Stairway to the skies

***

Ветер плеснул в лицо солью, и Роджер закрыл глаза. Рев океана под ним оглушает, но он не собирается сходить с места над самым обрывом, расставив руки в стороны и позволяя ветру полоскать своё тело в восходящих потоках, грозящих унести или скинуть хрупкую тростинку человеческой жизни. Завывающие потоки, обтекающие тело и закручивающиеся в спирали вокруг, не мешают крошечной фигурке крепко стоять на ногах. Он пришёл сюда сам не очень понимая зачем, только сила, приведшая его на самый край обрыва, как будто тянула за руку, и отказаться не было ни малейшей возможности. — Да я и не пытался… — Роджер не пытается перекричать рев стихии, позволяя словам вплетаться в ткань несущихся по восходящей тонн воздуха. Горячая капля уносится ветром, едва срываясь из-под прикрытых век, и руки безвольно падают вдоль тела, а губы кривит усмешка. На плечи ложатся чужие руки, и Роджер глубоко вдыхает, не пытаясь их сбросить. Горячие даже через плотную ткань плаща, они успокаивают, как успокаивали всегда. Тонкие сильные пальцы приходят в движение, сминая ткань и мышцы, спрятанные под ней. Тейлор поводит плечами, недовольно морщась, но не мешая, только откидывая голову, всей своей позой выражая абсолютное принятие происходящего. Ветер неожиданно стихает, как будто выполнил своё предназначение, и остаётся только четкий звук волн, беснуюшихся у подножия горы, на которой стоят две крошечные фигурки, ведущие молчаливый разговор. «Ты сбежал…» «Да. Мне нужно было побыть одному.» «Достаточно. Ты ничего не сможешь с этим сделать.» «Я знаю.» Роджер кивает и всё же сбрасывает чужие руки, резко разворачиваясь и встречая тёплый взгляд серо-зеленых, под цвет беснующейся природы, глаз. Долгие секунды пристально изучает лицо друга, и на месте мужчины средних лет, отягощенного грузом непроходящих забот и мыслей, которые он вынужден носить с собой, чтобы перебирать как картотеку, проступает длинноволосый юноша с горящими надеждой и любовью глазами. Увлеченный мыслями о том, что они могут сделать. Молчаливый свидетель многих событий, ложащихся на ничем не омраченное лицо слоями пудры, отяжеляющими веки и тянущими уголки губ вниз. На месте его самого появляется солнечный самоуверенный мальчишка, держащий сигарету в уголке рта и раздвигающий ноги встречных девушек одним лишь взглядом огромных голубых глаз. — Что с нами стало? А, Джон? — Мы повзрослели, дорогуша. Роджер улыбается и фыркает этой мысли, успевая заметить, что уголки губ Джона тронула ответная улыбка. — Почему никто мне не сказал о том, что это так сложно, прежде чем я подписал контракт? Джон на это улыбается, уже не скрываясь, и пожимает плечами, прикрывая глаза. — Ты же знаешь, что любой контракт стоит читать дважды. Роджер отворачивается, вперивая взгляд в бесконечный океан, яростно плюющийся на скалы, и улыбка медленно сходит с лица. — Да, ты прав… Но становится ли от этого легче? Вместо ответа, Джон разворачивается и медленно уходит в сторону освещенного огнями, но погруженного в невеселое молчание дома.