Ваш ход, миледи

***

Когда дверь за Кристофером закрылась, мать с отчимом переглянулись. В кабинете в очередной раз воцарилась мертвая тишина. Лиз с нескрываемой скукой смотрела в окно, откуда открывался прекрасный вид на сад. Элизабет помнила летние деньки, которые она проводила в цветущем садике. Она представляла, как ходит по той салатовой траве, подняв голову в чистое небо, и вновь погружалась в нескончаемую печаль. Мать поднялась с дивана, не спеша подойдя к Элизабет. Девушка молча смотрела на нее, ожидая дальнейших действий. — Значит, — усмехнулась Керн, — Догадалась? Лиз молча кивнула, с беззаботностью смотря на маму. В этом споре был заведомо известен победитель. Никто не заставлял ее устраивать это шоу и обманывать девушку. Отчим поднял голову от записной книги, в которой все время делал какие-то пометки карандашом. Мать метнула на него предупреждающий взгляд, который ясно говорил: "Не вмешивайся, я сама разберусь с этим." — Ладно, ты проучила меня, — сказала мама, зевнув, — Джон, звони Катрин, она.. — Ну нет, — прервала ее реплику Бет, — Это мой выбор. Ты говорила, что я вправе решать сама. — Но, Элизабет, пойми, это абсурдный выбор. Он ничтожен, признай. — Кристофер хотя бы немного лучше тех актеров, готовых втоптать себя в грязь за круглую сумму. — аргументировала беловолосая, одним лишь тоном подчеркивая, что ее не переубедить. — Бекки, — вздохнул Джон, обращаясь к маме, — Бет права. Она выбрала сама, наверняка обо всем подумав. Отчим с осторожностью посмотрел на Керн, ожидая ответной реакции. Бекки кинула озлобленный взгляд в его сторону, сев на стул. — Ты всегда была непослушна, — мать смотрела в глаза девушки, что было плохим знаком, но Лиз не собиралась отводить взгляд, — Я думала, смерть отца тебя изменит. Она закрыла глаза, тихо выругавшись. Джон, почувствовав накаление ситуации, пробурчал что-то про то, что ему нужно в туалет и поспешил покинуть комнату. — Ты знала.. — прошептала девушка, смотря куда-то сквозь стену и совершенно не обращая внимания на ругань Бекки, — Ты знала обо всем. Боже.. — Бизнес твоего отца с самого начала подставлял его, — начала оправдываться мама, — Это было прибыльное дело, что делало его еще более опасным. — Не оправдывайся, пожалуйста. Ты могла сказать.. Я ведь не успела даже обнять его, пойми. — беловолосая отвела взгляд, — Уезжайте. Вы ведь сегодня покинете это затхлое местечко? Куда направляетесь? — По делам, — Керн вздохнула, — У Джона есть незаконченное дело, которое может принести большой доход. — Мне плевать, — подытожила Бет, — Хоть тысяча незаконченных дел. Просто уезжайте. Когда озлобленная мать вышла из комнаты, громко хлопнув дверью, Лиз со вздохом откинулась на спинку стула, закрыв глаза. И вновь скандал, и вновь истерика. Бет не знала, как с этим бороться и кто виноват. Наверное, ей не стоило быть такой раздражительной по отношению к ней, но это вросло к привычку, стало отрицательной чертой девушки. Она задумалась. Задумалась над тем, что делать целый месяц, да еще и с таким юным помощником? Предстоял непростой месяц, и это пугало беловолосую. В основном, мама всегда была рядом, как бы ее не влек за собой Джон. Элизабет ценила и была благодарна ей за это. Отношения же с отчимом были еще более натянуты. Он, вроде бы, и хотел наладить общение с Бет, но она не отвечала взаимностью. И Лиз не понимала, зачем ей это. Человек должен знать все, нежели слушать лесть в свой адрес. А отчима Элизабет отчаянно ненавидела, и не собиралась молчать. В моменты их бесед у девушки всегда проскакивали несколько довольно грубых и ядовитых фраз, порою заходивших за грани всего адекватного. В дверь робко и неуверенно постучались. Затем еще раз. Потом, по всей видимости, терпение стучавшего вовсе иссякло, и тот открыл дверь сам. — Кхм, — кашлянул вошедший Кристофер, — Анна рассказала мне обо всем, миледи.. — Да, это прекрасно, — Лиз повела плечами, наблюдая за Кайлом. Кристофер отвел взгляд, посмотрев в окно. По всей видимости, он просто не мог подобрать слов для того, чтобы задать вопрос, и беловолосая не хотела его торопить. Она смотрела на него и думала о том, как к нему относиться. С одной стороны, Кайл не хотел плохого, он лишь искал работу, а с другой, он согласен с родителями в том, что она еще мала для самостоятельной жизни, и