I'm a bitch, I'm a boss

Зашторенные окна, темные стены, полное отсутствие всякой мебели: вещи лежат прямо на полу. Изуку смело зашел внутрь квартиры, он бывал здесь не раз и уже привык к такой обстановке. Марк подрабатывал в каком-то кафе параллельно со своей учебой, так что мог позволить себе снять комнатку. Пусть и далеко не в самом хорошем районе. Его соседкой была апатичная непомерно худая тусклая бета, такая же студентка. Изуку с ней уже был хорошо знаком. – Здесь, я смотрю, ничего не изменилось, – со вздохом заметил омега, присаживаясь на груду одеял, которые Марк использовал вместо кровати. – Это хорошо или плохо? – осторожно уточнил альфа, стягивая футболку. Мидория прищурился, внимательно на него глядя. Он оценивающе склонил голову набок, разглядывая своего парня. – Это… обыкновенно. Я был здесь совсем недавно. Ничего другого, собственно, и не ждал. А вот то, что ты меня больше не стесняешься, очень радует, – промурлыкал Изуку, потянувшись в его сторону. Марк резко развернулся, растягивая губы то ли в улыбке, то ли в оскале. – Когда это я тебя стеснялся? – зашипел он, подпрыгнув к омеге и нависнув над ним. Тот даже не дернулся. – Пф, – отмахнулся он. – Ладно, – альфа чмокнул парня в щеку, – я в душ, ты не против? Поделай пока… э… уроки, не знаю, – неопределенно сказал он и быстро вышел. Мидория хотел крикнуть ему в спину что-то о том, что он против, но не успел. Возвратился Марк минут через пятнадцать, Изуку успел сделать только алгебру. Они разложили вокруг себя вкусняшки и включили на ноутбуке кино. Какое-то неинтересное, никого из них оно сильно не интересовало. Омега прикрыл глаза, пытаясь прижаться к альфе поближе. Из-за течки, пусть и подавленной, он чувствовал себя очень слабым и сонным. Глаза слипались, а в носу от запаха Марка першило. Тот, в свою очередь, казалось, даже не замечал безучастности Мидории, играясь с его волосами. – Ты у меня самый красивый, – тихо прошептал альфа, а Изуку слегка улыбнулся. – Я знаю, – так же тихо отозвался он. – Ты тоже… – повернулся, целуя парня в губы. Тот притянул его ближе, крепко обнимая руками Мидорию поперек талии. – Не передумал? – игриво спросил Марк. Изуку слабо покачал головой. – Странно себя чувствую, – прошептал он. – Живот что-то болит. – Из-за…? – альфа многозначительно поднял глаза к потолку. Мидория тоже поднял глаза к потолку, но там ничего не было. Обычный сероватый потолок. – Ммм… может, что-то не то съел, – Изуку поморщился и отвернулся, подложив руки под голову. Его парень заботливо погладил его по боку, прижимаясь поближе. Омега в ответ на это только что-то слабо пробурчал, вздыхая. Около двух часов они смотрели сериал, хрустя чипсами. Мидория всё это время не шевелился и не разлеплял глаз, еле слышно дыша. Вид у него был болезненный. Щеки раскраснелись, запах вновь усилился. – Изуку, – Марк убрал прядь с вспотевшего лба, – Изуку, может, ты заболел? – предположил он обеспокоенно. – А? Нет-нет, это просто… не знаю, может, из-за течки. Думаю, мне стоит поехать домой, – Мидория сел, чувствуя, что голова кружится. – Я тебя отвезу, – с улыбкой заверил его альфа, тоже поднимаясь. – Ах, ой…! – он дернулся, резко обернувшись. Омега дернулся вслед за ним. – Ты чего? – Вспомнил, что вчера испек кекс твой любимый, специально отложил кусочек. В дорогу, может, тебе завернуть? – Э… – Изуку растерялся, не зная, что и сказать, – лучше я останусь, – улыбнулся он. – Выпью чайка и мне, наверное, полегчает. – Уверен? – с беспокойством уточнил – Ммм… выпью ещё таблетку, – Мидория подошел к рюкзаку, достал из него блокаторы. Обычные, как и всегда. Сколько лет он уже принимает одну и ту же марку, они исправно работали. Что же случилось? Может, правда заболел? Парочка переместилась на кухню. – Черный, зеленый? – Водички, – Изуку вздохнул, облокачиваясь на стол. – Мне… очень жарко, – пробормотал он, оттягивая ворот рубашки. Марк вдруг остановился, обернувшись на него. Он нахмурился, наморщив нос. – Эм… от тебя сильно пахнет, – заметил