***
Будить его не стали — когда Гервен проснулся, было хорошо так за полдень. Но госпожа Гарниан словно ждала этого момента. Она встретила Гервена с улыбкой: — Доброе утро, Гервен. Как ты спал? Надеюсь, тебе было удобно? Гервен смущённо провёл пятернёй по отросшему ёршику волос. — Спасибо, госпожа Гарниан, всё хорошо. Только, я смотрю, уже время обеда… Извините меня, я долго не мог заснуть. Наверное, я нарушил какие-то ваши планы. — Ой, да что ты такое говоришь? Никаких особых планов у меня нет, ничего ты не нарушил. И знаешь, как говорят в моей семье? Когда человек проснулся, тогда и утро. Главное, чтобы оно было добрым. Я понимаю, что тебе пришлось посмотреть много архивов… Надеюсь, прошлое хоть отчасти к тебе вернулось? — Да, госпожа… Но это было больно… Я ведь действительно многое забыл. Смотрел как в первый раз, пытался воссоздать картинку, образы, сами воспоминания. Что-то даже получилось. Госпожа Гарниан мягко улыбнулась. — Я понимаю, что это нелегко. Идём в столовую, Гервен. Я накормлю тебя завтраком, и мы ещё немножко поболтаем, согласен? Гервен послушно потопал за хозяйкой и сел за уже знакомый стол, а потом позволил себе вопрос: — Где ваша внучка? Тесса же, да? И… вы живёте с ней вдвоём? Трелла Гарниан улыбнулась. — Тесса в школе. Да, сейчас мы с ней вдвоём. Мои дети и их семьи давно живут отдельно. Старшие… Дочь и её муж сейчас по делам в одной из колоний, они стали волонтёрами. Попросили меня присмотреть за девочкой, ни к чему ей видеть то, с чем они работают… Гервен понимающе кивнул. Война оставила шрамы не только на Закууле. Это ведь не единственная планета Вечной Империи, много где требовалась помощь. — У вас очень милая девочка. У неё доброе сердце. Я благодарен и вам, и ей. Госпожа Гарниан… Ещё спросить хотел. На голографиях и головидео я видел своих бабушек и дедушек. Вы знаете что-то об их судьбе? Женщина покачала головой. — К сожалению, нет, Гервен. Раньше они часто у вас бывали. Но с тех пор, как бандиты захватили «Диадему», посторонним к нам стало не попасть. Уверена, их даже не пустили в дом. Не факт, что даже сказали, что случилось с твоими родителями. Не знаю, живы ли они… Но наверняка они искали вас. Твоя родня имела связи, деньги… Если бы твои родители остались живы, а тебя не вывезли с Закуула, думаю, вы бы воссоединились. Гервен вздохнул. — Понятно… Я всё же попробую что-то о них узнать. Если живы, я их найду. — Это правильно, — кивнула госпожа Гарниан. — Она подпёрла рукой щёку, наблюдая, как Гервен пьёт каф, но стараясь не смущать его. — Расскажешь о своих планах? Что насчёт квартиры? И… «Диадемы»? Гервен задумчиво откусил хрустящий хлебец. — Ну а что с квартирой? Теперь она снова моя, но жить в ней пока невозможно. Этот бандит превратил её в нечто среднее между притоном и складом. Пока не проведу тотальную дезинфекцию, не поменяю дверь и не сделаю полный ремонт, я туда не въеду. К сожалению. Ну, и тот рыцарь был прав — надо соблюсти бюрократические формальности. Квартира моя, но это ещё доказать надо. — Что касается ремонта и остального — думаю, тут я тебе помогу. Мой сын работает в строительном бизнесе. Я обращусь к нему, он порекомендует кого-нибудь надёжного и расторопного. Гервен улыбнулся. — Спасибо, это будет очень кстати. Ну а что касается «Диадемы»… Будет так, как я сказал вчера. И рыцари меня поддержали. Бандиты не вернутся, не волнуйтесь. Я сдержу слово. Только… Кажется, мне снова будет нужна ваша помощь. — Что я могу для тебя сделать, Гервен? — Помогите организовать собрание жильцов. Мне не нужны все, да это и невозможно, их слишком много. Но хоть какой-то актив. Понимаю, что после вчерашнего меня боятся, но, поверьте, это совершенно напрасно. Я не причиню зла соседям. Тем, кто не причастен к действиям бандитов. Я лишь хочу объявить о своих намерениях и разъяснить то, что непонятно. Вы меня хоть как-то знаете, попробуйте убедить людей прийти. А для остальных я организую трансляцию. — Я попробую, Гервен. Думаю, это возможно. Что ты там скажешь? — Я хочу договориться о дальнейшем сожительстве и безопасности