Лунный свет

Благословенна пусть будет Науриэль, что собирала меня в дорогу, что налила так щедро мирувора в мою флягу перед дорогой. Раз в день я делала глоток этого напитка и это давало мне возможность не замерзнуть в снегах сурового Карадраса. Я растаивала снег в ладонях и пила его вместо воды, у меня был с собой лембас и яблоки. Их я берегла, они были сладкие, хрустящие, пахли домом и садами моего отца. На пятый день я наконец поднялась на перевал. Сверху мне были видны плывущие облака, сквозь которые виднелся скалистый склон, а за ним равнина. С двух сторон ее обрамляли две серебристые ленты рек — Нимродели и Келебрант. Обе они несли свои воды в страну, которой правила Белая Леди Лориэна. Туда стремилось мое сердце! Там, я была уверена, меня ждет отдых, покой и мудрый совет. Бабушка поймет меня как никто другой. Возможно и Братство побывает там. Возможно, уже побывало. А может именно сейчас они отдыхают под сенью вековых меллорнов. И я решила спускаться как можно быстрее и даже ночью, если будет позволять погода и дорога будет мне видна. Первые две ночи я почти бежала вниз, перепрыгивая с камня на камень, я торопилась, я надеялась застать Братство в Лориэне. «Леголас! Если ты слышишь меня, принц, задержи всех в Лориэне! Это важно! Дальше ждет опасность!» — я пыталась говорить с ним, но не слышала ответа. На третью ночь тело стало уставать и хотелось спать. Но я все равно шла вниз. Уже не прыгала, но всё еще шла. Глухой час безлунной и беззвездной ночи лишил мое усталое тело бдительности и ловкости. Вдруг решив прыгнуть с одного камня на другой, я не заметила, что камень едва стоит, балансируя одной своей гранью на месте. Приземлившись на него, я почувствовала, как он стал уходить из-по ног, съезжать в сторону и вниз, и медленно катиться. Я стала быстро перебирать по нему ногами, потом пришлось спрыгнуть, но опять неудачно, потому что он снес меня с ног. Я отлетела в сторону и больно приземлилась на бок, ударившись плечом о торчащий острый обломок скалы. Боль пронзила меня с такой силой, что я не смогла сдержать крик! В глазах потемнело, показалось, будто мне оторвало левую руку. Я открыла глаза и через боль поглядела на плечо. Рука была на месте. Но плечо горело дикой болью! Я с трудом расстегнула куртку, чтобы посмотреть, что такое и нет ли открытой раны. Крови не было, но рукой я шевелить не могла. Даже глубокий вдох причинял боль. От боли текли слезы, плечо саднило, даже если я не двигала рукой. Я осталась сидеть на камнях дожидаясь рассвета, не в силах даже уснуть. Утро не принесло облегчения. Плечо опухло так, что куртка, до этого бывшая мне велика в плечах, стала больно давить. Но снять ее сама я была не в состоянии. Одной рукой и зубами я оторвала край плаща и сделала кое-как перевязь. Туда с болью поместила руку и долго собиралась с силами, чтобы встать и продолжить путь. К полудню я, наконец, встала на ноги. Голова сразу же закружилась и пришлось присесть на тот же камень, у которого я провела ночь. Слабость, усталость и боль совершенно лишили меня сил. Наверное, если бы Арагорн был здесь, он бы уже нес меня на руках. Я слабо улыбнулась. Надо идти. Я поднялась и, превозмогая боль, медленно снова пошла. Солнце в горах, если оно есть, слишком яркое и жгучее даже зимой. Поэтому очень скоро мне стало невыносимо жарко. Это же так просто снять тонкий эльфийский плащ, скинуть куртку, скрутить их, приладить за спину и идти дальше налегке. Но сейчас для меня даже эти простые действия были невозможны! Солнце пекло, голова кружилась ноги неверно ступали по зыбким камням склона. Жгучий пот заливал глаза и я постоянно стирала его рукой, чтобы хоть что-то видеть. Вдруг я увидела