Президента любить нельзя бросить

Март выдался кошмарным месяцем для Юлии Абросимовой. Первое: её уволили. Она попала под сокращение вопреки её огромному вложению в эту гребаную компанию под названием… Неважно, какое там название, суть одна — огромные корпорации сжирают людей с потрохами. Но это не первый удар от судьбы в апреле. Вторым ударом была свадьба, которая сорвалась с громким треском. Её возлюбленный честно дождался дня, когда все новобрачные ставят штампы, трусливо накатал простынь со словами «я ещё не готов» и банально передал все вещи женщине через такси. Откровенно говоря, Юля сама не до конца понимала, что её больше взбесило — его трусливость, неспособность к диалогу или то, что она убила кучу времени на такое говно на ножках. Всё это разочаровало блондинку и оставшееся время она сидела дома, растрачивая моральную компенсацию (которую она без стыда жёсткими фразами вытрясла из бывшего) и свои сбережения на вино, чтобы иногда себя утешать или же нужные штуки, которые должны были помочь ей прокачать новые скиллы. Курс изучения японского она пропустила из-за ужасной апатии, коврик для йоги решила отдать родителям на дачу, а целый набор ухода за кожей Ю. банально выкинула нафиг. Он был создан из натуральных ингредиентов и все средства быстро испортились без надлежащего хранения. Короче, получалось, что жизнь Абросимовой испортили другие, а теперь уже она пытается портить существование другим, слава богу, неживым предметам. Как из этого выйти? Сама не знала. Советы от юных блогерш, которые щебетали про зону комфорта и выход из неё, не помогали. К психотерапевту, как казалось Юлии, причин обращаться не было. Что она ему скажет? «Меня кинул один долбаёб, из-за него я чувствую неполноценность, которая обострилась после моего увольнения и безуспешных попыток найти такую же работу» — звучит неплохо, но вот в реалиях российской медицины, где качают плечами даже на серьёзные болезни, её тупо пошлют. Оставалось идти к частному врачу, но и это маловероятно. Снова-таки, он ей мало чем поможет. Это же не волшебник, он не наколдует девице миллиард евро в швейцарском банке и милейшего, любящего мужа. Просто выпишет таблетки, ляпнет что-то мотивирующее, как те самые блогерши и всё. На таблетки и дядю доктора надо деньги, а они, как уже ясно, заканчивались. Надо было идти и работать. Три собеседования она провалила. Отмазки всё те же: «Вы можете родить и уйти в декрет!», «У Вас нет навыка работать в команде, я же вижу, какая Вы скованная!» и самое отличное — «Вы слишком угрюмая». В тот же вечер кошмарного дня бега по конторам женщина чувствовала себя абсолютно разбито. Это унижение смешало её с грязью и говном, накрыв этой смесью всё, даже её и без того убитую душу. Но какой-то самоубийца решил ещё поперчить эту атмосферу неожиданным звонком. Юля даже смотреть на экран не стала — она была в курсе, что мать не звонит в такое время, значит, можно спокойно ругаться и злится за вторжение в её страдания. Как только хотела рявкнуть, как услышала: на втором конце провода её старая знакомая А., с которой они толком никогда и не общались. Эта А. звонила редко (и слава богу) и только по самому важному поводу. Сейчас в мире ничего не случилось. Чего звонить-то? — Я тебе, Юлия, звоню вот по какому делу! — начинает она бодро, словно радиоведущая в утреннем шоу. — Мне тут птичка на хвосте принесла новость, что тебя уволили и ты целыми днями свободна. — Допустим. — длинные ответы у измученной Абросимовой не стоило ожидать, она в такие моменты была лаконичнее даже самого Чехова. Правда, ответы у неё были явно не всегда переполнены метафорами или отсылками. — Мне уже не нравится, к чему ты ведёшь. — А зря! Там довольно-таки прекрасное предложение. — дальше А. перешла почти на шепот. — Я только тебе звоню. Знаю, что ты это точно потянешь. Короче, в чём соль? Работа в правительстве. Ты работаешь секретаршей, носишься с документами, оформляешь их и всё такое… Но