***
— Магия завязана на ритуалах, Гарри. И я сейчас не о том, что ты видел на кладбище — тихо проговорила Беллатриса. Сделала паузу. Гарри не перебивал. — Ты думаешь, если тебе нужен свет, ты обязательно должен произносить Люмос и взмахнуть палочкой определённым образом? На самом деле, нет. Этот маленький ритуал нам всем привычен, но исполнять его совсем не обязательно. Магия — не слова и жесты, это нечто большее. И если тебе нужен свет, просто подумай о нём. С Переносом всё точно также. Ты слишком напрягаешься. Достаточно просто… — Почувствовать. И всё получится. Ты уже говорила. — вздохнул Гарри. — Я понимаю. Но почему у меня не выходит, понять не могу. Мне как будто… Что-то не дает это сделать. — Ладно. Отвлекись. — пожала плечами Беллатриса. — Ха-ха. — безрадостно протянул Гарри. — Интересно знать, на что? — Ты придумал заклятье? Для поиска крестражей. Как-то… Обозначил его для себя? Настал черед Гарри помолчать. Он поправил плащ и несколько раз сжал и разжал пальцы, разглядывая темноту. Лампочку давно погасили, патрули будут ближе к утру. Кругом было относительно спокойно, насколько это можно сказать об Азкабане. И всё-таки… — Это… Не слово или жест. Как будто ощущение. И в любом случае, я не смогу понять, сработает ли оно. По крайней мере, здесь. — наконец, сказал Гарри. — Сложность ещё и в том, что я ведь буду искать конкретные крестражи. — Наоборот, так гораздо проще. — Беллатриса выпрямилась и вздохнула — Зная, что ты ищешь, легче отыскать. Пусть это пока всего лишь ощущение. Попробуем сегодня ещё раз с Переносом. И как только получится ты должен… Открыть двери. Выпустить запертую тьму. На этом мы закончим. Гарри промолчал. Конечно, ему хотелось освоить заклятье и выбраться отсюда. За несколько месяцев он возненавидел этот остров всей душой. Здесь было что-то глубоко тёмное, холодное и жестокое. Каждый раз, применяя магию, Гарри чувствовал чей-то колючий, злобный взгляд. Но почему-то при мысли, что скоро все эти разговоры закончатся, как будто огромный кулак стискивал сердце. — Не надо, Гарри — оборвала его мысли Беллатриса. — Перестань. — Что перестать? — Не жалей и не привязывайся. Это будет больно. А что до Тьмы за дверью… Я обо всём позабочусь. Только помоги мне снять замки. Одной мне не справится. — Я не согласен с тобой. — поджал губы Гарри. — Не согласен, что это единственный выход. — Но? — Но я сделаю то, о чём ты просишь. И от своего слова не отступлю. — Вот и отлично. — уверенно улыбнулась Беллатриса в темноте и ласково добавила. — Доброй ночи, Гарри. Нокс. — Нокс. — грустно улыбнулся Гарри в темноте, снял очки и забрался в постель. Он несколько раз выдохнул и погрузился в глубокий сон без сновидений. День прошёл.***
Гостиная как будто потеряла краски. Гермиона сидела, механическими движениями поглаживала кота, вслушивалась в тиканье часов и молчала. Виктор вышел пару минут назад, чтобы дать им поговорить, но разговор не клеился. Тишина становилась вязкой. Наконец, Гермиона подняла глаза на отца. — Это ничего не исправит. Но… Мне очень жаль. Правда. — Это ничего не исправит. — эхом повторил отец. Со дня их последней встречи он сильно похудел и приобрел мелкую, нервную дрожь в руках. — Надеюсь, ты хорошо понимаешь, почему так произошло. Когда чары рассеялись, мы… Не знали, что делать. А через пару дней я вернулся домой и… — Нашёл маму. — тихо закончила Гермиона, пытаясь уложить в голове происходящее. Получалось плохо. Отец молча кивнул и сцепил дрожащие пальцы в замок, отвёл взгляд в сторону. По спине прошёл холодок. Было бы легче, если бы он всё-таки кричал на неё. Бросался предметами, выставил её за порог, попытался ударить… Да хоть что-нибудь! Что-нибудь кроме этого гнетущего молчания. Через пару минут Гермиона не выдержала и встала. — Я… Наверное, мне лучше уйти. — Да, уйти тебе определённо лучше всего. У тебя неплохо выходит бежать от проблем. — заметил отец. Гермиона