Искупление

Есть пробелы в памяти, – бельма На глазах: семь покрывал. Я не помню тебя отдельно. Вместо черт – белый провал. Марина Цветаева

Внутри всё замерло в ожидании. Дверь показалась неестественно шершавой, а воздух спёртым. Вики часто в своей жизни испытывала чувство, что всё словно идёт по невидимому сценарию, всё идёт правильно. Но сейчас отчего-то ей захотелось развернуться и уйти. — Я жду тебя у камер. Ты ведь уже знаешь, где они? — спросил Серафим, абсолютно спокойно. Вики понимала: глупо было думать, что их авантюру с вылазкой к Дино не заметят. Им просто позволили это сделать. Мысленно усмехнувшись собственной наивности, девушка кивнула Кроули и шагнула внутрь. Обычный кабинет. Пахло пылью и какими-то травами. Вики не сразу поняла, что несмотря на отсутствие окон, здесь всё равно было довольно светло. Свечей тоже не было, помещение освещали небольшие кристаллы, расставленные повсюду. Никто этого не обещал, но Вики ожидала, что Оракул просто будет за этой дверью. Что делать теперь, она не представляла. — Наверное, эти кристаллы нужны для призыва Оракула, — задумчиво произнесла Вики. Она прошла вперёд и остановилась напротив небольшого круглого постамента, словно для статуи. Девушка чуть не запнулась об него, но вовремя заметила, что вокруг него тоже есть лёгкое голубоватое свечение. — И как тебя позвать, Оракул? — девушка огляделась. «Так. С ним говорят Серафимы и ангелы. А я непризнанная. Если он вообще не покажется? Что тогда?» Особо умных идей не было. Вики ещё раз окинула взглядом комнату. На столе у окна справа стоял кристалл, что светился ярче всех. Она подошла к нему, положила руки сверху. Холод магического минерала был приятен телу. Мысленно она обратилась: «Оракул, я Вики Уокер призываю тебя». Она даже не ожидала, но на постаменте появился полупрозрачный силуэт, словно он был сделан из таких же кристаллов. Вики поняла, что это женщина, но она стояла к ней спиной. «Сработало», — почти успела подумать девушка. Почти. — Нет, — ответил Оракул, опережая саму мысль, — Я знала, что бы придёшь. Я знаю всё обо всем. Все варианты случившегося и не случившегося во всех мирах. Голос показался Вики смутно знакомым. «Откуда, где я его слышала?» — начала она перебирать воспоминания. Оракул обернулась. Что-то внутри Вики тяжёлым камнем провалилось вниз и морозом разошлось по телу. Это была та самая женщина с зашитыми глазницами. Та самая, которая показала ей сферу внутри неё. Которая так часто снималась ей, пока она была смертной. — Вы Ксандра! — воскликнула девушка, то ли с возмущением, то ли со страхом. Все события её жизни (жизней) каким-то образом связывались в единую нить, в скользкую дорожку, по которой её, оказывается вели. Но как, зачем, почему? — И да, и нет. Я Оракул, у меня множество лиц. Внешность Ксандры стала меняться с невозможной для зрения скоростью. Десятки людей стали сменять друг друга: мужчины и женщины, старики и дети. Этот калейдоскоп произошёл буквально за пару секунд, вернувшись вновь к Ксандре. — Почему вы? Что вам от меня нужно? — гневно спросила Вики. Это было непозволительно, но она больше не могла сдерживаться. Всё, чего ей хотелось, — добраться наконец до сути. — Начнём сначала, — спокойно и абсолютно невозмутимо ответила женщина. Вики придвинула единственный стул поближе к Оракулу и села напротив, демонстративно сложив руки на груди. Ксандра начала, действительно, с самого начала. Задолго до появления ангелов и демонов, до появления людей существовали Древние божества. Те, что создали всё, что ты знаешь. Вас учат истории, но она может оказаться совсем не такой, какой была на самом деле. На самом деле Древние создали мир смертных первым. Существа, что его населяли, рождались, взрослели, старели и умирали. Но что важнее — они были способны к эволюции. Люди так впечатлили Древних, что они решили улучшить их, создать безупречное творение — бессмертных. Так как бессмертные уже были идеальными, они не старели и были лишены возможности к эволюции и продолжению рода. Это попросту было им не нужно. Эти два мира должны были существовать строго параллельно, никогда не пересекаясь. Но как часто бывает, создания не жили по законам создателей. И в тот день, когда первый бессмертный нарушил правило и спустился на Землю, всё уже было предрешено. Баланс мироздания медленно, но верно катился