нельзя исключать то, что он тоже был подставным лицом. — Кристофер, — Бет опустила взгляд, продолжив после небольшой паузы, — Вы, ведь, один из актеров? Он вопросительно взглянул на беловолосую, после чего ответил: — Не понимаю, о чем Вы, миледи. Я лишь искал работу. Девушка с насмешкой хмыкнула, смотря в окно. Она ждала чего-то, и чувствовала, что это должно случится в скорейшем времени. Но, когда? Мысли проносились в беловолосой макушке с огромной скоростью, мешая сосредоточиться. Нет, ей живется слишком спокойно. Это не может быть просто так. — Дорогая, — Роберт скомкано улыбнулся Кайлу, зайдя в помещение. На миг заметливой Элизабет показалось, что он был чем-то взволнован. Об этом свидетельствовала и бледность его лица, с которой он попросил Кристофера удалиться. Юноша кинул взгляд на Бет, кивнув ей на прощание. Однако, она сразу же сказала себе, что обязательно поговорит с ним при первой же возможности. Он так и не задал вопрос, интересующий его, и девушке самой стала интересна суть этого вопросика. С насмешкой фыркнув, беловолосая посмотрела на Роберта, который все так же стоял в дверях, никак не решаясь начать разговор. — Ты хотел чего-то? — спросила Лиз, — Я бы хотела отдохнуть, если честно.. — Да, понимаю, это все трудно, — произнес мужчина, сев на диван, на котором некоторое время назад сидели родители Бет, — Миледи, ты бы не могла.. Черт, Лиз, я хочу быть честен с тобой. Я ухожу. Холод прошелся по коже беловолосой, и она с неподдельной тоской посмотрела на дворецкого. — Нет, Роберт, — с мольбой протянула она, — Я прошу тебя, не нужно. Вздохнув с печалью, дворецкий подошел к Лиз сзади, мягко коснувшись рукой ее волос. Элизабет просто не желала верить в это. Он хочет покинуть её, оставить практически одну. Перед глазами сразу же предстали картины: Вот она, еще маленькая, показывает ему рисунок, на котором изобразила его и Анну; Вот девятилетняя Лиз обнимает его, когда тот преподносит ей прекрасный букет белых розочек из сада; Вот она и Роберт играют в шахматы, и Бет улыбается, в очередной раз победив; Наконец, вот, год назад, они с Анной дарят девушке ее собственный портрет в резной рамке — Ты просто не понимаешь, —всхлипнув, Бет опустила глаза, — Я пропаду без тебя. Почему, Роберт, почему? — Сейчас я не могу сказать тебе об этом, — он строго посмотрел на девушку, — Не смей плакать. Какой бы смысл Вы вложили в слово "грусть"? Неужели для людей это лишь способ проявить свою индивидуальность и оригинальность, считая себя самым грустным человеком на земле? Это удушающее состояние крайней тоски, эти красные глаза после бессонной ночи в слезах, эта гнетущая боль где-то внутри — все это стало таким манящим для легкомысленных пустышек, и таким ужасным для опечаленных людей. Грусть убивает. Душит, заставляет вгонять себя в состояние душевной комы, медленно съедает изнутри. И человек спешит избавиться от этого любым способом. Пусть, это принесет мимолетную боль. Пусть, придется испачкать одежду и эти новые, блестящие лезвия. Зато потом будет легче, намного легче, все прекратится. Остановить игру всегда проще, чем дойти до конца. Если же человек не останавливает все, грусть убивает его морально. Больше он не в состоянии радоваться. И поступки людей какие-то глупые, и погода за окном слишком серая, и шутки коллеги все менее смешные. Он замкнулся, и не живет, а выживает в этом мрачном мире. И целей в жизни уже нет. Зачем? — Грустные умирают, — усмехнувшись, бросила Лиз в пустоту. Кабинет давно опустел, и лишь девушка продолжала сидеть там, все еще рассуждая о событиях прошедшего дня. Она не знала, почему никто до сих пор не закатил истерику по поводу того, что Бет не поужинала или не приняла необходимые лекарственные препараты. Голова у Элизабет жутко болела, что было очень странно, ибо с этим ей приходилось сталкиваться довольно редко. Беловолосая чертовски хотела спать и пить, но нежелание видеться с кем-либо из родственников и прислуги было, все же, сильнее. Керн жалела о том, что так и не поговорила с Кристофером и не выяснила все у Роберта. Навалилось слишком много проблем, которые Лиз просто не могла воспринимать сейчас. Никто не поможет. Совсем. Остается только жалеть себя. Кристофер находился в южной части особняка, все еще никак не желая мириться с мыслью о том, что