Ваш ход, миледи

***

      Пятнадцатое декабря. Крупные белоснежные хлопья устилают заледеневшую землю, тщетно пытаясь согреть ее. Снежок укрыл голые ветки деревьев, провода и крыши домов. Уютный пейзаж осточертел девушке, но она все так же, со скукой и печалью кидает взоры на махровый иней, смешавшийся с пожухлой травой и ждет чего-то, упорно не отводя взгляд от окна. Беловласая с ложным спокойствием вздохнула и принялась дуть на окоченевшие пальцы, закрыв глаза. Элизабет никак не могла смириться с мыслью о том, что родители оставят ее одну на целый месяц. Мама пыталась объяснить девчушке, что особняк будет полон прислуги, которая всегда готова подбодрить девушку, но та и слушать не хотела. Лиз всегда отличалась особым умением стоять на своем и опровергать любые предоставленные аргументы, часто проявляя свое умение в спорах. Размышления юной особы и воцарившуюся тишину прервал едва заметный скрип деревянной двери: — Миледи, не желаете ли прогуляться? — начал вошедший дворецкий, обращаясь к Элизабет, — Вы очень мало времени уделяете прогулкам на свежем воздухе. Ваши родители волнуются. — Нет, спасибо, Роберт. — девушка развернулась к дворецкому, поправив спавший с ног плед, — Сегодня слишком холодно. Пожалуй, в другой раз. Кивнув, Роберт вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь за собой, что обрадовало беловласую. По собственной забывчивости, дворецкий часто не делал этого. Но, Лиз никогда не упоминала об этом и не злилась на мужчину. С ним у нее сложились приятные, теплые отношения, наполненные взаимной поддержкой и дружелюбным отношением. Они часто играли в шахматы. Роберт стал учителем Элизабет, не переставая удивляться способностям юной миледи, когда та с легкостью обыгрывала его. Практически каждый вечер Лиз приглашала дворецкого к себе, дабы провести время в хорошей компании за чашкой ароматного чая и игрой в шахматы, за что Роберт, в свою очередь, был благодарен девчушке. Заправив прядь белоснежных волос за ухо, Элизабет подъехала к своему рабочему столу, бегло оглядывая находившиеся на нем предметы: настольную лампу, книги, небрежно сдвинутые в сторону, аккуратно сложенные карандаши и чистые листы бумаги, перемешанные с творениями Лиз. Включив лампу, девушка зажмурилась от непривычного света, слепящего глаза. Элизабет никогда не делала освещение в комнате слишком ярким. Ей было достаточно настенной лампы над кроватью, хотя родители и ругали ее за это. Часто такая маленькая дискуссия могла превратиться в настоящую ссору, заканчивавшуюся истерикой беловласой и парой разбитых тарелок. Лиз была вспыльчива и агрессивна к посторонним. Очень много людей знало ее, как хорошую, приятную в общении девочку, но лишь до того случая. Седьмое сентября. Маленькая Керн вместе с родителями отправляется в другой город, дабы навестить своих далеких родственников. Смех доносится из салона автомобиля, где сидят девчушка и ее мама. Вечереет, придется ехать ночью, ибо отца задержали на работе. Вскоре вещи загружены, все готовы и Лиз с нескрываемой радостью машет рукой всем служанкам и дворецкому, вышедшим провожать их. Автомобиль тронулся с места и принялся ласково убаюкивать Элизабет. Она всегда засыпала в поездке, но сегодня упорно не хотела делать этого, смотря в окно. Пейзажи сменяли друг друга. Магазины, дома, одинокие поля, разноцветные леса и придорожные кафе. На дороге пусто, лишь иногда проезжают в сторону города автомобили, водители которых спешат домой, к семьям. Счастливая девочка одаряет их полуулыбкой, растапливая в ней любое волнение. Какой-то приблудившийся водитель движется за семьей Керн, не отставая, лишь прибавляя скорость. Затаив дыхание, Лиз наблюдает за авто, а родители с волнением