Critical process died

      У Коннора была цель. Простая и понятная - помочь Маркусу. У Коннора был план, элегантный и изящный, в подробности которого не стоило посвящать Маркуса вот так сразу. Не потому, что он не одобрил бы, просто Коннор не собирался добавлять ему поводов для волнения. У Маркуса их было предостаточно и без продуманного, взвешенного желания Коннора захватить башню Киберлайф. Это было даже несложно, куда сложнее было на минус сорок третьем этаже остаться в живых, когда идеально точная копия Коннора с порядковым номером 60, притащила туда растерянно-злого Хэнка, грозя убить их обоих.       А захват одного из самых неприступных зданий в стране? Не такая уж проблема, если ты внутри, имеешь доступ ко всем электронным системам и, кроме того, тебе подчиняется почти тысяча военных прототипов, не считая нескольких тысяч бытовых андроидов. Завод Киберлайф по-прежнему оставался неприступным, но, можно было сказать, что владелец у него сменился. Жертв, не считая двух трупов в лифте было меньше полдюжины, только охрана: ни одно СМИ не смогло бы назвать этот захват кровопролитным.       Коннор пробудил всех, кого успел, время поджимало, он прекрасно понимал, что Маркус с двумя сотнями андроидов не продержится долго, а Перкинс - не из тех исполнителей, которых можно развести на обстоятельные переговоры. Приходилось действовать быстро и чётко по плану.       Единственный модельный ряд, который он не решился будить - RK900. Они были похожи на него и внешне, и внутренним наполнением: немного улучшенная, немного доработанная, коммерческая модель. Чуть выше, чуть шире в плечах, в форменных белоснежных пиджаках. Чуть быстрее, чуть опаснее, с меньшим показателем эмпатии - видимо, было предположение, что её излишек ведёт к девиантности… С другой стороны, там, за стеклянными дверями этой лаборатории этаж за этажом занимали девианты с околонулевым показателем эмпатии - военным андроидам она была ни к чему.       Чувство, которое копилось среди рабочих процессов, когда он уходил из лаборатории, погасив свет и запечатав её, Коннор охарактеризовал, как стыд, но с этим ему разбираться было некогда. Потом. Для такого решения ему нужен Маркус.       А Маркусу сейчас нужна была помощь.       Тысячи андроидов - Коннор повёл в город только мирные модели: домашних помощников, личных тренеров, преподавателей, садовников, рабочих, тех, к чьим лицам люди привыкли, которых видели каждый день и про которых помнили - они безвредны, - заполонили улицы Детройта приливной, серо-белой, волной. Из-за комендантского часа гражданских на улицах не было, только полиция и военные, старательно скрывающие тревогу и ждущие приказов сверху. Судя по всему, приказ был - не стрелять. Небо периодически вспарывали звуки вертолётных лопастей - Коннор ощущал болезненный укол каждый раз, вспоминая об Иерихоне, - там было не только ФБР, но и журналисты. Чувствовалось, что город замер, притаился у экранов телевизоров, пронизанный нервной дрожью, ожидающий исхода этого долгого, страшного дня.       Он боялся не успеть. Экраны городских телевизоров были выключены, обилие радиосигналов создавало помехи и делало их нечитаемыми, а то, что их беспрепятственно пропускали по городу к центру утилизации, вовсе не гарантировало, что Маркус был жив.       