поднимающегося мне навстречу Леголаса! О, благие Валар! Что он здесь делает? Как он меня нашел? Почему он вообще решил пойти сюда? Десяток вопросов крутилось в моей горячечной голове. — Леголас!!! Это ты? Что ты тут делаешь, мой принц? — крикнула я. Но он не отозвался, он просто шел мне навстречу, поднимаясь вверх. Я стала спешить к нему, ускорила шаг насколько смогла. Рука тут же зажглась ярким факелом боли! Но я всё равно торопилась вниз. — Брат! Брат! Леголас, это я! — я попыталась помахать здоровой рукой. Вышло не очень. Он не ответил, но приближался. Почему от не отвечает мне? Неужели настолько велик его гнев? А может случилось что-то страшное! Это мысль заставила меня замереть на месте… Арагорн, где Арагорн?! Его не было ни рядом, ни сзади Леголаса. Эльф быстро шел один. Дыхание мое сбилось от быстрого шага и боли. Голова кружилась и я решила остаться на месте и дождаться его. Вот он подошел. Наконец подошел так близко, что я могла чувствовать его дыхание. Могла, но не чувствовала! Почему-то…. Он поднял на меня голубые озера своих глаза и продолжал молчать. «Леголас, — я обратилась уже на осанвэ, — ну почему ты молчишь?» Он продолжал смотреть мне в глаза с такой тоской, что я заплакала. — Леголас, скажи хоть что-нибудь! Что случилось? Ты меня пугаешь…. — бормотала я сквозь слезы. Я потянулась, чтобы взять его за руку, но… не смогла. Моя ладонь не нашла плоти. Пальцы словно прошли насквозь! Я испуганно ахнула! А образ начал медленно таять, словно утренний туман надо водой. Мираж… -Леголас… Что же с тобой случилось, милый?! — и в этот момент сознание мое погасло. Сколько я была в беспамятстве, я не знаю. Когда я очнулась, была глубокая ночь. Камни остыли и теперь от них веяло жутким холодом. Голова болела, плечо саднило. Я села. Надо было поесть. Еле-еле стащила с себя мешок, с трудом развязала одной рукой. Хорошо, что еще остался лембас, и несколько яблок, и совсем немного мировура. Его я трогать не стала, впереди еще долгий путь, он мне понадобится. Перекусив, я устроилась на ночлег на плаще, подсунув мешок под голову и накрывшись одеялом. И тут же провалилась в сон без сновидений. Я открыла глаза с первыми лучами солнца, пора было снова в путь, тем более что до подножия горы оставалось не так много. Собрать одеяло оказалось гораздо сложнее, чем его разобрать. Кое-как привязала его обратно к мешку, повесила его на плечи. Хорошо, что до сих пор мне не приходилось пользоваться оружием. Лук и колчан всё так же были хорошо собраны друг с другом и надеть их было не сложнее мешка. Меч моей матери всё так же качался у бедра. Я поднялась и поплелась вниз, осторожно, придерживая больную руку. Взошел тонкий месяц, когда я наконец достигла подножия горы. Устало оглянулась. Спасибо, жестокий Карадрас, что не взял мою жизнь. Я обернулась на равнину. Самым большим моим желанием сейчас было окунуться в воды Нимродели. Эльфы говорят, что ее воды облегчают душу и уносят печали, стоит только ступить в них. Но хотелось не только смыть печали, но и пыль и пот долгой дороги, омыть постоянно пылающее и пульсирующее болью плечо. А волосы… Я даже думать не хотела, что там у меня с ними. Тут на память пришел тот вечер в Имладрисе… Я удобно устроилась в кресле, поджав ноги, и ждала, когда из купальни выйдет Леголас. Когда он вышел, у меня даже дыхание перехватило. Леголас, пожалуй, самый красивый эльф из всех, кого я видала. Он немного напоминал мне Глорфинделя. Когда я была совсем девочкой, я тайно была влюблена в этого легендарного воина, советника и военачальника моего отца. У него тоже волосы отливали мифриловым блеском и я замирала при виде него. У Леголаса не было осанки и гордой неторопливой