Лунный свет

Я стоял на крепостной стене Минас Тирита и следил за конной процессией, не спеша приближающейся к городу. Пеленнорские поля слепили своей изумрудной зеленью, в закатном солнце сверкал величественный Андуин, несший свои воды в Великое море. Чайки вились над городом и, как всегда, тревожили мою душу своими криками. Но больше всей этой красоты мой взгляд сейчас приковывали знамена, что развевались над процессией. Знамена Дома Финголфина, Второго дома Нолдор. Именно к нему принадлежал Владыка Элронд, его сыновья Элладан и Эльрохир и его прекрасная дочь Арвен. Завтра День Середины Лета, любимый праздник эльфов. И на него назначена свадьба Леди Арвен и короля Элессара. Тут раздался приветственный глас рогов Гондора, возвещающий о приближении долгожданных гостей. Арагорн взбежал на стену и встал рядом со мной. Его глаза жадно искали среди приближающихся эльфов ее – его будущую королеву. - Она! – воскликнул Арагорн, наконец найдя глазами Арвен в толпе, - Она!- повторил он, обернувшись ко мне. Его лицо светилось несказанным счастьем. Как же давно он ее не видел. С тех пор, как мы прошлой осенью покинули Имладрис. Арагорн уже был одет в костюм, подобающий королю в таких торжественных случаях. Лишь его темные с проседью волосы свободно развевались на ветру. - Идём же скорей, mellon nin*! Встречать мою королеву! Он, очертя голову, бросился вниз по лестнице. Я последовал за ним. По дороге меня догнал Гимли. В руке у него была королевская корона. - Арагоооорн! – гремел Гимли, - Почему я должен бегать за тобой, как какая-нибудь мамаша с шапкой за своим шалопаем, не желающим ее надевать!? Леголас, ну скажи хоть ты ему! Это же стыдно – королю встречать таких высоких гостей простоволосым! Мы наконец догнали Арагорна. - Эстель, в самом деле, надень корону. Имей уважение к правилам, придуманным не тобой! – я взял корону из рук Гимли и красиво устроил ее на голове короля. Арагорн же тем временем, казалось, не замечает вокруг ничего. Его взгляд был прикован к воротам, которые должны были вот-вот открыться. Гимли красиво разложил плащ короля у его ног. - Ты только стой так и не дергайся. Гномы тоже кое-что понимают в красоте. Не только вам, остроухим, из себя знатоков красот строить, - он покосился на меня. Я улыбнулся другу. Гимли не меняется и, надеюсь, никогда не изменится. Такой он дорог моему сердцу, мой лучший друг. Ворота дрогнули, а вместе с ним и мое сердце. Я не видел Арвен со свадьбы Халдира и Алассе. Тогда она была со мной изысканно холодна, хоть мы и были свидетелями молодых. Мы танцевали танец во славу молодоженов и это был самый длинный и ненавистный танец в моей жизни. Она едва касалась моей руки, словно боялась испачкаться. Ужасно! Не хочу вспоминать. Я был тогда очень на нее обижен и мне стоило усилий не испортить своим настроением свадьбу. И вот снова она, снова свадьба. «Вот и вторая свадьба, миледи», - я снова подумал о предсказании Галадриэль. Рядом с нами стояли Владыки Лориэна, невдалеке стоял мой отец, удививший всех принятием приглашения короля Гондора и Арнора, хотя все знают их давние натянутые отношения с Элрондом. Лицо у него было… Господи, отец, это не твоя свадьба, зачем столько пафоса? «Помалкивай!» - раздался голос Трандуила в моей голове. Эта его привычка шарить у всех в головах меня всегда дико раздражала. - Мой дорогой король, - обратилась к нему Галадриэль, - Давайте вместе постараемся, чтобы наше пребывание под сводами этого гостеприимного дома запомнилось как самое мирное и счастливое в Двух эпохах, - она улыбнулась и тронула Трандуила за руку. Отец едва заметно вздрогнул от этого прикосновения и посмотрел на Галадриэль. - Если бы это была свадьба моего единственного сына, вам бы даже не пришлось меня об