переглядываются друг с другом. Она слышит их шепот, в котором отражается страх. "Это они?" — спрашивает мать, перeбирая складки на платье. Отец подтверждает ее догадку едва заметным кивком, зажимая педаль газа. Девушка вытирает с белых щек слезы, заливаясь в беззвучном плаче. Она просто не может ничего вспомнить, кроме этого обрезка. В катастрофе, произошедшей той ночью, Лиз потеряла папу и стала инвалидом. Те люди были его конкурентами, и им было необходимо устранить отца. Любым способом. Но он успел переписать все на беловласую, будто бы предчувствуя что-то. И Элизабет дала обещание никогда не подводить папу. Достав из ящика стола большую книгу, Лиз взглянула на название, удостоверившись в правильности выбора. Артур Конан Дойл. Книга пестрила разноцветными закладками на разных страницах. Она любила читать Шерлока Холмса, дивясь логике и уму этого персонажа. Элизабет хотела бы мыслить так же, как он. Но, увы, приходилось довольствоваться своим ходом мыслей. Который, кстати говоря, был очень и очень неплох, как поговаривали знакомые семьи Керн. Взяв книгу в руки, девушка приподняла уголки губ в улыбке и раскрыла ее на нужной странице, погружаясь в чтение. — Элизабет! — слышит Лиз спустя некоторое время, однако не обращает внимания, перевернув страницу, — Где эта девчонка? Беловолосая ухмыляется, когда дверь в ее комнату открывается с громким звуком и восклицаниями отчима: — Неужели ты не слышала моего крика? — мужчина вырвал книгу из рук девушки, кидая ее на кровать, — Весь дом на ушах, Бет. — Поаккуратнее с книгой, Джон, — произнесла Лиз сухо, скрестив руки на груди, — Что стряслось? Он сел на кровать, вздохнув, и взял книгу в руки, с упреком посмотрев на девушку: — Я просил не называть меня по имени, — проговорил мужчина уже более теплым тоном, — Мать сказала, что пришлет к тебе на выбор.. — он запнулся, сделав небольшую паузу, — людей, которые станут твоими помощниками на месяц нашего отсутствия. — Ты, наверное, хотел сказать: "нянек"? — Элизабет повысила голос, со злостью взглянув на отчима, — Мне не нужны няньки, так всем и передай. Я прекрасно справлюсь сама. Девушка перевела взгляд на дверь, надеясь больше ничего не слышать об этом. Джон лишь пожал плечами, направляясь к выходу из комнаты. "В чем счастье?" — этим вопросом часто задавалась Бет, наблюдая за суетящейся прислугой. "Родиться, проработать, умереть. Жизнь однообразна, скучна и приносит лишь негативные эмоции. Зависть и злость окружала людей во все времена и даже сейчас... Любой хочет больше, чем имеет. Замкнутый круг." — так думала маленькая девочка пятнадцати лет перед сном, ощущая странное чувство безысходности. Ничего не изменить. Никогда не изменить. Порою, бывало, эти мысли заставляли ее не спать ночами, со слезами на глазах думая о своём будущем на коляске. Она ненавидела ее, свои ноги, сама себя. Тот случай, фактически, лишил ее будущего. Вот и сейчас, смотря на мир через открытое окно и не боясь ненавистной простуды, девушка с замиранием сердца наблюдала за парой, гуляющей по тротуару. Было холодно, но совсем не от морозной погоды. Холод таился где-то внутри, замораживая все чувства. Беззащитность. Беззащитность перед этим жестоким и озлобленным миром. Лиз упорно не желала верить в отсутствие чудес. Когда-то отец сказал ей: "Элизабет, тебя будут переубеждать, ты будешь переубеждать сама себя, будешь пытаться все закончить... Но никогда не зaxоди дальше надоедливых мыслей. Верь в чудо, милая, просто верь." Четырехлетняя девчушка лишь кивала в ответ, обнимая папу. Она верила, и не собиралась отказываться от веры. — Прости, — прошептала беловолосая в закрытое тучами небо, утирая слезы, — Прости за эти мысли, папа. Но что же делать теперь? Как