походки Глорфинделя, но у него была мягкость и грация движений, которой обладают лесные эльфы и стать его царственного родителя. А глаза его лучились, как у простого эльфийского мальчишки, готового в любой момент к шалостям. Я улыбнулась, вспомнив его смущение, когда он поднял на меня глаза, выйдя из купальни и кутаясь в роскошный халат. Я не смогла удержаться и не сказать, какой же он красивый, но, чтобы не смущать принца еще больше, обернула комплимент в шутку. Тогда он мне позволил причесать его. Тогда я видела, как лучи заходящего солнца играют в его волосах. Я гладила их шелк, а он еле заметно дрожал, закрыв глаза. И вот именно тогда мне показалось, что этот эльф чувствует ко мне что-то большее, чем просто братскую любовь. «Твои волосы словно жидкий лунный свет, Леголас…» — сказала я про себя. «А твои глаза цвета моря в Серых Гаванях» — вдруг отозвался его голос в моей голове. Я тряхнула головой. Неужели у меня теперь еще и слуховые галлюцинации? Я достала флягу и сделала глоток мирувора. Бодрость пришла практически сразу. Даже немного стихла боль в плече. Я двинулась дальше, направляясь к равнине. Этот звук…он немного похож на далекий стрекот цикад, но цикады не поют ночью. Звук приближался очень быстро. Я бросила взгляд на свой меч: из ножен пробивался голубой свет. ОРКИ! Морийские орки! Этого еще не хватало. Я бросилась бежать, но дорогу мне уже преградил один из них. Его рыбьи выпученные глаза шарили по мне, а безгубый, похожий на разрез, рот мерзко ухмылялся, обнажая редкие заостренные, как у рыбы, зубы. В руке у него был огромный орочий ятаган. Стало понятно, что боя мне не избежать и я достала меч. Первым кинулся он. Спасибо, что здорова правая рука и что я успела сделать глоток мировура. Отразив его атаку, я снова побежала в сторону равнины. И вот тут меня взяли в капкан. Их было много. Десять, двадцать, тридцать — в любом случае слишком много для меня с одной рукой. Они бросились на меня скопом. Мыслей не было, только свист моего клинка, черная орочья кровь на руках и клинке, визг нападающих и умирающих тварей. Я крутилась смертоносным волчком, при этом крепко прижимая больную руку к груди. Боль в плече становилась невыносимой, тем более что меня пару раз по нему всё-таки задели. Мне удалось прорвать кольцо окружения и я вновь побежала по равнине что было духу. За мной была погоня. «Галадриэль! Моя госпожа! Бабушка!» — мысленно звала я. Нимродель приближалась, а погоня всё не отставала. Неужели эти морийские отродья осмелятся пересечь границу Лориэна?! Мне несколько раз чудом удалось увернуться от выпущенных по мне стрел. Из последних сил я вбежала в воды Нимродели и тут орочья стрела всё-таки настигла меня. Ноги подкосились и я упала на колени. Стрела торчала из бедра, а воды реки уносили тонкий красный след моей крови. Выбравшись на берег я упала лицом в траву и тут надо мной запели совсем другие стрелы и послышалась эльфийская речь. Галадримы, слава Эру! Я слышала визги подстреленных орков, они прекратили бег, какое -то время еще отстреливались, но потом бросились бежать. Эльфы оттеснили их от своих границ, не дав перейти Нимродель. Я с трудом перехватывала воздух, боль глушила меня и мир плыл перед глазами. Я перевернулась на спину, надо мной сияли ясные звезды. Хотелось закрыть глаза и провалиться в то беспамятство, где нет боли и вообще нет ничего. Вдруг звезды заслонила чья-то голова. Серые глаза были полны тревоги. — Berennil nin! Aranel Arwen! * Я узнала голос Халдира. — Suilad, Haldir*. — только и смогла прошептать я. В горле от бега и боли пересохло. Халдир аккуратно приподнял меня и поднес к губам свою флягу. Я жадно глотала чистую сладкую воду и не было для