альфа, отвернувшись. Его щеки отчего-то покраснели. – Разве? – Мидория растерянно понюхал самого себя, пожимая плечами. – Не знаю… может быть. Мне нехорошо. – Побочка? – Что? – Побочные действия, может? – Ну нет, ты что, – Изуку засмеялся. Даже в таком больном состоянии он продолжал веселиться над всем и вся. – Современные блокаторы абсолютно безвредные, безопасные. У них нет побочных эффектов. Мама рассказывала, что в её время из-за них появлялись боли в животе, но, благо, сейчас такого уже нет… – с серьезным видом объяснил Мидория. Альфа кивнул. – Персик, – пробормотал он себе под нос, – черт, как вкусно. – А? – Нет, ничего, – улыбнулся Марк. Около полчаса они в молчании давились кексом. Изуку лениво жевал, клюя носом. Альфа отчего-то ерзал на стуле, то и дело подходя к окну. – Я всё же… лучше домой, – протянул тихо омега, медленно поднимаясь. У него жутко кружилась голова, ноги расползались в стороны. Но это точно не могла быть течка. Ведь он принял свои подавители! А даже если они не подействовали, чего просто не может быть, течка ощущается по-другому. Это что-то другое. Марк кивнул, поднимаясь. Мидория медленно натягивал ботинки, пальцы запутывались в шнурках. – Вижу, ты совсем плох… – растерянно протянул альфа, приобнимая его за плечи. Изуку поднял голову, в недоумении глядя на своего парня. Тот смотрел в ответ: внимательно, пристально. Марк мялся секунду, а после вдруг наклонился, целуя его в губы. Омега не сопротивлялся. Так и стоял, удивленно раскрыв глаза. Альфа приобнял его за талию и потянул в комнату. – Н-нет, – Мидория отвернулся, остановившись, – нет, я лучше сейчас домой, – пробормотал он, чувствуя, что ноги сами собой подгибаются. – Ну, Изуку, ну, – Марк утянул его в свою комнату и упал на кровать, повалив с собой омегу. – Нет! – тот сел, испуганно дернувшись. – Не сейчас… – пробормотал он слабо. – Почему? – альфа облизнул губы, – зая, я сделаю тебе о-очень приятно, – пообещал он, вновь целуя Мидорию в губы. Тот не сопротивлялся, безвольно лежа. Сил не было. В висках пульсировала кровь, даже дышать ему было тяжело. – Нет, – прошептал он снова, чувствуя, как Марк стягивает с него одежду. – Ну, нет, не сейчас, – повторил Изуку, встряхивая головой. – Я не хочу. – Ты так сильно пахнешь, – отозвался альфа, зарываясь носом в его пушистые волосы, – у тебя течка… Не знаю, но, видимо, с таблетками что-то не так. Ты уверен, что эти те, которые нужны? – пробурчал он, забираясь руками Мидории в штаны. Тот не отозвался. Он лежал без движения, пустыми глазами смотря в потолок. Руки Марка скользили по его телу, бережно оглаживали соски и ребрышки. – Мне дурно, – слабо сказал омега, вздрагивая. Альфа, кажется, не услышал. Он постоянно наклонялся, целуя Изуку то в губы, то в шею. Тот плохо помнит, что происходило после. Жар в его теле нарастал, голова пульсировала ещё сильнее. Марк обнимал его, прижимая к себе, целовал, изучая губами податливое тело. Мидория чувствовал, как его ноги разводят в стороны, как медленно толкаются внутрь. Приятно. И ни в коем случае не больно. Но он морщится и отворачивается, ужасно болит голова, в животе спазмы. – Н-нет, – тихо бурчит омега, отворачиваясь. – Нет, не надо… мне дурно, – бормочет он, шумно вздыхая. Где-то над ухом у него шипят, тяжело дыша. Горячие руки по всему телу, Изуку пытается, но не может от них увернуться. Он чувствует, как его ягодицы сжимают, как слегка прикусывают кожу на плечах. Всё, как обычно. За одним маленьким различием. Сейчас ему этого не хочется, сейчас ему жутко плохо. – Ты такой красивый, – сбивчиво шепчет Марк. – Пусти меня, – откликается Мидория, пытаясь открыть глаза шире. – Я домой… – бормочет он, морщась. Альфа целует его, бережно прижимая к себе, обнимает, гладя по пушистым волосам. До одури жарко… Всё это заканчивается довольно скоро. Волны удовольствия распространяются от паха по всему телу, Изуку гулко стонет, жмурясь. Марк выходит из него и вдруг исчезает. Омега слишком утомлен, не может даже глаз открыть. Но