I'm a bitch, I'm a boss

Изуку сидел на уроке, как в воду опущенный, лениво изучал взглядом учебник, не слушая учителя. Тот недовольно посматривал на него, но не спрашивал, будто чувствовал, что омега не в том состоянии. Прозвенел звонок, ученики вскочили со своих мест. Краем уха Мидория услышал своё имя, кто опять его обсуждал. А конкретно, его недавнюю выходку с течкой. Ой, подумаешь, великое дело. На следующий день после того концерта Изуку решил в школу не идти. Ему было слишком дурно. А учителя и одноклассники логично решили, что он валяется дома с течкой. Хотя омега на самом деле благополучно принимал таблетки и не мучился. Инко удивилась его выбору, но возражать не стала. Её сын все эти три дня вообще вел себя очень странно. Молчал, от еды часто отказывался. Ни одной колкости, ни одной шутки. Ничего. Она даже предлагала вызвать врача, но Изуку отказался. И сейчас, сидя в школе за своей партой, он думает только о том, что зря вообще вышел из дома. – С тобой всё хорошо? – тихо спросил Аояма, сидящий рядом. – Ты очень бледный. – А? – Мидория вздрогнул, медленно оборачиваясь. – Я… я в норме, – тихо сказал он. – Все прекрасно, – постарался улыбнуться. Юга настороженно кивнул. – Мы недавно знакомы. Но я уже могу сказать, что ты ведешь себя странно, – выдохнул он. Изуку лишь горько рассмеялся. – Не переживай, – прошептал он, ложась головой на парту. Говорить не хотелось. Даже с Аоямой. А ведь тот, как оказалось, очень хороший. Мидория закрыл глаза, прокручивая в голове события. Было больно, неприятно. Марк часто звонил ему и писал, предлагал встретиться. Но Изуку всегда сбрасывал, а на SMS не отвечал. Уж слишком ощущения неприятные. «Марк меня предал. Нам надо расстаться. Расстаться… но он мне так нравится. Но и простить я его не могу», – омега вздрогнул, услышав разговор одноклассников. – Нет, ну ты что. Если люди в отношениях и постоянно этим занимаются, какая разница. Никто ж против не будет. Так что даже если пьяный… – сказал кто-то. Мидория обернулся, вперив взгляд в группу ребят. – А если он не хотел? Пьяные, между прочим, не являются дееспособными. Ну, то есть, согласия давать не могут… – заметил другой. Изуку передернуло. Сама вселенная, что ли, подкидывает ему ответы на вопросы? – Хей, Баку, бро, а ты бы как поступил? – пихнул Киришима Кацуки в бок. Тот поежился и недовольно ответил: – Понятия не имею. Если бы я был с кем-то в отношениях, то, думаю, это не было бы проблемой. Пьяный или не пьяный… – фыркнул Бакугоу. Мидория скривился. «Неужто все альфы одинаковые? Хотя Ка-чан всегда был с гнильцой… Какой он мудак», – подумал омега, наморщив нос. Юга снова окликнул его. Он с беспокойством погладил одноклассника по плечу, но Изуку лишь отмахнулся. Начался следующий урок, преподаватель что-то скучно вещал, а Мидория и не думает его слушать. Боль от предательства со временем притупляется, картина произошедшего проясняется. Изуку раздумывает над тем, как ему лучше поступить. С Марком так или иначе придется расстаться. Ведь Мидория больше никогда не сможет ему доверять. Но стоит ли сделать что-то ещё? Омега хмурился, постепенно в его голове родился ответ. Но для этого придется рассказать всё матери. Довольно постыдно… А впрочем, не он же виноват. – Так и сделаю! – воскликнул Мидория, ударив кулаком по столу и вскочив со своего места. Все взгляды класса скрестились на нем. – Что сделаешь? – прищурился учитель. – Э… – Изуку махнул рукой, а одноклассники засмеялись. Он даже не стал оборачиваться, чтобы шикнуть на них. – Ничего, извините, – буркнул омега, садясь на место. – Нет уж, – нахмурился учитель. – Иди теперь к доске, – улыбнулся он. Мидория поморщился. Только этого ему не хватало. Он медленно прошел к доске, взял в руки стилус, тупо уставившись на английское предложение. Нужно поставить в правильную грамматическую форму. Если бы он ещё знал, какая форма правильная! Изуку стоял без движения две минуты, очень быстро его мысли улетели далеко от школы, вернулись к парню и произошедшему. «Да, определенно. Расстанусь