мне жить дальше? Она знала, что ответа не последует. Но ее услышат. Обязательно услышат. Чудеса случаются, нельзя это отрицать. Усталый взгляд скользит по комнате в поисках чего-то утешающего. Все обставлено скромно и с своеобразным вкусом. Одиноко. Пусто. Тихо. Повисшую тишину вновь прервал нетерпеливый стук в дверь, эхом разносящийся по маленькой комнатке. — Входите, — спокойным голосом проговорила Бет. От ее недавней истерики не осталось и следа, — Всегда открыто. — Миледи, тебе нужно принять ванну, — хлопотливо сказала вошедшая служанка, не теряя времени даром: предметы на столе Лиз были сложены в стопки и распределены по столу в определенных местах, — Время близится к ночи, завтра очень важный день.. Твой отец должен был рассказать об этом. — Не называй его так, ты ведь знаешь все.. — девушка поблагодарила женщину за уборку, улыбнувшись, и кинула страдальческий взгляд на ее лицо, — Анна, ты правда считаешь, что мне нужно это? — Ох, милая, именно. Мы не всегда будем рядом, ведь у нас есть свои обязанности, — Анна присела на стул рядом с Керн и ласково погладила ее по волосам, — Тем более, чем тебе это помешает? Ты же всегда можешь довести ненужного человека до точки кипения, и это станет большим преимуществом. Элизабет кивнула в ответ, одарив женщину доброй полуулыбкой. Анне она верила и всегда спрашивала совет именно у нее. Она стала ее лучшей подругой и они никогда не обращали внимания на разницу в возрасте. Уильям была рядом в самые трудные моменты жизни беловолосой, и она не бежала рассказывать обо всем услышанном родителям. У женщины была своя твердая позиция. И это чертовски нравилось Бет. — В ванну? — спросила Анна с волнением и, увидев кивок, выдохнула со спокойствием, вывозя девушку из комнаты, — Надеюсь, тебе понравится. Был трудный день. И трудный вечер. Наверняка хочется отдохнуть. *** Она медленно шла через темный лес, наслаждаясь глубокой тишиной. Легкие лунные тени играли вокруг, что пугало и одновременно манило. Лиз проходила через красивейшую часть своего мрачного пути, не задумываясь о направлении и не задерживая мысли ни на чем. Внезапный шорох напугал девушку, заставив прибавить шаг и оглянуться. Похолодало. Белая кожа тонких рук покрылась мурашками. Она внимательно осмотрелась, пытаясь найти источник страха в зелени, окружавшей беловолосую. Вдруг вся кровь ее заледенела от легкого прикосновения чьей-то руки к плечу Бет. "Милая.. Милая Элизабет. Следуй за мной, за этим гнетущим и искушающим мраком." — услышала она нежный женский шепот, переходящий в пугающий смешок. Лиз бежит от собственного страха, не разбираясь в местности и направлении. Пару раз, помнится, она спотыкалась, пока не выбежала на поляну, освещенную лунным светом. Девушка падает на колени, пытаясь восстановить дыхание. Ощущая чье-то присутствие, Бет поднимает голову, дрожа. — Было глупо бежать от своего страха. — сухо замечает обладательница нежного шёпота. — Прости меня за мои слабости.. Внезапный крик пронзил немую ночь, которая сразу же поглотила все звуки. Нервные всхлипы резко оборвались, оставив лишь легкий шорох листьев. Элизабет резко открыла глаза, посмотрев в потолок. Такой кошмар терзал ее не первую ночь, заставляя просыпаться среди ночи. Но сейчас, переведя взгляд на окно, девчушка зажмурилась от яркого света. Вставать не хотелось. В комнате было холодно и по-странному тихо. В один миг беловолосой показалось, что она все еще нaxодится в своем кошмарном сне. Девушка прикрыла глаза, пытаясь продолжить сон, но идея, по всей видимости, не собиралась осуществляться, что расстроило Бет. Она бы хотела увидеть свой страх, догонявший ее в кошмаре. Но постоянно, поднимая голову, видела лишь едва заметный силуэт. Когда дверь