вскоре он чувствует, как его накрывают тонким одеялом, а в комнату врывается свежий поток воздуха. Наверное, открыли окно. Мидория бурчит что-то ещё некоторое время, но вскоре без сил засыпает… За окном вскоре потемнело. Изуку открыл глаза, медленно потягиваясь. Голова гудела, ему ужасно хотелось спать. Омега с огромным усилием воли сел, болезненно выдыхая. Жутко тянуло живот. Никогда ещё такого не было. он огляделся по сторонам, никого. В комнате царит полумрак, кажется, на дворе уже ночь. Мидория тянется к телефону, волнуется. Как там мама, сколько от неё уже пропущенных? Два. Удивительно, что не больше. Он перезванивает, попутно поднимаясь и одеваясь. – Да-да, это я… Прости, телефон был на беззвучном. Со мной всё… в порядке, даже хорошо. Просто с… Марком загулялись. Уже еду домой, скоро буду. Я тоже тебя целую… – он сбросил вызов, испуганно оглядываясь по сторонам. Альфа обнаружился на кухне. Он с невозмутимым видом попивал чай, уставившись в телефон. – О, ты проснулся уже! – радостно поприветствовал его Марк, поднявшись. – Как себя чувствуешь? Ты так быстро отрубился, я заволновался! – Я… – Изуку проковылял на кухню, болезненно морщась. – Я отвратительно себя чувствую. Отвези меня домой, – потребовал он, кусая губы. – Э… конечно, – альфа пожал плечами и поспешил в комнату одеваться. – Так, что с тобой случилось? Давление? Заболел? – Я не знаю, – огрызнулся Мидория, по пятам за ним следуя. – Но… Послушай, ты… что ты сделал? – омега встряхнул головой. – Мы с тобой… переспали, ведь так? Я же говорил тебе, что я не хочу. Эй, Марк! – А? Ох, ну… – альфа виновато опустил голову. – Ты так приятно пах, я… не знаю даже, – скуксился он. – Извини? – Марк! – Изуку болезненно застонал, топнув ногой. Он бы наверняка разозлился сильнее, но сейчас ему было слишком уж дурно. – Ты… ты-ты! – он затряс рукой, хватаясь за больной живот другой. – Я же тебя просил… – Я подумал, ты не будешь против, если мы это сделаем. У тебя же была течка, как-никак… – Нет! Мне было ужасно плохо! Марк! – Мидория осел на корточки, хватаясь за голову. – О-ох, - застонал он, покусывая губы. – Ты должен… меня и мои желания уважать… – промямлил он. Альфа подошел и, схватив его за плечо, поднял обратно на ноги. – Я сделал тебе больно? – с беспокойством предположил он. – Я сделал что-то не то? Тебе не понравилось? Мне казалось, ты… – Марк качнул головой, его щеки покраснели, – очень даже… – Это не имеет значения! Важно то, что я этого не хотел… – плаксиво протянул Изуку и всхлипнул. Альфа явно растерялся. – Эй-эй, что в этом такого? Мы же… ну уже делали это. Что такого? И мы в отношениях. – Да плевать! Ты не мог, ты не должен был делать этого. Неважно, было у нас что-то или нет. Неважно, получил ли я удовольствие или нет. Ммм… – Мидория шумно вздохнул, отворачиваясь. Марк в молчании собрал вещи и потянул его в прихожую, где они надели обувь и вышли на улицу. – До дома? – уточнил альфа, доставая из кармана ключи. – Может, в магаз надо? – Нет, домой, – пробурчал Изуку, кусая от тревоги губы. Ему было дурно, но причина такого состояния оставалась загадкой. Вот он и переживал. – Скажи… – вздохнул он, надевая шлем, – ты… ведь использовал… презерватив, правильно? – Обижаешь, – фыркнул Марк. – Конечно, использовал, – улыбнулся осторожно он. Омега не отозвался. Даже виды вечернего Токио не поражали в такой момент. Дороги пустынны, а дома сияют, но своих глаз он не открывает, жмурится. Потому что чувствует, что расплачется сейчас. то ли от боли в животе, то ли от неприязни к случившемуся. Через полчаса он был дома. Альфа несмело помялся, не зная, стоит ли чмокать парня напоследок. Тот не стал его томить выбором, скорее скрываясь за дверью. Облегченно Мидория смог выдохнуть только тогда, когда увидел через окно, как мотоцикл уехал. – Сынок? – Инко появилась в коридоре. Она включила свет, испуганными глазами на него смотря. – Где ты был так долго! Я так волновалась… – Прости… – Изуку вздохнул. Сил говорить с матерью у него не