он будет находиться здесь месяц. Размеры жилища семьи Керн просто восхищали и завораживали. Каждая комната тут была по-особенному красивой и по-своему уютной, что не могло не радовать глаз. Пару раз юноше казалось, что он запросто заблудится в этих широких и длинных коридорах со скрипучими половицами. Наконец, дойдя до большой столовой, в которой чаще всего семья Керн проводила праздничные обеды, Кайл устало рухнул на стул, стоящий в углу. Мысли в голове кружились и быстро растворялись, сменяя другие. Выдался очень насыщенный день: Все эти поездки, собеседования, диалоги с важными людьми очень вымотали бедного паренька. Кристофер думал о Бет, с которой ему придется нянчиться, и пытался предугадать, что его ждет. С одной стороны, его очень удивил факт того, что взрослой девушке понадобится дополнительная помощь, а с другой — быть может, она сама этого захотела? Мысли затронули совершенно другие темы, связанные с беловолосой: внешность, характер, их будущие отношения. Кайл в очередной раз усмехнулся, предпочитая просто забыть об этом. Лиз нельзя было назвать красивой, но она была довольно симпатичной, особенно, учитывая тот факт, что являлась альбиносом. Эта застенчивая и милая особа притягивала внимание, заставляя думать о ней и анализировать ее внешность. А что касалось будущих отношений — разве это важно? Кристофер здесь лишь ради денег, которые получит в конце месяца. Сумма была крупнее всех предлагаемых, что и впечатлило Кайла, ведь ее размер был почти в три раза больше. Интересно, почему? Кристофер надолго бы погрузился в раздумья над этим вопросом, если бы не стук каблуков, прервавший тишину в зале. Кайл нервно обернулся, пытаясь глазами найти источник звука, но никак не мог понять, кто решил обойти особняк в столь позднее время. Он аккуратно встал со стула, пытаясь не издавать звуков, которые могли бы раскрыть его присутствие, и тихо прокрался к выходу из зала. — В прятки играем? — насмешливо спросил женский голос со входа, и Кристофер облегчённо выдохнул, узнав тембр голоса, — Да не бойся ты, я же хорошая. — Анна, — Кайл обернулся, озарившись полуулыбкой, — Я так скучал по тебе. — Ох, — Анна покачала головой, — А раньше от тебя было не дождаться этой фразы, Крис. — Я изменился, — Кристофер одними глазами указал женщине на столик у окна, и они переместились туда, обнявшись, — Я чертовски изменился, и мне есть, что рассказать. — Я именно за этим и зашла, милый. Узнав о твоем приезде сюда, я немного удивилась. Но, ведь, у этого есть причина? — Да, — Кайл с грустью посмотрел в окно, — И ты знаешь о ней. Я должен, кхм. — Знаю, Крис, — Анна замолчала, подбирая слова, — Но, думаю, тебя можно понять. Кристофер еще некоторое время задумчиво наблюдал за происходящим в окне, после чего как-то странно повеселел и начал практически на одном дыхании рассказывать женщине обо всем, что произошло с ним за этот трудный год. Анна слушала, изредка улыбаясь и принимаясь смотреть на счастливого паренька. Они не заметили, как совсем стемнело. Но это было вовсе не так важно. Главным сейчас было высказать друг другу все, что накопилось за долгий период разлуки. Высказать все так быстро, будто через каких-то несколько минут они пропадут, отдалившись друг от друга, и не увидятся еще долгое время. Атмосфера тепла и дружелюбия витала в воздухе, заполняя весь зал. У обоих на душе было более, чем спокойно. Анна и Крис настолько сильно соскучились друг по другу, что не видели происходящего вокруг. — Мама, — с мольбой в голосе позвала Лиз, — Мам, ты здесь? Она наxoдилась одна в просторной комнате, укутанная в теплый плед, который не позволял ей сделать хотя бы пару движений руками. — Мам.. — Бет попыталась крикнуть, но ничего не вышло. Странное ощущение того, что рядом кто-то есть, не покидало девушку. Она буквально ощущала рядом чье-то присутствие, что было очень странно. Элизабет закрывает глаза, дабы успокоиться. Она тут же видит несколько картинок: пустынная улица с фонарем, чей яркий свет так режет глаза; темное небо, усеянное множеством звезд и лавочку, на которой сидит девушка. Беловолосая, хрупкая девушка, которая окончательно запуталась во всем. Юная особа встает с лавочки, решив пройтись. Она идет медленно и аккуратно, будто делает это в первый и последний раз, и прохожие смотрят на