приоткрылась, Лиз не медля повернулась в ее сторону, и лишь услышав озадаченное мяуканье, успокоилась. — Элис, — выдохнула Элизабет, скрестив руки на груди, — Что ты делаешь тут, проказница? Кошка запрыгнула на постель, улегшись на животе девушки, и начала дружелюбно мурчать, смотря в глаза хозяйки. Беловолосая смогла еще раз внимательно рассмотреть Элис. Она была необычной кошкой. Такой же необычной, как и ее хозяйка. Белоснежная, как снежок, шерстка, забавные кисточки на ушах, большой и пушистый хвост и эти огромные, разные глаза зеленого и синего цвета. Девушка никогда не забудет ее появление в доме. Анна нашла ее в саду летом, и принесла в комнату к Лиз, дабы получить совет. Девушка с Анной долго уговаривали мать, но смогли добиться своего. — Лиса, — обратилась к кошке Лиз, проведя рукой по мягкой шерсти, — Как ты оказалась там, в саду? Элис наблюдала за Бет с интересом, и в глазах ее читалась явная насмешка над глупостью хозяйки. Но та все равно не могла понять этого. — Эх, Лиса... Сумев пересесть с кровати на коляску, девушка укрыла ноги теплым пледом, который Анна подарила ей на день рождения. Подарок она очень редко снимала, накрывая ноги другим, менее привлекательным пледиком. Родители пытались доказать Элизабет, что этот плед не такой уж и идеальный, но их мнение не смогло переубедить беловолосую. Бет аккуратно открыла дверь, пытаясь не потревожить спящую мать, которая всегда спала ровно до девяти утра в свои выходные. Проезжая мимо ванной, Лиз услышала Анну и Роберта. Их голоса доносились до нее, эхом отражаясь от выложенного кафельной плиткой пола и стен. — Милый, они не оставляют девочке выбора, — страдальчески произнесла своим тонким голосом Анна, — Все будет подстроено. Не говори мне, что не понимаешь, зачем. — Я понимаю, прекрасно понимаю, — послышался усталый вздох, — Но чем мы можем помочь ей? Элизабет должна сама во всем разобраться.. — Но она не будет знать об этом, Роберт! — воскликнула женщина, — Как же она сможет разобраться? —Qui quaerit, repent.* — участливо заметил мужчина, и Лиз насмешливо взглянула на дверь. Он давно хотел научить девушку говорить на латыни, но Бет не поддавалась обучению, скорее из упрямства, нежели от недостатка знаний, — Уж она-то найдет истину, уверяю тебя. Элизабет до крови закусила губу и бессильно выдохнула. От нее всегда ждали большего. "Если смогла выдержать смерть отца и инвалидность — сможет выдержать все. И никто не понимал, что она такой же человек, со своими страхами и слабостями. Беловолосой хотелось закричать, закрыв лицо руками. Внезапно коридор качнулся и поплыл у Бет перед глазами. К горлу подкатила тошнота. Страх ледяными пальцами сжал горло, нельзя было потерять сознание сейчас, когда надо было думать о плане действий. Но мысли путались и она утратила всякую способность соображать. Последнее, что она видела — расплывчатые очертания светлого, пустынного коридора. Безысходность. Свет был голубым, дымчатым и рассеянным. Он не резал глаза. По другую сторону резной двери раздавались приглушенные голоса и звуки шагов, а здесь, внутри, царила тишина. Девушка лежала в постели, тело у нее болело, а ноги будто казались чужими. Она попробовала пошевелиться, но все попытки были тщетны. Беловолосая без всякого интереса принялась разглядывать стены. Элизабет хотелось спать, ее окружали уют и безопасность — уже давно она не испытывала подобного ощущения умиротворения и покоя. — Где я? — неразборчиво прошептала Бет, обращаясь к кому-то незримому. Она вспомнила о разговоре Анны и Роберта, который состоялся утром, и почувствовала странное опустошение. Мать вновь обманула ее, совсем как в детстве, когда она говорила, что уходит на работу, на самом деле гуляя с