иваои софтисы

у ойкавы был плохой день. просто отвратительный. автомат по "этой сраной истории" ему так и не поставили, парень с потока, который давно нравился тоору проигнорил его в столовке, он забыл ключи утром, и это значило, что ему следовало остаток дня шляться возле общаги и ждать своего соседа. мать, позвонив утром, попросила еще денег и отчитала за отсутствие отношений, и наконец, ойкаву уволили с единственной подработки. тоору был настолько зол, что пнул дерево во дворе общежития, на что ель ответила ему дождем иголок сверху. будучи в самых расстроенных чувствах, он купил мороженое в ближайшем ларьке и собирался плюхнуться на лавочку, как вдруг пошатнулся и упал на колени от ощутимого толчка в спину. мороженое, естественно, выскользнуло из рук и плюхнулось на плитку. эта, казалось бы, маленькая неприятность проехалась по ойкаве как трактор. он с коленей плюхнулся всем весом на асфальт и разревелся как маленький ребенок. злость, обида и раздражение, накопившиеся за весь день, разом выплеснулись наружу. кто-то вдруг сел перед ним и взял тоору за плечи. - ох, ойкава, прости пожалуйста, - чуть удивленно произнёс мягкий голос того самого парня с потока. ойкаву как будто током жахнуло. он покраснел до кончиков ушей и опустил голову еще ниже, стараясь скрыть позорно продолжающие капать слезы. иваизуми приподнял голову тоору за подбородок, внимательно заглянув в глаза, и от этого взгляда у ойкавы запылало лицо. - черт, ты же звал меня на свидание сегодня в столовке, - хаджиме хихикнул совсем по-детски, - а я, идиот, прошел мимо – надо было к профессору. тоору буквально почувствовал свое сердце где-то в районе желудка, кровь застучала в висках, он шмыгнул носом и прохрипел: - так что, пойдешь? хаджиме откинул голову назад и рассмеялся чисто и громко, агрессивно кивая сквозь смех. и ойкава напрочь забыл про все на свете, кроме такого счастливого смеющегося ива-чана.