в бездну. Миры стали проникать друг в друга. Когда появились первые потомки от связи смертных и бессмертных, ангелы и демоны начали стареть. Даже те, что никогда не спускались на Землю. Очень медленно и первую сотню лет этого даже не замечали. На Земле в это время появились долгожители, шаманы, просветлённые, наделённые частицей силы бессмертных. Называли их по-разному. Если ребёнок от связи бессмертного и человека рос на Земле, то его человеческая сущность брала верх, если он рос в Аду или на Небесах — он становился бессмертным. Все эти процессы были крайне медленными, их сложно было заметить и распознать, но постепенно и незаметно всё вокруг менялось. Катастрофы на Земле смертных, первая война в мире бессмертных — стали катализатором, чтобы Древние вмешались. Чтобы восстановить баланс, им понадобился сосуд, где встретится энергия смертного, демона и ангела. Если проще — жизнь одного из смертных. Осуществив это, Древние сами стали бестелесной энергией, что питает наши миры. И каждые сто лет один из смертных становился сосудом, чтобы сохранить баланс и наши миры такими, какими мы их знаем. Как правило, это были ведьмы и колдуны — потомки союза существ двух разных миров. Они могли выдержать эту энергию. Смертный, отдавший свою жизнь за жизнь всего сущего, становился частью большего, всезнающего. Он становился Оракулом. Мы все — единое целое. И так было до тех пор, пока твоя семья не решила это изменить. — Нет, — тихо произнесла Вики. Ей было трудно это осмыслить и принять, поэтому она постаралась переключиться, — а почему вы являлись мне? В чём ваша выгода? — Оракул всё знает и наблюдает. — Нет, — уже уверенней сказала Вики, — вы приходили ко мне, показали сферу. Вы хотели, чтобы всё это произошло, я попала в Лимб и умерла. О, Сатана! Та страница о Лимбе! Это тоже вы?! Девушка вскочила со стула, и от резкого движения он упал. Вики уже не пугала ни Ксандра, ни её зашитые глазницы. — Оракул должен оставаться беспристрастным, но если не будет мира, не будет и меня. Всего одна жизнь для спасения миллионов, разве это много? Волна гнева опустилась также, как и поднялась, оставляя только опустошение. — Но если это моя жизнь? Ксандра, сохранявшая до этого ледяное равнодушие, вдруг поморщилась и её облик стал меняться. Но в этот раз всё происходило не мгновенно, а будто через силу. Когда черты нового лица сформировались перед Вики, она не удержалась и ткнула в Оракула пальцем. — Ты! И ты тоже! Я видела тебя в коридоре! Ты подметал, друзья сочли меня сумасшедшей, когда я им доказывала, что видела парня без крыльев! Что вам всем от меня нужно? Она пришла за ответами, но, видимо, не была готова их получить. «Спокойно. Если сейчас поддаться эмоциям, я могу не узнать самое важное. Нужно выудить у них всё», — осадила сама себя девушка. Парень выглядел прямо мальчиком-зайчиком из детской сказки. — Ксандра слишком давно Оракул. Она была первым сосудом. Она не помнит свою земную жизнь. А я помню. Помню маму и папу, друзей, свою собаку. Но когда-то и я это забуду. — К чему ты ведешь? Парень судорожно сжал кулаки. Очевидно, ему трудно было удерживать свой облик. — Я показал тебе одну из множества вселенных, чтобы ты увидела, что нет идеального мира и нашла ответы. Но вы с другом выбрались до начала самого страшного. — Ответы? Вики старалась собрать пазл: «Если это он отправил нас с Сэми в тот мир, то мы должны были найти какой-то ответ. Какой?» Он смотрел на неё с ожиданием, словно у них был какой-то сговор. Будто он загадал загадку и ждал, что вот-вот она найдёт ответ. И тут он ссутулился и шумно выдохнул (скорее по привычке, потому что Оракулу не нужно было дышать). В этот раз Ксандра быстро вернула себе власть над воплощением, но Вики показалось, что уходя этот парень произнёс «Лилит» одними губами. — Лилит, — повторила Вики, после нескольких секунд напряжённого размышления. — Найди первую. Она сказала мне перед смертью найти первую. Вы первый сосуд. Она всё знала и хотела, чтобы узнала я. Круг замкнулся. Ксандра равнодушно молчала. Вики больше не желала идти по готовой дорожке, которую выложила для неё Ксандра. Судя по всему, это путь вникуда, а Оракул преследовал свои цели. — Почему вы рассказали мне всё это? — Потому что это был лучший вариант. — Вы не имеете права решать за всех. За меня. Оракул молчал. «Она знает все