с ним. И сделаю это. знаю, что он не со зла, но это было преступление, которое я не должен покрывать. Сегодня же расскажу всё матери!» – решил он. Кто-то окликнул его, призывая поторопиться. Но Мидория отмахнулся от этих слов, как от назойливой мухи. В его голове проносились обрывки воспоминаний. Множество счастливых моментов, которые они с Марком пережили вместе. Только вдвоем. На глаза навернулись слезы, он опустил голову, чувствуя, как в горле разгорается пожар. Хочется кричать. Боль заменяет злоба, он раздражен и рассержен. На Марка, на жизнь, на просроченные таблетки, на всех. «А ведь он так мне нравился… – думал Изуку, тяжело дыша. На его спине от воспоминаний выступал холодный пот. – Я был уверен, что он особенный, что лучше других. Оказывается, такой же, как все. Даже мои одноклассники считают, что спать со своими пьяными половинками нормально. Хотя это ни черта не нормально! Впрочем, чего с них взять, – омега усмехнулся, – мои одноклассники убоги…» – Мидория! – его вновь окликнули. – Ты собираешься хоть что-то делать? – недовольно спросил учитель. Изуку медленно поднял на него глаза. Педагог вздрогнул, в недоумении уставившись на него раскрасневшееся лицо. Мидория никогда не казался ему слабеньким или разнеженным. А тут… слезы… – Если не можешь решить, можешь сесть, – смягчился учитель. Омега ещё раз глянул на пример, пожал плечами и медленно прошел на своё место, не поднимая головы. После урока, а он был последним, его попросили задержаться. – Мидория, – преподаватель подозвал омегу к себе, – что это такое было, ты можешь объяснить? – чуть недовольно поинтересовался он. – Что именно? – спокойно уточнил Изуку, надевая на спину рюкзак. – У доски. И твоя рассеянность. – Извините, – Мидория равнодушно пожал плечами. – Ты… – учитель добродушно улыбнулся, – огорчился, что не смог решить пример? – предположил он. Омега покачал головой. – Нет, – признал он. – Так… личные проблемы… – Точно? Если тебе сложно, можно устроить дополнительные занятия. – Благодарю, – улыбнулся Изуку и усмехнулся. – Но не нуждаюсь. Учитель нахмурился, недовольно надув губы. – Ты уверен? – спросил он, медленно подходя к омеге. На его лице заиграла какая-то странная улыбка. Тот поежился, отступив. – Уверен, – с нажимом сказал Мидория. – Я могу идти? – осторожно поинтересовался Изуку. Преподаватель помолчал несколько секунд, а после задумчиво кивнул. – Ну иди. – До свидания, – омега кивнул и скорее покинул аудиторию. На душе у него остался какой-то странный осадок. В коридоре его ждал Аояма. Изуку этому даже не удивился. Они в молчании прошли к раздевалке, переобулись, вышли во двор. – Хей, Мидория, – им вслед свистнули. Омеги обернулись. Изуку сразу же нахмурились, это был Токоями. Ну, конечно, кто ж ещё. Вместе с ним были двое незнакомых альф, наверное, воздыхателей. А, может, просто о-очень преданных фанатов. – Вы что-то хотели? – с ноткой вызова уточнил Мидория, стягивая рюкзак со спины. Что-то ему подсказывало, что ребята не намерены обойтись банальным разговором. – Да. Например, спросить, что это такое было? – Когда? И что именно? – Три дня назад. Твоя выходка в классе. Ммм, решил привлечь к себе внимание? – выпятив нижнюю челюсть, спросил Токоями. – Нет, – Изуку пожал плечами, еле сдерживаясь от смеха. Какое уж внимание. Куда приятнее было просто поднимать шорох и смотреть, как все нервничают. – А что же тогда? Можно подумать, ты решил совратить треть класса. И как не стыдно только! – Фумикаге всплеснул руками. – А тебе завидно, что ли, что я всё внимание на себя перетянул? – рассмеялся Мидория. Страха или ещё чего кроме отвращения он не испытывал. Даже боль от предательства любимого человека отступила на задний план. Аояма дернул его за рукав, качнув головой в сторону ворот. – Пойдем скорее, – шикнул он. – Не волнуйся, – улыбнулся ему Изуку и подмигнул. Юга от этого вспыхнул и отвернулся. Задний двор. Это слепая зона для камер видеонаблюдения. Никто здесь их не заметит. Вот Аояма и волнуется. – Что ты несешь? – фыркнул