было. – Я… просто забыл о времени, – извинился он, проходя к дивану в гостиной. – Ох, я так зла, – заметила Инко, следуя за ним. – Но вижу по твоему лицу, что смысла злиться нет, – вздохнула она. – Конечно, нет, – фыркнул омега, даже повеселев. – От этого никакой пользы не будет. Даже с точки зрения воспитания. Злость порождает только злость! Лучше скажи, что ты переживала, мне станет совестно и впредь я буду внимательнее! – голосом знатока сказал Мидория. Женщина лишь рассмеялась. – Мне показалось, ты чем-то огорчен. А сейчас смотрю… нет, такой же радостный, как и всегда, – улыбнулась она. Изуку вздрогнул и кивнул, отводя глаза. – Ну да… – протянул он, плюхаясь на диван. – Но на самом деле… кое-что всё же случилось, – признался омега. Инко тут же к нему подскочила. – Что? – Эм… – Мидория задумался на мгновение, понимая, что не готов рассказать матери об своих интимных делах. – Сегодня у меня течка началась, ты знаешь, – протянул он, зная, что о здоровье умалчивать нельзя. – Да. И что? – Я принял свои таблетки, когда всё началось, – немножко приврал он. – И первый час всё было прекрасно, они действовали правильно. А после… мне стало дурно, закружилась голова, стало тяжело дышать, всё тело будто горело. – Ох, – женщина подсела к нему, приложив ладонь ко лбу. – Да ты и сейчас горишь! – воскликнула она. – Вот-вот… но по ощущениям, это не течка. Как чувствуешь, запах не очень сильный, и… ну… никакой смазки или чего-то такого. Просто очень клонит в сон, и… ужасно болит живот! – Живот? – переспросила Инко, беспокоясь. – Ну нет, во время течки животик болеть не хочет, – с волнением протянула она. – Может, ты отравился? – Если бы отравился, меня бы рвало. Или бы… от унитаза не отходил, – вздохнул Мидория, даже ленясь усмехнуться. – Тут что-то другое. – Хм… – женщина задумалась, внимательно его осматривая, – ох, странно это всё. А где у тебя болит живот? Снизу? – Да-да, вот здесь, – показал Изуку район живота ниже пупка. – Ох, значит, это не отравление. Действительно, может, что-то из-за течки. Сбой какой-то. Там же матка рядом находится, всё остальное… – А может, течка тут ни при чем? Может, это какой-нибудь воспалительный процесс? Температура, боли… – протянул задумчиво Мидория. Ему было так дурно, что сил переживать не осталось. Инко на него недовольно цыкнула. – Так, дай-ка мне свои таблетки, – потребовала она. – Там нет побочных эффектов, – отозвался Изуку, но поднялся, волоча ноги до рюкзака. Передал матери баночку, задумчиво замирая. Несмотря на ужасное самочувствие, все его мысли вертелись вокруг совершенно другого. «Марк меня предал. Предал меня. Он… не слушал, что я говорил. Мне не было больно или неприятно, верно, но так же нельзя! Как он мог!» – Мидория вздрогнул, чувствуя, что его охватывает нешуточная злоба. Горячая, бурлящая. И боль из-за предательства… – Действительно, никаких побочных… в моё время побочка такая страшная была! И тошнота, и боли в животе. Современные таблетки очень хорошие. И даже здоровье не портят! – Вот-вот… – Изуку вздохнул. – Мам, я… – он оглянулся, очень захотелось рассказать такому близкому человеку обо всем. Но он смутился и отвернулся, так и не решившись. Инко не обратила на это внимания. – Изуку! – только лишь воскликнула она через полминуты. – Так они же просрочены! – Что? – омега вздрогнул, подходя к ней. – Как? – изумился он. – Не может быть! – Изуку, так вот точно! Я же только вчера тебе новую банку купила, сказав, эту выкинуть. Ты забыл, что ли? – О-ой… – Мидория вжал голову в плечи и отошел. – Ой, и правда, – протянул он виновато. – Теперь понятно, почему они не подействовали… точнее, подействовали, но так странно. – Изуку, это же не шутки. Ну как так можно! – женщина уперла руки в бока, недовольно на него глядя. Самолично выкинула поганую просрочку, вручая ему новую, ещё не распакованную баночку с пилюлями. – Прости-и… – омега виновато отступил назад, про себя облегченно выдыхая. А он уж испугался, что чем-то смертельным заболел. – Изуку, это же