разными мужчинами до утра. На глаза навернулись слезы. Девушка чувствовала себя брошенной. — Значит, — Лиз горько усмехнулась, подняв глаза в потолок, — Все подстроено? Дверь тихонько отворилась, впустив холодный воздух с коридора. Элизабет повернула голову, вопросительно взглянув на вошедшего. Анна. — Элизабет, — выдохнула женщина с облегчением, присев на край кровати, — Я так волновалась. — Скажи мне, — девушка сделала небольшую паузу, — Для чего эта постановка? — Ты знаешь... — Анна опустила глаза, приподняв уголки губ в улыбке, — Ты всегда была догадливой. Что ж, милая моя, я не знаю таких подробностей. Но, в любом случае, это сделано только ради твоего же блага. — Да, —Лиз оперлась спиной о подушку, — Я понимаю. — Думаю, нам пора, — женщина улыбнулась беловолосой, — Твои родители будут присутствовать при выборах сопровождающего, но не будут вмешиваться. — Кхм, — Лиз задумчиво хмыкнула, посмотрев в дальний угол, где стояла большая ваза с декоративными цветами, — Другие претенденты будут вести себя до ужаса некультурно и отвратительно, и лишь один станет "лучиком света в этой непроглядной тьме"? — Так все будет выглядеть натурально, — Анна пожала плечами, — Я бы поступила точно так же. Лиз лишь вздохнула, поудобнее устраиваясь в коляске. У девушки уже был план, хоть не идеальный, но и не самый простейший. Анна ободряюще обняла Элизабет за плечи. Все будет хорошо, иначе никак. — Главное, не волнуйся, — Анна заплела волосы девушки в косу, — Это может выдать тебя. — Да, я понимаю, — Элизабет обвела коридор настороженным взглядом, прошептав что-то неразборчиво, — Спасибо. Анна закатила коляску с Бет в рабочий кабинет матери. Мебель была скудной и однообразной, что не вселяло в душу девушки позитивные нотки. На диване, рядом с дверью, сидели мать и отчим беловолосой. Анна встала рядом с дверью, дабы приглашать людей. Элизабет опустила голову, со вздохом закрыв глаза. Ей не хотелось ничего. Зачем, если все уже решено? Разве что, можно попробовать одну вещь. Девушка кивнула, подняв глаза на женщину. Анна бесшумно открыла дверь, жестом пригласив первого человека. Элизабет с критикой взглянула на вошедшую, переведя взгляд на родителей. Довольно спокойная и убежденная реакция. Не она. — Расскажите о себе, — чтобы рассеять тишину, пробормотала Лиз, — Мне интересно знать все. — Ну, — молодая девушка пожала плечами, — Мне 26 лет, зовут Маргарет. Маргарет Уилл. Опыта, к сожалению, нет, с детьми до Вас не общалась. — Думаю, — Бет оторвала задумчивый взгляд от списка, на котором все это время старательно выводила узоры, — Вы нам не подходите. До свидания. Маргарет посмотрела на родителей с мольбой, но в глазах ее читалось явное торжество. Интересно, сколько отчим заплатил ей за такие унижения? Родители рассеянно повели плечами, попросив девушку удалиться. — Она довольно милая девушка, — мать с фальшей улыбнулась, — Почему ты ей отказала? — Нет опыта общения с детьми, — после небольшой паузы ответила Лиз, — Будь у тебя выбор, мама, ты бы приняла ее? Керн с отрицанием покачала головой, вздохнув: — Ты права, милая, — мать заправила выбившуюся прядь волос за ухо, — Тем более, думаю, с выбором не возникнет проблем. — Я тоже в этом уверена, — буркнула Бет, — Очень уверена. Следующей по списку была женщина, с виду — довольно ухоженная блондинка, которой на вид можно дать около 25 лет. Родители посмотрели на даму заинтересованно и довольно удовлетворенно. "Вот, значит, как, — пронеслось в голове у Лиз, — Что же, посмотрим." — Добрый день, — приветливо улыбнулась блондинка, оглядев присутствующих, и умиленно взглянула на Бет, — Какая милая девчушка. Это тебе требуется помощник? — Мне, — подтвердила Элизабет, кивнув, и грустно