возможные варианты. Возможно ли обыграть её в эту игру?» — тревожно подумала Вики. Ей казалось, что она угодила в чьи-то скользкие щупальца, и теперь беспомощно барахтается, а выбраться не может. У двери девушку уже ждал Кроули. Она вышла оттуда подавленной и задумчивой. — Вы тоже всё знали? Серафим кивнул. — Конечно, знали. У вас даже есть дети на Земле. — Ты сама далёкий потомок такого союза. Ведьмы — порождение слияния смертных и бессмертных. Какое-то время они спускались молча. — Но зачем было продолжать спускаться на Землю, рушить и без того хрупкий баланс, чтобы... чтобы что? Просто по своей прихоти? — Сейчас всё иначе. Миры проникли друг в друга и теперь уж вряд ли смогут существовать по отдельности. Нам нужно поддерживать баланс на Земле смертных. Умирая, люди могут стать непризнанными, если так нужно для баланса. Сейчас всё иначе. — Зачем было скрывать правду тогда? И зачем продолжать это делать? — Правда породит конфликты, — коротко ответил Серафим. — Сейчас все думают, что мы живём по негласным законам мира, великого баланса. Но по сути это лишь шаткий план Б, который разбила в крах одна девчонка. Лестница вниз казалась бесконечно долгой, но этого всё равно было недостаточно, чтобы всё осмыслить. У выхода Вики произнесла: — Всё это время я была лишь марионеткой в руках Оракула. Да даже не всего Оракула, а одной лишь Ксандры. А потом этого парня... — она не помнила, спросила ли его имя. — Но так дальше не будет. — Ты не была марионеткой в прямом смысле. Оракул может подбрасывать тебе знаки, людей, вещи, что угодно. Но все решения — твои. Девушка нахмурилась, но промолчала. Подлетая к школе, она задумалась. С кем первым поделиться этой информацией. И поделиться ли? Сейчас всё это вырвалось бы из неё сумбурной кашей, с эмоциями, обидой от того, как долго она была в неведении. Нет. Нужно было время, чтобы самой это осмыслить. Немного времени. Ксандра хоть и сказала, что Оракул един, но она явно преследовала свои интересы. А тот парень. Стоит ли ему доверять? В отличие от Ксандры он выглядел человечно. Вики решила допустить, что он на её стороне. Что тогда? Вики вошла в свою комнату, впервые за долгое время не думая о Мими. Сейчас все её мысли занимала загадка белокурого паренька. Но пазл никак не складывался. Всё, что они там узнали, не приносило никакой пользы. Тут мысль зацепилась за деталь, казалось бы, абсолютно незначимую. Когда Вики стояла в коридоре той параллельной школы и рассматривала свечи, одну из которых она стащила в своём мире — тогда она думала лишь о свечах, но ведь ещё кое-что важное она заметила тогда. Всевидящее око. Этот знак был в её мире под подсвечником, но его не был в том. «Это знак Оракула. Он есть на двери Оракула, и я замечала его в других частях школы. Даже у Люцифера есть татуировка с всевидящим оком. Но в том мире им не нужно для поддержания баланса запускать этот дурацкий механизм со смешением энергии смертного, ангела и демона. То есть и самого Оракула нет», — размышляла она. Сначала казалось, что эти рассуждения завели в очередной тупик, но Вики не отпускала эта мысль. Она стала перебирать уже другие воспоминания, бродя по закоулкам своей памяти, заглядывая во все дверные проёмы, пока не замерла, за одной из дверей обнаружив себя и Лилит. Тогда она впервые пришла в её сон. Сердце сжало сочувствие. — Что же ты хотела мне сказать? — задумчиво произнесла девушка, облокотившись в дверном проёме. Почему все разговаривают какими-то загадками? Прячут скелеты в шкафах? Всё было бы намного проще, если бы мир был честнее. Она уже шагнула дальше, но до неё донесся обрывок фразы, который она теперь поняла совсем иначе. О, Сатана, всё это время! Подсказка была у неё с самого начала! — Вики, у меня глаза во всей школе, — произнесла Лилит в её воспоминании. Догадка, которая её осенила, могла оказаться пустышкой, но Вики тут же покинула воспоминания, чтобы её проверить. «Глаза по всей школе. Это вовсе не о слежке. Это в прямом смысле о глазах. Вернее о глазе Оракула», — крутила в голове Вики. Комната, где рисовала Лилит. Тогда, в воспоминаниях женщины, она не смогла объяснить, как она поняла, что эта комната — часть школы. Но теперь она знала. Там, на стене напротив рисующей девочки, тоже был изображён символ ока. Кроме того, Вики помнила, что символ всевидящего ока был не везде. Если её