радость Тоге и его друзей, на вернувшуюся возможность говорить. Сатору от такого зрелища повеселел и спустившись с перил, предложил Мико пройтись. — А как же тренировка? — Боюсь, что после открывшейся свободной речи Инумаки, они уже ни о какой тренировке и думать не смогут. Поднявшись на высокую башню, которая кажется казалась хранилищем проклятых артефактов, Сатору остановился вглядываясь в даль, на открывавшийся вид вокруг колледжа. Над головой парили птицы, разнося по округе свои песни под лиловым небом. Внизу по медовому лугу шагала кучка магов забавно смеялись, видимо собираясь в город отметить своё торжество. — Спасибо тебе, Мико. Благодарность выраженная так внезапно, поставила девушку в тупик. — Это заслуга Тоге. Он вкладывал старания, а я так, лишь направляла. — Не только его.