это не просто работа «приди, подай кофе и вали писать», не-а! Там специфика есть… — Говори прямо. — Юля не любила эти длинные прелюдии к работе и пугливые замечания о специфике. Сейчас её интересовало тупо дело, а не то, что может её напугать. С последним и потом можно разобраться. Тем более, ей нужны деньги, так что, вопрос зарплаты даже более выше надо поставить, чем эту чёртову специфику. — Ты не просто работаешь в мэрии или Госдуме. Ты работаешь у самого! — У кого самого? В Ватикане мне предлагаешь вакансию? — У президента, Юль! — после этой фразы истерический смех непроизвольно вырвался у женщины с невероятной громкостью. Она отошла аж через две минуты и, пытаясь как-то успокоится, ответила: — Ты серьёзно? Меня даже в компанию, которая снимает офис в промышленной зоне, брать не захотели! Ей-богу, идти ещё и позориться перед чиновниками мне не хочется, уж прости. — Все равно я тебе все детали сброшу в личку. Поверь, я эту информацию специально только тебе оставила. Как только мне каналы связи всё раструбили, так о тебе и вспомнила… Да. У А. была «специфика» — вечно собирать информацию от своих знакомых. Интересно, кто же из её окружения обладал такими возможностями разузнать всё? Ладно. Это сейчас не так важно, как то, что ей вообще попался такой шанс… Но внутреннее разочарование отвергало эту путёвку и наконец, убедило Юлю даже не пробовать себя в этом. Она уже и забыла о разговоре с А., но сообщение от подруги фактически растормошило её. Собственно, детали простые, словно это просто вакансия в чёртов Макдональдс: скидываете заявку, ждите звонка и вам всё скажут. Заявка — это обычное резюме, которое у Абросимовой уже давно было готово, но стоило ли его присылать? Может, оно слишком обычное? Блондинка снова плюнула на всё. Не-а, раз у неё появляются сомнения, значит, дело гиблое. Вновь её разбудила А. Она позвонила ей вечером и после приветствия сразу же начала допрашивать: — Ты им резюме послала? — Нет. — спокойно и вяло ответила экономистка. Ей есть о чём печалиться, о таком переживать не стоит. — Такой шанс бывает раз в жизни! Завтра в обед — всё, дедлайн! — кажется, кое-кого это волнует больше, чем Ю. Ну, бывает. — Слушай, я не просто так бомблю. Ты — толковая женщина, тебе место именно у верхушки! Мне обидно от одной мысли о том, что такая способная девушка убивает свои ресурсы только ради того, чтобы тупо существовать. Честно, ты достойна лучшего… — Не стоит выделять только меня, так полстраны прекрасных девушек убивается. Деточка, это Россия!  — Ты ещё не устроилась на работу, а уже цитируешь своего начальника. Мило. Жду тебя с ноутом у меня. Будем делать тебе карьеру, ибо я вижу, с этим до конца президентского срока затянешь… Возможно, в силу своей внезапно нахлынувшей бодрости Юля таки решила — окей, действуем. Сидя уже через час с подругой в её небольшой, но уютной квартире, понимала: всё хорошо. Она вполне подходит под хоть и неуказанные, но вполне ясные критерии для работы на… На кого? Когда пришлось уточнить, то А., сделав глоток винца и махнув рукой, ответила: «Это вакансия секретарши президента». Ага… Теперь ясно, почему это работа у самого! Абросимова заметно покраснела, услышав это. Она и президент? Да ну. Быть не может. Но было поздно — резюме уже отправлено и теперь г-н Алексей Навальный может наслаждаться тем, какая кандидатка ему попалась: красивая, стрессоустойчивая (её краткая апатия была обоснована, поэтому никаких претензий) блондинка, которая занималась синхронным плаванием, неплохо знает английский, на «ты» с Экселем и с ещё множеством скучных офисных програм… Её время будет занимать только работа — отношений у неё нет, и, как выразилась девица, отвечая на вопрос о работе в команде, она общается «редко, но метко». Кажется, главе государства (или отделу кадров? а, неважно!) понравилось. Юле перезвонили как раз день после дедлайна. Милая девушка на другом конце провода тараторила, что надо прибыть в здание