Фумикаге, взмахнув волосами. – Тебе есть, что конструктивное сказать, или я могу идти? – с демонстративным зевком спросил Мидория. – Больше нет, – пожал плечами Токоями. – Только лишь то, что ты слишком высокомерный человечек. Думаю, тебе стоит вести себя скромнее. – Скромнее? – Изуку фыркнул, чувствуя, что кулаки уже чешутся. – Всё? Я пойду? – спросил он, не прекращая оставаться удивительно спокойным. Фумикаге это очевидно злило. Он не зря взял с собой этих бугаев, а Мидории словно хоть бы хны. – Изуку, – Юга дернул друга за руку, шепча ему на ухо, – ты просто мастер выводить людей из себя! – Знаю, – улыбнулся Мидория, обернувшись. – Долго этому учился, – горделиво заметил он, взмахнув властно волосами. – Боги, ты ещё и такой урод! – вдруг воскликнул Токоями и подошел, протягивая к Изуку руку. Что именно он собирался сделать, никто понять не успел. Мидория среагировал мгновенно: он обернулся, чуть отпрыгнув, и перехватил руку Фумикаге своей, крепко сжимая в районе запястья. – Даже не думай, – сквозь зубы прошипел Изуку. – Ай, больно! Пусти! – Токоями застонал, выдергивая свою ручку. Он в ужасе уставился на нежную кожу, на которой начали проступать красные пятнышки. – Да как ты посмел! Знаешь вообще, кто я! – начал задыхаться он от возмущения. Вот этого вот его друзья-воздыхатели альфы терпеть уже не собирались. Они зашипели на Мидорию, начиная обходить его с двух сторон. Аояма испуганно отступил назад, крепко держа в руках рюкзак, что Изуку ему отдал. На лице последнего расплылась самодовольная улыбка. – Чего смотрите? – усмехнулся омега, расставив ноги шире и нагнувшись корпусом вперед. – Нападайте давайте, – улыбнулся он, еле сдерживая смех. Быть участником драк в начальной школе – нормально. Сложно найти человека, который ни разу в них не участвовал. Драться в средней школе не удивительно. Гормоны бурлят, кровь в жилах закипает. Но в старшей школе! Учителя и родители думают, что дети уже поумнели. А они нет, всё такие же подорванные. Один из альф, что казался посильнее, следуя словам Мидории, кинулся вперед, занося кулак. Вряд ли он собирался бить в полную силу, за такое дорого придется отплатить. Но это всё равно обещало оказаться болезненным, поэтому Изуку увернулся, поднырнул под его вытянутую руку, схватил её в районе локтя и толкнул альфу именно в ту сторону, куда тот бил. Две силы соединились, и альфа, не ожидавший такого, с шумным вздохом полетел вперед. У Аоямы и Токоями от удивления округлились глаза. В таких вот переделках люди не дерутся по-настоящему, обычно это просто потасовка, где противника стараются повалить на землю. Фумикаге рассчитывал, что именно это случится с Мидорией. Он весь перепачкается в пыли, а Токоями с видом победителя скажет ему какую-нибудь гадость. Второй альфа сжал ладонь в кулак и подскочил к Изуку, хватая другой рукой его за плечо. Омега дернулся, вырваться не получилось. Паренек встряхнул его и занес руку, будто собирался ударить по лицу. Вряд ли на самом деле он бы сделал это. слишком серьезны будут последствия. Но адреналин в крови Мидории подскочил так же, как и при реальной опасности. Он резко дернулся вперед, встав вплотную к альфе, присел, обхватив его руками за бедра, и выпрямил ноги, отрывая парня от земли. Это совсем не сложно, ведь центр тяжести другого человека смещается. Альфа этого явно не ожидал и растерялся. Изуку воспользовался его замешательством, прокрутился пару раз вокруг своей оси и разжал руки, отпуская парня в свободный полет. Центробежная сила откинула паренька на полметра, и он упал задницей на землю. Мидория выдохнул, вновь вставая в оборонительную позицию. Но ребятки, которые, кажется, учились в параллельном классе, нападать больше не собирались. Видно по ним, что и драться абсолютно не умеют. Изуку постоял несколько секунд в ожидании, после усмехнулся и взял из рук Юги свой рюкзак. – В следующий раз найди кого покрепче, – усмехнулся Мидория, весело подмигнув Фумикаге. Тот из-за этих слов чуть ли не задохнулся от злобы. До этого он