иваои софтисы

Пахнет летом. За окном еще апрель, но ощущение какого-то июльского настроения не покидает. Ойкава задумчиво теребит краешек украденной толстовки и смотрит в одну точку - солнцечный блик на стене. На столе стоят два стакана со смузи и мороженное. Щелкает замок. Тихие, настойчивые шаги слышатся все ближе. Иваизуми всегда так ходит - тихо и настойчиво. Ойкава с силой отрывает взгляд от стены и смотрит на вошедшего. Тот смотрит удивленно и немного виновато. - Ты опоздал, Ива-чан. Ойкава расстроен, обижен и не собирается этого скрывать. В горле стоит ком, дышать сложно. - Я в кои-то веки попросил тебя посидеть со мной в воскресенье. И ты не пришел. Вопреки всему тому серьёзному виду, что Ойкава упорно старается соответствовать, голос предательски дрожит. Ойкава отворачивается. Иваизуми кидает сумку на пол и подходит, присаживаясь на колени рядом с парнем. Он поворачивает лицо Ойкавы на себя, и сердце слегка останавливается, когда взгляд ловит красные дорожки на щеках. Ива испуган. Ойкава часто плачет, но никогда - из-за него. Он прижимает Ойкаву, сидящего в его, Ивы, толстовке, к себе, утыкается ему в макушку и шепчет извинения на ухо. Ойкаву снова прорывает. Он плачет опять, цепляясь за Иваизуми как за последнюю соломинку в болотной жиже. - Тоору, я выпью смузи и съем мороженное. А потом мы включим в сотый раз этот тупой Ходячий замок и будем смотреть его хоть сто раз. И пойдем встречать рассвет на крыше. А завтра пропустим тренировку и поедем в парк на велосипедах. Прости меня, ну? Тоору смеется сквозь слезы и лепечет что-то про расстаявшее мороженное и злого тренера. Ойкаве так нужно чувствовать себя нужным и любимым, и Ива это знает. Ива обнимает Тоору весь вечер и всю ночь, целует в лоб и гладит по спине. Говорит, как сильно он его любит, и как они завтра будут сидеть возле реки и есть макдак. Ойкава потом лежит на его коленях, улыбаясь и жадно ловя взглядом первые лучи солнца. - Ива-чан, в следующее воскресенье ты покупаешь мне шмотки в заре.