Администрации президента на десять часов утра. На входе просто говоришь, что ты на собеседование и всё! Дальше будет беседа с эйчаром и больше ничего страшного. Но эта предстоящая беседа — это уже нечто кошмарное. С собой нужные документы… Деловой стиль одежды, ну, короче, всё по классике. «Сколько ещё кандидаток они отобрали, м? — размышляла блондинка. — Я же явно там буду не одна…». Собственно, уже утром, сидя в коридоре возле одного из кабинетов, она смогла достойно оценить, кто и что с ней идёт в ряду претенденток на вакансию секретарши. Трое совсем молодых девиц (только из университета, наверное), две дамы постарше Ю., и одна её ровесница. Значит, шестеро женщин. И, боже правый, какими взглядами они пожирали друг дружку! Но потом все эти взгляды соединились в один осуждающий и направленный на… Юлию. Она одна пришла в брючном костюме мужского кроя, а не в юбке и какой-то милейшей блузе, которая была словно одежда из фильма «Mädchen in Uniform» — вся с рюшами, чисто-белая и с накрахмаленным воротником. Из-за этого женщина нервно теребила и чёрную ткань пиджака, и галстук в тон костюма, а ещё смотрелась в зеркало и наблюдала за тем, держится ли её легкий макияж. Наконец, из кабинета начали звать кандидаток по одному. Они решили начать снизу и получалось, что Абросимова, которая должна была идти первой, теперь шла последней. Ничего с этим не поделаешь. Женщины начали болтать между собой, а она держалась особняком от них. Не хочется сплетничать про ту, что вошла в кабинет сейчас или говорить о том, что там творится. Как входили по одному, так и уходили. Осталась одна. Дрожала сама, как осиковый лист, а после громкого «Входите, Юлия Борисовна!» вообще чуть не упала. Ладошки неприятно влажные, щёки горят… Чёрт с тобой, иди, дорогая! За столом в кабинете сидела рыжая, симпатичная женщина со знакомым лицом. Она отрекомендовалась сразу же, откидывая с лица свои лоснящиеся, огненные локоны. Её зовут Кира, она — пресс-секретарь президента и проводит собеседование именно из-за своей квалификации. Да, конечно, у неё в работе есть нечто другое, т.е связи с общественностью, но! Сам цимес почти одинаковый. — Итак, Юлия Борисовна, Вы к нам пришли из крупной корпорации… — хмурясь и смотря при этом на распечатанное резюме, констатирует Ярмыш. Её фамилия на бейдже есть, так что не надо удивляться новым фактам. — Вы проработали там пять лет. У Вас была спокойная работа с документами, поэтому я хочу Вас спросить: Вы действительно готовы работать в месте, где обстановка обычно не стабильна? — Моя предыдущая работа, откровенно говоря, тоже не была оазисом покоя, поэтому да. — Юля ответила сразу же, даже не думая. Пресс-секретарь кивнула и продолжила, уже отложив листок в сторону: — И к длительным поездкам Вы готовы? — Конечно. — видно, успокоительное только сейчас начало действовать, раз ответы такие чёткие и полные уверенности. Кажется, это очень нравится Кире. — Мне нравится Ваша лаконичность. — улыбаясь, замечает она. — Следующий вопрос. Ваш начальник — публичная личность. Это ясно. Но в первую очередь, он — такой же человек, как и Вы, со своими эмоциями и… Бзиками. Алексей Анатольевич довольно вспыльчивый, поэтому хочу спросить: как у Вас в общении с такими людьми? — Мой бывший чуть не сломал кассу, потому что в его баскете в КФС было 29 крылышек, а не 30. Я остановила его лично. Не думаю, что г-н Навальный будет хуже моего экса в плане адекватности. — Ярмыш начала хохотать, но во время остановилась. Она кивнула и вздохнув, повела дальше: — Мне уже нравится с Вами болтать. Честно говоря, я считаю, на этом можно завершить. Не удивляйтесь, что так быстро, просто дальше у меня невероятно банальные вопросы. Ну и признаюсь, я устала немного. Итак, Вы приняты! Жду Вас в понедельник, на восемь часов. Поздравляю! — дальше рукопожатие, улыбка и Юля поняла: у неё из-под ног чуть земля не ушла. С понедельника она — секретарша президента Российской федерации. Пиздец.