этом просить. А сегодня я отдаю дань нашему союзу и совместной победе над общим врагом. - Вы даже в своем презрении прекрасны, Ваше Величество, - улыбаясь промурлыкала Леди Галадриэль. О, Валар, сколько в этом было сарказма. Однако отец как-то игриво (боже, отец, зачем?) поглядел на нее и снисходительно заулыбался. Конфликт был улажен ложкой мёда из уст Владычицы Лориэна. Тем временем процессия въехала в ворота, и всадники стали спешиваться. Арагорн было рванулся навстречу, но Гимли намертво стоял ногой на его плаще. Это в последний момент заставило короля остановиться и еще какое-то время сохранять величие, а не вести себя как мальчишка. Вот с коня сошел Элронд и Гимли снял свою ногу с плаща Арагорна, а я легко подтолкнул нашего замеревшего от восторга короля навстречу Владыке. Элронд приветствовал Арагорна. К чести последнего, он сохранял величие и самообладание в разговоре с будущим тестем. И вот Элронд отступил в сторону, а стоявший рядом Глорфиндель шагнул в другую и между ними оказалась Арвен. Тяжелый бархатный капюшон серо-голубого плаща обрамлял складками ее восхитительное лицо и удивительно оттенял цвет глаз. Глаз цвета моря в Серых Гаванях. Она смотрела прямо на Арагорна и грациозно шла ему навстречу. Я отступил назад к отцу, Гимли тоже отошел в сторону. Тут сейчас были только эти двое. В лице Арагорна мелькнула какая-то неуверенность и надежда. Он сделал шаг навстречу своей возлюбленной. - А ведь на его месте мог бы быть ты, сын, - процедил отец. - Ада, не надо, не начинай, пожалуйста, - я устало вздохнул. Вот мне еще отцовских нравоучений не хватало. - Я не начинаю. Просто помни, что из-за твоего дурацкого упрямства и глупости прервется род Ороферов. - Ада, ну я же просил, - я начинал раздражаться. - Я, знаешь ли, тоже просил, но это не значит, что ты сделал как я хочу, - он отвернулся, высоко задрав нос. Иногда он как заносчивый ребенок, честное слово. Я перевел взгляд с отца на процессию и как раз застал поцелуй короля и его будущей королевы. Не смущаясь ни собравшейся толпы, ни прибывших эльфов, Арагорн страстно целовал Арвен, и она ему отвечала, обвив его шею руками. Я не заметил ни одного дурного или косого взгляда, только лишь одобрение и улыбки. Даже у Владык, даже у Элронда. Да что там, даже мой отец, убедившись, что на него никто не смотрит, нежно улыбался. Я думаю, все в этот миг вспоминали свой день свадьбы и свою любовь, даже если она уже давно была потеряна. Мне казалось, что только мы с Гимли, словно последние холостяки Средиземья, чувствовали некоторую неловкость в этой ситуации. Гимли подошел ко мне. - В такие моменты мне хочется провалиться к балрогам или наоборот срочно найти себе гномеллу и жениться. Ужасное чувство, - Гимли передернул плечами. - Да уж, друг, я чувствую примерно то же. И это изводит меня и лишает сил. - Нда, тебе-то совсем, думаю, худо при твоем-то разбитом сердце, - Гимли участливо тронул меня за руку. - Не надо, Гимли… - Я понял, - он нахмурился и вздохнул. Арагорн тем временем направился в замок об руку с Арвен. За ними последовали все остальные. На Минас Тирит медленно спускалась ночь. Вот уже опустели все улицы города. Одно за другим гасли окна дворца. Я сидел на перилах своего балкона и глубоко вдыхал теплый воздух и аромат моря, который приносил ночной ветер. Тонкий серебристый месяц уже стоял высоко в небе, окруженный мириадами мерцающих звезд. На этот свет можно было смотреть вечно. И я смотрел. Этот свет каждую ночь понемногу лечил моё разбитое сердце и смирял меня с мыслью,что я никогда уже не буду счастлив. Что я навсегда отвергнут, и моя фэа никогда более не найдет покоя. Я хотел бы покинуть этот мир, но не мог нарушить данной Элронду клятвы. А теперь я еще и предводитель