вздрогнула, как от пощёчины и поджала губы. — Я не бегу от проблем. Я пытаюсь их решить! — Что ж… Ты заколдовала нас, ушла из дома, чары со временем развеялись, и твоя мама приняла решение уйти из жизни, выпустив себе пулю в висок. Если это было твоё решение проблем, то не самое удачное. Гермиона вздрогнула вторично, закрыла глаза. И услышала, как взорвалось оконное стекло на кухне. Руки отца тряслись, в конце концов, он убрал их в карманы. — Я уже сказала… Это ничего не изменит. Но мне очень жаль. Правда. Если бы я могла вернуться назад, если бы я знала, к чему это всё приведёт, то… — Поступила бы точно также. — сухо констатировал отец. Гермиона замолчала. — Уходи. Пожалуй… Было лучше, когда я не помнил, что у меня есть дочь. Это как будто поставило точку в их разговоре. Гермиона подхватила кота и вышла из дома. Дверь за ней с грохотом захлопнулась. Наверное, она должна была плакать. Биться в истерике, умолять о прощении. Но почему-то уже за порогом её захлестнуло холодное и пустое отчаяние. — Гермиона? — тихо обратился Виктор и положил руку ей на плечо. — Виктор… Забери меня отсюда, пожалуйста. — ответила на незаданный вопрос Гермиона и поближе прижала к себе кота. Виктор посмотрел на неё долгим, внимательным взглядом, потом приобнял, и они с хлопком исчезли. Будто бы их здесь никогда не было. Джон Грейнджер посмотрел на пустое пространство и задёрнул шторы на кухне, проигнорировав разбитое окно. День прошёл.***
Пространство качнулось, и Гарри распахнул глаза. Прямо над собой он увидел потолок… Чулана под лестницей? Открытие заставило его тут же отбросить одеяло и подскочить с кровати. И разумеется, он тут же болезненно приложился затылком об этот самый низкий потолок. В голове мелькнула абсурдная мысль, будто бы Хогвартс, друзья и Азкабан ему попросту приснились. Сердце от страха забилось быстрее, Гарри нетерпеливо взмахнул рукой. Дверь тут же распахнулась. Зеркало… Ему срочно нужно было зеркало! Быстрым шагом, не заботясь о скрытности, Гарри побежал на кухню. И замер, стоило только посмотреть в окно. Тёплая, осенняя ночь, погасшие фонари все до единого и молчаливые глазницы окон. Горит единственная лампочка прямо возле двери Дурслей. А рядом стоит… — Удачи, Гарри Поттер. — тихо проговорил профессор Дамблдор и положил младенца на порог, вложив в одеяльце небольшой, квадратный конверт. Где-то в темноте раздался трубный всхлип, Гарри перевёл взгляд и увидел Хагрида. — Тише, разбудишь магглов! — шикнула рассерженно рядом будто возникшая из ниоткуда профессор Макгонагалл. Гораздо моложе, чем в их последнюю встречу. Пораженный, он так и стоял на месте, пока Дамблдор не щелкнул причудливым предметом, смутно похожим на серебряную зажигалку. Фонари загорелись, и волшебники исчезли. Со временем в небе затих рокот мотоцикла Сириуса, и огромная фигура Хагрида превратилась в маленькую, далёкую точку. На ватных ногах Гарри подошёл. Младенец… То есть, он сам, крепко спал, стиснув в маленьком кулачке письмо и причмокнув губами. Гарри улыбнулся сам себе, закрыл дверь и присел рядом на корточки. Это будет интересно… Он увидел со стороны, как раскричалась при виде младенца тётя Петунья, как его самого тискает Дадли, как ворчит и обрывает телефоны социальных служб дядя Вернон. Это всё было так… Странно. Тетя Петунья в очередной раз заметалась по кухне, раздражённый Гарри нервно взмахнул рукой и… Растаял. Теперь вместо самого себя он почему-то видел тёмную, бестелесную фигуру. Вздохнул и решил разобраться с этим потом. Может быть, это просто его сон? Или воспоминания… — Вопросы… Вопросы требуют ответов. А что, если? — Гарри закрыл глаза и сосредоточился. Пространство поплыло, магия коснулась его, заключая в объятья. И перенесла.***