усмехнулась, — Расскажите о себе, что же. — Ну, — женщина присела на стул, нaxoдившийся возле стола, — Катрин Эванс, 29 лет. Раньше работала психологом в элитной школе, большой опыт работы, имеется огромное количество отзывов. — Почему ушли с предыдущего места работы? — Ушла по состоянию здоровья, — Кэт с печалью вздохнула. Беловолосая кинула взгляд на родителей. Те наблюдали за Катрин с легкой полуулыбкой, явно довольные своим выбором. После этого девушка с немым вопросом посмотрела на Анну. Та подтвердила ее догадку смелым и уверенным кивком. Даже она успела догадаться. Неужели Лиз считают за полную дypy? — Вы сможете уделять мне достаточное, на мой взгляд, количество времени? — хмыкнула Бет. Анна взглянула на ту с легким недоумением. "Неужели, она собирается переосмыслить свое утреннее решение? — женщина взволнованно выдохнула, — Черт." — Более того, — с тихим ликованием ответила блондинка, — Я всегда буду с тобой. Элизабет с насмешкой взглянула на дверь, хмыкнув: — Вы мне не подходите, уважаемая. Мне не нужна постоянная опека. До свидания. — Но, — Эванс сменила тактику, решив поиграть на чувствах девушки, — Это мой единственный шанс, прошу Вас.. Мать с отчимом практически одновременно изобразили на лицах крайнее негодование, а Анна вздохнула с облегчением. — Тебе стоит переосмыслить свое решение, Лиз, — произнесла мама после недолгой паузы, — Катрин очень хорошая девушка, вы с ней подружитесь. — Вы обещали не вмешиваться, — сухо парировала беловолосая, — Это мое решение. Она мне не нравится. Следующий. Эванс со злостью посмотрела на девушку, после чего, цокая каблуками, прошла к выходу. — Лучше меня тебе все равно не найти, — остановившись у двери, сказала Кэт, — Подумай хорошенько, Элизабет. — Хорошего дня, — фыркнула Лиз. Анна выглянула в гостиную, где сидел всего один человек, который что-то усердно повторял шепотом. Видимо, другие предпочли уйти, нежели попытаться. Женщина привычным жестом пригласила парня войти. Юноша с волнением встал с дивана, пройдя в кабинет. Элизабет заинтересованно посмотрела на парня. Он должен был стать ее помощником, и беловолосая начала сомневаться в своей затее. Все же, русоволосый показался ей довольно рассеянным и неуклюжим. "Что же, — Лиз примирительно закрыла глаза, — Скорее всего, сам уйдет." — Добрый, — промямлил юноша, сев на стул, и повел плечами, пытаясь сосредоточиться, — Добрый день. — Добрый, — Бет ответила парню улыбкой, пытаясь разбавить напряженную атмосферу в воздухе, — Расскажите о себе. — Кристофер Кайл, — Кристофер нервно застучал пальцами по гладкой столешнице, после чего ненадолго замолчал. — Опыт работы есть? — подсказала Элизабет, оглядывая парня. — Нет, — Кайл с мольбой взглянул на девушку, — Но.. Я защищал многие диссертации по детской психологии, и прекрасно общаюсь с де.., — юноша вопросительно приподнял брови, явно озадаченный вопросом: "А кому, собственно, нужна помощь?", —..детьми. — Кристофер, — вступила в диалог мать, — А сколько Вам лет? Кайл вновь замолчал. Действительно, на вид юноше было не больше семнадцати, что смутило и Элизабет. Сможет ли он, если понадобится, быть рядом? Утренняя потеря сознания испугала Лиз. Она не знала, что и думать. — Девятнадцать, — со вздохом ответил Кайл, окончательно взяв себя в руки. Мама с возмущением взглянула на дочь. В ее взгляде читалось явное презрение к выбору Элизабет. Он не сможет взять себя в руки, если Бет вдруг станет плохо. Девушка и сама это понимала. — Вы приняты, — наконец произнесла беловолосая, — Анна расскажет Вам обо всем. Анна кивнула, сказав парню следовать за ней. Видно было, что женщина тоже раздумывала о минусах и плюсах Кристофера. Однако, она была согласна с матерью, что очень огорчило Лиз.