зеленолесских эльфов, которых я привел из дома, чтобы осесть в Итилиэне. Мы вложили много сил, чтобы этот край снова стал краем цветущих садов и всей душой полюбили его. Долг, долг, долг. Только он везде и всегда заставлял меня, держаться, бороться, жить. А сердечные раны, кто о них думает, когда столько обязанностей. И только ночи приносят привкус одиночества и боли. Я вошел в покои и стал раздеваться. Было уже поздно и надо было ложиться спать. Хоть я и абсолютно не хотел. Та сцена у ворот между Арагорном и Арвен всё стояла у меня перед глазами. Я тряхнул головой, очередной раз прогоняя видение. Надо спать. Завтра весь день и всю ночь город будет праздновать свадьбу короля, а эльфы еще и День Середины Лета. Нужны силы, чтобы казаться счастливым. Мой друг не должен быть смущен моим настроением в лучший день его жизни. Я лёг и устало закрыл глаза. То была усталость не от мирских забот, а от борьбы с собой. Видимо, на это я буду обречен ближайшую вечность…. Вдруг я услышал, как тихо скрипнула дверь. Рука под подушкой нащупала нож (дурная привычка со времен войны). Еще мгновение и я молниеносно вскочил с кровати и приставил клинок к горлу ночного гостя. Гость тихо пискнул, привалившись к двери. - Арвен?? – от удивления я выронил клинок. - Ты теперь на всех с ножом кидаешься вместо приветствия, арнанен? - Что ты тут делаешь? Зачем ты пришла? – я отступил. Изо всех сил гнал то наваждение, которое всегда охватывало меня, когда мы оказывались наедине. - Может ты хотя бы прикроешься? Ты, пожалуй, слишком хорош, чтобы смотреть на тебя спокойно в таком виде и пытаться серьезно говорить, - она прошла вперед и отвернулась к окну. Я, действительно, сорвавшись с постели даже не подумал, что я совершенно голый. Смутился. Натянул штаны. - Зачем ты пришла? - Я хочу серьезно поговорить с тобой, Леголас, - тон у нее и правда был очень серьезным. - Я слушаю тебя. Она помедлила, а потом резко повернулась. Глаза ее были наполнены слезами. - Gi melin, Legolas!* Я долго боролась с собой, но ci melethron nin, arnanen*! – она смотрела на меня не моргая и почти не дыша. Губы ее дрожали. Ее слова, словно нож, врезались мне в самое сердце! - Nan belain, Arven, daro!* Noro, an ngell nin*…. – я обхватил голову руками, закрыв уши, словно хотел, чтобы эти ее слова перестали звенеть у меня в голове. Она любит. Меня. Она сказала. Она боролась, но не смогла победить свое сердце. Она любит. Арвен отняла мои руки от головы и крепко обняла меня. Теперь она плакала и молила. - Прошу тебя, прошу! Давай уедем! Давай уплывем на Запад! Давай станем беглецами. Мы повинимся перед Валар и они позволят нам жить в Валиноре до скончания мира! Вместе. В любви! Я хочу подарить тебе Итильгалада, твоего сына. У него будут волосы, как у тебя, - она горько плакала, она задыхалась слезами. Словно плотина прорвалась и все чувства, что она так долго держала в себе, хлынули наружу и сейчас совершенно затопили ее сердце и разум. Я обнимал ее. По моей груди текли ручейки ее слёз, как в ту ночь в Имладрисе. Если бы это случилось тогда. Если бы это случилось в Лориэне. Я бы был сейчас самым счастливым в Арде! Мы бы бежали этой же ночью. Мы добрались бы к Серым Гаваням и уплыли бы в Валинор. Но сейчас…Сейчас уже слишком поздно. - Я не смогу дать тебе то, о чем ты просишь, Арвен. Я не в праве, - я с трудом выдавливал каждое слово. Я сейчас сам отрекался от того, чего желал более всего на свете, - Завтра твоя свадьба с Эстелем. Это твой долг. Это давнее обещание, подкрепленное словами двух Владык и твоим поцелуем сегодня. Я сдержал свои обещания к тебе: я остался жив и сохранил для тебя Арагорна. И последнее обещание тебе я стараюсь исполнить – время сотрет мои воспоминания, я забуду ту ночь в Лориэне. Но