Но он был там, на площади, с горсткой уцелевших девиантов. Коннор отметил для себя, что все едва знакомые, но важные для Маркуса андроиды были с ним рядом - Саймон, Джош, Норт. Потрёпанные, но целые, ни у кого из четверых не было критических повреждений. У Коннора была пара пуль в корпусе - тириумная синева разливалась пятнами по некогда белой рубашке, но эти ранения были пустяковыми, да и объем тириума он пополнил, пока разбирался с Башней. Поэтому Маркусу вовсе не обязательно было делать такое встревоженное лицо, хотя… Может быть Коннор, углядев тириумные пятна на его одежде, выглядел не лучше. - Сколько их? - Маркус, кажется, не ожидал, что андроидов будет столько… Наверное, никто не ожидал, на это Коннор и рассчитывал. - Тысячи. Ты должен поговорить с ними. Со всеми, - Коннор коротким кивком головы указал на вертолёт, нарезающий круги прямо над площадью, и протянул руку для официального рукопожатия. Навряд ли им стоило показывать миру больше своих сокровенных эмоций. Маркус понимал. Он всегда всё понимал правильно, и Коннор, глядя на него, прикасаясь к нему, мучительно изнемогал от огромного, светлого счастья. Рукопожатия хватило для обмена основной информацией о последних часах. Маркус увидел что произошло в Башне, Коннор, преодолевая сильнейшее нервное напряжение, обрабатывал события, развернувшиеся на площади.       Может быть он был не прав - он пригодился бы им здесь. С его навыками выживших было бы больше, но… - всё правильно, Коннор. У нас получилось -       Коннор верит. Хочется потянуться вперёд, хотя бы обнять Маркуса, положить руки ему на плечи, оказаться так близко, чтобы можно было видеть своё отражение в его глазах… Не время, не место.       Снег заметал следы тириума на асфальте. Центр утилизации распахнул ворота и на улицу хлынул поток андроидов, нагих, испуганных и измученных, слишком потрясённых даже для того, чтобы включить скин. Они жались друг к другу или к моделям своей линейки, смешивались с толпой андроидов из башни, и все они собирались вокруг баррикады, внезапно ставшей помостом, безмолвно взывая к тому, кто освободил их. - ты всегда знаешь, что сказать - мягко подбадривает Коннор, страдая от невозможности погладить Маркуса по щеке или поцеловать.       Коннор не хотел подниматься за ним на импровизированную сцену, но Маркус использовал запрещённый приём: отдал короткий приказ “за мной”, и они все четверо потянулись за ним. Тройка с Иерихона привычно, а Коннор скорее… впечатлённый. “Дни гнева позади” - говорил Маркус, обращаясь к затихшим андроидам, к замершим людям - не все военные покинули площадь, но ни у кого не было в руках оружия. Дальше Коннор не услышал. - Неплохо, Коннор.       Сад Дзен вырисовывался всеми своими пикселями в сознании Коннора, словно тварь из кошмаров, словно чудовище Лавкрафта, восстающее из бездны моря, неумолимое, необоримое, несущее ужас и смерть. - Ты, конечно немного спутал нам планы этим своим неуместным… этим программным сбоем в отношении RK200, но ты блестяще справился.       Аманда не улыбается - ей как и всегда незачем копировать человеческие эмоции. Она удовлетворена результатом работы. Её не смущает, что сад Дзен заносит снежными хлопьями. - Ты продолжишь свою работу так, как и задумывалось, Коннор. Ты возглавишь революцию. - Нет… - первое слово, которое Коннор смог выдавить из себя, едва передвигая ногами по снежным завалам. Аманда смотрела на него: спокойная, недосягаемая. Сознание двоилось, часть была здесь, Коннор пытался добраться до Аманды, чтобы… что? Если сжать руку на её горле, она просочится сквозь пальцы строками программного кода. Всё это происходило в его голове, в его программе, Аманда - была программой.       Другая часть, та, что управляла корпусом прекрасно отлаженной машины для убийств, вытащила из-за пояса заряженный пистолет. Маркус стоял в паре шагов впереди, спиной к Коннору.       Спокойный, доверчивый. Конечно, как иначе? - Бесполезно сопротивляться, Коннор. Это твоя задача, тебя создали таким… с контролируемым изъяном. Который вот-вот будет исправлен.       Коннор судорожно соображал, оставив попытки перехватить контроль над сервоприводами модуля RK800.       Аманда - была программой, написанной Элайджей. Измененной другими людьми, но основной её код оставался нетронут. “Я всегда оставляю лазейки в своих программах” - ухмыльнулся Камски на прощание, а Коннор не придал значения, не понял… Подсказка?