дома. Может, вы и хорошую охранную организацию знаете? А если нет, как раз могут знать другие жильцы. Я могу искать сам, но, подозреваю, с помощью жильцов будет быстрее. Как я и говорил, я оплачу несколько месяцев услуг охраны. Я бы рад и больше, но вынужден признать, что мой источник доходов остался в Империи. Мой кошелёк не бездонен. Да и будет честно разделить ответственность и траты. Я вас освободил. Справедливо, если вы поможете себе же с собственной безопасностью. Бандитам вы платили немалые деньги, охранникам точно нужно будет платить гораздо меньше. И эти люди будут подчиняться вам, а не вы им. А если что-то не понравится, вы всегда сможете сменить охранную организацию. Госпожа Гарниан задумчиво посмотрела на него. — То, о чём ты говоришь, резонно… — Но?.. Женщина слегка зарделась. — Извини, если лезу не в своё дело, но я просто немного не понимаю, а что дальше, Гервен? Твои планы на жизнь вообще? Так ты… Останешься или уедешь обратно в Империю? Гервен вздохнул. — Хороший вопрос… И прямо не в бровь, а в глаз. Знаете… Когда я прощался с Учителем и его семьёй, я был почти уверен, что останусь на Закууле. Все годы жизни в Империи меня очень жгло то, что случилось со мной и моей семьёй. Закуул не защитил нас. Это не укладывалось в моей голове. Но Закуул всё равно моя родина. И здесь остались мои родные, моё прошлое. Как я вам сказал, если мои бабушки и дедушки ещё живы, я их найду. В Империи ситхов я видел много плохого, жестокого, несправедливого. Мне было тяжело. Не столько принять новые порядки, сколько видеть, как относятся ко мне самому. Я долго не мог принять, что имперцы и ситхи — теперь моё общество. Что мне теперь здесь жить. Мне было душно, я метался словно зверь в клетке и хотел сбежать. Все мысли были только о доме да о том, как выжить. В голове один негатив был. А потом появился Учитель. И очень многое изменилось… Буквально всё. Моё отношение к Империи, к ситхам. Я узнал, что может быть совсем иначе. Мой Учитель — уникальный человек. Он воспитывал меня почти как родного сына… И там, где другие ситхи даже не выслушали бы, он позволил мне вернуться на Закуул, чтобы разобраться в себе. Уверен, он понимал, что я могу не вернуться. Но приехав сюда, я, кажется, запутался только больше. То, что я помнил, и то, что я увидел — две большие разницы. Иногда было так больно, что хотелось выть. Ну как же так… Что с нами стало? Закуул в удручающем состоянии. И ещё я вдруг понял, что… Оказывается, я успел стать имперцем в достаточной степени, чтобы не чувствовать себя на Закууле полностью своим. Я почти чужак здесь… Сейчас я счастлив, что вернул дом и часть прошлого. Но… Я вдруг понял, что этого недостаточно. Одна моя половинка не может существовать без другой. Я… Если останусь насовсем, я потеряю Учителя и друзей. Свою вторую семью. А я этого не хочу. Но и терять вновь обретённый дом я тоже не хочу. Поэтому… Хочу попробовать один дерзкий вариант. Но он кажется мне наиболее правильным. Теперь у меня есть целых два дома. И я не хочу жертвовать ни одним из них. Не хочу выбирать между ними. Когда я закончу самые важные на первых порах дела, я вернусь в Империю ситхов. Увижу Учителя, расскажу ему о своих открытиях. А потом буду просить разрешения периодически возвращаться на Закуул. Трелла Гарниан несмело взяла Гервена за руку. — Я понимаю тебя. Нельзя вырвать дом из сердца. Где бы он ни был. Гервен грустно усмехнулся. — Ещё недавно я думал, что мой дом здесь. И только здесь. Будучи лишённым Закуула, я только о нём и думал. Но теперь… Оказалось, что дома-то два. Госпожа Гарниан погладила его по ладони. — Ты никогда бы не понял этого, если бы не приехал на Закуул лично. — Так оно и есть. Там, в Империи, я буквально зациклился на мысли, что я не имперец, не такой, как они. Но уже и не закуулец, ведь меня с корнем вырвали из дома и заставили многое забыть. А приехав сюда, я вдруг понял, что нужно было просто поменять акценты. Я и закуулец, и имперец одновременно. Зачем вообще выбирать между двумя сущностями, если так случилось? Я не хочу больше выбирать. Я устал от