Люди

«…Цвела черёмуха, высоко в воздухе вздымая пенистые гроздья цветов. Серёжки на березах уже отцвели, но сквозным кружевным шатром зыбилась на ветру молодая, ещё изумрудная листва. На старой лиственнице у пристани по всем липам свежо зеленели пучками мягкие иголочки, и между ними алые точки — цвет.» Именно так можно было описать рассветный пейзаж за, прикрытым занавеской, окном. С кухни доносился неразборчивый говор телевизора. Из открытого окна дул прохладный ветерок. Спросонья холодно. Весна. Март. До каникул два месяца - не так уж и много. На кровати лежит будущий девятиклассник, в данный момент, ученик 8-Д класса — Савелий Филинов. Парень открывает глаза, поднимается и садится на край кровати. Встаёт, по пути в ванную, бросает своей, хлопочущей на кухне, маме : «Доброе утро» - и удаляется. Посмотрев в зеркало, он увидел опухшего парня, с ели, но заметными, синяками под глазами. Волосы были как мочалка, лежащая на ванной полке. Савва пальцами пощупал свои щёки и, решив, что уже ничего не исправить, плеснул на лицо холодной воды. Не затруднившись и мимолётно глянуть на полотенце, Савва вышел из ванной и направился на кухню, с которой доносился горелый аромат яичницы. —Господи, на кого ты похож? — сказала женщина увидев сына. Её глаза округлились и стали больше обычного. Поставив тарелку яичницы на стол, она второпях добавила: —Всё, я побежала. —Когда вернёшься? —Не знаю, по видимому поздно. —Тогда я погуляю с парнями? —И с девочками тоже; значит так,... —Знаю-знаю, обед в холодильнике на ужин закажу пиццу. —Посуду? —Помою. —Молодец, тогда, пока. —Пока. Дверь в квартиру захлопнулась. Савва тыкнул вилкой в белок жаренного яйца - попытка, «отрезать» вилкой кусочек, оказалась без успешной. «От мамы другого и не ожидалось», — взяв со стола тарелку с «едой», он подошёл к мусорному мешку и яичница соскользнула в его глубины. По пути к холодильнику, Савва включил колонку. Как говорят его одноклассники: "У Филинова утро начинается не с кофе, а с «Кис-кис»". Включив любимый трек, он подошёл к холодильнику в надежде, что после мамы там что-то осталось, но он слишком хорошо её знает. Естественно, что после маминого набега на холодильник, в попытке приготовить что-то съедобное, там ничего не осталось, кроме разделённых половинок луковицы, в разных углах холодильной камеры. Удостоверившись в своей правоте, Савва поплёлся, шаркая тапочками, к чайнику: "Надо хоть чаю выпить, а-то желудок скоро к позвоночнику приклеится..." . Голодный и сонный он плохо соображал, но воспоминания о вчерашнем настойчиво стучались в сознание.