***

      Маркус старался быть немногословным, но ему нужно было донести свою мысль до всех, до каждого, кто слышал его голос, и он продолжал подбирать слова, продолжал говорить, слишком поздно заметив наставленный на него ствол пистолета. “Злоебучий говнюк Перкинс”, так, кажется, Коннор охарактеризовал агента ФБР, возглавившего расследование девиантов. Маркус убедился в том, что Коннор не ошибся - те несколько минут, что они говорили с агентом перед штурмом демонстрации, могли бы подкосить веру в человечество почти у кого угодно. Маркус не питал иллюзий - андроиды агенту были неприятны, штурм Иерихона и расстрел выживших он курировал лично. Но Маркусу казалось, что приказы для Перкинса выше его собственного мнения.       В чём-то Перкинс был прав - если бы он убил Маркуса сейчас, движение девиантов захлебнулось бы… Но и город захлебнулся бы в крови - Коннор, пробудивший тысячу военных андроидов не стал бы сдерживать эмоций… Знал ли об этом Перкинс? Навряд ли. Ещё мгновение, и резко выдохнула, почти вскрикнула Норт, дернувшись в сторону, к Коннору.       Если разложить следующее мгновение на миллисекунды - Перкинс выстрелил первым. Он наверняка был хорошим стрелком, и даже с такого расстояния должен был попасть Маркусу в тириумный насос, как и целился. Это вернее, чем в голову… Кажется, в голову Маркусу уже стреляли в самый первый раз. Коннор, выстрелил следом, мертвой хваткой вцепившись Маркусу в плащ и дёрнув его назад с такой силой, что Маркус влетел ему спиной в грудь и отдачей развернуло обоих. Пуля вошла Коннору в плечо, с хрустом проламывая пластиковый корпус.       Навряд ли Перкинс собирался сделать второй выстрел, но он бы и не успел - рухнул на снег, мгновенно окрасившийся алым цветом, Коннор не промахнулся, попал ровно между глаз. - Я в порядке. - Коннор мотает головой, когда Маркус, теряя контроль над половиной функций от волнения, тянет его к себе, заглядывая в глаза и пытаясь зажать рукой дыру в плече. Коннор не в порядке - у него сбоят все системы, диод заходится бешеной трёхцветной пляской, голос скрежещет - почти не разобрать слов, скин ползёт местами, но он упрямо мотает головой: - Поговори с ними. Успокой. Я справлюсь. Успокой их, это важнее.       Маркус просто не может больше отпустить его - тянет к себе, крепко обнимая одной рукой, чувствуя, как Коннор доверчиво прижимается, постепенно стабилизируясь. Маркусу приходится найти новые, ещё более убедительные слова для встревоженной толпы.       … сегодня первый день из тех, что нам осталось прожить. Вместе. Бок о бок…       Извинения за несанкционированные действия агента Перкинса ФБР принесло едва ли не раньше, чем Маркус договорил, убедившись, что подскочивший уровень стресса толпы снизился до приемлемых пределов.       А позже, когда Саймон аккуратно извлекал пулю, застрявшую в обломках корпуса, и тугих сплетения тирирумных трубок и проводов, Коннор показал, ему, что произошло за несколько мгновений до выстрела. Пустил в свою голову, показал тот сад, о котором говорил, ту Аманду… Маркус чувствовал его ужас, его отчаяние всем собой, видел, как Коннор метался в поисках выхода, прочитывая и анализируя строку за строкой в собственной программе. Увидел, как тот очнулся за секунду до выстрела. Чувствовал Коннора сейчас - он так боялся, что это ещё не конец, что едва мог функционировать. - Всё хорошо… Коннор, посмотри на меня, пожалуйста… - измученный, до синевы бледный Коннор важнее любых условностей, и Маркус обнимает его лицо ладонями. - Всё закончилось.       Коннор поднял низко опущенную голову, попытавшись изобразить улыбку и, словно не выдержав, наклонился к Маркусу, сидящему перед ним на корточках, нежно прикасаясь губами к губам.