Гарри наблюдал, как он сам убегает от компании Дадли со школьного двора. Интересно, что будет, если вмешаться? Изменится ли прошлое? А будущее? Влияет ли его присутствие здесь на то, что произойдёт дальше? Гарри задумался и поравнялся сам с собой. Его маленькая копия остановилась, уперев руки в колени и сгибаясь в кашле неподалеку от мусорных баков. Послышались голоса и тяжёлый топот. Постойте-ка… Но ведь всё было не так! Гарри точно помнил что… — Чего ты ждешь? Прыгай! — скомандовал Гарри самому себе. Гарри из прошлого болезненно шикнул и схватился за лоб. Гарри из будущего нервно прикусил губу и взмахнул рукой. Магия повиновалась, перенося Гарри из прошлого через мусорные баки на самую крышу. «Интересно…» — подумал Гарри, глядя на самого себя, недоумённо оглядывающегося кругом. Обернувшись, он посмотрел на компанию Дадли, рыскающих по углам. Пирс перевернул мусорный бак. Гарри сдержался, чтобы не треснуть его по затылку. Закрыл глаза. И пространство растаяло.***
Первый курс, они идут с Роном и Гермионой сразу после экзаменов по залитому солнцем двору. Это очень странное чувство, смотреть на самого себя, следовать бестелесной тенью и точно знать, что будет дальше. Повинуясь неведомому чувству, Гарри шепнул. — Дракон. Подумай, откуда мог взяться дракон? — Ну, конечно же! — подскочил первокурсник Гарри с травы и бегом понесся вперёд. — Как же я раньше не догадался? — О чём? — на бегу прокричал Рон. Гарри улыбнулся. Закрыл глаза и шагнул дальше, повинуясь неведомому потоку. Чувству, будто его самого бережно ведут за руку. Почувствовал пробежавшее по стене тепло, пространство качнулось и в очередной раз растаяло в темноте.***
— Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь! На помощь! — громко думал двенадцатилетний Гарри. Гарри из будущего протянул руку и коснулся Шляпы. Увидел собственную дрожь. Меч. И Фоукс. — Чего ждём? Беги! Беги! — прокричал Гарри, чувствуя, как его голос резонирует по подземельям. Двенадцатилетний Гарри зажмурился от боли. И повиновался. Неотступно следуя сам за собой, он смотрел. Следил, чтобы все произошло именно так, как должно было. И в нужный момент слегка коснулся пальцами собственного затылка, переводя внимание на дневник. Небольшая деталь. Но большего сейчас и не нужно.***
— А теперь со мной заговорила моя шизофрения. Гарри глубоко вздохнул, пытаясь сдержаться. А это становилось всё сложнее, ведь теперь напор магии почему-то стал острее. Он чувствовал прикосновение чужой воли, будто чью-то руку, крепко сжимающую тыльную сторону шеи. И говорил порой такие вещи, которые вовсе не хотел озвучивать вслух. Но контролировать этого почему-то не мог. Будто бы марионетка на верёвочках. И от этого градус злости накалялся невообразимо. — Да хоть Господь Бог. — съязвил он сам себе. Раздраженно вздохнул. Добавил: — Факт остается фактом: я не пытаюсь тебе навредить. — О, неужели? — Гарри из совсем недавнего прошлого направился прочь из столовой. — А что же ты пытаешься сделать? — Я хочу помочь. — непосредственно отозвался Гарри. И не смог подавить очередную вспышку злобы. — У Сириуса ты явно не первый в списке приоритетов. — Ты замолчишь? — Не то что? — злость застилала разум. Гарри продолжал говорить. — В глубине души ты знаешь, что я прав. Если бы твой ненаглядный крестный прежде всего думал о тебе, ты бы никогда не оказался у родственников. Сколько там тебе приходилось просиживать в чулане-под-лестницей? До Рождества? — Это в прошлом. — Гарри почувствовал, что его злость достигает пика и передается ему самому из прошлого. — Теперь я живу у Сириуса. И никакого больше чулана-под-лестницей. Зацикливаться на прошлом не имеет смысла. — О, да. Конечно. — собственные губы невольно иронично скривились. — Напомни, сколько раз он называл тебя Джеймсом? Ты вообще уверен, что он любит тебя, а не использует, как замену своего лучшего друга? — В этом я не сомневаюсь. — грязная лондонская улица за окном была достаточно неприглядной, но, очевидно, это было лучше, чем слушать собственный голос в голове. В лицо ударил теплый летний воздух. — И не