гормональные препараты! С ними надо быть предельно осторожными! Мы с тобой столько бегали по врачам, чтобы подобрать тебе самую подходящую марку. А ты, эх… – Инко махнула рукой. Она явно жутко злилась, но Изуку знал, что это всё просто от волнения. – Прости, – повторил он, подходя и чмокая её в щеку. – А теперь… давай я спать… мне очень дурно. – Ага, щас, – закатила глаза женщина. – Нужно сначала эту дрянь из организма вывести. – Нуу… – заканючил Мидория. – Если этого не сделать, боюсь, организм сделает это сам и тебя начнет тошнить! – Не начнет, – уверенно заявил омега. – Это же не еда, а таблетки. Они мгновенно растворились, всосавшись в кровь. Как их теперь вывести? Крови мне новой, что ли, налить? – засмеялся Изуку. Его придурковатый смех Инко очень не понравился. – Можем, сразу к врачу. Он таблеток на такой случай выпишет. – Нуу… – Но, вижу, ты не в состоянии. Да и поздно уже. Поэтому, думаю, будешь пить у меня много воды. – Чего? Зачем это? – Мидория недовольно насупился. – Здесь, как с болезнями. Чтобы заразу из крови вывести, нужно много пить. Вода увеличивает скорость циркуляции! И не надо спорить со мной! – заявила непоколебимо Инко. Изуку лишь печально вздохнул. Его усадили за стол, где самым жестоким образом, то есть, банальным требованием, заставили выпить почти целый литр. Только после отпустили в комнату. Но буквально через пятнадцать минут Мидория появился вновь, на сей раз спеша в туалет. Инко подловила его, заставив выпить ещё стаканчик. – Мне кажется, это бред, – вздохнул омега, тяжело дыша. – Меня от воды скоро тошнить начнет! – От воды не может тошнить, – заверила его женщина. – Вода в любом случае полезна. Выводит токсины из организма. – Токсины… – повторил Изуку, вспоминая состав свой блокаторов. – А ты что думал? Там очень гремучая смесь. А выходя из срока действия, она становится ядовитой. – Угу… – Мидория послушно кивнул. Часа через два, когда Инко устала гонять его на кухню за новым стаканом воды, он всё же смог остаться один. За окном уже поднялась луна, заливающая комнату тускло-белым светом. Он ворочался с боку на бок, но отнюдь не потому, что все тело болело. Мышцы горели, словно сегодня он бежал марафон. Но мысли Изуку были далеки от проблем тела. – Марк… у нас же очень хорошие отношения. Как он мог так со мной поступить? – вслух размышлял омега. – Он же хороший. По крайней мере, я так думал. Спокойный, добрый… всегда мне помогает, уважает других людей. Как так могло случиться? – Мидория всхлипнул, чувствуя, как внутри от этих мыслей разгорается настоящее пламя. Больно. Ему кажется, что это настоящее предательство. Так ещё и жутко неприятно. – Он буквально воспользовался тем, что я был в таком состоянии… – пробормотал омега. – Он ведь буквально… меня изнасиловал, – пробормотал Изуку и всхлипнул. Люди редко задумываются над тем, что такое сексуальное согласие. Когда люди далеко вместе и регулярно занимаются любовью, имеет ли оно какое-то значение? – Бывает же такое, что кто-то возвращается пьяным домой и в таком состоянии занимается сексом со своей половинкой. Это ведь… нормально? Хотя по закону за это могут засудить… – Мидория вздрогнул, подумав об этом. Жутко неприятно, даже дышать трудно. Одна лишь мысль о таких вещах делает ему неприятно. Но он понимает, что после такого… не сможет никогда доверять этому альфе. Тоненькая ниточка доверия разорвана. Всё. Даже если сможет простить, их отношения обречены. – И что мне теперь делать? – Изуку всхлипнул, шумно вздыхая. Злость охватывала его от осознания, что Марк не думал о его чувствах в тот миг, не прислушался к его словам. И одновременно страх завладевал рассудком от мысли, что им придется расстаться. Омега переворачивается на бок и тихо плачет, прижав к лицу подушку. У людей на лбу не написано, хорошие они или плохие. Но Мидория всегда был уверен, что его парень хороший, лучший. Что всегда будет его уважать и ценить… – Наверняка он не думал, что это станет чем-то плохим. Но для меня это так… болезненно.