то, о чем ты просишь, я не имею права совершить. Арагорн – мой друг. Я признал все свои ошибки, я простил его проступки. Он достойный человек с огромным сердцем. Я не предатель, Арвен. Даже если того, что ты предлагаешь я желаю более всего на свете, я не стану этого делать. Мы зародим вражду между эльфами и людьми своим побегом, потому что все родичи в любом случае встанут на нашу сторону. Она молча плакала, прижимаясь всё сильнее и обнимая всё крепче. - Этому краю не нужна еще одна война. Завтра твой мир станет другим, Арвен. Со временем ты будешь рада, что не совершила глупость со мной этой ночью, поверь мне. - Но я люблю тебя, Леголас….Я умру без тебя…Я не смогу жить, если тебя не будет рядом… - она плакала и разрывала мне сердце. Я крепко обнял ее. - Любимая….мы не в праве….мы не можем так поступить, - по моей щеке сбежала слеза. - Но разве ты уже разлюбил свою Арвен? - Даже если Валар прикажут мне, я не смогу разлюбить тебя, meleth nin*…. - Арнанен, ты разбиваешь мне сердце! - Прости меня, если сможешь, милая. - Я не смогу, никогда не смогу простить тебя, Леголас. Твоя любовь была для меня весенним ветром, что приносит надежду на счастье. Теперь она станет камнем горя на моей душе. - Ты должна любить своего короля. - Но я люблю принца! - А принца забудь. Люби короля. Так надо. Так правильно. Так честно. - Я больше никогда не смогу обнять тебя, Леголас? - Так как сегодня – нет, любимая, - в горле стоял горький ком. Я видел, что убиваю ее каждым своим словом. Она подняла на меня мокрое от слез лицо. Этих серых глаз мне не забыть никогда. - Могу я попросить? Последняя моя просьба… - Конечно, любовь моя. Что захочешь, - слезы уже совсем застилали мне глаза. Грудь сдавило, я едва стоял на ногах. - Поцелуй меня в последний раз. Я буду хранить его, как самый драгоценный адамант, глубоко в моем сердце и памяти. Пожалуйста… Я взял ее лицо в ладони и прижался губами к ее губам. Горечь и соль, вот какой был вкус у этого поцелуя. Соль наших слез и горечь прощания навсегда. Здесь и сейчас кончалась наша история. Губы ее дрожали, плечи вздрагивали. Я обнимал ее, словно хотел укрыть от этого мира, от судьбы, от рассвета, от неминуемого завтра… Но всё в этом мире, даже наш, казалось, бесконечный поцелуй, кончается. Она смотрела на меня и это уже была другая Арвен. Боль была в ее серых глазах. Я чувствовал, как она отдаляется от меня. Прощай, моя любимая… - Namariё, arnanen nin*, - тихо произнесла она и словно вода стала вытекать из моих объятий. - Namariё, Арвен, - отозвался я. Вот нас соединяют только наши руки, вот мы уже едва касаемся пальцами, вот за ней тихо закрывается дверь и я падаю на колени. Я не могу уже сдерживать рыдания. Мир только что рухнул у меня перед глазами….. ***************************************************** Я стояла на смотровой площадке крепости. На самом парапете. Ветер трепал мои волосы и старательно сушил мои слёзы, но они текли быстрее, чем ветер успевал их высушить. Ветер старался зря… Мир только что рухнул, там, в покоях арнанена. Мне незачем было больше жить. Отсюда совсем недавно пал, весь в огне, последний наместник Гондора. Если отсюда упасть, то шансов выжить нет никаких. Ветер обозлился и с новой силой взялся трепать моё платье и волосы. Он был зябким, хоть была и середина лета. Горизонт уже розовел, а значит наступал новый день другого мира, который я не знала. Я стояла совсем на краю и тихо молилась Эру и Манвэ, чтобы они приняли мою фэа и не осуждали моей смерти. Просто это слишком больно, чтобы продолжать жить дальше. Умирают ли эльфа от разбитого сердца? Да. Я буду одной из этих несчастных. - О, благие Валар!! Госпожа моя Арвен!!! Что вы делаете!? Я обернулась. Через огромную площадь Белого дерева