В невесомости

Четыре дня после смерти королевы Кассандры. Четыре дня. Теодор не выходил из комнаты четыре дня. Мамино тело убрали, поэтому Мэлори надеялась, хоть сегодня сможет увидеть брата. Она хотела убедиться, что все с ним хорошо. Лишь посмотреть, и если он позволит, поговорить с ним немного. Мэлори очень скучала. Окрыленная мыслями, она ускорилась к цели. Принцесса потеряла весь настрой, когда знакомые двери появились перед ней. Она сглотнула, и потопталась на месте, пытаясь подобрать слова. — Тео… — зажмурившись, она подняла руки, чтобы постучаться. Но ее поймали за руку, словно она нарушала какое-то правило. Сара, их с Тео няня, отвела ее в сторону, даже не удостоив Мэлори взглядом. — Принцесса! Разве я не сказала не беспокоит его высочество? — она грубо встряхнула Мэлори. Принцесса поджала губы. Ей хотелось много чего сказать, но Сара была вся красная от злости. В этом состоянии ей лучше не перечить. — Он потерял мать, а вы все равно хотите с ним поиграть! — Я не собиралась с ним играть, я всего лишь… всего лишь хотела увидеть его! — не выдержала Мэлори. «Я тоже потеряла маму!» хотелось ей сказать, но принцесса не стала. Сара всегда злится, если Мэлори упоминает маму. Но воздержание не принесло успехов, потому что няня снова встряхнула принцессу. Та зашипела, отдергивая руку. — Не тревожьте его, он сам подойдет к вам, если захочет. Идите, в свою комнату! Мэлори отправилась обратно, под тяжелым взглядом Сары. Как же она ненавидит ее! Сара словно ее личная надзирательница, посланная с ада, чтобы помучить бедняжку. Мэлори хотелось увидеть маму. Она всегда знает как развеселить Теодора. Мама бы помогла ему. Мама бы… — Боже-е-е, ты что умеешь плакать? Артур. Вредный брат, который всегда издевается над ней. Его черный волосы спадали на лоб, а голова слегка наклонена направо. Руки стоят по бокам, вся его поза говорит о том, что ему скучно. — Уйди, болван, — буркнула принцесса, быстро протирая глаза рукавом. — Знаешь что все говорят? «Дочь этой твари, не проронила ни слизинки. Как так можно? Разве ее мать не умерла?» Оказывается, они лгали. Артур был старше Мэлори всего на год. Но иногда он дразнил слишком по взрослому. Ведь дети не умели подбирать слова, так, чтобы сердце ныло сильнее. — Мне плевать, — у нее не было сил спорить. Принцесса хотела быстрее в свою комнату. Артур ей позволил уйти. Странно, обычно он всегда не упускал возможности напакостить больше. Именно из-за его длинного языка, мама наказала его очень сильно. Мэлори даже пожалела, что настучала. Но внутренне надеялась на его усмирение. Как же она ошибалась. Стоило принцессе оказаться в своем убежище, как побежала к кровати, укутываясь в одеяло. Жалкая попытка спрятаться. Иллюзия безопасности. — Ваше Высочество, прошу поешьте, — ее разбудил голос служанки, которая держала в руках поднос с едой. — Не хочу, уберите, — она отвернулась, не желая даже взглянуть на еду. — Вы ничего не едите уже четвертый день, поещьте! Мэлори могла смириться со многими вещами. Но служанка указывает принцессе что делать? Принцесса вскочила и откинула поднос, переворачивая всю еду и разбив тарелки. — Указываешь мне что делать?! Убери этот беспорядок и вон из моей комнаты! — она кинула подушку на девушку, которую впервые видела у себя в комнате. — Где мои горничные? — С сегодняшнего дня, — ее голос дрожал, — я буду вашей личной служанкой. — Кто так решил? Моя мама сама выбирала моих горничных, я не собираюсь их менять! — Я так решила, — у двери показалась женщина-блондинка, скрещивая руки. — Забота внутреннего двора — теперь на моих плечах. — НУ что же, поздравляю, Ваша Светлость! А теперь будьте добры, верните моих слуг. — Детка, кажется ты не понимаешь, — обманчиво сладким голосом начала она. Принцесса шикнула, когда та схватила ее за подбородок, — Положение дел меняется. Если вы раньше чувствовали себя хозяевами Дельмана, то теперь, ваш статус чуть выше чем у дворовой собаки. Поэтому, постарайся привыкнуть. Иначе, я могу тебя наказать. — Накажи ее мама, — откуда не возьмись вышли Мартин и Уильям, дети этой ведьмы. — В прошлый раз, она не поприветствовала своих братьев и нагло прошла мимо! — Вы сюда еще всю королевскую семью притащите! — съязвила Мэлори, не удержавшись. Она вскрикнула, когда почувствовала чужую ладонь на щеке, и даже упала на землю, не удержавшись на ногах. — Молчать! Твоя мать не занималась твоим воспитанием? Это предупреждение, не смей создавать неприятности. Иначе, пощечина покажется тебе раем, — бросив эти слова, ведьма ушла, оставив после себя беспорядок и новую служанку. Принцесса плюхнулась обратно в кровать. При жизни мамы, эти не смели коса смотреть на нее. А теперь, ей дают пощечину. «После моего ухода, ты ответственна за жизнь своего брата, Мэлори. Позаботься о нем.»