***

Утро пятницы - ну что может быть лучше, чем осознание того, что скоро суббота и тебе не надо идти в треклятую школу. Ну, сама школа была обычной, не без своих индивидов, но был среди них один очень не приятный представитель - Антон Свиридов. Это самый бесячий тип которых я видел и, как бонус, он мой одноклассник где-то с класса 5-го. Постоянно, заходя в класс, я вижу эту самодовольную, наглую физию. У меня такое ощущение будто он никогда не пропускает учебные дни. Ни разу не слышал чтобы он болел или у него появлялись какие-то проблемы и он не пришёл в школу. Правду говорят: "Зараза к заразе не цепляется"- ну да ладно. Что самое интересное, так это то, что по нему почти все девчонки с ума сходят. Я, один раз, спросил их почему он им так нравится, а они такие: "ТЫ ЧТО?! Антоша же такой хороший, такой высокий, улыбчивый, а причёска у него такая классная~ удлинённый полубокс, кажется ...". Боже, какие баллады они сочиняли во имя этого...*вот правильное ему имя родители дали))* Хм, подумаешь "высокий", тоже мне подвиг времён Крестового похода. Я тоже высокий! Ну, буду высоким; по крайней мере, надеюсь. Так вот и на этот раз Антоша не поленился подтвердить правдивость своего имени. Не успел я осознать всю прелесть конца недели, как этот гусь долговязый испоганил мне всё настроение: только я нос показал в дверном проёме как эта глиста в скафандре мне загоняет: — О, а вот и Сол Хадсон московского разлива~ — И вам здарсти, ты чё, обкурился? — Да нет) ты что ж это не помнишь как вчера, на крыше, мемуары заводил? А как ты на гитаре что-то не из мира сего заводил? —Тебе хреново или твой синдром далбаёба обострился? - в моей голове мигом пронеслось: "Откуда он узнал об этом? И нафига он это на весь класс растриндел?! Это ж всё равно, что по радиовещанию сообщить - теперь вся школа будет знать!" —Ну чего ж так грубо? Будущей звезде не гоже так выражаться)) И пошло как по прописанному сценарию: "Чё, серьёзно?", "а чего не рассказывал?", "а сыграешь что-то?". Не сыграю я. Я перед мамой то не могу: впадаю в панику и, не то что сыграть, а пальцы разжать не в состоянии - просто цепенею. А теперь, из-за этого недоразвитого задалбливать будут, особенно девчонки: "Ну Саввочка, ну давай! Тебе что, жалко?" - для них это сродни новому аттракциону. Ну что плохого я ему сделал, что он вечно имеет мысль доебаться по отношению ко мне? Чёрт... Не выдержав допроса, я послал их по известному адресу. Круто развернувшись и, чуть не сбив вошедшего к нам на урок учителя, вылетел с кабинета. Но этот адрес услышали не все и Антон мать его Свиридов какого-то лешего пошёл за мной, не смотря на кричащего нам что-то в след учителя. — Не иди за мной!! УПЫРЬ! ПОДОНОК! Откуда ты вообще это узнал?! Чмо, ненавижу! — Вот мама обрадуется: "В школу отправляла сына, а домой пришло целое нечто" — Конченый. Господи, ну почему об этом узнал именно такой питушара как он? — Фи, как не культурно! Даа, играешь ты, определённо, лучше чем разговариваешь. — Ох, извольте простить мою не почтительность. — Сколько сарказма в таком миниатюрном человечке. — Чего?! - "Бля как он меня достал!!" — Ну чего ты так бурчишь? Ты что, обиделся? "Обиделся? Меня просто раздражает, что этот мудень узнал мой секрет, так ещё и рассказал о нём всем кому не лень! Ну да, я обиделся..." — Нахрена ты всем распиздел про мою личную жизнь? И, вообще, откуда ты про это узнал?!..Бля, где это мы? — Походу, в закрытой части школы, здесь ремонт должны доделать. — А чего она не закрыта? — Хрен его знает. — Так откуда? — Что? — Не строй из себя дурачка. — А ты не знал? Мы соседи по подъезду) — Чего? - и тут я знатно подвис. "Какого..? Почему я его во дворе никогда не видел? Хотя..." — Мы пару недель назад переехали. — Господи, ну нахрена ж мне такие соседи? — А это обидно. — Обидно?! - я аж взвинтился. Он мне испоганил все надежды на спокойную школьную жизнь, наляпал своим поганым языком с три короба, а ему обидно видите ли! — Ты такой злой. Тебя что, не кормят? - ну, частично он был прав. Назвать то, что готовит моя мама едой очень трудно... — Хуу, как ты узнал, что я был и делал на крыше? — Увидел как ты подымался. Я на последнем живу и лестничная клетка на верх возле дверей в мою квартиру. Я как раз в магазин идти собирался, а тут ты с чехлом от гитары. — И чего в магазин не пошёл? — Любопытно стало) Не знал, что ты играешь. — Так и планировалось, но один козёл решил внести вправки в мои серые будни - "Никогда не замечал, но у него такие красивые глаза" - и я не произвольно расплылся в, не понятной мне до сей поры, улыбке. — Так ты намного милее) — Что? - "Бля, я что залип на него?! Что я творю? Хоть бы он не заметил" — Когда улыбаешься. Ты милее когда улыбаешься. У тебя очень красивая улыбка... Он зачем-то начал подходить всё ближе, а я какого-то фига попятился, прям как в заезженной мелодраме. Меня остановила облезлая, слава Богу, не покрашенная стена, а он так и не останавливался. Этот, мать его, Свиридов припёр меня к стенке и пристально смотрел в глаза. Я не знал, что взгляд может быть таким тяжёлым и притягивающим, одновременно. — Вы что тут делаете, олухи? Здесь нельзя находится, и, тем более, устраивать разборки. А ну быстро на уроки! Совсем обнаглели - это был голос нашей уборщицы, тёти Гали. Я ещё никогда не был так искренне рад её видеть. Пока Антон отвлёкся, я нырнул ему под руку, которой он опирался о стену, и убежал в сторону двери. Как я добрался домой или как оправдывался перед классным руководителем "почему я, не предупредив, убежал со школы?" помнится размыто. Единственное, что не покидает моей головы это серо-голубые глаза неизмеримой глубины.

***

"Чёрт! Зачем я это вспоминаю?" - пронеслось в голове, но не остановило. Перед его глазами продолжал всплывать этот пронзительный взгляд.