бежала моя Алассэ, одетая лишь в нижнюю рубашку, босая, с распущенными волосами. Бежала со всех ног, протягивая ко мне руки. - О, Великий Эру, останови ее! Прошу вас, принцесса, если вы прыгнете, я прыгну следом за вами!! Она подбежала и изо всех сил вцепилась мне в ноги. - Немедленно спускайтесь! - Алассэ, оставь меня! - Ни за что! Спускайтесь сейчас же! Довольно так шутить, это не смешно! – голос ее дрожал, но руки продолжали крепко меня сжимать. - Алассэ, отпусти меня! Я приказываю! - Я не слушаю, я не слушаюсь, я отказываюсь выполнять ваш приказ! Вы должны теперь спуститься и наказать меня за непослушание! - Отпусти, пожалуйста, я спущусь. Она подняла на меня свое заплаканное личико. - Обещаете? - Да. - Честно? - Клянусь тебе. Она разжала свои руки, и я спустилась с парапета. Тут ноги мои подкосились и я осела на траву, которая покрывала почти всю площадь. - О, Алассэ, как мне дальше жить? – я разрыдалась. Моя маленькая служанка обняла меня и принялась гладить по голове. - Моя бедная принцесса! Моя несчастная леди Арвен! Как бы я хотела залечить ваши раны! Как бы я хотела помочь вам. Как бы я хотела сделать хоть что-то, что в моих силах. Но я даже не могу сделать эту ночь длиннее для вас. Такая я никчемная служанка, миледи. Прошу вас, постарайтесь успокоиться. Пожалуйста. Вы разрываете мне сердце. Сколько же горя в ваших слезах, миледи. Он такой достойный эльф. Такой благородный, такой доблестный воин. Госпожа моя, как же вам теперь быть? Ее такое глубокое сочувствие и неподдельное горе очень растрогали меня. Я села, вытерла свои слезы, а заодно и ее. Поцеловала ее в лоб. - Моя нежная преданная Алассэ. За что Валар послали мне тебя, такую добрую и сострадательную? - Это не Валар меня послали, это арнанен Леголас разбудил меня и сказал, чтобы я пошла проведала вас, потому что у него на сердце не спокойно. Он как чувствовал, что с вами может приключиться беда. Я побежала со всех ног к вам в покои, но охранник сказал, что видел вас поднимающейся по лестнице. Я тут же бросилась сюда, потому что почувствовала неладное. Прибегаю, а тут вы. Стоите на самом краю и ветер вот-вот столкнет вас вниз. Как же я испугалась! Сердце до сих пор готово выпрыгнуть. Она приложила мою руку к груди, и я почувствовала под ладонью бешено бьющееся сердечко зайца. И что-то еще. Словно второе сердце, только совсем маленькое. - Алассэ, я слышу второе сердце… Ты ждешь дитя? Она заулыбалась сквозь слезы той теплой улыбкой, которой обладают только будущие матери. - Да, миледи. Наш лесной колокольчик наконец решил, что пора прийти к нам, - улыбаясь, она положила свою руку на живот, - Мы призвали ее в день первого мая, в ночь нашей свадьбы. Халдир говорит, что она так долго ждала этого, что не стала медлить. В следующем мае она уже будет с нами. Теперь уже и я улыбалась и про себя благодарила Эру за эту преданную фэа, что уже так давно незаметно живет рядом со мной. И так любит меня, что зная, что ожидает дитя, грозилась прыгнуть следом. - Благодарю тебя за то, что так любишь меня, Алассэ. - Всегда, миледи, - она взяла меня за руки, - Пойдемте. Ночь не будет длиться вечно. Очень скоро придется повернуться лицом к рассвету, принцесса. - Да, лицом к рассвету нового мира. - Идемте, леди Арвен. Утром вы станете королевой и это будете уже совсем другая вы. А он так и останется принцем. Не думаю, что он когда-нибудь разлюбит вас. Но уверена, его любовь не потревожит ваш покой пока вы сами того не захотите. - Ты права, Алассэ, - я поднялась на ноги, - Идем. У меня еще есть несколько часов, чтобы набраться смелости. ************************************************* Я лежал на кровати и смотрел, как восходит солнце нового дня. Дня, с которого начнутся 120 лет нашего молчания.