***

В субботу и воскресенье она занималась невероятно странными вещами: перебрала шкаф и уже планировала, в чём явиться на работу, визжала от радости, ибо узнала, что её будут отвозить на работу каждый день, и делилась подробностями с А. В ответ на откровения ей отвечали «А я говорила, что будет здорово!» или же «Я же говорила, что ты сможешь!». Кстати, папа и мама в курсе, где теперь работает их умница и красавица. Отец, услышав о этом впервые, чуть не подавился чаем, а мать бросилась с расспросами, как же она нашла такую вакансию? Но в любом случае, всё закончилось тем, что они гордятся своей дочерью. И это невероятно радует. Сейчас Абросимова готовится к своему первому дню. С вечера она сделала маску, прикинула, какую же причёску можно будет попробовать, подготовила бокс с едой… На этом её энергия закончилась. Режим во время её апатии сбился к чертям собачьим и утренний подъем заставил её несколько охренеть. «Чувство, будто меня кто-то лопатой трижды ударял.» — так описала бы свои ощущения женщина. Но надо было брать себя в руки. Надо осторожно натягивать новые капроновые колготки (порвутся ж под воздействием грубой силы и всё, бай-бай, новенькая пара!), надо не запачкать воротник рубашки, собрать сумку окончательно… Боже, блять, сколько ж всего надо! Она уже устала. Пришлось успокоить себя, ещё сверху набросить пиджак и выйти из дома пораньше. Это уже для профилактики — утренная свежесть должна разбудить Юлю из списка и вырывать её из объятий вялости. Чёрная машина с красными госномерами подъехала к подъезду аккурат в тот момент, когда блондинка вышла из дома. За рулём сидел крупный амбал в черных очках (Господи, это довольно стереотипно) и костюме. Он даже глазом не повёл, но уточнил: точно ли г-жу Абросимову он везёт? Конечно. Такой непонятно энергичной или вялой, охуительно выглядящей девицей может быть только она. Всю дорогу до администрации они молчали, но, честно говоря, так было даже лучше. За это время Юля рассматривала виды центра родного города, который в этот момент казался таким… Другим. Сейчас он выглядел так, как его видят, наверное, женщины из высшего общества — прекрасно, свободно и через окошко с тонировкой. Хотелось пробежаться к Старбаксу, тыкнуть на прекрасный большой фраппучино с миндальным молоком, веганским молоком и каким-нибудь сладким сиропом, а потом всё оплатить картой и улыбчиво сесть в Мерседес… Вот такой игривый настрой поселился внутри женщины, но он иссяк при виде шлагбаума возле здания Администрации. Всё. Теперь за работу и никаких мыслей про фраппучино! Блондинка поблагодарила водителя и мигом упорхнула из автомобиля. Она поймала на себе несколько заинтересованных взглядов, но старалась не думать об этом. Это просто новый коллектив, поэтому на тебя так глазеют. Всё нормально. Цоканье невысоких каблучков по мраморной лестнице, двери, которые тебе услужливо открывают с улыбкой, белые воротнички, выглаженный триколор — всё это первоначальная эстетика этого места, которая сразу бросается в глаза. Словно налаженный механизм, двигается весь этот муравейник, состоящий из мрамора, позолоты и отблеска от чёрных костюмов с отливом. В нос ударяет смесь запахов разных по сладости дорогих духов, свежей бумаги и молотого кофе. Абросимова легко находит нужный кабинет на последнем этаже и толкает дверь. Ой. Она одна. Что делать? Наверное, ждать. Это она и