нее с недоумением и насмешкой. — Что же ты крадешься? — раздается бархатный голос за спиной, и девушка удивленно оборачивается, смотря на прохожего, — Боишься? Беловолосая с печалью вздыхает, всматриваясь в юношу, после чего за долю секунды меняется в лице. Паренек лишь ухмыляется в ответ, покачивая головой, когда та, подбежав, робко обнимает его. — Я думала, — шепчет она, — Все потеряно, и я больше не найду тебя. — Теперь, — юноша молчит некоторое время, обнимая девушку, — Теперь все будет хорошо. Лиз открыла глаза, с беспокойством оглядев комнату. Часто она представляла себе эту картину, когда нужно было успокоиться. И каждый раз ее не могло покинуть ощущение того, что это происходило на самом деле, и теперь стало воспоминанием. Воспоминанием, а не выдумкой юной мечтательницы, для которой фантазия стала жизнью. Девушка вновь сделала попытку выпутаться, на этот раз — удачную. Она глубоко вдохнула, осмотрев кабинет: он был все тем же, маминым. Коляска стояла в углу комнаты, что стало большой проблемой для беловолосой. Ей еще никогда не приходилось сталкиваться с таким, ведь постоянно коляска была доступна. Сейчас же не было сил даже добраться до нее. — Черт, — прошипела девушка со злостью. Трудно сказать, что стало причиной ее внезапной агрессии. Скорее всего, собственная никчемность и ощущения полной безнадежности. — Кто-нибудь, — выкрикнула Бет, — Пожалуйста, помогите. Сейчас ее услышали, и за дверью кто-то хлопотливо завозился, постучавшись: — Дорогая, — Роберт вошел в кабинет с фонариком, — Ох, я действительно думал, что-то случилось. Тебе не стоило так пугать меня. — Почему повсюду так темно? — Практически два часа ночи, милая, — мужчина присел на край дивана, — Ты уснула здесь, и я подумал, что будить тебя не стоит.. —.. Поэтому оставил в этом кабинете? Лиз хмуро разглядывала дворецкого, пока тот шарил по карманам в поисках чего-то. Но она не была зла, ведь Роберт попытался создать для нее все комфортабельные условия. Роберт вытащил из кармана какую-то вещицу, блеснувшую в темноте, и задумчиво покосился на Элизабет. —Возьми, — Он протянул вещицу девушке, которая с интересом приняла ее, разглядывая, — Это очень важно. Бери его с собой повсюду. Или же прячь, но очень хорошо. Когда-нибудь эта вещь поможет тебе, и ты вспомнишь меня. — Это.. Ключ? — Лиз хмыкнула, задумчиво посмотрев на Роберта, — Но откуда он? Что открывает? Зачем он мне? — Много вопросов, юная леди, — Дворецкий покачал головой, — Когда-нибудь ты сама обо всем узнаешь. А сейчас, прошу тебя, поспи немного. Утро выдалось на редкость суматошным. Атмосфера печали окутала Лиз сразу после пробуждения и не собиралась покидать. Девушка нaxoдилась на кухне, читая книгу, попавшуюся под руку. Бет не вникала в смысл и даже не помнила ее название. Мысли были заняты поездкой родителей, которая должна была состояться этим вечером. Элизабет вздохнула, закрыв книгу. Девушка сидела над ней около получаса, однако так и не прочла хотя бы страницу. На обложке разноцветными буквами было напечатано название — "Советы начинающим домохозяйкам". Лиз грустно усмехнулась, положив книгу на полку. В кухне было по-странному тихо, хотя весь дом давным давно не спал. Кто-то мягко коснулся плеча девушки. Она обернулась, дабы посмотреть на вошедшего. — Анна, — Лиз выдохнула, — Доброе утро. Как там.. Родители? —Доброе, Бет, — женщина улыбнулась, —Родители отсыпаются. Знаешь.. Я, конечно, не буду читать тебе нотации, но, девочка моя, я думаю, не стоит делать все себе во вред. — О чем ты? — О Кристофере, дорогая. Я понимаю, он не самая лучшая кандидатура в помощники, но у тебя нет выбора. Нужно постараться извлечь пользу из этой ситуации, даже если она кажется ужасной. — Я знаю, Анна. Но.. Понимаешь, он может сделать плохо. И я не только про себя. Вдруг он вор? Маньяк? Убийца? Это звучит глупо, да, но не стоит терять бдительность. — Да, пожалуй, ты можешь оказаться права, но, — Анна распустила светло-русые волосы, откинув их с плеч, — Ты же понимаешь, что в равной степени можешь оказаться как права, так и не права. Поэтому, не стоит делать поспешных выводов. — Это все так грустно. Поездка родителей.. — Тебя предупреждали об этом за месяц. За месяц до этого дня, милая! Ты должна была подготовиться. Лиз замолчала. Женщина была права. И все же..