этого, это разрушает. Вот я дурак, что не понимал этого раньше…. Госпожа Гарниан вновь искренне улыбнулась. — Вовсе не дурак. Это только с виду простое знание. Но чтобы обрести его, ты должен был проделать долгий и трудный путь. Увидеть то, что ты увидел. И я очень рада за тебя, Гервен. Он смущённо улыбнулся и поставил на стол пустую чашку. — Благодарю, госпожа. Вы очень мудры. И почему-то очень добры ко мне. У вас есть ещё какие-то вопросы? Та склонила голову набок. — А ты очень славный. Гервен, пожалуй, мой вопрос покажется тебе наивным и странным. Но я надеюсь, ответ поможет мне узнать и понять тебя лучше. Какие они — ситхи? Гервен пожал плечами. — Разные, госпожа. Нет единого ответа на ваш вопрос. Я понимаю, что на Закууле был создан образ врага, и многие ситхов до сих пор боятся. И это справедливо. Но вы, наверное, удивитесь, что в Империи детишек тоже пугали закуульцами. Что-то из слухов правда, что-то — преувеличение. Ситхи сильны, зачастую жестоки, используют тёмную сторону Силы. Ценят власть, могущество, стремятся к этому. Не любят слабость и не позволяет себе её. Система обучения ситских послушников довольно суровая. В процессе многие погибают. Но те, кто проходят испытания, становятся действительно очень сильными. Ситхи — элита Империи. Самый уважаемый и привилегированный класс. Именно они решают в Империи большинство вопросов. Госпожа Гарниан внимательно обдумала сказанное, а потом задала ещё один вопрос: — Ну а какой ситх ты? Вот от этого вопроса Гервен даже завис. Легко сказать, какой… — Вы удивитесь, но ещё недавно я вообще сомневался, ситх ли я. Даже пройдя испытания. Но… Нет, всё же я ситх. На Закууле это тоже отчётливо проявилось, особенно когда я общался с рыцарем. Я увидел, насколько мы разные. Я двуликий. Я бы никогда не смог стать обычным для Империи ситхом, учитывая моё происхождение. Но благодаря моему Учителю многое сгладилось, многое я принять действительно смог. И понять. Благодаря ситхам я такой, какой я есть сейчас. Каким бы я вырос на Закууле, я не знаю, но это был бы кто-то другой. Так что отвечая на ваш вопрос… Наверное, вам даже виднее, какой я. Я… Ну, для себя я — просто я. Владею Силой, многое умею. Знаю, для чего мне это нужно. Но ещё я остаюсь закуульцем. И тем, кто любит семью Учителя и друзей. — Гервен широко улыбнулся. Госпожа Гарниан склонила голову. — Очень достойный ответ, юноша. Ты — Гервен Сариан. И ты — это ты. Что ж, Гервен… А теперь давай подумаем, как нам всё получше организовать.Глава 18. Закуул (часть 6)
2 июля 2021 г. в 09:26
Когда Трелла Гарниан деликатно оставила Гервена одного в предоставленной ему комнате, он наконец-то вставил первый инфокристалл в считывающее устройство голопроектора. Всего таких кристалла было три, и госпожа Гарниан сказала, что это всё, что удалось найти. Лишь маленькие крошки истории семьи Сариан… Но даже они для Гервена были сокровищами.
Забравшись с ногами на кровать и привычным жестом обняв мягкого ящера, Гервен слегка дрожащей рукой активировал голопроектор. Он поймал себя на мысли, что одновременно и очень боится погружения в прошлое, и жаждет этого больше всего на свете. На секунду его палец задержался над кнопкой, а потом заработал проектор, и пустое до той секунды пространство перед Гервеном вдруг ожило.
По какому-то наитию он выбрал первым тот кристалл, на котором начиналась его собственная история. Гервен узнал родителей — счастливых, улыбающихся. На руках у мамы пищал маленький живой свёрток. Гвея Сариан носила его по дому и знакомила с обстановкой: «Смотри, Гервен, это твой дом. Ты будешь жить здесь. Это твоя комната, твоя кроватка… А вот смотри, какие красивые игрушки. Это всё тебе».
У мамы был нежный и ласковый голос… Гервен почти забыл эти её интонации, они были вытеснены в его памяти той последней ужасной ночью, криками страха и боли… Но теперь он наконец-то вспоминал — и лица родителей тоже. Стыдно было признаться, но за одиннадцать лет знакомые черты во многом стёрлись из памяти, так же как голоса… Хотя ещё вчера Гервену казалось, что помнит он вполне неплохо.