делает, садясь за новое рабочее место. Широкий дубовый стол, новенький ноутбук, информацию для которого кто-то заботливо написал на листке, лежащем сбоку, — хорошо, но пустовато. Надо будет принести сюда какие-то нужные безделушки, чтобы как-то украсить рабочее место. Как только женщина решила открыть ноутбук, за приоткрытой дверью послышались чужие голоса. — Я выбрала самую лучшую кандидатуру, Лёш. У неё хорошее чувство юмора и она, судя по резюме, знает своё дело! Единственная кандидатка с интересными ответами, если честно. — о, это Ярмыш. Её голос легко можно различить от других. Ей отвечают более низким, мужским голосом: — Я верю, что ты ничего плохого мне не посоветуешь. Давай уже я пойду и познакомлюсь, хорошо? Не переживай, пугать её в первый же день не собираюсь. Это он. Её начальник. Всё, крепись, дорогая! Юля выравнивает спину и вздыхает. Спокойствие, только спокойствие… Дверь открывается полностью, соответственно, услышав этот звук, блондинка поднимается с места. Перед её глазами — он. Г-н президент собственной персоной. Алексей Анатольевич Навальный, как оказалось, симпатичнее выглядит вживую, чем на фото. Что в нём такого красивого? Ну, во-первых, он высокий и статный. Во-вторых, только ему мог так идти красный галстук, ей-богу… Если вы думали, что, словно в одной из тысячи корейских дорам про президента компании и серую мышь, Юлия сразу же влюбится, то зарубите на носу — не бывать эдакой срамоте! Надо сохранять субординацию, а то некоторые распустились уже со своими фантазиями… Женщина просто оценила его внешность, ничего более. С таким же восторгом она и о Энн Хэтэуэй может отзываться, но это ещё ничего не значит. — Здравствуйте-здравствуйте, Юлия Борисовна! — мягко улыбаясь, тянет руку для приветствия (этот жест не игнорируют, нет, руку осторожно пожимают в ответ) политик. Он даже имя уже узнал. Это заставляет улыбнуться в ответ. — В эпоху перемен нужны новые люди, поэтому рад видеть Вас среди работников Администрации. — Благодарю, Алексей Анатольевич. — только это и смогла из себя выдавить с глупой, самостоятельно появляющейся улыбкой. — Надеюсь, Вам понравится то, как я работаю. — Непременно. — и снова приятная улыбка… — Вы пока садитесь и обустраивайте рабочее место, потом я попрошу Вас сделать пару небольших дел. Хорошо? После кивка диалог закончился. Навальный сидел в кабинете где-то час и даже шороха не издавал. За это время Юля таки разобралась с ноутом, попила чаю и просто убивала время тем, что ждала заданий. «Может, это проверка на выносливость?» — думала она, но, кажется, нет. Как-то не похоже. Внезапно аппарат для связи начал шипеть и оттуда послышался голос Алексея: — Юль, надеюсь, Вы ещё тут? — Конечно, Алексей Анатольевич. — он думал, что она ушла? Интересно, конечно. Но окей, у каждого свой стиль мышления и своё восприятие вещей. Может, он бы смотался побыстрее, если попал бы в такую ситуацию. Кто знает? — Немного забыл, что у меня кто-то нанят, хе-хе… Простите. — робко отзывается мужчина. — Так вот, будьте добры, распечатайте для подписи пару приказов, Вам их на рабочую почту пришлют с пометкой «нужно сегодня!» и, пожалуйста, если можно, то сделайте кофе. Сзади Вас кофемашинка, просто тыкните пару кнопок и будет хороший крепкий кофеек. Спасибо! Распечатать — легко. Разбираться с положением кнопок на кофемашине совсем другого формата, который она ещё не