догадка верна, то если следовать за глазом Оракула, она найдёт старую комнату Лилит. И судя по всему, там будет ещё один кусочек пазла. Вики нашла первое око (ну, по крайней мере, она начала отсчёт с него) под свечой. Продвигаясь дальше по коридору она, действительно, обнаружила второе. Лестницей в этом крыле школы уже почти не пользовались, так как удалённая левая часть школы не использовалась после войны за ненадобностью. Спускаясь, Вики подсвечивала себе путь простым заклинанием и осматривала стены. — Есть. Ещё одно. Далее символы вывели её к двери в следующий коридор. Вот тут явно давно никто не бывал, потому что из-за обилия пыли казалось, что девушка идёт в тумане. Но вышла Вики в итоге к тупику. Очень быстро этот коридор закончился глухой стеной. Вики невольно вспомнилась стена в царстве Лазаря и голоса её ненастоящей мамы и друзей-видений. От неприятного воспоминания её слегка передёрнуло. Волна разочарования уже накатывала. Тут она решила осмотреть стены. Видно было плохо, маленький огонёк заклинания не давал достаточно света, поэтому она стала их ощупывать. И нашла один выступающий кирпич. Вики попробовала с силой на него надавить. Ни на дюйм он не сдвинулся. Тогда она резко дёрнула его на себя и отлетела к противоположной стене, потому что он достался абсолютно без каких-либо препятствий. Ничего не произошло. Почти отчаявшись, Вики решила рассмотреть его. И бинго! Не зря, ведь на противоположной его стороне она обнаружила символ ока. Повернув кирпич этой стороной наружу, она вставила его в стену. Вики не знала, что это за заклинание, но стена сама собой по кирпичику разбиралась, открывая ей продолжение коридора. Девушка была довольна собой. По левую сторону от неё, наконец, обнаружилась дверь. Как Вики догадывалась, финальная. Здесь символ всевидящего ока был больше и детальнее, хоть сквозь клубы пыли, потревоженной непризнанной, это было сложно разглядеть. Она с нажимом толкнула дверь, и та, как ни странно, поддалась, хоть и со скрипом. Вики осмотрелась и почти сразу поняла, что Лилит была здесь относительно не так давно. На некоторых предметах пыли было значительно меньше, чем на других. Поэтому первым делом Вики подошла к большой картине женщины. В её чертах лица она почти сразу узнала Мари — смертную из воспоминаний Лилит. Но и кого-то ещё. Силясь нащупать эту тонкую связь и понять, Вики взяла портрет в руки и сдула с него пыль. — Кто же ты? Так ни до чего и недодумавшись, Вики уже собиралась поставить изображение на место, но в голову пришла мысль, что картина может быть подписана. Девушка перевернула её и обнаружила не просто посвящение или подпись. Сердце сначала притихло, а потом ударилось о грудную клетку так сильно, словно хотело её пробить. — И что же заставило тебя прийти ко мне, вместо этой книжной крысы? — с показным безразличием спросил Люцифер. Вики подметила, что он не спал: вид был не свежим, но явно не сонным. «Все так устали, и он тоже. А я собираюсь вывалить на него всё это. Стоит ли? Может, лучше ему и не знать?» — подумала она. Эта мысль не пришла ей по пути, поэтому на обдумывание было пару секунд. Молчание девушки слегка смутило Люцифера, хоть виду он не подал. Он тоже знал о встрече с Оракулом, и, возможно, там случилось нечто плохое. И в конце концов хорошо, что она пришла к нему. И почему он постоянно хочет уколоть её, даже сейчас, когда вроде бы уже отпустил? Вики же пропустила колкость насчёт Дориана мимо ушей. Невольно её взгляд скользнул по татуировке и задержался на символе ока. «Несправедливо, что мне нужно решать, стоит ли знать ему. Но я не смогу скрывать правду», — поняла девушка. — Мне нужно тебе показать кое-что важное. Что касается только тебя. Они шли по коридору, вдыхая пыль. Никто не проронил ни слова. Люцифер не задавал вопросов, а Вики была этому только рада. Демона, казалось, не особо удивила и стена, которая разбирает сама себя. Они вместе вошли в комнату, Вики краем глаза наблюдала за Люцифером. Он был сосредоточен и ничто не выдавало в нём волнения, если он, конечно, вообще был на него способен. Злость — пожалуйста. Хотя Вики вдруг вспомнила, что тогда в воспоминаниях Лилит... Тогда он испугался за неё. Что же. Пожалуй, тогда способен. Его взгляд тоже сразу упал на портрет. Вики перевернула картину, и передала в руки демона. Скудного света огонька от