лишь растерянно хлопал глазами. – Ты такой крутой! – с явным восхищением в голосе сказал Аояма, когда они вместе шли к воротам. Изуку улыбнулся краешками губ. Ему произошедшее подняло настроение. – Я занимаюсь айкидо, раньше даже на соревнования ездил, – поведал он. Юга с благоговейным видом кивнул. Они разошлись у ворот, и Мидория поспешил домой. Он уже решил, отступать теперь будет глупым. – Мам! – крикнул с порога, – я должен кое-что тебе рассказать! – уверенно сказал он, бросив рюкзак прямо в коридоре. Инко появилась с кухни. Она недовольно хмурила брови, явно уже волнуясь. – Смотрю, ты ожил. А то ходил… как в воду опущенный! – заметила она, пока сын мыл руки. Тот на это только кивнул. – Дело в том, что… – Изуку присел за стол на кухне, вздыхая. Матери тоже предложил присесть. – Три дня назад, когда у меня началась течка… Мы с Марком решили к нему поехать, – тяжело проговорил омега. – Что? – женщина вскочила со стула, на который только присела, – ты беременный?! – предположила она в ужасе. – Нет! Ты что! – Мидория тоже резко вскочил, покрутив пальцем у виска. – Конечно, нет! Фу! – фыркнул он. – Ну мало ли… не пугай так, – схватилась Инко за сердце. – Дело в другом, – Изуку помрачнел. – Ну… мне стало плохо, голова закружилась и вообще… ну, все те симптомы. Ты же помнишь, в каком состоянии я вернулся домой? Всё тело будто бы горело. И я… практически уснул там… у него на кровати. – И? – женщина хмуро на него уставилась. – Говори уже, не пугай меня! – И мы… – омега качнул головой, отводя глаза, – ты же знаешь, мы с Марком уже занимались сексом, – с неохотой напомнил он. – Знаю, – кивнула Инко, скрипнув зубами. Ей это ох, как не нравилось. Волновалась поскольку сильно за сына. Но в эти вопросы не лезла, эта всё же его жизнь. – И? – Ну… мы целовались, а я сказал, что… – Изуку поморщился, опустив низко-низко голову. На глаза вновь начали наворачиваться слезы. Рассказывать об этом оказалось сложнее, чем он предполагал. – Ну… что не хочу, потому что мне плохо. – И? Изуку, не молчи, пожалуйста. Что случилось? – Но… Марк меня не послушал, – Мидория вздрогнул и поднялся, вдруг решив, что он рассказал это зря. – То есть… нет, ничего не было, – он рванул по направлению к своей комнате, чувствуя, как внутри всё сжимается. – Сынок, – Инко кинулась за ним, схватив за руку. – Подожди, расскажи мне. Не волнуйся, всё будет хорошо, – слегка улыбнулась она. Изуку обернулся, поджав губы. – Мне не было больно или что-то такое, наоборот, но… ма-ам, но же… – Мидория всхлипнул и отвернулся. Женщина растерялась и притянула его к себе, крепко-крепко обнимая. – Ну-ну, не плачь. Сынок, и что ты теперь собираешься делать? – А? Я-я-я… я не уверен. Мы… определенно расстанемся, – негромко проговорил Изуку. – Но… я не знаю, я… – Давай выпьем чайку? – Инко потянула омегу обратно к столу. – Садись-садись, дыши глубже. Всё хорошо, не волнуйся, – очень ласково проговорила она. Её такой родной и любимый голос успокоил Изуку, позволил спокойно вздохнуть. – Я подумал… что должен пойти в полицию, – тихо пробормотал Мидория. – Несмотря на то, что мы встречаемся, и то, что мне не было совсем больно, я ведь… этого не хотел. А значит, Марк нарушил закон. Я не могу… его покрывать, – пробормотал омега. Инко с сочувствием на него посмотрела. – Соглашусь, – вздохнула она. – Именно ради этого ты мне это рассказал? Чтобы вместе пойти в полицейский участок, да? Ну всё, не беспокойся. Так и сделаем, – улыбнулась женщина, подошла и поцеловала его в щеку. Изуку грустно отвел глаза. – Ага… но мне так больно. Я ведь его люблю, не хочу, что мы расставались. И вообще… – Изуку, любовь пройдет, чувства утихнут. А то, что он нарушил закон, сотворил такое, не получив твоего согласия, не изменится никогда. Поэтому… не горюй об этом. – Угу… – омега вздохнул и поднялся, – я пойду к себе, – тихо проговорил он, медленно удаляясь к себе в комнату. Внутри что-то от боли оборвалось. Омега завалился на кровать прямо так, в уличной одежде. Спрятал голову под подушкой и беззвучно