стыдно лгать? Ладно бы, если бы речь шла о других. Но как долго ты намерен обманывать себя? Гарри из будущего вздохнул про себя. От этой всей ситуации ему уже было тошно, но почему-то он ничего не мог контролировать. Скрипнув зубами, Гарри ударил потоком магии по окну, наблюдая, как Гарри из прошлого выбегает из комнаты, и осыпаются осколки стекла из оконной рамы. Мерзко. Отвратительно. Насколько же всё это его достало! Ведь будь у него сейчас свобода, столько всего можно было бы предусмотреть, предотвратить… Раньше, чем Гарри удалось взять эмоции под контроль, пространство растаяло. И ему снова пришлось покорно шагнуть. Хватка невидимой руки на тыльной стороне шеи немного ослабла.***
Картины из прошлого замелькали всё быстрее и быстрее. Гарри не мог вырваться. Злился и паниковал. Особенно снова оказавшись в Азкабане. Стоило только Гарри из прошлого в очередной раз потерять сознание… Нет! Это уже слишком! — Эй! Кто это?! Зачем я здесь?! Зачем, если не могу ничего исправить?! Покажитесь, черт возьми! Сейчас же! Из темноты раздался хриплый смешок. Гарри волчком обернулся. И увидел. Высокую, темную фигуру, закутанную в дорожный плащ поверх самого обычного маггловского костюма. За капюшоном сверкнули зелёные глаза. — Не злись. Так нужно. — проговорил смутно знакомый и незнакомый одновременно голос. Гарри нахмурился. — А ты… — Да. Хотя в данном случае скорее ты — это я. — отозвалась тёмная фигура. И усмехнулась. — Это Перенос… Только моего собственного разума. В 16 лет. — Я не понимаю… Зачем? — Я напортачил с маховиком. Вот, самому приходится исправлять. Чтобы всё произошло именно так, как должно было. Без моих ошибок из будущего. — фигура замолчала. Гарри открыл рот, но вопроса задать не успел. — Нет, большего сказать не могу. Да и не нужно. Ты забудешь обо всём, как только проснёшься. Таковы правила. — А нельзя так, чтобы мы… В смысле, я не ошибся в будущем? Не напортачить. Всё поменять, но только так, чтобы никто не пострадал. — Я пытался. И как видишь, исправляю всё, что натворил. А натворил я немало. Многие пострадали. Гарри помолчал, глядя на самого себя. Вздохнул. — Совета ты мне не дашь? — Не так важно быть правым. Как верным… — Самому себе. — внезапно закончил Гарри и нахмурился. — Откуда я это знаю? — Ты услышишь об этом. Скоро. — сказала тёмная фигура. И сложила руки на груди. — А теперь… Проснись.***
Холод дементоров захлестнул его. И тут же отступил. Гарри рывком сел на кровати и оправил плащ. Ошалело оглянулся. — В чём дело? Ты в порядке, Гарри? — встревожилась Беллатриса. — Да. Всё хорошо. — заторможенно ответил Гарри и провёл руками по лицу. Сна, как всегда, он совершенно не помнил. Но почему-то был уверен, что всё будет хорошо.***
Некоторое время спустя
Этим утром Гарри пребывал в состоянии предвкушения. Что-то витало в воздухе. Незримой тенью заостряло внимание, требовало собраться... Беллатриса тоже чувствовала что-то подобное, потому сегодня была особенно молчалива. Впрочем, в такие моменты слова им обоим были не нужны. Когда в коридоре послышались тяжелые шаги авроров, Гарри был готов. Он снял плащ, оставшись в одной тюремной робе и молча протянул сцепленные в замок руки. Шаг, ещё шаг... Ощущение чего-то неминуемого нарастает. Яркий свет в допросной кажется почти болезненным, Гарри щурится. Тишину комнаты нарушает громкий щелчок наручников. Авроры уходят. Минуты тянутся в бесконечном, томительном ожидании. Наконец, чуткий слух уловил звук шагов, шелест мантии... Увидев вошедшего, Гарри испытал целый каскад эмоций. Смесь удивления, нетерпения, настороженности и чего-то ещё, что не мог как следует описать. Эмоции отчего-то были настолько яркими, что держать их в узде оказалось сложнее обычного. — Добрый вечер, профессор. — заговорил Гарри, стоило аврорам покинуть камеру. — Добрый вечер, мальчик мой. — осторожно ответил Дамблдор. Где-то за стенами раздался грохот. Пришла гроза.