меня в тот момент ничего вкуснее и желаннее. Халдир опустил мою голову на скрученный мягкий плащ и стал тихо раздавать приказания. Четыре лучника сняли тетиву со своих длинных луков и связали их по два. Между ними был положен и закреплен зимний плащ, подбитый мехом. Вот на такие носилки эльфы и погрузили меня, и аккуратно понесли в лес. ************************************** Я очнулась от солнечных лучей на моем лице. У моей кровати сидела сама Леди Галадримов — Галадриэль. — Вот ты и очнулась, моя девочка, — ласково произнесла она и погладила меня по лицу, — Я вижу в тебе себя: такая же отчаянная, когда дело касается чего-то, что дорого сердцу. — Я долго спала? — Четыре дня. Воины Халдира принесли тебя в беспамятстве. У тебя был страшный жар: орочья стрела оказалась смочена ядом. Да и выбитое плечо доставило трудностей. Но ничего, теперь всё позади. Я ощупала тугую повязку на плече, рука была плотно привязана к груди. Прикрыла глаза, я вдруг почувствовала, что голова раскалывается. — — Слишком много мировура, — улыбнулась Галадриэль, — Вот, лучше выпей это. Она подала мне серебряный бокал и я с наслаждением вдохнула аромат: ромашка, липа, шалфей и мёд. Теплый напиток смягчал горло, успокаивал головную боль и давал приятное расслабление. Я блаженно откинулась на подушку. Постель пахла лавандой, этот запах убаюкивал. Тело почти не болело, немного ныло плечо. — Лекарь придет чуть позже, — продолжала Галадриэль, — а пока я подумала, что тебе хорошо бы поесть что-нибудь помимо лембаса. Она позвонила в колокольчик, стоявший на столике у кровати и дверь тут же распахнулась. Юный эльф внес поднос с моим обедом и ноздри сразу защекотал запах еды. Рот тут же наполнился слюной и желудок жалобно заурчал. — Только не ешь всё сразу, — засмеялась бабушка, видя мои горящие глаза — иначе добавишь нашему лекарю хлопот. Я виновато посмотрела на нее, но как только поднос попал мне в руки, моё внимание сконцентрировалось только на тарелках с кушаньями! Но, как Галадриэль и просила, я ела медленно и по чуть-чуть. Обед забрал у меня и без того немногие мои силы и глаза начали слипаться. — Очень хочется спать, бабушка, — пробормотала я сонно. — Это хорошо, вот и спи. Скоро ты совершенно поправишься. И тут же веки мои сомкнулись и я провалилась в сон. Мне снился Леголас. Ночь в его покоях, его горячие поцелуи, крепкие руки, умелые пальцы, доставляющие столько наслаждения. Прекрасное тело его совершенно лишало меня разума, пьянило и кружило голову. — Я люблю тебя, Арвен! Бесконечно люблю и буду любить вечно! — горячо шептал он, покрывая моё тело поцелуями. — Леголас, будь со мной, останься со мной навсегда! Ты заставляешь моё сердце ликовать! Я жива пока ты рядом… — Навеки твой, любовь моя! — его глаза, два бездонных озера, сияли любовью и желанием, губы припухли от бесконечных поцелуев и были влажны, а распущенные волосы сыпались с его плеч мне на грудь водопадом лунного света. — Я назову его Итильгалад, — прошептала я ему на ухо, касаясь его серебристых прядей, и он тихо застонал, уткнувшись мне в шею. Я вдохнула аромат его волос и…открыла глаза. Солнце золотило верхушки деревьев Лориэнского леса. Было утро. Я снова проспала почти сутки. Но что это за сон?! Я запрещала себе вспоминать его, но образы сами собой вставали перед моим взором. Ты не должна так думать о нем, Арвен! Твоя судьба — Арагорн. Он будет тем, кто победит Тьму, пришедшую с востока, он объединит все народы Средиземья, он возродит царство людей, потому что он потомок великих королей Нуминора! А ты будешь рядом, будешь его королевой, матерью его детей. Ты давала клятву! При чем тут Лихолесский принц?! Мои раздумья прервал вошедший лекарь.