***

Мэлори вышла во внутренний двор, вдыхая свежий осенний воздух. Сегодня облачно, а принцесса любила такую погоду. На ней все еще было черное платье, хотя им запретили держать траур по преступнице. Даже если она ваша мать. Но принцесса не выходила из комнаты вот уже десятый день, поэтому только сегодня продемонстрировала свой маленький бунт. Ее волосы свободно распущены, из-за игр ветра они то ли дело мешались, но Мэлори не обращала на это внимание. Если Дельман мог чем-то похвастаться, то это природой. Она трудилась по особенному именно тут во дворце. Садовники не трогали заросли на стенах дворца, а среди них фиолетовые цветки, название которых Мэлори не знала. Пахли они не очень, но выглядели красиво. Внутренний двор также отличался ивами, чьи ветки словно изящно склонялись перед посетителями скромного уголка Западного дворца Дельмана. Западный дворец является обителью королевы, но после смерти матери, тут то ли дело отшиваются наложницы короля и их детишки. Которые на дух переносили Мэлори и Теодора. Все эти привилегии законных детей, словно плевок в их существование. Но принцессе это никак не мешало, кто бы посмел обижать дочь королевы? До недавнего времени. Мэлори вздрогнула, услышав приглушенный стон и хохот. Она подбежала на источник звука, свернув в угол, который никогда не был занят людьми. Принцесса зажала рукой рот, чтобы не закричать. Теодор лежал на земле, согнутый и хрипящий от боли. Рядом смеются Мартин, а Уильям замахивается ногой на брата. Затем его мерзкие руки хватают его за волосы, и сквозь смех проговаривает что-то. Но Мэлори не слышит. Она не знает как, но ей удается толкнуть тринадцатилетнего монстра, и бросается к Тео, прижимая его голову к себе. — Ах, посмотрите-ка! — Мартин хватает ее за подбородок, — Она тоже не соблюдает правила. Уильям, нам придется и ее наказать. — Только попробуйте тронуть ее…! — сквозь рваный вздох, Теодор угрожающе щурится. Его голубые глаза потемнели, так бывает всего, когда он злится. Мартин фыркает. Мэлори дергается когда Уильям хватает ее локоть и отшвыривает в сторону. Она почувствовала боль в икрах, но следующий пинок в живот почти оглушает ее. Сквозь дымку видит к Тео дергается к ней, но Мартин крепко держит брата. — Вам запрещено носить траур по преступнице. Сегодня, вы отделались легко, но в следующий раз, вам так не повезет. Они ушли. Принцесса пытается встать, но сгибается в четвереньки из-за боли. Она жмурится. А затем чувствует руки Тео на спине, который помогает ей присесть. Только сейчас она замечает его одежду. Он в гребаном черным. Порой, это ее смешит. Они с Тео совершенно разные, но иногда их мысли до иронии одинаковы. — Как ты? — спрашивает она, после пару секунд в тишине. Теодор сидит сгорбившись, его взгляд опущен вниз. Он исхудал. Совсем бледный, словно не ел уже вечность. На его лице так сильно отражается горе, что к горлу принцессы подкрадывается стыд. Это вязкое ощущение охватывает ее тело и противно шепчет в ухо голосом матери. Ты горюешь недостаточно. Хотя трудно сказать, что Мэлори выглядит лучше. Она тоже исхудала, и ее детские пухлые щеки словно заменились морщинами. Мэлори морщится от сравнения ее горя с горем Теодора, и качает головой, прогоняя нелепые мысли. — Тео, — шепчет принцесса, тянет руку к нему, в желании почувствовать его тепло. Но касается она только пустоту, так как Теодор встает и уходит. Не смотрит назад, не говорит ей идти за ним. А просто оставляет ее одну. Принцесса поджимает губы, и пытается сглотнуть слезы. Не дать им просочиться, не дать слабости волю. Она должна быть сильной. Сильные не плачут, ведь так? Вдруг сквозь мутную пелену, появляется Артур. — Уходи, — ей бы хотелось, чтобы голос звучал зло. Но ей удается лишь произнести жалкий шепот. Артур задумчиво смотрит на нее и качает головой. Плюхается перед ней и отворачивается. — Плачь. Никто не увидит тебя. А я закрою уши, — так он и делает, затыкает уши руками. Мэлори сдается. Она не плачет громко, но детские всхлипы вскоре перерастают в безутешные рыдания. Они с Артуром не были друзьями. Но у них были общие тайны. Этот случай — один из них.