заклинания Вики ему было недостаточно, потому в одной руке он держал картину, другой зажег небольшую сферу из алой энергии. Вики тревожно наблюдала, как он читал сначала с безразличием, но уже вскоре радужка его глаз стала нездорово красной. Злость. Как всегда злость. «Мой дар — предвидение. Мари снилась мне с самого детства. И ещё не узнав, кто она и как её имя, я уже её любила. Этот портрет написан в далёком прошлом, когда наше знакомство с ней ещё не состоялось. А текст, когда сама она осталась в прошлом, а я уже была леди Сатаной. Прежде всего, Мари, ты никогда этого не прочтёшь, но всё же... Я выполняю твою просьбу. И этот портрет — прямое физическое доказательство. Он не только будет знать, он тебя увидит. Если мой дар чего-то стоит, то, Люцифер, я знаю, что ты это прочтёшь. На этой картине смертная женщина, ведьма по имени Мари. Твоя мать. Не знаю, это был замысел Оракула или просто так было предначертано, но я попала именно в то время, когда она жила. Ни ты, ни я не помним твоего отца иным. Он был жесток настолько, что иногда, казалось мне, был слеп. Ярость, ненависть и злость — вот чем он являлся. Не знаю, может, именно таким должен быть Сатана? Но Мари помнила его другим. Она говорила, что он способен на любовь. Когда появился ты, он переменился. Он не хотел, чтобы после него престол достался полукровке. Но и оставить наследника среди смертных не мог. Он перестал спускаться на Землю, и Мари думала, что он уже просто никогда не придёт. Но однажды ночью он забрал тебя из колыбели. Она проснулась слишком поздно и успела только увидеть, как он скрывался в водовороте. Не знаю, почему он был так жесток с тобой. Возможно, хотел, чтобы ты стал лучшим во всём и никто никогда бы не узнал правды о твоём происхождении. Даже ты. Мари хотела попасть в Ад, чтобы увидеть тебя. Она верила, что с Сатаной ещё можно что-то решить разговором. Я хотела попросить у него пристанища и крылья. Мари была талантливой ведьмой. Лучшей из всех. Поэтому я думаю, что она всё знала с самого начала. Что пройти в портал сможет только один из нас. И куда (вернее, когда) он ведёт. Это было время, откуда меня изгнали не так давно. Толкнув меня внутрь, она лишь попросила сказать, что она любит тебя, Люцифер. Я записываю это на бумагу, и выглядит это банально и глупо. Но поверь, это чувство к тебе есть абсолютно искренне и безусловно. Я всегда была несправедлива к тебе лишь от чувства вины, Люцифер. Мне было проще оттянуть просьбу Мари, если бы ты ненавидел меня. И мне это удалось. Я быстро поняла, что просто так Сатана мне ничего не даст. Но я знала тайну твоего происхождения. И за молчание получила крылья и печать Каина. А значит, просьба Мари откладывалась. Я все ещё не могу поверить, что два абсолютно разных мира, живущих по абсолютно разным законам могут быть так тесно связаны. Ты, Люцифер, одна из таких ниточек, которые незримо связывают их». Люцифер закончил чтение. Вики буквально осязала его злость и смятение. — Послушай, — начала Вики и хотела коснуться его щеки, но он перехватил её руку резко и грубо. — Ни слова не говори. Демон собирался уйти, но Вики всё же произнесла. — Двойственность — это не слабость. Это третий путь, имеющий свои преимущества. Она могла бы сказать о Лилит, о его матери Мари, о любви. О многом хорошем, чего он не замечал. Но Вики понимала, что сейчас до него не достучаться этими речами. Понимание, почему отец всегда был так жесток к нему, наполняло его самым неприятным коктейлем из подавленных давным-давно чувств. К тому же Вики не понаслышке знала, как могут ранить знания о собственном прошлом и происхождении. Люцифер ненадолго замер на пороге, а потом вернулся и, забрав картину, вышел. Забрал он её, скорее, чтобы больше никто посторонний не увидел её. Но всё же Вики хотелось, чтобы она была у него. Возможно, когда-то он сможет взглянуть на неё с другими чувствами. Этой ночью Вики приснилась Лилит. Не пришла во сне, а именно приснилась. Бессмертные не видят снов просто так, но ведь и Вики была не совсем обычной. Облик Лилит был иным в этот раз. Она была похожа на себя девчонкой, что любила рисовать и спускаться на Землю. А ещё Вики она немного напомнила маму. — Ничто не исчезает, всё просто меняет форму, — произнесла Лилит. Это почти единственное, что Вики помнила к утру. Но осталось чувство тепла и грусти.