видела — задача уже из тех, которые требуют небольшого ознакомления. Но всё же и это не казалось блондинке тяжёлым. Нести кружку на блюдечке слегка дрожащими руками — вот где хардкор! Но довольное «Спасибо!», произнесенное улыбчивым Алексеем, того стоит. После этого новоиспечённую секретаршу попросили ещё отсортировать почту и… Всё. Дальше они мило попрощались и больше ничего. В таком лёгком формате прошел каждый следующий день: Ю. привезли к зданию, она обменивается парой фраз с Навальным, потом выполняет мелкие задания и одно средней сложности и её везут домой. Но в субботу — о, да, она ещё и в субботу работать будет, кстати! , — всё изменилось и повернулось совсем в другую сторону. Во-первых, на работу Абросимова ехала не одна, а с главой государства. Она испугалась, когда открыла дверь и увидела его на заднем сидении, а потом неловко прятала взгляд, чтобы не пялится на него. Во-вторых, президент пытался с ней поговорить. Да-да, он хотел именно поболтать, но понял, что Юлия смущается, и решил не вгонять её в краску дальше. В-третьих, уже в кабинете произошло нечто интересное… Глава государства вызвал её на разговор. Почему-то сначала женщину это напугало, она пыталась понять, что она сделала не так, но потом все опасения развеялись также быстро, как и появились. Всё нормально. Шеф же не всегда зовёт, чтобы поорать. Алексей Анатольевич сидел совершенно спокойно. Он слегка откинулся на спинку стула, не заметив, что с неё упал его чудесный пиджак (вешалка есть в кабинете, но окей, каждому своё), и наконец, начал: — Как Вы думаете, зачем я Вас позвал? — он едва сдерживает смешок. Странно. Может, решил пошутить и посмотреть, будет ли бегать по любому его щелчку новая работница? — Возможно, хотите, чтобы я сделала что-то ещё. Так ведь? — чёрт, всё-таки, есть надежда на то, что это не штука. И на то, что он позвал тебя для не того, чтобы объявить «Дорогая Юлия Борисовна, Вы уволены, валите вон». — Ну, да-да, но об этом потом. Вы садитесь, а я начну. — он жестом приглашает на соседнее кресло и продолжает речь после того, как Абросимова уселась сбоку. — Итак, все эти пять дней я просто наблюдал за тем, как же Вы работаете и реагируете на невероятно лёгкий формат работы. Что скажу? Мне понравилось. Особенно удивило то, что Вы оставались в ожидании новых поручений, а не убегали, радуясь халяве. Ваш испытательный срок, который я произвольно и тихонько устроил, окончен, а теперь вот то, что надо выполнить… Остапа понесло. Надо было составить расписание на неделю, начиная с следующего понедельника и узнавая все детали от каждого комитета/департамента, распечатать расписание, разобрать почту, ответить на важные письма от лица Алексея Анатольевича, дать эти же письма для подписи… Это всё — начало заданий для одного дня. Не страшно и тоже относительно несложно, главное — раздобыть контакты тех, у кого всё можно уточнить, а всё остальное пойдёт, как по маслу. «И не забудьте главное! – заканчивает Навальный. – Вам стоит не пропустить обед». Так пытка ли её попытка работать в такой структуре? Нет. Пыткой является другое: как можно воспринимать нормально своего шефа? Он – добрый и внимательный, заботится о комфорте подчинённых, шутит и общается на равных... Эх, как это бы не звучало парадоксально, но ещё долго придётся привыкать к адекватному работодателю. А сейчас работать, работать и снова работать!