А голопроектор всё продолжал показывать отрывки из прошлой жизни. Вот первые шаги Гервена. Мама слегка поддерживает его под руки, а потом отпускает одного. На лице её счастливая улыбка. «Фарас, смотри, что мы теперь умеем! У нас уже совсем большой человек». И папа радостно зовёт его к себе, а улыбающийся во все четыре зуба малыш Гервен неуклюже топает к нему.
Оказывается, Гервен очень похож на отца… И не только лицом. Прав был Учитель: рост, телосложение — всё в главу семейства. Смысл мечтать быть таким, как Эвир Айген, против генетики не попрёшь. Но сейчас это впервые за несколько лет не расстраивало. Ну и пусть он не вырастет выше и крупнее — оказывается, оно и не нужно. Отца это явно не беспокоило. У него была жена-красавица, маленький сын и любимое дело. Он был счастлив. Гервен тоже может быть таким счастливым, если захочет… И ничто ему не помешает.
Потом Гервен увидел много чего ещё: весёлые семейные прогулки в парке, посиделки в кафе, экскурсии в зоопарк. А ящера ему, оказывается, подарили на пятый день рождения, и это была любовь с первого взгляда. Игрушка была едва не больше маленького Гервена, но он с восторгом обнимал её руками и даже залез на спину. «Я буду звать тебя Снаппи!» А ведь точно, Снаппи… У его мягкого друга было имя. Но, как и многое другое, это почти стёрлось из памяти.
Видел Гервен и свой последний перед трагедией день рождения. Торт, свечи, которые задувал именинник и что-то загадывал… Ничто ещё не предвещало беды — до неё оставалось несколько месяцев.
Кроме родителей на нескольких головидео Гервен увидел и другую родню. Судя по возрасту и общим чертам лица, это как раз были его бабушки и дедушки по обеим линиям. Вот их он помнил ещё хуже, чем мать и отца… Снова Гервен задался вопросом, живы ли они. Дедушки и бабушки тогда выглядели достаточно молодо. Нет, в их мире это был далеко не показатель — совершенная закуульская медицина и косметология творили чудеса. Но Гервен знал, что он появился у своих родителей не позднее, чем им исполнилось тридцать. Значит, если посчитать, что бабушке и дедушке было примерно столько же на момент появления на свет родителей, то сейчас они точно ещё не должны быть дряхлым стариками… Разве что их постигла та же печальная участь, что и младших Сарианов. Гервен поклялся себе, что обязательно найдёт их. Или хотя бы какие-то упоминания о них. Узнает их судьбу. Но не прямо сейчас…
За просмотром архивов Гервен не заметил, как почти пролетела ночь. Некоторые сюжеты он пересматривал раз за разом, не в силах сдержать дрожь и слёзы. Гервен совсем как в детстве стискивал руками мягкие бока и крылышки ящера, размазывал по щекам слёзы. Он плакал как ребёнок… Давно такого с ним не случалось, но он этого не стыдился. Было слишком больно… И одновременно тепло и светло. Это его семья… Настоящая семья… Прекрасные люди. Когда-то они очень любили друг друга и были счастливы. И они навсегда останутся в его душе, даже если их больше нет.
Наконец отключив голопроектор и погасив свет, Гервен улёгся в кровать и уткнулся в мех ящера. Но сон настиг не сразу, несмотря на усталость и эмоциональное опустошение. Сначала к Гервену, как яркая вспышка, пришло озарение. Да, пусть он потерял родную семью, но на Дромунд Каасе у него есть вторая. Он любит её не меньше и не хочет потерять. То, как он улетел на Закуул… Это был почти побег. Учитель всё понимал, всё чувствовал. А он поступил, как последний эгоист, почти закрывшись от него в Силе. Гервен надеялся, Учитель простит его за это. В первые дни на Закууле он хотел побыть по-настоящему один. Чтобы ничто не мешало разбираться в себе. Теперь, он, кажется, кое-что понял… Когда выспится и немного придёт в себя, ещё нужно будет всё разложить по полочкам. Но пока что Гервен мог сделать хотя бы одно важное дело.
Сняв щиты и открывшись Силе, он послал импульс сквозь время и огромное расстояние. Не важно, сколько их разделяет — Учитель получит это скромное послание, смысл которого сводился к «я жив, здоров, у меня всё хорошо, люблю вас». Буквально в то же мгновение Гервен почувствовал отклик — его окутало тепло, чувство облегчения, забота, любовь. Учитель получил его послание и, кажется, не сердился за долгое молчание — только был рад, что Гервен в порядке.
Вот тогда, успокоенный и убаюканный, Гервен наконец-то заснул.