захныкал. Внутри от ужаса реальности всё сжималось, ему было больно дышать. Домашнее задание в этот вечер он так и не сделал. А завтрашним утром проснулся с колтунами на голове и жуткими синяками под глазами. Те страшно покраснели от слез, капилляры полопались, оставляя красные прожилки. Изуку поднялся, подошел к зеркалу, зевнул. Взял расческу, постарался расчесать непослушные волосы. Не получилось. Он смотрел на это с легкой примесью огорчения, а после только рукой махнул. В этот же момент кто-то постучал в дверь. – Сынок, ты уже проснулся? Кушать пойдешь? – донесся добрый голос матери. Мидория поморщился, лениво глянул в окно. Утро. Солнце светит ярко, но отчего-то тоскливо. Или ему это только кажется. Омега медленно выходит, натыкается на взволнованную Инко. Та ничего не говорит, провожая его до ванной комнаты. Изуку умывается, пытается привести себя в порядок. Выглядит он ужасно, так что все попытки оказываются тщетными. «Может не идти сегодня в школу? Хотя нехорошо пропускать занятия… Но куда я в таком виде пойду?» – Мидория вздрогнул, пытаясь успокоиться. Не получилось. Сердце трепетно зажималось и отнюдь не от восторга или сладкого предвкушения, как бывало раньше. – Изуку, садись, поешь, – позвала его Инко. – А то смотрю, исхудал весь, – сказала она и нервно усмехнулась. – М… я не голоден, – тихо ответил омега, проходя на кухню. – Мам, – он поморщился, внимательно посмотрев ей в глаза, – ма-ам… – Изуку, – женщина присела на стул напротив него, – как… как ты себя чувствуешь? – Хорошо. – Сынок… я волнуюсь за тебя… – Я в норме, – Мидория даже попытался улыбнуться. Ничего не получилось. – То есть… – он нахмурился, закрыв лицо ладонями. – Ну ладно, – Инко поднялась, подходя к плите. – Вчера ты сказал… что… – начала она осторожно, – в общем, ты не передумал? – Нет, – резко ответил Изуку, подняв голову. Он потянулся, чуть оживившись. – Пойдем прямо сейчас, – попросил омега. – Сейчас? А как же… школа? – Не пойду сегодня, – буркнул Мидория и отвернулся. У него нормальная мать, он может не ходить в школу, если не хочет. Сам после будет разгребать все проблемы. – Как скажешь, – женщина пожала плечами и направилась в свою комнату. – Тогда-а… я сейчас оденусь, и пойдем. – Хорошо, – Изуку кивнул и остался один. Тишина. Только машины за окном гудят. Он подобрал под себя ноги, обнимая их руками. Глаза стали стеклянными, а во рту пересохло. «Я же его люблю. Очень. Не могу поверить, что это произошло… Как же так? Я думал, он хороший. А в итоге… – омега горько усмехнулся. – Мне ещё повезло, что у нас с мамой такие хорошие отношения. Иначе я бы не смог ничего рассказать…» – подумал он и поежился. Вчера, когда он это рассказывал, внутри всё сжималось, горло будто пронизывала тысяча игл. Изуку поднялся, встряхиваясь. Он понимал, что так правильно, но от этого не легче. – Пойдем? – Инко появилась довольно скоро. – Готов? – Д-да… – омега кивнул, поспешив в прихожую. Они вышли из дома, быстро направляясь в ближайший полицейский участок. Изуку бы обязательно написал заявление самостоятельно, но… ему было страшновато. Да и совершеннолетия он ещё не достиг. Мимо в школу спешили ученики, на них никто не обращал внимания. Изуку лениво перебирал ногами, понуро опустив голову. Инко его не торопила. – Мам, скажи, – Мидория обернулся, – а как… а что будет? – В каком смысле? – растерялась женщина. – Его… посадят. – Да, но… откуда они могут знать, что я говорю правду? – обеспокоенно спросил Изуку. Почему-то раньше он об этом не задумывался. Инко тоже растерялась. – Я не знаю, – честно признала она, взяв сына за руку, – как у них там всё устроено. Они вызовут его в участок, будут опрашивать. Если он сознается, то… всё просто. Если будет отнекиваться, то… будут проводить расследование, – неуверенно протянула женщина. Изуку вздрогнул, резко остановившись. – Моё слово против его. Улик никаких нет, Марк… – омегу передернуло, когда он произнес это имя, – был… нежен, как всегда, травм никаких нет. Как они докажут его вину? – обеспокоился он.